– Она размещала в интернете объявление о продаже товара по заниженным ценам. Люди платили за него, но товар никогда не получали, – ответила та. – Почему? – не сразу сообразила девчонка. – Да потому что этого товара в природе не существовало, – ухмыльнулась брюнетка и продолжила: – А когда обманутые покупатели пытались найти то объявление в Сети, его уже не было. – Так это же обман чистой воды, – округлила глаза Пулька. – Ну да, – кивнула собеседница, – потому она и здесь. Ее деятельность привлекла носителя, и теперь Трив всячески обрабатывает ее и принуждает служить ему. – А она что? – поинтересовалась девочка. – Не знаю, – пожала плечами Мария, – Соня все время молчком, сама себе на уме. А вон тот парнишка, – теперь она показала на молодого человека, в задумчивости выписывающего восьмерку между растущими из палубы водорослями, – тоже не давал клятву Триву, но оказался здесь за ложь. – За ложь? – удивленно переспросила Пульхерия. – Да, – подтвердила та, – он воровал и очень много врал, причем всем подряд: родителям, учителям, знакомым, друзьям. Вранье было смыслом его жизни. Из-за его лжи даже учительнице пришлось уволиться из школы. – Почему? – нахмурилась Пулька. – Да потому что однажды ему захотелось погулять на широкую ногу, и он украл у родителей крупную сумму денег. А когда они обнаружили пропажу, он сказал, что якобы классный руководитель собирается заниматься с ним дополнительно и попросила его принести деньги, чтобы купить какие-то учебные пособия. Родители возмутились, мол, почему учительница не позвонила им, и отправились прямиком к директору школы. В общем, классному руководителю пришлось долго доказывать, что никаких денег она у их сына не брала. В конце концов эта история прояснилась, но репутация учительницы уже была испорчена, и она вынуждена была уволиться, – рассказала Мария. – Какая подлая ложь, – покачала головой девочка и поймала себя на мысли, что тоже не раз обманывала родителей. Взять хотя бы тот случай, когда Степа сделал за нее уроки, а она сказала маме, что сделала сама. И таких примеров можно привести еще очень много. Конечно, она никогда не врала так чудовищно, как этот парень, но, как ни крути, все ее обманы – это тоже ложь. – Интересно, а есть такие люди, кто никогда, ни при каких обстоятельствах не врет? – вдруг спросила она. – Мне кажется, нет, – мотнула головой Мария, – мы все заврались, от самых низов до самых верхов. От телевизора до интернета. Все преследуют выгоду от того, что говорят неправду. Какой-то культ вранья в современном мире. В наше время стало тяжело быть порядочным и честным. Ну ладно, когда мы врем кому-то, это еще как-то можно понять, но ведь зачастую мы лжем самому себе. Врем, что бросим вредные привычки и начнем следить за своим здоровьем. Обещаем себе, что изменимся в лучшую сторону, но ничего не делаем, только продолжаем по привычке лгать. Мы даже Богу врем, причем все: и кто верит в него, и кто не верит. Даем ему кучу обещаний, потом придумывает массу оправданий, и так каждый раз. После ее монолога Пулька поняла, что она действительно такая же, как и все оступившиеся. Ей стало так стыдно, что захотелось исчезнуть с этого корабля. – Как же нам отсюда выбраться? – спросила она. – Да никак, – ответила Мария, – но я думаю, тех из нас, кто искренне раскаивается в содеянном и не идет на поводу у царя, он рано или поздно сам отпустит. А зачем ему нас держать, если он поймет, что мы не его пользователи? Пулька только открыла рот, собираясь что-то сказать, как ее собеседники и все остальные исчезли, как будто их и не было вовсе. В недоумении пожимая плечами, девчонка растерянно осмотрела пустое помещение и невольно подумала: «Мне что, все это показалось?», но тут же в голову полезли другие мысли: «А может, царь действительно отпустил их? Выходит, из всех, кто здесь был, он только меня считает своим пользователем?» – Не знаю, ваше величество, что вы там думаете, но я вас разочарую. Я не ваш пользователь и никогда им не буду, – бросила в пустоту девчонка и для пущей убедительности топнула ногой. И в следующее мгновение тишину корабля нарушил его голос: – Ты зря подумала, что я их отпустил, – усмехнулся он, – я не разбрасываюсь душами своих пользователей, особенно тех, кто уже почти готов опять служить мне. Просто я отправил их в другое место, а то уж больно весело тебе здесь было. Из его слов Пулька сделала вывод, что не все оступившиеся раскаиваются в содеянном. – Ага, я прямо чуть не умерла от веселья, – съязвила она и спросила: – А зачем же тогда вы меня сюда отправили? – Чтобы ты посмотрела на себе подобных и наконец поняла, что не такая уж ты и порядочная девочка, – ответил Трив. – Все люди грешны, – парировала она, – но нужно вовремя осознавать свои ошибки и впредь не повторять их. Я постараюсь больше никогда не врать. – Ты произнесла ключевое слово «постараюсь», – хохотнул царь, – но ты даже представить не можешь, как трудно жить без лжи. Если, как ты говоришь, больше никогда не собираешься врать, значит, ты должна говорить только правду. Ты расскажешь маме о том, что у тебя есть электронный помощник, который делал за тебя уроки и по твоей просьбе отправлял музыкальную школу в другой город из-за того, что тебе не хотелось ехать на занятия? – спросил он. Его вопрос застал девчонку врасплох, и она не знала, что ответить. – Вижу, ты в растерянности, – сказал он, – и я тебя прекрасно понимаю, потому что если ты расскажешь ей об этом, то она посчитает тебя за сумасшедшую. Оно и понятное дело, она же не увидит твоего Хардварда. А если не будешь ей этого говорить, то по-прежнему останешься лгунишкой. И как ты собираешься работать на Вирта? Ты же дала клятву верой и правдой служить ему, а вдруг случайно соврешь и нарушишь ее? А вот если будешь служить мне, можешь врать сколько твоей душе угодно. – Спасибо, не надо, – с сарказмом усмехнулась она, – а рассказывать маме о Харварде или нет, это я решу с королем. – Упрямая девчонка, – раздраженно бросил царь, – ну тогда жди, когда тебя спасут лучники. Я тебя сейчас отправлю в такое место, о котором Вирт даже не помышляет. Так что ждать спасения тебе придется очень и очень долго, а может быть, вечно. От его слов у девчонки по спине пробежал холодок. «Если я навсегда останусь в виртуальном мире, как же моя физическая оболочка будет существовать без души?» – подумала она, и от этой мысли ей стало не по себе. – В том то и дело, что будет существовать, – хмыкнул Трив, – она будет чаще болеть, постоянно впадать в уныние и очень скоро умрет. Но самое печальное, что ты лишишься места в другом мире, где вам, простым смертным, гораздо комфортней, чем на Земле. После его тирады Пульке стало еще страшней. Но она боялась не столько за себя, сколько за родителей. Ей-то что? Она даже не будет знать, что с ней происходит на Земле. А вот они с ума сойдут, если она внезапно умрет. – Ваше величество, ну зачем я вам? – сжав кулаки, в отчаянии воскликнула Пулька. – Неужели вы еще не поняли, что я не хочу служить вам? Отпустите меня. – Не могу, – сказал, как отрезал, он, – имея такого помощника, как Хардвард, ты можешь создать мне массу проблем. Конечно, я мог бы лишить тебя его, но вся беда в том, что он запрограммирован подчиняться только тебе, а без тебя он обыкновенная железяка. И только теперь, после его признания, девчонка поняла, почему Трив так настаивает, чтобы она служила ему. Он прекрасно понимает, сколько зла она могла бы натворить с помощью Степы. Вот только царь не учел, что ее помощник питается положительной энергией, и если она будет заставлять его совершать дурные поступки, то рано или поздно он выйдет из строя. – Пуля, ты плохо меня знаешь, – озвучил он ее мысли, – все я учел. Но пока твой Хардвард выйдет из строя, мы с тобой можем завоевать весь ваш мир. – Так создайте себе помощника и проворачивайте с ним свои темные делишки, – возмущенно всплеснула руками девчонка, – или вы не способны на такое? Конечно, куда вам до короля, – усмехнулась она, – если даже вас он создал. – Ну все, ты меня окончательно разозлила, – истерично вскрикнул царь, – отправляйся в подземелье и жди, когда твой Вирт вытащит тебя оттуда. Его голос растворился в пространстве, а вслед за ним и девчонка. Глава 8 Пулька опомниться не успела, как очутилась в кромешной темноте и поняла, что лежит на чем-то твердом. В нос ударил стойкий запах сырости. Она хотела встать, но не смогла. Ее руки и ноги оказались связанными. Даже сесть в таком положении было ох как непросто. Но все же с горем пополам ей удалось это сделать. Девчонка огляделась вокруг, но ничего не увидела, даже собственного тела. Мрак стоял такой, что хоть глаз выколи. И вдруг ей на плечо что-то капнуло. Это было настолько неожиданно, что она вскрикнула и подпрыгнула на месте, точно ужаленная. Как же ей хотелось вытереть это, но увы. Тотчас вспомнились те ужасные черви и пауки, что сыпались на нее в темнице. Но их она хотя бы видела и могла сбросить, а здесь ей ничего не оставалось, как надеяться, что это всего лишь вода, и содрогаться, ощущая, как капля ползет по руке. Теперь каземат в башне показался Пульке номером в пятизвездочном отеле, а дно озера Лазурным Берегом по сравнению с новым местом заточения. Не успела эта капля исчезнуть, как капнула следующая, и девчонка невольно посмотрела наверх. Тем временем глаза постепенно привыкли к темноте, и она смогла рассмотреть длинные сосульки, свисающие с потолка. Пулька вдруг вспомнила, как на уроке естествознания Золушка показывал им фильм про необычные пещеры планеты, и ее осенило: – Так это же сталактиты, – обрадовавшись, что на нее капала действительно вода, воскликнула она, и ее возглас эхом прокатился по подземелью. Услышав собственный голос, прозвучавший словно голос монстра из какого-нибудь фильма ужасов, она аж передернулась и в голову опять полезли дурные мысли: «А может, это кто-то повторяет за мной?» – Кто здесь? – спросила она и ей снова ответило эхо. – Кто здесь? – опять спросила девчонка, но уже гораздо тише, и, несмотря на это, монстр опять ответил ей. – Кто здесь? – теперь Пулька шепотом повторила вопрос, и ответ снова не заставил себя долго ждать. «Разве такое возможно?» – подумала она. Насколько ей известно, эхо всегда отвечает на громкий звук. Сей факт еще раз подтвердил мысль, что в пещере кто-то есть. Девчонке стало так страшно, что захотелось исчезнуть, раствориться, как дым. Но, тут, как назло, любопытство проснулось и давай жужжать в ухо: «Выясни, кто это». И снова Пулька пошла у него на поводу. – Эй, – позвала она, а после того, как прозвучало то же самое, спросила: – Ты кто? Несмотря на подозрения, все же она надеялась услышать повторение своего вопроса. Уж больно ей не хотелось, чтобы это было какое-нибудь очередное чудище. Но, услышав в ответ: «Я твое эхо», она вздрогнула от неожиданности, и очередная порция страха пронзила ее тысячью иголок. А неугомонное любопытство продолжало твердить свое. – Врешь, – бросила она невидимому собеседнику, – эхо не отвечает на вопросы, а повторяет сказанное. Кто ты? – Ты что, глухая? – спросил он, и в этот раз его голос прозвучал по-другому, не так ужасно, как прежде, – я уже ответило на твой вопрос. – То есть ты хочешь сказать, что ты действительно эхо? – вытаращила глаза Пулька. – Ну да, – подтвердило оно. – Какое-то ты странное, – хмыкнула она. – Никакое не странное, – возразило эхо, – просто я устало от одиночества. В этой пещере миллион лет никого не было. А мне так хочется с кем-нибудь поговорить. – Прямо таки миллион? – засомневалась девчонка. – Да, – уверенно заявило оно, – я веду подсчет. – Ты что, живешь миллион лет? – опять не поверила она. – Точно глухая, – хмыкнуло эхо и напомнило: – Я сказало, что здесь миллион лет никого не было, а живу я столько, сколько существует эта пещера. – А это сколько? – поинтересовалась Пульхерия. – Вечно, – ответило оно. – Обалдеть, – в неверии покачивая головой, протянула девчонка и спросила: – А посмотреть на тебя можно? – И как бы оправдываясь, добавила. – Просто я никогда не видела эхо. – Ты меня не увидишь, потому что я всего лишь звуковая волна. – Знаешь, кто такой Эфиро? – вдруг спросила она. – Фррр, – фыркнул собеседник, – кто ж не знает сына короля Вирта. – Так вот он говорил, что механические и радиоволны тоже не видны в пространстве, но я их видела, когда была у него на острове, – рассказала она. – Ну ты сравнила, – ухмыльнулось эхо, – он властелин тех волн, вот он и сделал так, чтобы ты их видела. В принципе, меня ты тоже можешь увидеть. Но для этого твой голос должен звучать так сильно, как, например, взрывная волна от мощного взрыва.