Она прервала меня взмахом руки и обратилась к Ределлу: – Так вот, что вы строили в Новой Зеландии? – Видите ли, Новая Зеландия финансировала мой проект. Но идея заключалась в том, чтобы обеспечить энергией Африку. – Какой прок Новой Зеландии выкладывать столько денег ради Африки? – поинтересовался я. – Потому, что мы добрые, – улыбнулся Ределл. – Ого! – изумился я. – Не спорю, новозеландцы – прекрасный народ, однако… – Собственником станции должна была стать новозеландская компания. Она бы и продавала энергию. – Вот оно что! Он подался вперед. – Африке нужно развивать инфраструктуру. А для этого необходима энергия. У них девять миллионов квадратных километров неиспользуемой земли, которая получает чуть ли не самое большое количество солнечного света на планете. Пустыня Сахара давно дожидается, пока кто-нибудь не возьмет то, что она готова дать. Нам оставалось лишь построить эти чертовы электростанции! Ределл откинулся на спинку стула и продолжил: – Но на каждом шагу местные власти хотели кусочек пирога. Подкуп, взятки, откаты и так далее. Думаете, я много присвоил? Черт, да это крупица по сравнению с тем, сколько мне приходилось тратить на взятки, только чтобы построить гелиотермальную электростанцию посреди гребаной пустыни! – А потом? – спросила Стратт. Он опустил глаза. – Мы построили опытную станцию. Один квадратный километр зеркал. И все направлены на металлический котел с водой на верху башни. Вода закипает, турбина начинает вращаться. Полагаю, с процессом вы знакомы. У меня была специальная бригада, которая проверяла, не подтекает ли котел. Когда на башне люди, зеркала нужно отворачивать в сторону. Но какому-то умнику в блоке управления взбрело в голову, будто пора начинать испытание, и они запустили всю систему целиком. Семь человек. – Ределл тяжко вздохнул. – Все погибли мгновенно. По крайней мере, они не мучились… особенно. Кому-то пришлось ответить за трагедию. Жертвы были новозеландцами, как и я. И вот правительство сделало крайним меня. Судебный процесс напоминал фарс. – А присвоение денег? – вставил я. – Да, – кивнул он. – На суде всплыло и это. Но я бы отделался пустяками, если бы испытание электростанции прошло успешно. Я не виноват. Да, деньги я украл, не отрицаю. Но людей убил не я. Ни по халатности, ни как-либо еще. – Где вы находились, когда случилось несчастье? – поинтересовалась Стратт. Ределл молчал. – Где вы находились? – повторила она. – Я был в Монако, в отпуске. – Вы провели там три месяца, спуская награбленные деньги. – У меня… зависимость от азартных игр. Признаю, – грустно произнес Ределл. – Я и деньги-то присвоил, прежде всего пытаясь покрыть долги. Я страдаю игроманией. – А если вместо трехмесячного загула вы бы остались на рабочем месте? И следили бы за всем в день, когда произошел несчастный случай? Может, трагедии удалось бы избежать? Выражение лица Ределла было красноречивее любых слов. – Ладно. Стадию объяснений и вранья мы проехали, – подытожила Стратт. – Теперь вы не сможете прикидываться невинной жертвой, превращенной в козла отпущения. И вам это ясно. Итак, ближе к делу. Расскажите о черных панелях. – Хорошо. – Ределл взял себя в руки. – Я всю жизнь занимался энергетикой, и поэтому астрофаги, естественно, представляют для меня большой интерес. Аккумулятор такой емкости – боже, если бы не их воздействие на Солнце, это была бы величайшая наша удача в истории! Он расправил плечи, оживляясь. – Атомные, угольные, геотермальные электростанции… в конце концов, они делают одно и то же: используют тепло, чтобы вскипятить воду, и с помощью пара вращают турбину. Но с астрофагами нам этот хлам уже не нужен. Они превращают тепло напрямую в запас энергии. И большое приращение теплоты не требуется. Достаточно любой температуры, выше 96,415 градуса. – Мы в курсе, – кивнул я. – Вот уже несколько месяцев я культивирую астрофагов с помощью атомной энергии. – Ну и сколько вы получили? Пару граммов? Мой замысел даст вам по тысяче кило в день! Через несколько дней у вас будет столько, сколько требуется для миссии «Аве Мария». Больше времени уйдет на постройку самого корабля. – А вот с этого места поподробнее, – не выдержал я. (Стратт мне, конечно, ни слова не сказала о том, что же такое «черные панели»!) – Нужен квадратный лист металлической фольги, – заговорил Ределл. – Сойдет любой металл. Анодировать[109] до тех пор, пока не почернеет. Не красить – именно анодировать. С обеих сторон покрыть прозрачным стеклом, оставив зазор между фольгой и стеклом в один сантиметр. Края герметично заделать кирпичом, пеной или любым другим хорошим изоляционным материалом. Конструкцию выставить на солнечный свет. – И что это даст? – Черная фольга поглотит много солнечного света и нагреется. А стекло будет препятствовать контакту с окружающим воздухом. Поскольку тепло будет теряться только через стекло, процесс пойдет медленно. И фольга достигнет равновесной температуры[110] гораздо выше ста градусов Цельсия. – И эта температура позволит обогатить астрофагов, – кивнул я. – Именно. – Но процесс дико медленный, – поморщился я. – Если у вас конструкция площадью в один квадратный метр и вдобавок идеальные погодные условия… допустим, можно получить тысячу ватт на квадратный метр солнечной энергии… – То есть около половины микрограмма в день. Плюс-минус. – Капля в море по сравнению с обещанными тысячами кило в день. – Все зависит от того, сколько у вас в наличии квадратных метров, – хитро улыбнулся Ределл. – Чтобы получить тысячу килограмм в день, нужно два триллиона квадратных метров. – Площадь Сахары девять триллионов квадратных метров. У меня отвисла челюсть. – А теперь помедленнее, – вмешалась Стратт. – Объясните. – Доктор Ределл предлагает заполнить часть Сахары черными панелями. Примерно… четверть всей пустыни! – ответил я. – Это могло бы стать величайшим творением человеческих рук за всю нашу историю! – возбужденно проговорил он. – Конструкция будет отлично видна из космоса! – А еще она разрушит экологию Африки и, возможно, Европы! – возмутился я. – Незначительно по сравнению с надвигающимся ледниковым периодом. – Доктор Грейс, это сработает? – спросила Стратт. – На мой взгляд… – я беспокойно задвигался на стуле, – проект разумный. Но не знаю, удастся ли воплотить его в жизнь. Это же не дорогу или здание построить. Речь идет о сборке буквально триллионов панелей. – Поэтому я и спроектировал панели из фольги, стекла и керамики. Все перечисленные материалы имеются на Земле в избытке! – убеждал Ределл. – Минуточку, а как вы собираетесь культивировать астрофагов? Черные панели, конечно, обогатят частицы, подготовив их к размножению. Но перед фазой размножения следует проделать с астрофагами ряд манипуляций. – Да знаю я, – ухмыльнулся Ределл. – У нас там будет статический магнит, и он создаст частицам магнитное поле, на которое они станут ориентироваться. Это запустит фазу миграции. На одном из двух стекол сделаем небольшой инфракрасный фильтр, и он будет пропускать только волны, соответствующие инфракрасной сигнатуре углекислого газа. И астрофаги направятся туда для размножения. А затем, после деления клеток, устремятся к стеклу, потому что это направление солнечного света. Где-нибудь сбоку панели мы просверлим крохотное отверстие для вентиляции. Остудиться панель не успеет, зато смогут постоянно восполняться запасы углекислого газа, поглощаемого астрофагами во время размножения. Я уже открыл рот, готовясь возразить, но не нашел ни единого просчета. Доктор Ределл продумал свой план от и до. – Итак? – спросила Стратт. – Как система культивирования это ужас, – заявил я. – Гораздо менее эффективная и низкоурожайная по сравнению с моей установкой, работающей от реактора авианосца. Однако в системе доктора Ределла главное не эффективность, а масштабы применения. – Так и есть, – кивнул тот и повернулся к Стратт. – Слышал, по уровню могущества на всем земном шаре вы теперь, как сам Господь Бог. – Ну, это преувеличение, – заскромничала Стратт. – Честно говоря, не самое большое, – вступил я. – Сможете распорядиться, чтобы в Китае наладили массовое производство черных панелей? И не только там, но и во всех промышленно развитых странах? – спросил Ределл. – Иначе мы не получим нужное количество панелей. Стратт закусила губу и призадумалась на мгновение. – Да, – вскоре ответила она. – И уймите, пожалуйста, чертовых взяточников из североафриканского правительства! – Здесь проблем не возникнет, – уверила Стратт. – Все панели потом достанутся местным властям. Африка станет снабжать энергией предприятия во всем мире. – Ну вот, другое дело! – расплылся в улыбке Ределл. – Спасем мир, а заодно навсегда вытащим Африку из бедности. Понятное дело, это пока теория. Мне нужно довести до ума конструкцию черной панели и убедиться, что ее можно запускать в массовое производство. Но тогда я должен быть в лаборатории, а не в тюрьме. Стратт задумалась. – Добро. Вы в команде, – бросила она, вставая из-за стола. Ределл победно вскинул кулак вверх.