– Я слышу везде. – Эридианец показывает на свои руки и туловище. – Крохотные рецепторы по всей поверхности. Они отправляют полученные данные в мозг. Похоже на осязание. То есть все его тело – один большой микрофон. Представляю, сколь сложная обработка информации происходит в мозгу Рокки! Нужно знать точное положение тела, а значит, с какой разницей во времени звуковая волна достигает разных его частей… Черт, это дико интересно! И если мой мозг создает трехмерную модель окружающего пространства с помощью только двух глазных яблок, то какой же массив информации можно получить, имея рецепторы по всему телу! – Я слышу не так хорошо, как ты, – говорю я. – Без света я не могу ориентироваться в пространстве. Я могу только слышать твой голос, но не больше. – Это стена. – Рокки дотрагивается до перегородки. – Это особая стена. Она пропускает свет. – Удивительно! Я дал тебе много вариантов для стены, когда построил ее в первый раз. И ты выбрал такой потому, что он пропускает свет, вопрос? Кажется, это было так давно – когда стена напоминала мозаику из разных по текстуре и цвету шестигранников. Конечно, я предпочел прозрачный. – Да, я выбрал тот, что пропускает свет. – Удивительно! Я дал тебе на выбор разные ♫♪♪♫ звука. Я не думал о свете. Я бросаю взгляд на ноутбук, желая проверить, что за таинственное слово произнес Рокки. Последнее время я почти не сверяюсь с разговорником. Хотя порой возникают аккорды, которые я подзабыл. Компьютер подсказывает, что непонятное слово означает «качества». Не могу винить себя за забывчивость – оно редко всплывает в наших беседах. – Просто счастливый случай. – Счастливый случай, – соглашается эридианец. Он еще пару раз что-то подкручивает в устройстве и, убрав инструменты в поясную сумку, объявляет: – Готово! – И что это такое? – Устройство сохраняет мне жизнь в маленьком пространстве. – Кажется, Рокки рад. По крайней мере, он гордо приосанился. – Подожди! Оставив загадочный аппарат в туннеле, эридианец исчезает в своем корабле. Вскоре он возвращается с несколькими пластинками прозрачного ксенонита. Каждая сделана в форме пятиугольника примерно сантиметр в толщину и фут в ширину. Простите, что мыслю не метрическими единицами, но так уж привык мой мозг. – Теперь я сделаю помещение, – сообщает Рокки. С помощью какого-то густого клея из тюбика эридианец скрепляет пятиугольники грань к грани, и в результате у него в руках оказываются две половинки двенадцатигранника. – Помещение, – говорит Рокки, торжественно соединяя их вместе. По сути, у него получилось нечто вроде геодезической сферы, собранной из пятигранников. Общий ее объем составляет примерно метр. Как раз, чтобы внутри поместился Рокки. – А для чего тебе нужно это помещение? – интересуюсь я. – Помещение и устройство сохранят мне жизнь в твоем корабле. – Так ты собрался ко мне на борт? – изумленно поднимаю брови я. – Хочу увидеть человеческие технологии. Можно, вопрос? – Да! Можно! Что ты хочешь увидеть? – Все! Наука у землян лучше, чем у эридианцев. – Рокки показывает на плавающий рядом со мной ноутбук. – Машина, которая думает. У эридианцев такого нет. – Показывает на мой набор инструментов. – Много механизмов, которых у эридианцев нет. – Да. Приходи, смотри все, что захочешь! Но как ты проникнешь сквозь это? – недоумеваю я, показывая на крошечную шлюзовую камеру в перегородке. – Ты уходишь из туннеля. А я сделаю новую перегородку. И камеру побольше. Рокки надевает собранное устройство – которое, как я теперь вижу, представляет собой систему жизнеобеспечения – и пристегивается ремнями. Правда, вентиляционные щели вверху туловища перекрываются. – Но эта штуковина блокирует твой радиатор! Ты не боишься? – Нет. Она из горячего воздуха делает холодный, – поясняет он. Кондиционирование воздуха! Вот уж не ожидал от вида, который прекрасно существует при температуре более 200 градусов Цельсия. Впрочем, все мы неидеальны. – Проверка! – Рокки смыкает вокруг себя обе половинки сферы и герметизирует клеем изнутри. Некоторое время он плавает там, а затем восклицает: – Работает! Ура! – Отлично! – улыбаюсь я. – Но как именно работает охлаждение? Куда девается тепло? – Просто! – Рокки постукивает пальцем по небольшой детали устройства. – Здесь астрофаги. Они забирают все тепло больше девяноста шести градусов. Ну конечно! Для людей астрофаги горячие. А для эридианцев – очень даже прохладные. И поэтому отлично подходят для кондиционирования воздуха. Рокки нужно лишь прогнать воздух вдоль заполненных астрофагами охлаждающих пластин или чего-то подобного. – Умно! – восхищаюсь я. – Спасибо! А теперь уходи. Я буду делать большую камеру для туннеля. – Да-да-да! – киваю я. Я собираю из туннеля все свои пожитки, включая матрас, приклеенный к перегородке, и заталкиваю в командный отсек. Потом перемещаюсь туда сам и задраиваю оба люка изнутри. Весь следующий час навожу порядок на корабле. Ведь я не ждал гостей! Глава 15 Прошло уже несколько часов. Мне дико любопытно: как именно Рокки перестраивает туннель? Чтобы оставаться в живых, эридианцу требуется огромное атмосферное давление. Корпус «Аве Марии» просто не выдержит. А Рокки не выдержит в вакууме. И как тогда он справляется? Снаружи шлюзовой камеры раздаются звонкие удары металла о металл. Нет, я просто обязан выяснить, что там происходит! Перейдя в шлюзовую камеру, выглядываю в иллюминатор внешнего люка. Робот, укрепленный на корпусе «Объекта А», разобрал старый туннель и устанавливает новый. Ах, ну да! Он-то может работать в любых условиях. Старый туннель медленно уплывает в глубины космоса – очевидно, он свое отслужил. Робот размещает новый туннель и наносит ксенонитовый клей вдоль борта эридианского корабля. Как они умудрились пилотировать корабль, летевший почти со скоростью света, без использования компьютеров? Вручную счисляли путь?[128] Эридианцы – мастера устного счета. Возможно, у них и не возникала необходимость изобретать компьютеры. Но даже если они гениальные математики – всему есть предел! Удары прекращаются. Снова гляжу в иллюминатор. Туннель полностью готов. Он выглядит так же, как и предыдущий, только теперь там большая шлюзовая камера. Внушительная часть перегородки превратилась в шкаф, где легко поместится Рокки, и еще останется свободное место. Правда, я туда все равно не помещусь. Видимо, на борт «Объекта А» я попаду не скоро. Хмм… Я стараюсь не зацикливаться на этом. И все же, елки-палки, Рокки увидит инопланетный корабль, а я нет? На эридианской половине со стен туннеля исчезла система перекладин. Вместо них появилась металлическая направляющая, проложенная вдоль туннеля. Она доходит до шлюзовой камеры в перегородке и продолжается на моей стороне вплоть до внешнего люка шлюзовой камеры «Аве Марии». Параллельно направляющей виднеется нечто вроде трубки квадратного сечения, сделанной, как и сам туннель, из тускло-серого ксенонита с коричневыми и рыжеватыми пятнами. Раздается свист, и эридианскую половину туннеля заполняет туман. Снова свист, и моя половина тоже скрывается в клубах тумана. Полагаю, для этого и предназначалась трубка – создание приемлемой атмосферы с обеих сторон перегородки. Хорошо, что у Рокки имеется достаточный запас кислорода для работы. Люк на корпусе «Объекта А» открывается, и оттуда возникает Рокки, заключенный в свой геодезический шар. Эридианец нарядился в комбинезон, на туловище поясная сумка с инструментами, на спине устройство кондиционирования. В двух руках какие-то металлические блоки, а остальные три ничем не заняты. Одной из свободных рук Рокки приветственно машет мне. Я машу в ответ. Космозорб[129] (а как еще прикажете его называть?) вплывает в шлюзовую камеру и прилипает к металлической пластине. – Но… как? – вырывается у меня. И тут я вижу. Шар двигался не по мановению волшебной палочки. Рокки держит в руках магниты. И наверняка довольно мощные. А направляющая явно магнитоактивна. Наверное, она из железа. Рокки переместил шар вдоль металлической полосы и завел в шлюзовую камеру. А теперь с помощью тех же магнитов работает с пультом управления сквозь ксенонитовую оболочку. Завораживающее зрелище. Доносится шипение, потом начинают работать компрессоры, наконец, Рокки отодвигает пластину, и дверь шлюзовой камеры распахивается с моей стороны. Далее он перемещает свой шар вдоль металлической направляющей к моему внешнему люку. Я открываю его. – Привет! – Привет! – Наверное… мне лучше носить твой шар? Как лучше? – Да. Носить. Спасибо. Я осторожно трогаю шар, опасаясь обжечься, но он не горячий. Ко всему прочему, ксенонит – отличный термоизолятор. Я заношу шар с эридианцем на борт. Ну и тяжесть! Я не ожидал, что Рокки весит так много! Была бы здесь гравитация, я бы его вообще не поднял. И даже так, у него сильная инерция. Покряхтывая, я с заметным усилием толкаю шар впереди себя. Как будто пытаюсь сдвинуть мотоцикл на нейтралке. Серьезно! Рокки весит, как целый мотоцикл. А чего, собственно, я удивляюсь? Рокки рассказывал мне об устройстве своего тела и о том, какую роль в нем играют металлы. Черт, да у парня вместо крови ртуть! Конечно, он неподъемный! – Ты очень тяжелый! – говорю я. Надеюсь, парень не подумает, будто я имею в виду «эй, жиртрест, пора худеть!» – Моя масса сто шестьдесят восемь килограмм, – сообщает он. Рокки весит больше 300 фунтов! – Ого! – восклицаю я. – Ты весишь гораздо больше меня. – Какова твоя масса, вопрос?