Толпа копытных с кастрюлями на головах прокричала в ответ: — Придуркам слава!!! Далее палкоголовый уборщик, растворившись в розовом дыму, уступил место мне. То есть не мне, а моему образу. То есть не моему, а образу Грея Стоуна – земному пони, в шкуре которого я проживал свою новую жизнь. Его речь была даже глупее, чем у предыдущего оратора: — Бамбарбия кергуду! Копытные прокричали в ответ на русском: — Воистину кергуду! Олени герои! Бандитам слава! Отем красава! Как будто происходящее было недостаточно шизофренично, Дискорд ещё материализовал и образ Беатрикс в теле аликорна, которая ходила между копытными с пакетом в поле магии и раздавала из этого пакета упаковки печенья, которые копытные заряжали как контр-боеприпас в самодельные гранатомёты. — Печеньки для дикарей! – кричала Беатрикс, а после зарядила одну из упаковок в гранатомёт и выстрелила в «мой образ» на сцене, который говорил про то, как важно смотреть в завтрашний день. Граната разорвала земного пони на сотни маленьких кусочков, чему толпа была очень рада, Беатрикс же продолжила раздавать печенки, но на словах предлагала и нечто большее: — Чай, кофе, капучино, анал, орал, пончики с крэмом. Далее Дискорд, щёлкнув птичьей лапой, переместил нас на площадь «Филадельфии» (на ту, на которой ранее стояла статуя Селестии), половина которой была заполнена митингующими жителями города. Вторая часть находилась под оцеплением уборщиков. Судя по выкрикам из толпы и её синхронному топоту, митинг был несанкционированный. — Бей мусоров! Слава быдло-гопоте! Даёшь пони ИГИЛ! – запрещённая в России организация. — Це Европа, бля! Мне казалось, что после сказанного Дискорд покажет, как эта толпа будет «бить мусоров», точнее уборщиков, вот только Козломордый не любил жестокость, чего не сказать об около политическом юморе. — Привет, папуасы! – обратился к толпе воспаривший позади уборщиков образ пегаса Отема Лифа. — Я привёз вам волыны для мочилова бескрылых! Бескрылые же ответили: — Нас москаль поработил! Мы велики эквестрийцы! Заслышав песни, можем хоть маму убить! Снова щелчок лапы Дискорда, и мы оказываемся на территории сталелитейного завода, на стене которого теперь висело огромное полотнище бело-красного зонтика. Вообще-то после захвата города оно висело не только в мире снов, но что-то не помню на данной символике надписи «БРАВЫЙ СЕКТОР». Как будто этого мало, Дискорд прямо под этой надписью материализовал образ полосатого гуля, что кричал толпе копытных странные указания: — Поджигай мир, нах! – кричал Сулик. — Чтоб никому не досталось, ёпть! Динамо рулит! Та ото ж! Самое мерзкое в показанном было то, что Дискорд попал в образ. Сулик действительно был бы рад уничтожить иной для меня мир, и первый шаг он уже сделал – придумал план и уничтожил «Сады Эквестрии». Образ был удачен, но дух хаоса не был бы сам собой, если бы ограничился лишь показом одной стороны. Ещё щелчок, и мы уже… В центре управления Проектом Одного Пегаса?! Лежащие на железном полу упаковки из-под ментатов и (пардон) самотыки, монитор с физиономией Селестии, Литлпип, сидящая перед этим монитором, явно показывали, что мы именно там, правда, услышанная речь вряд ли звучала в реальности. — Принцесса Селестия, - говорила мелкая палкоголовая белой физиономии в мониторе. — Я разработала план «Барбариса». — Ты всерьёз собралась воевать с русским? – спросил образ образа белого аликорна. — Каждый раз мы почти побеждали! - ответила Дарительница Света. — Ты просто мелкая долбоёбка! – образ белой вскипешился. — Ты не знаешь, насколько опасны призраки! Если они просто чихнут - Кантерлот сдует ветром, а остатки Последователей будут находить по всей пустоши! — Какие ещё призраки?! Он один и в шкуре земного пони. — Это так, но моя мать советовала не недооценивать одержимых, особенно тех, кто говорит на русском. — Так ведь Фаусткорн покинула наш мир, и вы отказались от её идей. — Знаешь, чем мне нравятся евреи? – устало спросила Селестия, но после сама ответила на свой вопрос. — Они хитрые, особенно такая жидовка как моя мать. Только её воспалённый ум мог создать наш мир, и только он мог устроить для меня столь необычное наказание. Будь уверена! Может, Лорен и ушла, но её планы всё ещё в действии. Я решила нарушить «план А»... И где я теперь? Нравится ли тебе быть её «планом В»? Что сказать – Дискорд определённо был знаком с событиями на планете Земля, причём, в мелочах и деталях, о которых даже я не знал. Из его полушизофреничных образов я понял, что далее власть в желто-синей стране получил какой-то комик, косящий под Зорро; в смысле, что повсюду оставлял букву Z. Понятия не имею, кто это мог быть, а Дискорд не хотел или не мог (а может и то, и то) просто сказать, ему обязательно нужно было изобразить что-то «хаоситское». Лишь когда речь заходила о современной Эквестрии, он пытался сдерживаться и вести себя нормально, и меня это настораживало. Козломордый это заметил: — Тебя смущает, когда я веду себя нормально? — Для тебя нормальное поведение совсем ненормально. — В нашем мире так со всеми. Нормальных не бывает. Ведь все такие разные и непохожие. И это по-моему нормально. Увы, но когда поток остроумия у Раздора иссякал, и речь начинала заходить на серьезные темы, я просыпался. С другой стороны, он ничего нового всё равно бы не рассказал, ограничиваясь необходимым минимумом, да и то часто отвлекаясь на незначащие мелочи. С его слов та зелёная биомасса, что порождала аликорнов и была причиной появления «порчи», была создана с использованием биоматериала органического механоида, так что в Беатрикс (да и во всех аликорнов) есть малая часть от Синигра – злобного механоида, что, мечтая стать живым существом, отчаянно искал способ естественного воспроизводства. Дискорд по этому поводу пошутил, что именно поэтому аликорны так одержимы идеей размножения, а Трикси мечтает заиметь от меня пузико. Та речь Дискорда, что относилась к делу, также не блистала подробностями – это тоже был необходимый минимум. Исходя из этого минимума, мой путь на Землю лежит (не в похотливом смысле) через Вельвет Ремеди, которая сейчас находится в Новом Кантерлоте. Добравшись туда, я должен поговорить с черномазой о некоем проекте «Тёмные Дни», а далее - дело техники. Самое мерзкое в данном плане то, что у меня уже была такая возможность. Ранее Вельвет уже предлагала мне сдаться, причём, дважды (один раз, когда была у нас в плену, второй при уничтожении Глифмарка), но в обоих случаях я отказывался. Дискорд утверждал, что, поступи я по-другому, уже был бы на Земле, но теперь Вельвет не столь договоропригодна. В своих выступлениях на радио она довольно эмоционально высказывалась о «своих ошибках» и о нынешнем отношении к нашему сопротивлению: — В прошлом я предлагала им мир, а они ответили геноцидом! Для них мир возможен лишь при уничтожении всех, кто недостоин жить под их зонтом! Для них мир и геноцид – одно и то же! Так вот, что я вам скажу, пони из СНС: Вам нужен словарь получше! Найдите в нем слово «геноцид», рядом вы увидите мой портрет и подпись «Только через мой труп!». Странная была речь – вроде и в стиле Вельвет, но идущая в разрез с её действиями, в которых она всегда предлагала нам мир. Похоже, теперь будет по-другому. Пускай даже Вельвет известно, что при обмене пленных на продовольствие именно Рейнджеры открыли огонь, лучше относиться к сопротивлению она не станет, да и вообще – в том провале виноваты Отем и моя недальновидность. Пегас хотел спровоцировать противника на активные действия, а я не догадался, что меня используют как приманку. С другой стороны, может, это был не провал? Мы избавились от пленных, разгромили «Железные Вёдра» и перешли в контрнаступление, да и часть продовольствия удалось спасти… Нет – для меня это был провал. В тот момент у сопротивления и НКР был шанс дипломатически погасить конфликт, а у меня в частности поговорить с Вельвет, но, похоже, «Посланница Звёзд», строя свои запасные планы, не искала лёгкие пути, хотя…