Ева летела, сбивая все на своем пути. Отталкивалась от стен и предметов, парящих в невесомости, чтобы двигаться дальше, а не замереть в воздухе на глазах у преследователей. Она точно знала, что назад в тюрьму не вернется. Спрятаться где-нибудь: станция большая. Затаиться и ждать. Ее не найдут, не смогут. Профессор думал, что она слишком маленькая и не поймет, но Ева все видела, слышала и запоминала. Все, что они творили. Как страшно знать, что ее специально сделали немой. Даже Алекс – единственная ее семья на станции. И он предал! Еву лишили возможности пожаловаться, рассказать хоть кому-то о том, что с ней сотворили. Но она справится и сама, лишь бы выбраться отсюда. Беглянка свернула в темный угол и затаилась. С трудом, но ей удалось загородить проход и остаться незамеченной. Алекс пролетел мимо, а Ева осталась ждать. Похоже, она оказалась в чьей-то каюте, отделенной от коридора плотной шторкой. Глаза старались разглядеть хоть что-то, но не получалось. Слишком темно. Все, передохнуть и дождаться вечера. Кажется, так это называется на Земле. Время, когда все оставляют работу и ложатся спать. И тогда можно будет добраться до кухни и найти немного еды. Немного. Она еще слишком мала, но уже умнее многих. Справится. А потом пробраться на тот маленький корабль, что завтра отправляется к Земле. Ева сможет. Она всем покажет, что они сделали. Что за страшный эксперимент провели. На Земле, она была уверена, такое недопустимо. Там увидят ее и все поймут и, возможно, помогут не остаться немой на всю жизнь. Ева никогда не была на планете, про которую часто вспоминали космонавты, но знала, что там все по-другому. На Земле есть свобода и нет тюрьмы, в которой пленница жила с рождения. На Земле ее защитят. И пусть Ева еще совсем мала, но она вырастет. Все лучше, чем быть здесь. Какое они имели право отобрать ее у матери и оставить одну совсем младенцем? И колоть эти уколы, сколько она себя помнила. Когда тюремщики думали, что она спит или увлеченно играет, Ева внимательно слушала. Профессор любил говорить, что на Земле не удалось бы провести такой эксперимент. Слишком много защитников вопили бы на каждом углу о его недопустимости. А космос идеально подходит для испытаний. «Где же мама теперь?» – мысленно спрашивала Ева. Сказать вслух она не могла. Неужели отдала ее добровольно? Вот так просто оставила одну? Еве часто показывали обучающие фильмы. Она видела в телевизоре, как матери на Земле заботятся о своих малышах. А у нее навсегда лишь эта каюта да уколы. И еще Алекс – помощник Профессора. Заботился о ней, предатель! Почему она не может говорить? Уверенность росла: они что-то сотворили с ее языком, из-за чего он не способен воспроизводить звуки. Суть эксперимента ей неизвестна, но по-другому быть не может. – Ну и где эта маленькая дрянь? – услышала Ева голос Профессора и затаилась. – Надо срочно ее найти, иначе эксперимент не будет завершен. – Я увидел, что Ева лежит и не дышит и сразу бросился за аптечкой, а она убежала, – оправдывался Алекс. – Разве я мог предположить, что она на это способна? – А обратно запереть замок ты не догадался? – злился Профессор. – Но я не думал… – Вот именно, что не думал! Весь эксперимент коту под хвост, если мы ее не найдем. – Зато мы теперь знаем, что она действительно очень умна, – попытался разрядить обстановку помощник. – Только доказать это не сможем, если ее не будет. – Да куда она денется с космической станции? – Надо на кухне дежурить, наверняка попробует туда пробраться. Без еды ей не обойтись. Ева услышала удаляющиеся звуки. Преследователи улетели. Да, с кухней придется быть поосторожнее. Ну ничего, поищет в каюте – этой или другой, наверняка, найдется что-нибудь, чем можно перекусить. А пока стоило отдохнуть. Ева огляделась, глаза привыкали к темноте. Штора, сверху и снизу закрепленная на направляющих и выполняющая роль двери, была задернута, свет из коридора практически не проникал. В углу каюты были свалены какие-то тряпки, перетянутые ремнями, чтобы не разлетелись. Ева оттолкнулась от стены и плавно опустилась в свое новое прибежище. Было мягко. Ей очень хотелось отдохнуть: день выдался напряженный. Беглянка забралась поглубже в тряпье, чтобы найти хоть какую-то опору, и попыталась уснуть. *** – А это кухня. Здесь у нас готовят еду, и для тебя в том числе. Ну хотя, как готовят. Распаковывают упаковки, берут воду и разбавляют то, что привезли с Земли. Алекс держал Еву на руках и нежно гладил по голове, перебирая своими пальцами мягкие тонкие волосы. Еве легко и спокойно, она совсем малышка, хотя уже давно научилась передвигаться сама. Ходить – не очень уместное слово, скорее уж плавать или летать. Но Алексу нравится носить ее на руках. Он вроде бы гордится своей работой. Помощник Профессора. Ее тюремщик. Всегда так добр и ласков. Постоянно разговаривает с ней как с ребенком. Ева проснулась от шума. Сколько времени прошло? Она не смогла бы определить. Кто-то попытался отодвинуть шторку и забраться в ее убежище. Очень быстро Ева сориентировалась и еще глубже зарылась в кучу тряпья. – А что там? – раздался голос Профессора. – Да грязное белье для отправки на транспортнике. Вы и в нем собираетесь копаться? – прозвучал голос Лизы, или Хозяйки, как ее называли мужчины. Лиза была единственной женщиной на станции и негласно отвечала за все, что касается одежды и еды экипажа. – Надо проверить все, – громко сказал Профессор. – Ну уж позвольте, в своей каюте я сама посмотрю. Резкий свет ворвался в комнату. Ева затаилась, стараясь не дышать. Хозяйка ворча подошла к куче белья, но лишь оперлась на нее рукой, ворошить ничего не стала. Ева услышала, как женщина прошептала себе под нос: «Замучали уже с этим экспериментом». – Никого тут нет, – крикнула Хозяйка и вышла обратно в коридор. – Да куда ж она могла подеваться? – спросил Алекс. – Уже всю станцию три раза осмотрели. – Сами потеряли, сами и ищите, – проворчала Хозяйка. – Я вам тут в помощники не нанималась. Она задернула штору с обратной стороны, и на комнатушку вновь опустилась темнота. «Значит, я в каюте Хозяйки», – думала Ева. Как же хорошо, что ей удалось попасть именно сюда. Каюты были небольшими нишами в стенах станции, где взрослому человеку и места практически не было. Но Ева, в силу маленького роста, чувствовала себя вольготно. Она аккуратно выбралась из своего убежища и стала думать, что же делать дальше. Хозяйка скоро вернется и ляжет спать. Ева увидела спальный мешок, привязанный ремнями – единственную кровать, что могли себе позволить космонавты. В Евиной тюрьме и такого не было: ее пристегивали к стене и оставляли спать на полу. Главное, чтобы Хозяйка не заметила ее до того, как заснет. И не попыталась никуда отнести белье. Время от времени, когда одежды и другого мусора накапливалось слишком много, ее утилизировали на специальном аппарате, который отправлялся в сторону Земли и сгорал при входе в атмосферу. Неужели и саму Еву ждет такая же участь? После того как они признают эксперимент неудачным. Алекс всегда говорил Еве: «Ты родилась здесь, на станции, а мы на Земле». Он поднимал ее на руках и показывал великолепное голубое море, или белый океан облаков, или коричневые раздолья пустынь – все зависело от того, где в данный момент пролетала станция. Земля была прекрасна. Алекс очень скучал по родному дому: так он говорил. Ева скучать не умела: вся жизнь ее прошла на МКС. Свою мать Ева не помнила. Но и корабли за время ее жизни со станции не улетали. Космонавты находились здесь постоянно, одни и те же. Лишь вчера с Земли прилетели двое новых на замену тем, кто покинет свою вахту завтра. Одной из возвращающихся домой должна была стать Хозяйка. Вместе с ней хотела сбежать и Ева. Хозяйку Ева видела часто. Ей нравилась эта высокая сильная женщина. Поневоле в голову Еве приходила мысль, от которой непросто было избавиться. Ведь Хозяйка – единственная женщина на станции. И, хотя она не имела отношения к эксперименту, нередко навещала Еву, спрашивала Алекса о самочувствии и успехах «малышки» (Еве нравилось, с какой теплотой она произносила это слово). Может, от этого так хотелось верить, что Хозяйка и есть ее настоящая мать? Ведь должна же ее мать быть на корабле. Или улетела сразу? Или тоже сгорела вместе с мусором? Если они способны на то, что пытались сделать с Евой, то и от матери ее легко могли избавиться. *** Вчера она услышала слова Профессора: «Эксперимент подходит к концу». И они не получили тех результатов, что хотели. Алекс спорил с ним, говорил, что нужно попробовать еще раз. Но от этого Еве стало еще страшнее. Сегодняшнее утро вновь предстало перед глазами. Обычный день. Алекс выдавил ей в рот какой-то еды. Он всегда был аккуратен, не позволяя ей есть самой. Малейшие крошки, улетевшие в невесомость, могли нанести вред любому из космонавтов и, прежде всего, самой Еве. После еды Алекс протер ее рот салфеткой и оставил одну, закрыв каюту. Сквозь прозрачный пластик Ева наблюдала за происходящим вокруг: как космонавты пролетали мимо, разговаривали, спорили между собой. Периодически кто-то махал ей рукой и говорил: «Привет, Ева!». Все было как обычно. Сейчас должно было начаться обучение. Обычно Алекс брал ее с собой и сажал вместе смотреть телевизор. Там было много интересного. Когда Ева была совсем маленькой, женщина в обучающей программе, показывала предметы и говорила их названия. А потом Ева, услышав слово, должна была нажать на планшете на его изображение. От названий простых предметов они переходили к все более абстрактным понятиям. Так Ева выучила язык. Сейчас она все больше смотрела фильмов про жизнь на Земле. А Алекс нередко их комментировал, рассказывая какие-то свои воспоминания. Здорово было. Но в тот день, когда Алекс открыл ее каюту, все пошло по-другому. Он появился не один. На руках помощник держал нечто непонятное и страшное. Ева догадалась, что это какое-то животное. В фильмах их практически не показывали, уделяя внимание прежде всего, быту и жизни человека. Лишь в общих чертах Ева знала, что на Земле есть еще и другие существа. Некоторых из них люди специально выращивали, чтобы потом съесть. Или сделать из их молока масло и сыр. Другие жили в дикой природе, на них охотились, а из шкур делали одежду и обувь. Животные нужны, чтобы обеспечить пропитание и комфортную жизнь для человека. Но это существо было другим, не похожим ни на больших коров, ни на несущих яйца кур. Мягким голосом Алекс прошептал: «Ева, познакомься. Его привезли специально для тебя». Ева вспомнила, что накануне прилетели двое новых космонавтов. Она видела их в коридоре. Оба странно улыбались ей. Пока она отвлеклась на воспоминание, серое волосатое чудовище с большими зубами оттолкнулось от рук Алекса и бросилось вперед. Видно было, что оно еще не привыкло к невесомости и странно перебирало лапками в ее направлении. В ужасе Ева попыталась сбежать от него, но каюта была слишком маленькая, деться было некуда. Чудовище тянуло к ней свою морду. А Ева всеми силами старалась его оттолкнуть. Было жутко страшно. Царапаясь и кусаясь, она хотела заставить существо не трогать ее. И тут услышала голос профессора: – Я же говорил, что ничего не получится. Вся эта затея бесполезна. Его голос был чудовищно спокоен, в то время как Ева задыхалась, пытаясь бороться с незваным гостем. Победа осталась за ней. Чудовище, видно, еще не привыкло к невесомости, в которой Ева чувствовала себя как рыба в воде. Так вроде говорят на Земле. Раненый зверь отступил, а Ева попыталась отдышаться. Алекс вновь открыл дверцу и неодобрительно покачал головой: – Ева, ну зачем ты так? Мы старались. Хотели разнообразить твою жизнь. Профессор недобро взглянул на нее. – Что же нам с ней делать? Вместе с Алексом, держащим на руках зверя, издававшего жалобные звуки, они удалились, но голоса были слышны. – От нас требуют результатов, – говорил Профессор. – Нам выделили столько денег на эксперимент. И что мы им покажем? Одну Еву? – Но ведь это тоже результат. Разве мы могли подумать, что сможем воспитать ее человеком вдали от Земли? Ну не разговаривает лишь, и только. Но речь нам и не нужна, цели другие. Если бы нам дали возможность вырастить еще несколько таких? – Нет, это безумно дорого. Да и сколько мы сможем скрывать, зачем на самом деле все это? Представляешь, как взорвется пресса на Земле, если узнают, что мы с ней сделали? Здесь все люди адекватные, понимают, что все ради науки. А там? Начнутся разговоры, как мы посмели, что мы, считаем себя богами? Да и на последнюю доставку сколько денег пришлось потратить. – Хорошо, Профессор. Но ведь это пока первая попытка. Она ни разу вживую не видела животных. Попробуем еще. Не всегда же она будет такой. Первая реакция. Может, сможем еще справиться? Завтра все повторим. Я очень постараюсь привести ее в порядок. Может быть, сделаем укол успокоительного, чтобы притормозить агрессивные реакции. – Ну, хорошо, – недовольно произнес Профессор. Когда чуть позже Алекс пришел ее кормить, Ева с трудом могла что-то съесть. Она думала, что же делать дальше. На счастье, после еды помощник включил фильм, где рассказывалось про больницы и спасение умирающих людей, и в голову Евы пришла новая идея. Когда Алекс оставил ее на дневной сон, пристегнув к стенке каюты, Ева поняла, что притворится мертвой. Наверняка, помощник побежит за аптечкой, чтобы вернуть ее в сознание. Ева же тем временем сможет выскользнуть и затаиться. Благо станцию она знала довольно хорошо: Алекс много времени ходил с ней и показывал, что и где находится. А память у Евы была прекрасной. Все получилось, как она и спланировала. Проснувшись, Ева быстро вспомнила, что не должна шевелиться. Когда Алекс привычно открыл каюту и дотронулся, чтобы разбудить, она задержала дыхание и никак не отреагировала. Помощник отстегнул ее от стенки и стал всячески толкать и тормошить на весу. Но Ева держалась. Наконец, Алекс бросился за аптечкой, оставив ее парить в невесомости. Как только звуки затихли, Ева приоткрыла глаза и увидела, что Алекс скрылся из видимости в петляющем коридоре. Со всех сил она оттолкнулась от стенки и выбралась из своей тюрьмы, быстро пытаясь убежать как можно дальше. Сейчас, лежа в каюте Хозяйки, Ева вновь вспомнила весь этот страх. Но, тем не менее, было радостно осознавать, что побег удался. Теперь следовал новый этап: добраться до маленького корабля, который завтра улетал на Землю. Ночевать в убежище было опасно, ее легко могли бы заметить. Нерешенной оставалась и другая задача. Ева привыкла есть в определенное время и сейчас четко ощущала, что час ужина уже прошел, а еды все не было. Желудок отчаянно просил подкрепиться. Ева попыталась поискать что-нибудь в каюте. В темноте сделать это было крайне сложно. На запах надежды не было: вся еда упаковывалась очень плотно. После недолгих поисков ей повезло: возле ноутбука плавал какой-то пакетик, похожий на пищу. Ева вгрызлась в него зубами, пытаясь порвать. С трудом, но это удалось. Счастью не было предела, когда, наконец, она ощутила во рту не пластиковую упаковку, а какой-то незнакомый сладкий вкус. Что бы это ни было, это позволило Еве хоть ненадолго утолить чувство голода. Теперь же ей предстояла более сложная задача – незаметно выскользнуть из каюты Хозяйки и попробовать добраться до корабля. Чуть оттолкнувшись от стенки, Ева направилась к шторке, отделяющей каюту от общего коридора. Она выглянула наружу, но тут же спряталась, услышав голоса Алекса и Профессора. Проплывая по коридору, помощник объяснял, что будет дежурить ночью, чтобы не упустить Еву. Алекс был уверен, что она обязательно выберется на кухню, пытаясь найти пищу. Ева подумала про себя: как же хорошо, что люди часто нарушают правила и едят в каюте. Иначе ей и вправду пришлось бы тяжело. Голоса в коридоре затихли. Она вновь попыталась выбраться из каюты, но в этот момент шторку резко отодвинули. Ева бросилась обратно к тряпкам, а в каюте зажегся свет. Вернулась Хозяйка. – Что за… – Ева поняла, что пропала. Хозяйка наверняка сразу увидела разорванную упаковку с едой, которую та забыла спрятать. – Ева, – тихо шепнула Хозяйка, – девочка моя, ты здесь? Ее голос был такой мягкий и успокаивающий. Еве хотелось сказать, если бы она умела: «Я здесь, мама». И чтобы Хозяйка взяла ее на руки. В долю секунды ворох с тряпьем был перевернут, и вещи разлетелись по каюте, а с ними взлетела и Ева. Она встретилась глазами с Хозяйкой и поняла, что все кончено. Женщина быстро протянула руки к беглянке. Сопротивляться не было ни сил, ни желания. Еве ничего не осталось, как прижаться к Хозяйке, подхватившей ее из невесомости. – Ну-ну, малышка, так вот, где ты была. Сбежала, умничка, от них. Конечно, довели со своими экспериментами. Голос Хозяйки был таким мягким и убаюкивающим. Может, она оставит ее у себя? Будет прятать, носить ей еду. Это было бы так здорово. – Съела мой десерт, малышка. Ну что ж, – продолжала Хозяйка. «Что же она будет делать?» – думала Ева и пристально посмотрела на женщину. В тот же момент та вдруг повернулась и оказалась перед странным квадратом на стене, в котором была вторая Хозяйка. Сначала Ева испугалась, но потом поняла: это зеркало. Она видела такое в телевизоре, но в ее тюрьме зеркала не было. Хозяйка плавно оттолкнулась, и с Евой на руках попыталась выйти из каюты, но в этот момент произошло нечто, заставившее Еву похолодеть от ужаса. В зеркале отразилось уже не лицо Хозяйки, а ее руки, на которых та держала такое же чудовище, что сегодня утром привел в Евину каюту Алекс. Как это могло быть? Как? Ева вертелась из стороны в сторону, пытаясь понять. Почему она видит чудовище, а не себя? И чудовище в зеркале тоже завертелось. Его острые ушки и длинный хвост быстро двигались, а маленькие лапки цеплялись за руки Хозяйки. Нет, это невозможно! Это не она! Это не Ева! Ведь Ева – человек! – Алекс, – крикнула Хозяйка. – Лети сюда скорей, я нашла твою крысу. *** Из сопроводительного письма к отчету по эксперименту «Ева-2». Глобальной целью эксперимента «Ева» является формирование у млекопитающих навыков, необходимых для выживания во внеземных условиях. На финальном этапе животными, к которым планируется применять препарат «МС-19», направленный на развитие мозговой деятельности, станут генно-усовершенствованные обезьяны. Их задачей будет выполнение простейших человеческих операций на космических кораблях и в первых внеземных колониях. Начальные испытания для экономии средств было решено провести на крысах.