– Б-м-м-м-м… Сто двадцать. Не в моей голове. Точно не в моей голове. Дыхание учащается. Я верчу головой и… – М-м-м-м-м… Хр-р-рхр-рр-х… Мычание переходит в хрипы. Я смотрю на Дикого – на Дикую. Оба тела лежат на спине. Прислушиваюсь – ничего. Но вдруг челюсти Дикого приходят в движение, и разбухший, вывалившийся наружу язык начинается шевелиться… – М-м-м… Хрх-хрхрр-р… – звук исходит из его рта. Сто пятьдесят. Нет… Как? Он же мертв… – М-м-м-м… – мычит Дикая. Ее выпученные глаза повернуты в мою сторону, язык смещается к левому краю открытого рта, затем к правому… – М-м-м-м… Мерещится. Мне это просто мерещится. Они не могут… – М-м-м-мо-о… Мо-ож-ж… Можеш-ш-шь… – хрипло произносит Дикий. – Н-н-н-а-а… На-ас-с-с… – продолжает Дикая. – В-в-в… Вс-с-с… Вскры-ы-ыть… – заканчивает Дикий. – Зачем мне вас вскрывать? – спрашиваю я шепотом. Зачем с ними разговаривать…? Уйти, убежать подальше, прочь, прочь, прочь! Но… – Ты-ы-ы-ы сам этого хочеш-ш-ш-шь… Это сказал кто-то из них? Сейчас никто не двигался. Определенно… Никто. Лица без движения. Языки тоже. И на меня не смотрят. Серега и лысый лежат неподвижно. Мертвецы… – Вскрой! – кричит Дикий, и из его рта вылетает серая жижа. – Вскрой! – кричит Дикая, и из ее рта тоже вылетает серая жижа. Брызги вверх. Брызги вниз. – Вскрой! Вскрой! Вскрой! Вскрой! – кричат они в один голос. – Нет!!! – я разворачиваюсь, чтобы покинуть эту кухню и никогда не возвращаться к этому кошмару. К галлюцинации… Да… Галлюцинация. – Вскрой! Вскрой! Вскрой! Вскрой! – крики за спиной становятся громче, и в этот момент кто-то хватает меня за лодыжку. Сердце чуть ли выскакивает из груди, в животе страх пробивает дыру, засасывающую остатки вменяемости… Я в ужасе веду взгляд к ноге… И ничего. Там никого нет. Никто не держит. – Вскрой… Посмотри, что внутри… – Так интересно… – Может, и нас вскроешь? – Псих гребаный. – Сам ничуть не лучше… – Давай же, загляни в наш внутренний мир. – Боишься найти там Бога? Я не могу уйти… Эти голоса… Они приковывают к месту. Тянут обратно…