Оставшихся двоих приговорённых я буду кормить. Для этого от кидающегося на решётку перерождённого монстра надо отщипнуть пару кусочков его заражённой плоти. — Юки, пусть он просунет пальцы через решётку, когда я подойду к клетке. — Только осторожно, не знаю, как долго смогу контролировать его. Всё получилось так, как я и предполагала. Немного озадачил момент, когда я резала суставы пальцев. Сегмент решётки, за который держался перерождённый, сильно нагрелся, а под его ладонями вообще приобрёл багряный цвет. Интеллекта у перерождённых, кстати, пока не наблюдается: ведут себя, как хищные звери, но без инстинкта самосохранения. Теперь займёмся принудительным кормлением. Когда приговорённые поняли, что я задумала, завыли в полный голос. Наблюдатели решили проявить сострадание: сначала Ина заявила, чтобы я прекратила издеваться над людьми, потом к ней присоединились остальные. Просили застрелить по-человечески, без мучений. Странные личности, ещё бы предложили мне отпустить их на прогулку. Я проигнорировала бесполезные поползновения. Мешать мне уже никто не посмеет — убедились в моей физической силе, когда я тащила упирающихся приговорённых, да и мой пистолет был на виду. Вооружённые бойцы тоже опасались меня и неодобрение не высказывали. В итоге почти все разошлись, продемонстрировав мне своё презрение. Тупенькие, что с них возьмёшь. Те знания, которые я добываю сейчас, в недалёком будущем могли бы сохранить их никчёмные жизни. Остались только Юки, Ина и любознательный командир. Одному из приговорённых я запихнула отрезанный пальчик в рот и заставила проглотить. Другому скормила уже поджаренный на костре второй палец перерождённого монстра. Всё, теперь осталось только посидеть рядом и проконтролировать изменения. — Юки, мы ещё не обедали сегодня. Может, приготовишь какую-нибудь вкусняшку? — сказала я, продолжая наблюдение за трупами. — Джин-Хо, давай я лучше сосиски запеку. Полуфабрикаты быстро портятся без холодильника, — ответила Юки, неверно интерпретировав мой пристальный взгляд, и, нисколько не побрезговав, рядом с трупами на костре начала поджаривать сосиски, которые вынула из вакуумной упаковки. Командира стало подташнивать — он отошёл в сторонку, где его и прополоскало. Видимо, тоже что-то недопонял. — У вас есть патроны к такой винтовке и к этим пистолетам? — спросила я, вспомнив, что боезапас у нас ограничен, а путь домой — дальний. — Пистолетных нет, а на винтовку надо сравнить с пулеметными. Я не разбираюсь в калибрах и совместимости, — ответил он. — Юки, глянь, пожалуйста. Ты — наш самый лучший эксперт. Юки взяла снайперскую винтовку и отошла вместе с командиром к пулемётным гнёздам. Вскоре раздался выстрел, потом ещё один. Юки вернулась, в руках у неё был тёмно-зелёный ящичек. Точно такой же я видела прикреплённым к пулемёту. — Вот, двести штук в патронном коробе. Подошли от пулемёта, произведённого в Лумбатеррии. Где только такой взяли? — удивилась Юки. — Этот пулемёт принадлежал Вану. Точнее, нашему отряду сопротивления, — сообщила Ина. — А так как все наследники, кроме меня, мертвы, то теперь пулемёт — мой. — Что ты этим хочешь сказать? — поинтересовалась я. — Можете сказать мне спасибо. — Первый покойничек активизировался, — сообщила Юки. Первым переродился приговорённый, у которого монстр откусил кисть руки. Сначала он потерял сознание или умер, а я проглядела этот момент. Бывший приговорённый очнулся уже новым существом с такими же мутными глазами и хищными потребностями. С момента укуса до перерождения прошёл почти час. Через десять минут затих другой. Тот, который поел сырое мясо монстра. В этот раз я сориентировалась вовремя и убедилась, что у него пропал пульс. Время перерождения почти то же самое, если учесть, что кормили мы его как раз минут через пятнадцать после первого эксперимента. Два других трупа лежали и активность не проявляли. Приговорённый, откушавший поджаренную плоть монстра, умирать не собирался, но умом тронулся. И как мне теперь догадаться, от чего он поехал: от страха или потому, что слопал заразное мясцо? Придётся новую жертву искать, чтобы точно понять, в чём причина сумасшествия. Теперь надо посмотреть, что у них внутри. Если привлеку помощников, они могут заразиться от крови или от ошмётков плоти. В себе и в Юки я уверена. Хотя нет, не знаю, вдруг внутри тел вирус уже мутировал. Если учесть, что все мы болели, то первичный штамм нам уже не страшен. А если при укусе передаётся уже другой вариант штамма? Переродился же один после укуса нашего монстра! Конечно, я могу попробовать ещё раз перебраться в другое тело и, так сказать, изнутри активизировать регенерацию клеток, но зачем столько рискованных действий. Сейчас проверю пару теорий. — Юки, протяни мне свою руку. Юки, нисколько во мне не сомневаясь, выполнила просьбу. Я прокалила нож над костром, порезала ей ладонь и стала наблюдать. Кровь практически сразу перестала вытекать, а порез затянулся в течение трёх минут. Значит, регенерация работает. Но от моих изменений или благодаря подсаженному симбионту? — Ина, ты в последнее время никаких травм не получала? Или порезов? — Вроде нет. — Можно я тебе пальчик немножко уколю? Ну, очень нужно, не бойся, — попросила я. Ина нехотя протянула руку, попросив продезинфицировать клинок. На счёт маленького укольчика я, конечно, пошутила: порезала руку так же сильно, как и Юки. Ина возмущённо вскрикнула. — Так нужно для эксперимента, — пояснила я и стала наблюдать за порезом. Кровь прекратила вытекать через пять минут, а рана затягивалась в течение часа. Наблюдатели обалдели: не ожидали, что она так быстро затянется. Теперь продолжим. — Командир, протяни ручку, — потребовала я. Он отшатнулся от меня. Вот ведь трус! Автомат на плече, а сам боится хрупкую девушку. — Не надо на мне эксперименты проводить. Я, в отличие от вас, нормальный. Вот этот порез я заработал вчера, когда ужин готовил. До сих пор не зажил, — он продемонстрировал порезанный палец. Понятно. Значит, симбионт способен лечить и восстанавливать тело носителя. У Юки своя регенерация и способности симбионта дополняют друг друга. Или менее вероятный вариант — сильная собственная регенерация, которая перекрывает полученную от симбионта. Хотя это уже неважно. Самое главное, что Юки быстро восстанавливает функции своего тела. — Юки, теперь самый опасный эксперимент, но не бойся. Если будет плохо, я тебя вылечу, как в прошлый раз. Протяни ладонь. В этот раз я порезала ей руку ножом, испачканным кровью перерождённого монстра. Юки только слегка зажмурилась, но мою просьбу выполнила беспрекословно. Я начала уважать её за безграничное доверие ко мне. Думаю, в дальнейшем можно будет на неё положиться. Мои эксперименты всерьёз напугали командира, и он решил не дожидаться результатов, или, может, подумал, что и для него найдётся опасное испытание. — Джин-Хо, я вынужден покинуть этот лагерь вместе со своими людьми. У нас заканчиваются запасы продуктов, и ещё нам хотелось бы уйти подальше от заражённого радиацией города. — Я вас не задерживаю. Вскоре быстрым шагом все выжившие покинули лагерь, остались только мы с Юки. Надо дождаться окончания эксперимента. Через контрольный час у Юки выступил на лбу пот, и она почувствовала слабость, но недомогание быстро прошло. Делаю вывод, что Юки полностью имунна к заражению, а это означает, что она будет ассистировать мне. Только приблизились к изменённому, которого я наметила на роль первого пациента для вивисекции, но услышали, что в доме кто-то закричал. Сходили, посмотрели. Как эти двуногие посмели призывать меня к гуманности и состраданию? Сами свалили, а ребёнка-инвалида оставили. Минхо — парнишка лет тринадцати, практически парализованный. Юки прошептала мне, что у него, скорее всего, ДЦП. Когда Минхо понял, все ушли, решил самостоятельно спуститься со второго этажа и пока полз по лестнице, сломал ногу. Он и раньше еле-еле передвигался, а с такой травмой без надлежащей медицинской помощи, можно сказать, уже и не жилец. Война и новые реалии не дадут ему шансов на выживание. Мы отнесли Минхо во двор, накормили сосисками, а потом начали изучать подопытного. Вскрывали живьём, если такой научный термин можно применить к этому созданию. Сердце билось, и ритм был очень быстрым. Кровь поменяла цвет с красного на тёмно-синий, почти чёрный. Кислород ему тоже требовался для жизнедеятельности, но когда мы с Юки придушили его, он не умирал, а как будто впадал в анабиоз. Сердце и кровоток резко замедлились, двигательная активность снижалась не сразу. Ещё несколько минут трепыхался, а после успокаивался. Стоило опять дать ему доступ к кислороду, как активность скачкообразно повышалась. Неприятным известием стало то, что регенерация подопытного была сопоставима с моей — раны быстро затягивались, но при этом высушивали тело. Как будто плоть с других участков передаёт свой материал в место ранения. После потребления пищи тело восстанавливало первоначальный объём. Пищей могло быть только мясо. Причём, жрал он как мясные полуфабрикаты (скормили пачку сосисок), так и представителей своего вида. Уничтожить его можно было несколькими способами. Первый: если разрушить тело, не дав ему возможность восстановиться с помощью питания. Второй: сжечь. Третий: любым способом повредить мозг. Хотелось ещё узнать, как они слышат, видят и чувствуют запахи, но каким образом это сделать, я не смогла придумать. Научными знаниями и микроскопом мы не обладали, а значит, понять точную природу изменений не могли. Но, благодаря эксперименту в полевых условиях, мы получили достаточно информации, необходимой для выживания. Распотрошив трупы, мы с Юки, сполоснувшись в летнем душе, вернулись к костру. Уже вечерело, нам нужно поесть и выпить после насыщенного событиями дня. — А вчерашние мертвецы тоже превратятся в зомбаков? — спросил Минхо. — А разве вчера здесь кто-то умер? — Позавчера одиннадцать человек почувствовали недомогание, а на следующий день трое умерли, — доложил Минхо. — Подумали, что от какой-то лихорадки. Все остальные выздоровели. Мертвецов закопали около усадьбы за забором. — Надеюсь, глубоко? — уточнила я. — Глубоко. Не вылезут. — После ужина проверим, ожили они или нет. — Зачем? — Если они переродились, значит, всему пришёл конец. Представьте, каждый третий на планете умер, а после смерти превратился в монстра. Монстры будут заражать других или сожрут их, в чём мы сегодня и убедились. — Да, убедились. А сюда уже новые идут, — Минхо показал на перерождённых, которые медленно брели недалеко от заграждения из колючей проволоки. — Одежда запачкана землёй, неужели они сами себя откопали? — предположила Юки, рассмотрев их в прицел, — Джин-Хо, давай я в них стрельну? — Побереги патроны, через колючую проволоку они не перелезут, застрянут. — А ночью запрёмся в доме и забаррикадируем одну комнату, чтобы спокойно выспаться, — предложил Минхо. Я обратила внимание, что никто уже не паникует: Юки и Минхо рассматривают ситуацию как временные трудности. А сколько таких, как мы, готовятся провести ночь в бомбоубежище? Мир изменился. Теперь от нас требуется выжить и попытаться приспособиться. Глава 19 Третий вариант — Вы оставите меня здесь одного? — спросил нас Минхо. Юки ничего не ответила, промолчала. Придётся мне принимать решение, что делать с человеческим детёнышем, от которого отказались представители его вида. Если Минхо поедет с нами, дорога добьёт его, оставишь здесь, помрёт на зубах изменённых тварей, количество которых увеличивается с каждой минутой. И теперь я — бесполый инопланетный симбионт — должна выбирать, жить или умереть этому ребёнку. Я подумала о перерождённом монстре, сидящем в клетке. Внутри этого создания, которое ещё недавно было человеком, сейчас сидит симбионт, обладающий сверхспособностью. Симбионт генерирует в лапах монстра высокую температуру, способную плавить металл. Надо вытащить моего близкого родственника и пересадить его к Минхо. Один раз такая операция мне удалась, но тогда симбионт находился в человеке, а этот — в монстре. Что произойдёт, неизвестно. Может, симбионт уже претерпел необратимые изменения и после пересадки убьёт Минхо или сделает из него очередное перерождённое чудовище. Пусть Минхо сам определится, если его сородичи не захотели взять на себя моральную ответственность. — Минхо, у тебя три варианта. Первый: я оставляю тебя тут и, скорее всего, в ближайшие дни ты умрёшь. Второй: я довезу тебя до других людей, но как они будут с тобой обращаться, я не могу предсказать. И третий вариант: я подсаживаю в твоё тело экспериментального паразита, который сможет тебя вылечить, и ты поедешь с нами. Предупреждаю, паразит с одинаковой долей вероятности может как вылечить тебя, так и убить. — Третий вариант. Или вылечиться, или умереть. — Минхо, ты же ещё совсем ребёнок… — запричитала Юки. — Какие перспективы в этом мире у ребёнка? — спросил нас Минхо. — Сидеть в инвалидном кресле, думать, сегодня или завтра меня сожрёт какой-нибудь зомбак? Смотреть в окно, любоваться небом, ждать, когда на ребёнка сбросят двухтонную противобункерную бомбу? Я попросила Юки обездвижить перерождённого. Затем отрезала ему голову и стала наблюдать, когда из носа вылезет симбионт. Дождавшись появления скользкого медузообразного родственника, положила в пустую банку и начала мыть его в проточной воде. Не хочется заразить Минхо вторичным штаммом вируса, но и в спиртовой раствор своего соплеменника опасаюсь помещать. Надеюсь, что смогу смыть всех микробов. После этого поднесла сородича к лицу Минхо, которому завязали глаза, чтобы не боялся — симбионт, как обычно, заполз в голову через нос. Минхо потерял сознание, а теперь остаётся надеяться на инопланетное биотехнологичное чудо и после оценить результат. — Юки, пока не стемнело, я сбегаю в торговый центр, принесу мотовелосипед, а ты следи за заражёнными, — кивнула в сторону экспериментальных трупов, которые ещё не успели переродиться. — Наблюдай за Минхо. Учти, есть вероятность, что он превратится в монстра. Сама знаешь, что надо будет сделать. Когда я принесла упакованный трёхколёсник, выяснилось, что подселение симбионта прошло успешно. Я сразу заметила, что движения рук и ног у Минхо стали более скоординированными, срослись переломанные кости, и, вероятно, что к утру он будет в состоянии самостоятельно сидеть на мопеде. Крутить педали у него, конечно, не получится из-за атрофии мышц, но на трёхколёсном велосипеде с мотором, думаю, он усидеть сможет. Неожившие трупы переместили в освободившуюся клетку, а сумасшедшего привязали к тому самому спортивному козлу, на котором днём он издевался над женщиной. Чтобы ночью не орал, рот заткнули кляпом. Зомби-птиц я пока на видела, а простые ходячие через колючую проволоку не перелезут. А если и перелезут, невелика потеря — всё равно с утра его в расход пущу. С утра в клетке дёргались два мертвеца. Как и ожидалось, они превратились в монстров. Точное время радостного этого события мне неизвестно, поэтому буду считать, что время от реальной смерти до перерождения составляет двенадцать-восемнадцать часов. Тот, кто откушал приготовленную на костре плоть монстра из клетки, остался жив. Напрашивается вывод, что термообработка убивает заразу. В принципе, это известно уже на протяжении нескольких веков, но в данной ситуации хотелось бы полностью убедиться в этом ещё раз. Теперь заключительный этап эксперимента. Зашла в клетку и, соблюдая меры предосторожности, развязала одного из изменённых. Пока он подбирался к своему собрату по несчастью, я вышла из клетки и стала наблюдать. Развязанный набросился на второго и принялся его жрать. Приятного в этом плотоядном зрелище было мало, но кто утверждает, что научные эксперименты предназначены для эстетического удовольствия? Связанный изменённый оставался жив до тех пор, пока ему не перегрызли горло и позвоночник. Он даже изловчился сам — пару раз откусил кусок у напавшего на него соплеменника. Интеллекта у них не наблюдалось, только неконтролируемое желание насытить себя. Непонятно только, куда столько помещается. Победивший в поединке изменённый уже сожрал гораздо больше, чем, по моим прикидкам, был объём его желудка, и продолжал это делать, не останавливаясь. Как будто внутри у него образовалась чёрная дыра, в которую проваливалась вся мясная пища.