Статуя была неподвижна, танк оказывал давление, и между всем этим находился я, зажатый в броневике, корпус которого уже начал гнуться. Не желая такой смерти, я, взявшись за рог Селестии подтянулся, применяя все свои лошадиные силы, и всё же освободился. Далее, используя многострадальный рог как опору, выбрался из техники и... получил попадание из крупнокалиберного револьвера. Палкоголовая в танке предвидела, что я смогу выбраться, и всё это время в поле магии держала наготове револьвер (похожий на тот, которым пользуется Мелкопипка). Хорошо хоть, выбираясь из западни, я не догадался снять бронежилет. Пуля из охотничьего револьвера имела сильное останавливающее, но не пробивное действие, исходя из этого бронежилет остался не пробит, но я, получив сильный удар, "спрятался" обратно. Теперь у меня был выбор - быть раздавленным или словить пулю, и что-то подсказывало, что следующее попадание будет иметь необратимые последствия. Я решил, что пуля всё же лучше, но вылез не сразу. Дело в том, что боковым зрением заметил, как Лира, всё ещё находящаяся в десантном отсеке, открыла кормовую дверь и, удерживая полосатого гуля, начала покидать машину. Это можно использовать как отвлекающий манёвр - противник, заметив гулей, отвлечется, что даст лишнюю секунду. Дождавшись, когда Лира с полосатым на спине выберется из броневика, уже сам, привычным маршрутом, опираясь на рог Селестии, выпрыгнул в городской смог. В этот раз уже я застал единорожку врасплох - та, целясь в гулей, не сразу меня заметила и прежде, чем навела ствол, я был уже совсем близко. Выбил из её жёлтой ауры оружие и, уже используя свою ауру, прижал рогатую голову к броне танка. Так как моя аура аномальна и способна обходить защитное магическое поле местных, мозги палкоголовой должны были получить фатальные повреждения, и, судя по мгновенному покраснению белков её глаз, ожидания полностью оправдались; однако вспоминая случай с Прайдом (он после такого не погиб), перестраховался и дополнительно свернул ей шею. Одним меньше, но экипаж земного Т-90 - три человека, значит, в танке ещё минимум двое копытных, и их тоже надо ликвидировать. Поняв, что это можно сделать, только забравшись в танк, начал вытаскивать тело палкоголовой из люка, но вдруг боковым зрением заметил сверху красное свечение. Решив, что источником этого света была магия командира танка, который решил повторить попытку мехвода пристрелить меня из стрелкового оружия, прекратил тащить тело и, забравшись на башню, понял, что ошибся. Красным светом был луч ЛЦУ дистанционной пулемётной установки. Благо, среагировал я достаточно быстро и, уклоняясь от красного света, зашёл сзади турели. Тут к красному свету прибавилось зелёное свечение от люка на башне, и вот это точно была магия. Используя эту магию, единорог открыл люк и, выставив пистолет, открыл огонь вслепую. Не помню, чтобы я, практикующий «стрельбу по-сомалийски», в кого-то попадал. И стрелял я так в основном на подавление. Но этому единорогу повезло - он попал мне в голову, однако мне тоже везло - я был в каске; хотя был звон в ушах и шея болела. Тем не менее, я успел добраться до него прежде, чем враг успел сообразить закрыть люк, так что я действовал в ранее представленной манере - выбил оружие, вытащил по пояс копытного, использовал ауру и контрольное сворачивание. Справившись с командиром, вытащил его тушку и сам прыгнул в люк, после чего вступил в бой с земным пони-наводчиком - тот не составил проблем. С трудом верилось, что получилось. Я ведь хотел просто скрыться, но вместо этого пришлось.... захватить танк! Захватить! Бляха муха - у нас есть танк! Преисполненный радостью, высунулся из люка и, найдя целящуюся в меня Лиру, замахал ей, показывая, что свой, а далее: — Помнишь уроки за пианино?! - кричу я единорожке с телом зебры на спине. — Занимай место мехвода! Под впечатлением от произошедшего я не сразу втупил, зачем Лира вначале забралась на башню, но после того, как та начала пихать в люк командира тело полосатика, всё понял, и, пересев на место наводчика, открыл его люк, выбросил труп земного пони, предварительно сняв его шлем, и усадил полосатого. Параллельно с этим Лира тоже заняла своё место, при этом тоже сняла шлемы с командира и мехвода, один надела сама, второй отдала мне, чтобы я надел его на гуля. Было немного стрёмно одевать его гулю прямо поверх окровавленных бинтов, но в танке будет трясти, так что со всей нежностью я одел на полосатого шлемофон, после чего сам сменил свою каску на танкошлем и… обнаружил что он снабжён гарнитурой не только внутренней связи. — Рэд Краун, повторяю! Всем подвижным группам – прекратить погоню, - голос Литлпип был удивительно спокоен, а ведь ранее она так бесилась. — Остальным занять и удерживать существующие позиции, держать противника на расстоянии, но не атаковать. Повторяю! Не атаковать! Это было неожиданно – Дарительница приказывает не атаковать. Неужели повторится случай, когда мы удирали на лесовозе под огнём «Селестии Один»? Тогда рейнджеры тоже прекратили погоню. Как бы то ни было, сейчас всё далеко не так плохо. Пусть мы всё ещё на вражеской территории, но у нас есть танк, нужно лишь понять: — Как управлять этой штукой?! – крикнула Лира, а после, начав на что-то жать, заставила танк снова двигаться вперёд, окончательно смяв наш "Фалькатус". Действия Лиры были дилетантскими, но я не осуждал, так как сам не зная, как управлять такой техникой, учил ее, используя как «наглядное пособие» пианино. Пожалуй, стоило найти что-то другое - что-то с не таким большим количеством кнопок. Не то чтобы в танке не было кнопок, но органы управления были вообще не похожи на музыкальный инструмент и выглядели… Так как и должны выглядеть органы управления боевой техники. Оглядевшись вокруг, я сразу понял – создавая этот танк, действительно пытались воспроизвести нечто похожее на российскую технику. На стенках просто живого места не было от проводов и трубок, что для западной техники совершенно неприемлемо. Такое пренебрежение к эргономике вызвано не столько отношением к бойцам, сколько компромиссом между защищённостью, удобством, габаритами, весом и прочими качествами. Всё это заставило отечественных конструкторов проектировать танки с очень плотной компоновкой, которая шла в ущерб удобству экипажа, но позволяла создавать технику, сочетающую небольшие габариты и вес с мощной бронёй и вооружением. Этот танк создавался именно по таким принципам, однако так как местные сами по себе не очень габаритны, такой подход к внутренней отделке был довольно странным. Но это не важно, куда важнее были органы управления; точнее, сможем ли мы понять, как ими пользоваться. Моё внимание сразу привлек пульт управления стволом типа «Чебурашка». Догадка подтвердилась, и, нажимая на ручки, я действительно управлял стволом. Также на месте наводчика были педали, управляющие поворотом башни – странное решение, но для тех, у кого нет пальцев, вполне нормальное. То, что эти педали не являлись органом спуска, было понятно из-за красной кнопки на «Чебурашке». Тут и ежу понятно, что после нажатия должен произойти выстрел. Однако более всего меня смутила находящаяся под объективом «Чебурашки» маленькая фигурка Дискорда типа «китайский болванчик». Будучи прикреплённой к органу управления, он, покачивая головой, смотрел на меня взглядом шизофреника межмирового масштаба. Не желая каждый раз, убирая глаз с прицела, встречаться с этим взглядом, я попытался взять фигурку, чтобы выкинуть её из танка, но она была крепко прикреплена, так что, поняв бессмысленность борьбы с духом хаоса, переключился на дальнейшее изучение. Следующим устройством, захватившим мой взгляд, оказался какой-то джойстик с рычажком типа «вкл и выкл». Нажав на «вкл», я взялся за джойстик, после чего танк начал двигать гусеницами по ходу нажатия. Интересное решение – дублирование управления для бронетехники; я думал, такое нормально только для авиации, но вскоре убедился в его полезности и для гусеничной техники. После нужного нажатия танк попятился назад, даже освободив ножи минного трала от смятого "Фалькатуса", что был зажат в объятиях Селестии. Далее рассказал Лире про своё открытие, а та, ориентируясь по двигающимся педалям, рычагам и кнопкам быстро освоила, что и за что отвечает. Там уже Лира управляла техникой, ведя наш танк в сторону, откуда слышалась стрельба. Однако наш танк остановили не вражеский огонь и многочисленные завалы. — Грей Стоун, я согласна на твоё предложение, - произнёс громкий, но неожиданно спокойный голос Мелкопипки. Звук исходил не из гарнитуры, он звучал откуда-то снаружи так что мы, из-за того что я забыл закрыть люк, услышали данное предложение достаточно чётко; чётко, интересно и неожиданно. Лира, будто прочитав мои мысли, остановила машину, а я, развернув башню в направлении звука, через прицел увидел огромный экран с серой физиономией ненавидящей меня палкоголовой. Далее она продолжила свою речь, только теперь голос шёл также и из гарнитуры на шлемофоне: — Я знаю, что ты меня слышишь и хотел переговоров. Я готова говорить. — Чем могу быть полезен мисс Литлпип? - говоря, я с трудом сдерживался от использования ненормативной лексики. — Скольких пони и грифонов ты убил за последние часы? – судя по тону и выражению морды, Дарительница тоже сдерживалась. — Не знаю, - ответил я, — там были взрывы. — Из-за тебя погибло много хороших грифонов, и ещё больше пони. — Они были наемниками, и погибли, выполняя приказ принести тебе мои оливки. — Потому что ты убиваешь моих друзей, убил мою особенную пони, и сейчас из-за тебя я теряю многих, кого очень люблю. — Тех, кого убивала, ты тоже любила? – с сарказмом спросил я. — Не всех, но большинство, - удивительно серьезным тоном ответила Дарительница, — и их жертвы не были напрасны. Моя жертва не была напрасной. Ради спасения жизней я пожертвовала всем, даже своей добродетелью. Я стала злодеем, но подарила этому миру шанс на гармонию. — Шанс для тех, к кому ты лояльна. Что ты собиралась делать с недовольными такого рода гармонией? — Не имеет значения. Важно то, что я предлагаю сейчас. — И что же ты предлагаешь? — Выступи с речью в которой идёшь со мной на примирение и приказываешь мятежникам сложить оружие. Обещаю, что им ничего не будет. — Не ответила на вопрос. Что ты собиралась делать с недовольными твоей гармонией? Далее короткая пауза, в течение которой Пипка сделала два глубоких вдоха и продолжила всё также спокойно: — Всегда были несогласные, и ты далеко не первый, но с твоими предшественниками у меня всегда были хорошие отношения. — Правильно, - ответил я, а после добавил. — Ты их обманывала, убивала, покупала, запугивала. — Иногда для благой цели ограничения морали нужно обходить и нарушать. Я знаю – ты со мной согласен. Ты убедил жителей этого города в правильности борьбы с капитализмом и возможно сам в это поверил. Я знаю – ты со мной согласен…