— Который день удивляюсь странному меню, — заметил медовый герцог, с интересом наблюдая за моими действиями. Я налила ему вина в бокал и уставилась вопросительно. — Твои придумки? — Папашины. У него трактир в порту был, да погорел. Помните большой пожар два года назад? Вот. Там папаша и остался. Но научить многому успел, светлого ему небушка. Хорошо, что я наблюдательная и память у меня ничего так. И перепалка с Силье пригодилась, и словечки, подслушанные и подхваченные у местной прислуги, вворачивались легко, как родные. А всего-то три вечера порепетировала в бурьяне за бараком. — Понятно. А брат твой вроде давно здесь работает. Отец отдал в замок в услужение? Упертый какой, и вопросы задает неудобные. Я только обрадовалась, что он счел нас с Лиу родственниками и это само по себе снимает много подозрений, как на тебе. — А почему вы про братьев говорите, мы так похожи, что ли? Пойдем еврейским путем. Кто к нам с вопросом придет, тот его и огребет в тройном размере. — До сегодняшнего дня не обращал внимания, а теперь вот показалось. Хм. То есть он не твой брат? — Нет, — была вынуждена все же ответить я. — Да тут половина пацанов на одно лицо, вы в кухню загляните. И даже не слишком соврала, одна копия Лиу на кухне точно есть. Но вообще, кто бы мне ответил: чего эти два ко мне так прицепились? Ладно, соперничество. Но не из-за слуги же? — Много вас таких там, говоришь? — как-то задумчиво протянул Джейнс и подозрительно прищурился. — Ладно, иди. Мне надо подумать. Глава 28 — Возможно, мы допустили ошибку. — Тонкая рука потянулась из-за спинки кресла к резному столику, в полированной поверхности которого отражались мерцающие в камине угли и два серебряных бокала с вином. — Мхм? — Второе кресло темнело неподвижной глыбой. — Я сходил и посмотрел специально. На кухне минимум трое мальчишек похожи на отпрысков серебряной династии. Естественно, это всего лишь поварята, но… — Кресло чуть скрипнуло, бокал с едва слышным стуком опустился на широкий подлокотник. — А чему ты удивляешься, собственно? — Второй бокал тоже взяли, и он исчез за широкой спинкой. — Слуги в королевском замке живут поколениями. Да и не только в королевском. Вспомни своего дворецкого. Этот старый зануда гордится тем, что его родословная длиннее твоей. Еще его предок в двенадцатом, что ли, колене работал дворецким в замке Браганта. Ничего удивительного, если где-то в этой тьме веков королевские отпрыски уделяли внимание хорошеньким служанкам. Куда потом, по-твоему, девались эти дети? То есть кого-то отсылали от греха подальше, а кто-то оставался. И давал потомство. — Это понятно. Я о другом. — Первый голос звучал задумчиво и слегка встревоженно. — Мхм? — Артефакт не называет имен и не дает никакой подробной информации. Он только показывает в замке наличие королевской крови. С чего мы решили, что это именно принцесса? Откуда мы знаем, что она не покинула резиденцию до того, как мы подняли завесу? — То есть ты думаешь, что… — Мужчина в темном кресле резко выпрямился, и на фоне медленно тлеющих углей очага стал четко виден хищный профиль герцога Браганта. — Именно. — Его собеседник, первым пригубивший вино, так и прятался в глубине своего кресла. — Именно, Раймон. Несколько достаточно близких к основной линии бастардов могут создать помехи для артефакта. Или вовсе обмануть его. — Так, погоди. — Раймон сцепил руки в замок и наклонился к собеседнику, перегнувшись через ручку своего кресла. — Погоди… но этот мальчишка появился здесь недавно. Из приюта. Жаль, пока не могу проверить из какого. А осторожные расспросы через моих людей ничего не дали — новый набор мелкоты был привезен буквально за несколько часов до исчезновения принцессы, они все были из разных приютов, причем, я так понял, часть беспризорников вообще только отловили на рынках и дорогах. Они друг с другом незнакомы. Но оставим это на время. Этот Юль, если подумать, похож на потомка серебряной династии больше, чем сама Юйриль. И он не родовой замковый слуга. — Я же говорил — не все дети оставались там, где появились на свет. Кого-то увозили к родне или отдавали на усыновление, например. Или просто бросали на крыльце магистрата. Так что ничего удивительного. К тому же есть еще один вариант. Покойный папочка Юйриль в молодости был красив, как бог похоти, и так же любвеобилен. Причем развлекался он не только в своей королевской резиденции. И по слухам, особенно любил хорошеньких трактирщиц. — Понятно… и что теперь делать? *** — Нет, до того, как все это постираем и прокипятим, в комнату нести не дам! — категорически заявила я, глядя на кучу сваленного посреди барака барахла. — Тем более что там есть кровати и… так. Лиу, а ты когда там жил, тебя блохи не кусали? — Не так, как здесь, но бывало, — недоумевающе пожал плечами парень. — Так везде кусают. Даже у господ. Он был в последнее время непривычно тих и исполнителен. Делал все, что я ему поручила, на пять баллов, быстро и ловко, но при этом словно о чем-то своем постоянно думал. А порой я ловила на себе его немного странный взгляд. Я мысленно содрогнулась, вспомнив, как читала, для чего высокородные дамы этих и даже более поздних времен заводили себе маленьких собачек. Да-да, именно для того, чтобы блохи с дамы перебирались на более вкусную для них собачку… какой ужас. — Терпеть не могу кусачих тварей, вот такая у меня странность. Поэтому в моих комнатах и на моих помощниках их не будет, — решительно заявила я. — Да мы заметили, — пробухтел Цанти, — что ты ненормальный с этими блохами, стирками и мытьем. Угораздило же… — Ты чем-то недоволен? — Моя слегка выгнутая бровь произвела должное впечатление. — Не-не, очень доволен! Очень! — Тогда иди и принеси горячей воды. Все идите. Воды надо много. — У-у-у-у! — хором сказали миньоны. И пошли за водой, потому что за две недели знакомства уже поняли, что спорить со мной бесполезно. Дальше все было весело. Нам выделили две комнаты в крыле для слуг более высокого ранга, в самом конце коридора и на самом последнем этаже. Поскольку лифтов тут не придумали, а для того, чтобы поесть, сходить в отхожее место или просто включиться в бурную жизнь, надо без конца скакать по узкой темной лестнице с риском свернуть шею, было понятно, что жилье наше далеко не элитное. Для примера, господин Жуй жил на первом этаже, Силье с остальными старшими поварами на втором, а нас загнали на пятый. Ничего, кто в пионерлагере отдыхал, тот пешком не ходит, он им бегает. И пятым этажом нас не испугать. Если подумать, господин Жуй все равно сделал мне поблажку. Мог бы и послать куда подальше вместе с выигранным у герцога спором. Но старший повар, на мое везение, честный человек. Он не просто так позволял мне хозяйничать у огня все это время. Он перенимал рецепты. А как иначе? С чего бы товарищу главповару на пустом месте альтруизм разводить? Нет, он четко и осознанно позволил мне показать ему новые горизонты. Мало того, что перенял все, что хотел, — как по-настоящему творческий человек, господин Жуй сразу и дополнил, и изменил, и улучшил в чем-то. Сегодня с утра сам блины жарил и даже подкидывал их к потолку почти так же ловко, как я. Мастерство не пропьешь. Уважаю и считаю это честным обменом. Положение начальства от моих экзерсисов не только не пошатнулось, но и укрепилось, он теперь будет сам баловать хозяев новыми блюдами, я вернусь на свое место… нет, не поваренка, все же повара, хотя и первого с конца. Оба мы получили выгоду. А я еще и отдельную комнату, откуда прямо сейчас изгоню все лишние организмы. — Я буду спать здесь. — Сумрачный первый помощник с мокрой головой и охапкой соломенных тюфяков проводил глазами ускакавших за водой младших миньонов и решительно направился ко второму топчану в комнате. — Кто тебе сказал? — удивилась я. — Вообще-то, мне компания не нужна. Еще бы, блин-оладушек. У нас тут в комнате ночной горшок с крышкой, если что. Чужая естественная физиология меня не волнует — ну встанет мальчишка ночью пописать. Эка невидаль. А вот моя собственная вовсе не хочет каждый раз по-маленькому бегать с пятого этажа на первый. Я-то не мальчик, и в таких интимных подробностях только дурак не заметит разницы. И вообще, хоть помыться бы нормально, раздевшись! — Ах, не нужна? — Внезапно покрасневший пятнами Лиу рывком развернулся ко мне и уставился в упор. Глава 29 Ой, беда-беда, огорчение. Понятия не имею, что с ним происходит, мы знакомы меньше двух недель. Откуда у меня чувство, словно я за этого мальчишку уже всерьез отвечаю? И перед кем, главное? Перед самой собой. Впрочем, вот это так всегда было. Мой единственный судья всегда — моя совесть. На мнение окружающих мы кладем набор с прибором при первой же возможности. А вот от себя не убежать. — Так! — Я стремительно шагнула к Лиу вплотную, отобрала тюфяки, отбросила их в сторону и положила ладонь опешившему от такого быстрого развития событий парню на лоб. — Понятно. Жар. Ты почему голову нормально не вытер? — Чего? — Сбитый с толку и с воинственно-непонятного настроя блондин попятился, а я ринулась завоевывать плацдарм, пока там на оборонительных позициях не опомнились. — Заболел. Сейчас как пойду, как позову господина лекаря… не знаю, что он с тобой сделает. Может, пиявку поставит на лоб, может, ведро горького отвара заставит выпить. Но это явно поможет прочистить тебе мозги. Лиу еще раз моргнул и обиженно прикусил губу. Все еще обиженно, да, но уже без той обжигающей злости, под влиянием которой люди обычно делают те самые глупости, о которых потом жалеют всю жизнь. — Да что ты несешь! — опомнился наконец старший миньон, раздраженно подхватил с пола свои тюфяки и плюхнул их на топчан. — Я сплю тут. Все. Иначе Силье нам обоим прохода не даст, будет изводить тем, насколько ты не ценишь родственные связи нашего дядьки. — Ах во-от в чем дело. — Я задумчиво почесала нос. — И ты из-за этого завелся? — Нет, — коротко буркнул блондин, поворачиваясь ко мне спиной и аккуратно расстилая тюфяк. — А из-за чего? — Если он думал, что я так просто отстану — у-у-у… плохо меня знает, ребенок. Лиу на секунду замер и снова занялся делом. Молча. Пришлось ждать целую минуту, прежде чем он, быстро оглянувшись, напоролся на мой пристальный взгляд. Переглотнул и зло поджал губы: — Из-за того, что я так решил. Я теперь с тобой. Все. — А меня спросить?