– Н–нет, – от последнего вопроса я чуть не упал со стула. – Вы лжëте, Патрик 15–89. Начинаю допрос. Вы Патрик 15–89? – Да. – Вы употребляли алкоголь?.. Артур 19–93. – Благодарю, фабрикатор, дальше я сам, – сказал Мак, входя в комнату допросов. – Рекомендую воздержаться от воровства на фабрике, мастер Артур проводит вас к выходу, когда вы закончите свои дела. – О чëм вы? Я же страж закона! Маркус откланялся, закрывая дверь за пиратом. Комната представляла собой каморку с прозрачным стеклом, очевидно односторонним. На столе стояли писчие принадлежности и мониторы датчиков, которые показывали крайнюю степень нервного напряжения объекта допроса, при почти полном отсутствии сознания. Проводив фабрикатора, Мак схватил ручку из органайзера, спрятав еë в глубине своего балахона. – Это мелочно, тебе не кажется? – осведомился Артур. – Знаешь, мне стоило огромных усилий не свернуть шею этому ублюдку, так что я заслужил право на маленькую месть. – Ребячество, – выдохнул секутор, не отводя взгляда от Патрика. – Долго он там? – спросил Мак. – Уже час. Ты опоздал. – Он всë еще здесь, так? Значит я вовремя, – пожал плечами пират. – Эта штука допрашивает его целый час? Я бы управился за пять минут. – Не сомневаюсь, – ухмыльнулся Артур. – Как и в том, что нам потом два часа пришлось бы убираться в камере. Робот работает тоньше. Он задаëт одни и те же вопросы, будто гипнотизируя оппонента, так же выделяет газообразную смесь седативов и галлюциногенов, чтобы вывести сознание на откровенный разговор. Плюс мне нужна от него правда под запись. Так я уйду отсюда. – Вам всегда нужны какие–то уловки, а? – Не всем быть дикарями, к тому же, это хорошее испытание силы воли для Патрика, – пожал плечами секутор. – Как девушка? – Она с Пневом. Немного потрëпана, но жива. Твои друзья почти убили еë через стимул, но я успел донести еë до операционного стола. Ты не хочешь сказать мне, зачем она нужна? Она не боец, да и идеи жречества еë вряд ли привлекут. – Ещë в пабе я засëк особый… интерес Патрика к той девушке… – Еве. – … к Еве, – кивнул Артур, – и что самое важное, этот интерес был обоюдным. Ты в курсе о поиске носителя для чëрного сердца? – Слышал, но сам не присутствовал ни на одной попытке имплантации. Говорят, зрелище то ещë. – Этого я не знаю, – пожал плечами Артур. – Пнев говорил, что он экспериментирует с эмоциональной привязкой. Он говорил, что реципиентам сердца может не хватать мотивации, поэтому они сами сдаются и не борются за жизнь. Возможно, из–за этого происходит отторжение. – Я всë ещë не вижу связи между этим и девушкой, – нахмурился Мак. – Дело в том интересе, что я уловил между нашими подопечными. Он может перерасти в любовь. – И что? – А то, что это самое сильное чувство, которое привязывает одного человека к другому. Если у Пата будет такая мотивация вернуться с того света, как ты думаешь, зачем нам девушка? – Погоди, ты хочешь… – Мак, моя первоначальная цель – вытащить друга из этого ада. Вторичная – помочь сопротивлению. Просто я вижу способ выполнить задачи одновременно, – отрезал Артур. – Я надеюсь, что ты не собираешься заставить их полюбить друг друга только ради того, чтобы Пнев провëл очередной эксперимент? – Нет. Любовь нельзя навязать, – пожал плечами секутор. – Это очень тонкая штука. Именно поэтому я прошу тебя не говорить ничего Еве. Это может разрушить всю конструкцию, – Артур улыбнулся. – Оставить еë в неведении? И ты ей ничего не скажешь, так? – Именно так. Я постараюсь вообще с ней не говорить до тех пор, пока не увижу результат. – Знаешь, когда ты говорил про спасение друга, я почти поверил, что у тебя есть сердце. Крохотное такое, но есть. Но это…это… неправильно, – рыкнул Мак. – Эй, я думал ты не за просвещение борешься, а за свободу, нет? Вот и оставь наших пташек порхать на свободе. – Под землëй. – Если это единственное место, где человек может быть свободен, то оно ничем не хуже других, – Артур махнул Маку на стекло. – Жетон при тебе? – Мак кивнул. – Тогда твой выход. Патрик 15–89. Запись памяти Магнума О'Хары. Это происходило снова и снова. – Вы Патрик 15–89? Я отвечал ему одно и то же, а он спрашивал. – Вы лжëте, Патрик 15–89. Начинаю допрос. Вы имели сексуальные сношения с женщиной по имени Марта? Я не знаю сколько я тут просидел. Час? День? Год? Всë слилось в вереницу вопросов и ответов. – Вы употребляли алкоголь с мастером Артуром 19–93? – Нет. – Вы лжëте, Патрик 15–89. Начинаю допрос… Надо что–то делать, иначе я отсюда не выйду, навеки запертый с этим ведром жидких отходов… – Закажешь ещë? – спросил голос Артура. – Конечно, друг. Хозяин, ещë два лагера! – отозвался я. – Признание зафиксировано, ожидайте прибытия секуторов, – сказал дознаватель, выкатываясь наружу комнаты. «Что я сказал? В чëм признался? Я даже вопроса не помню! Чëрт, надеюсь, что не подставил Арти или ту женщину!» Всë ещë находясь в трансе от допроса, я уронил голову на стол, когда дверь открылась вновь. – Привет, мышка. Ты идëшь со мной. Тот самый бугай… – Ты! Я тебя знаю! Ты из банды Мака. – Заткнись и шагай. Молча, – рыкнул гигант, толкая меня в сторону выхода. Еле перебирая ногами, я шëл в сторону выхода с фабрики. «Где Артур? Что происходит? Почему он здесь?» – вопросы, на которые не было ответа крутились у меня в голове как центрифуга, но один стоял особняком: «Почему он предал?» Дойдя до проходной, мы встретили секуторов, которые постоянно охраняли вход, и я увидел свой шанс. – Это техно–пират! Схватите его, – за свою реплику я получил удар пудовым кулаком здоровяка, который сопровождал меня. Последнее, что промелькнуло перед моими глазами, это удостоверение детектива–секутора, которое он предъявил.