Водитель остановил машину на кромке газона, у самой живой изгороди, и заглушил мотор. — Сэр, можно мне пойти с вами? — с надеждой спросил он. — Да, пожалуй. Хотя вряд ли с ним будет много хлопот. Хлопнула дверца; в тишине хлопок показался им особенно гулким. В начале восьмого утра в это время года еще не совсем рассветает. На покрытой инеем траве темнели следы от колес их машины. Над полями висел сырой туман; деревья только начинали пробуждаться к новому дню. Несмотря на плащ, Маркби поежился от холода. Водитель тоже потер ладони. — Морозец-то! — заметил он. Маркби улыбнулся, и они зашагали вдоль общей ограды. Дома здесь отстояли друг от друга шагов на пятьдесят. Видимо, их возводили задолго до строительного бума, разразившегося в семидесятых годах двадцатого века. Маркби толкнул калитку последнего дома, и они направились но дорожке к крыльцу. В окне верхнего этажа горел свет; видимо, там находилась ванная. Освещено было и еще одно окно, на первом этаже. — Он дома, — сказал водитель. — Как думаете, сэр, это он? — Если верить одному не слишком надежному свидетелю, то да. Нам понадобятся более веские доказательства, чем слова Барни Крауча! Уилсон, откройте гараж. Если он сейчас на кухне, то не увидит нас. Дверь легко, лишь тихонько скрипнув, поднялась вверх. Войдя, они сразу увидели красный хетчбэк. В самом гараже царил образцовый порядок: инструменты висят на крючках, банки и бутылки стоят на полках. Маркби подумал: хозяин наверняка аккуратист, педант. Такой если уж моет машину, то тщательно. На всякий случай старший инспектор внимательно осмотрел хетчбэк. Ничего подозрительного он не заметил. Ничего, эксперты обязательно выяснят, не перевозили ли в этой машине труп Линн Уиллс. Кроме следов ДНК, можно сравнить отпечатки протекторов — если он, конечно, не сообразил поменять покрышки. Нужно сравнить их со следами, оставленными возле мавзолея Дево и на игровой площадке. Если повезет, на протекторах остались и следы палых листьев, которыми усыпана земля вокруг часовни. — Номера совпадают с теми, что назвал Крауч, — взволнованно заметил стоящий рядом молодой констебль-водитель. Не каждый день приходится помогать старшему инспектору арестовывать важного преступника! — Вот и отлично! — сказал Маркби. — Пойдемте в дом и послушаем, что он скажет. Если мы будем долго крутиться в гараже, его соседи, чего доброго, разволнуются и вызовут полицию! Дверь им открыл мужчина с бутылкой молока в руке. Поморгав глазами, он перевел взгляд с одного на другого. — Мистер Джеффри Гартон? — Маркби протянул свое служебное удостоверение. — Можно с вами поговорить? — О чем? — Гартон расставил ноги, не давая им пройти. — Сейчас вроде как рановато для разговоров. На вид за сорок, пивной животик. Начал лысеть. Наверное, усики отрастил специально, чтобы компенсировать потерю. Пожалуй, слишком раскраснелся. Почему? Вариантов масса. Может быть, он алкоголик. Или встревожился, увидев их. А может, у него поднялась температура? Или больное сердце? Маркби от всей души понадеялся, что причина не в последнем. — Мистер Гартон, по-моему, нам будет удобнее разговаривать внутри. Ваша жена дома? — Какая еще жена? Нет у меня жены! Ушла года три-четыре назад. — Гартон посторонился и вяло махнул бутылкой, указывая вглубь дома. — Я завтракать собирался. Пойдемте на кухню. Там теплее всего. Остальные комнаты я почти не отапливаю. Все равно меня целыми днями не бывает дома. В коридоре было холодно, почти так же холодно, как и в «Парковом». И воздух спертый — хозяин не проветривал после ночи. Обстановка на кухне оказалась поистине спартанской. Да и завтрак выглядел жалко: одна тарелка, одна чашка, одна ложка, пачка кукурузных хлопьев, нарезанный хлеб в целлофановом пакете, банка дешевого магазинного джема. Маркби невольно вспомнил лукулловские пиры в доме у Барни Крауча. Потом вспомнил, как сам перекусывал сегодня, и приуныл. Очень похоже на скудную трапезу Гартона: завтрак одинокого мужчины, который почти не старается, потому что готовит только для себя и хочет, чтобы все было попроще. Поежившись от такого сравнения, старший инспектор спросил гораздо суше, чем собирался: — Где вы работаете, мистер Гартон? — На складе в оптовом магазине Нортона. Занимаюсь заказами. Слушайте, да в чем дело-то? Неужели нас обокрали? — Гартон посмотрел на часы. — Не хочется опаздывать на работу! — Там, в гараже, ваша машина? — Да! Ни в каком ДТП она не участвовала! Гартон заговорил увереннее. Он испугался, увидев полицейских, но все же надеялся, что дело ограничится каким-нибудь дорожным инцидентом. — И вы ехали на ней ночью… — Маркби заглянул в свои записи — не потому, что забыл дату, а потому, что многие подозреваемые тушевались, увидев блокнот. Вот и Гартон испуганно покосился на черную книжечку. — Да-да, наверное! Так сразу и не упомнишь… — В четверг. Что вы обычно делаете вечером по четвергам? — Да ведь… по-всякому бывает! Если какая-то передача по телевизору, то ужинаю дома и смотрю ящик. — А в паб ходите? — Иногда, — нехотя буркнул Гартон. — Один свидетель утверждает, что в ту ночь видел вас в Бамфорде, в пабе «Серебряные колокольчики». Такое возможно? — Наверняка не скажу! — отрезал Гартон. — Не помню! — Он торопливо облизал губы. — Какого черта? Был обычный вечер, такой же, как и всякий другой! Может, я и заезжал выпить, но не помню, в какой паб. Постоянного у меня нет. — Вы видели эту девушку? Маркби протянул фотографию, которую принесли в полицию родители Линн. Ее сняли за несколько месяцев до того, в школе. В форме, без косметики, с гладко причесанными и стянутыми в конский хвост волосами она выглядела на свой возраст, и ни годом старше. Линн весело и задорно улыбалась. Когда Гартон возвращал снимок, рука у него дрогнула. — Нет! Я ее не знаю! Маркби убрал блокнот и снимок. — Мы хотели бы осмотреть вашу машину. Не возражаете? Мы заберем ее всего на один день. — На целый день? А мне как прикажете обходиться? — Гартон перепугался не на шутку. — Для чего она вам понадобилась? — Мистер Гартон, ее осмотрят наши эксперты. Маркби уже понял: Гартон — именно тот, кого он ищет. Впрочем, он все понял еще раньше, как только Гартон открыл дверь. Тем не менее бремя доказательств лежит на нем. Лицо Гартона до смешного красноречиво отражало происходящую в нем борьбу. Сейчас он ломает голову над тем, удалось ли ему замести следы. Ведь он так тщательно мыл салон! — Ладно, — нехотя буркнул он. — Забирайте! — Кроме того, вам придется сдать ряд анализов. Гартон посерел. — Я отказываюсь! Вы нарушаете мои гражданские права! — Нет, не нарушаем. Кстати, отказаться вы не имеете права, — негромко возразил Маркби. Гартон смерил его злобным взглядом: — Ну, погодите! Я иду звонить моему адвокату! Все-таки он почистил машину недостаточно тщательно. Эксперты обнаружили в салоне следы крови, кожи и волос. Кроме того, он забыл о протекторах. После произведенных анализов стало ясно, что семенная жидкость, обнаруженная на одежде погибшей девушки, принадлежит Гартону. Он совершил и еще одну элементарную ошибку — загасил свечу пальцами, оставив четкие отпечатки на мягком воске. Припертый к стенке Гартон довольно бурно принялся оправдываться. Он сокрушался по поводу своего невезения. — Я знать не знал, что она такая маленькая! Когда мы с ней познакомились, она выглядела совсем не так, как на снимке, который вы мне показывали! Клянусь, я решил, что ей все восемнадцать! Да и вы на моем месте подумали бы так же! И ведь она сама во всем виновата! Настоящая маленькая дрянь… Согласилась пойти со мной, только велела ехать в какую-то заброшенную часовню. Когда я увидел склеп, у меня просто мороз пошел по коже, честное слово! Я спросил, зачем нам туда идти. Не лучше ли остаться в машине. А она только смеялась. Повеселимся, говорит. Ничего себе повеселились! Тогда я решил, что у нее крыша съехала. Мы заранее обо всем договорились, и после я честно заплатил, сколько обещал. А она потребовала еще! Сказала, мол, она несовершеннолетняя и у меня будут крупные неприятности. Хоть и маленькая, а настоящая шантажистка! Правда, тогда я ей не поверил. Говорю вам, она выглядела гораздо старше! В общем, когда она потребовала с меня еще денег, я не выдержал. Там у кого угодно нервы сдадут — кругом покойники… Кстати, все произошло случайно! Я не хотел убивать ее! Даже бить не собирался, только припугнуть немножко, показать, что со мной такие штучки не пройдут! Конечно, я сам здорово струхнул… то есть когда понял, что она умерла. До смерти перепугался! Я запихнул ее в машину, отвез на детскую площадку и выкинул в углу… Решил, так сказать, сбить вас со следа! — А другая девочка? — спросил Маркби. Гартон выпучил на него налитые кровью глаза. — Какая другая девочка? Слушайте! Вы про дочку Конвеев, что ли? Ее вы мне не пришьете! Да я ее в жизни не видел! Я читал о ее смерти в газете. И знаю, что ее убийство связывали с… с этой Уиллс, но я тут ни при чем, ясно? Я знаю, кто такие Конвей! Я никогда и близко не подходил к дочке Мэтью Конвея! Да что я, с ума сошел! — Гартон задохнулся и замолчал. — Требую адвоката! — А как же! — ответил Маркби. — Вам непременно понадобится адвокат. Скоро вам предъявят обвинение в убийстве Линн Терезы Уиллс! Глава 19 — Все-таки люди отчаянные эгоисты, — задумчиво рассуждал Барни. — Знаете, какое чувство сейчас владеет мной? Облегчение! Оказывается, странные звуки, которые я слышал в ту ночь в мавзолее, имели вполне земное происхождение! Не какой-нибудь мертвец встал из могилы, чтобы прогуляться по парку, а Гартон волочил по полу тело несчастной девочки! Да, мы себялюбивы и легкомысленны! — Совершенно верно, — кивнул Алан Маркби. — Вы с Мередит поступили, по вашим же словам, себялюбиво и легкомысленно, пустившись в погоню за Гартоном! — Мы ведь тебе помогали! — возмутилась Мередит, переставляя кастрюльку на другую конфорку. По кухне поплыл аромат горячего какао. — И только по счастливой случайности вы его не спугнули! Вы должны были позвонить мне из «Скрещенных ключей»! Барни, а по поводу вас у меня вообще нет слов! Раз вы так хорошо его запомнили, почему не описали подробно в самом начале? Вы с Ривзом так невнятно описали его, что по вашим словам не удалось составить фоторобот! Барни смущенно потупился. — Маркби, хочу вам кое в чем признаться. Всю жизнь я старался держаться подальше от, так сказать, шестеренок бюрократизма. Я ведь сразу сказал, что видел, как девочка выходила из паба с тем типом. Я не уклонился от исполнения своего гражданского долга! И, честно говоря, вначале я даже забыл, как он выглядел — а потом вспомнил. И еще жуткие звуки у мавзолея… — Барни помолчал и робко продолжал: — А больше всего я боялся, что придется опознавать преступника, тыкать пальцем в какого-нибудь беднягу, давать показания, подписывать протокол… В общем, сам не знаю! И потом, вначале я не был уверен, что именно он совершил то страшное дело. Так как я мог тыкать в него пальцем? Вот я и решил на всякий случай держать язык за зубами. Все, что надо, я вам сказал. Но потом убили Кэти, и я понял, что поступил неправильно!