— В какой отрасли занят мистер Конвей? — спросил Маркби у Марлы Льюис. — Компьютерные технологии, импорт и экспорт! — сухо ответила блондинка. Она заметила, как старший инспектор озирается по сторонам, и его внимательность ей не понравилась. — Правда? Я часто думаю: пора и мне обзавестись ноутбуком. Полезная штука! — Мы не торгуем компьютерами, — уничижительно возразила Марла. — Мы занимаемся программным обеспечением. Сотрудничаем в основном с крупными образовательными и медицинскими учреждениями. Если вы немного подождете, я посмотрю, не освободился ли мистер Конвей. Она удалилась, цокая высоченными каблуками. Маркби не мог оторвать взгляд от ее длинных ног в черных чулках, хотя прекрасно понимал: красавица знает, на что он сейчас смотрит. Через секунду она вернулась: — Он вас примет. Прошу вас, следуйте за мной. — Будьте любезны, верните мое удостоверение! — Старший инспектор протянул руку. — Ах да, конечно! Кроваво-красные когти разжались и выпустили удостоверение, словно бумажку годную лишь для мусорной корзины. Когда Маркби вошел в кабинет, Конвей встал из-за стола. Он оказался видным мужчиной, немного располневшим с возрастом. Волосы на висках начали седеть. Лицо у хозяина «Паркового» показалось старшему инспектору усталым. Тем не менее он приветствовал Маркби вполне дружелюбно. — Спасибо, Марла! Входите, старший инспектор! Чем могу вам помочь? Марла, пожалуйста, принесите нам кофе. Или вы предпочитаете чай? — Чай, если можно. Маркби помнил о своем желудке, который еще не вполне успокоился. Наверное, от него до сих пор сильно пахнет мятными пастилками. Но уж лучше мята, чем навоз! — Извините, что побеспокоил вас — вторгся в ваши владения. Я собирался зайти пораньше, но пришлось съездить в Бамфорд. Постараемся не очень осложнять вашу жизнь. Итак… к сожалению, ночью в четверг в мавзолее семьи Дево произошло тяжкое преступление. Мы оцепили участок, поэтому вы некоторое время не сможете туда пройти. Надеюсь, мы не причинили вам излишнее неудобство? Мэтью заморгал. — Не может быть! То есть… что еще за преступление? Жуткий склеп давно заперт — наверное, уже несколько лет. Ходить туда нам совершенно не нужно. Да туда никто и не ходит! — И все же кто-то там бывает. Дверь отперта ключом, а замок смазан. Мэтью все качал головой. — Невероятно! Уж не хотите ли вы сказать… — он передвинул какие-то бумаги на столе, — будто там расположились… последователи вуду или сатанисты? Изрисовали мавзолей своими символами и тайными знаками? — Нет. — Маркби с любопытством посмотрел на хозяина дома. — А почему вы спросили? — Да просто из-за самого места! В газетах часто пишут… — Понятно. Нет, произошло кое-что похуже. Со смертельным исходом. — О господи! — воскликнул Конвей. — Надеюсь, речь идет не об убийстве? За спиной Маркби звякнул фарфор, инспектор повернул голову. На пороге стояла Марла. Она держала в руках поднос с чайными чашками. Очевидно, она все слышала, однако как будто совсем не удивилась и не испугалась. Маркби подумал: наверное, выдержку этой железной леди вообще трудно поколебать. Впрочем, слушала она весьма заинтересованно и вместе с тем настороженно. Поняв, что на нее смотрят, она быстро подошла к ним и поставила поднос на стол. Маркби увидел изящные, дорогие коулпортовские фарфоровые чашки, однако заварочного чайника на подносе не оказалось. Из чашек торчали нитки — в бледно-желтой воде плавали чайные пакетики. Кроме того, Марла принесла молоко, нарезанный дольками лимон на блюдце и какие-то таблетки — видимо, заменитель сахара. Маркби, предпочитавший настоящий, крепко заваренный чай из чайного листа, окинул поднос угрюмым взглядом. — Спасибо, Марла, — с трудом выговорил Конвей. Она повернулась, собираясь уходить, но Маркби воскликнул: — Погодите! Может, ваша помощница сможет ненадолго задержаться? У меня всего пара вопросов, на которые способны ответить вы оба. Для начала вот что: не заметили ли вы или кто-либо из живущих в доме чего-то необычного возле мавзолея или на дороге, ведущей к нему? Особенно по вечерам, после наступления темноты. Скажем, свет или шум машины? — Я ничего подобного не видел! Мэтью покачал головой. Но Маркби показалось, что хозяин держится как-то нерешительно. — А вы, Марла? — Ничего такого! — сухо ответила помощница. Однако ее вызывающий взгляд заставил Маркби усомниться в ее словах. — Теперь ключи. Где хранятся ключи от мавзолея? — Понятия не имею. — Мэтью с беспомощным видом посмотрел на свою секретаршу. — Я даже не знаю, были ли они вообще. В последний раз склеп открывали много лет назад. Ах нет! Вы только что сказали, что замок смазан, а дверь отперта. Но послушайте, старший инспектор! Ни у кого из живущих в доме нет причины открывать этот жуткий склеп. Мы и близко к нему не подходим! — Если уж кому и известно о ключах, то только Пру, — злорадно заметила Марла. — Ах да… Пру наша экономка, — объяснил Конвей. — Возможно… она сейчас где-то в доме. — Я звонил в парадную дверь, но мне никто не открыл, — сказал Маркби. — Наверное, она наверху, с моей женой… или на кухне. Вид у Конвея сделался совсем несчастный. — Найти ее? Марла вскочила и направилась к двери. Конвей покосился на Маркби и кивнул: — Да, пожалуйста. Когда Марла ушла, Конвей передал старшему инспектору чашку с чаем. — Очень прошу вас не сообщать моей жене о прискорбном происшествии! У нее… слабое здоровье. Нервы… Мне бы не хотелось, чтобы ее расстраивали без нужды. Все равно она никак не сможет вам помочь. Мне трудно вам объяснить, но Аделине станет плохо, даже если она узнает, что в нашем парке побывали чужие люди. И конечно, ей совершенно ни к чему знать об убийстве. Маркби мелкими глотками пил чай. Напиток оказался некрепким, но на больной желудок подействовал благотворно. — Мне придется спросить у нее, не заметила ли она чего-то необычного в районе фамильного склепа! — Нет-нет, я ведь вам сказал, об этом не может быть и речи! — взволнованно воскликнул Мэтью. — Она ничего не видела! Она не в силах вам помочь! Вы не имеете права ее допрашивать! — Он замолчал, но отголоски его крика еще долго стояли в ушах у Маркби. Конвей потер пальцами виски. — Извините. Просто она больна, и ее нельзя допрашивать. Если угодно, я представлю медицинское заключение… ее врач подтвердит, что ее нельзя подвергать допросу! Я вовсе не собираюсь чинить вам препятствия. Понимаю, что убийство… — Он со звоном поставил чашку на блюдце. — Слушайте, а если я сам осторожно расспрошу Аделину? Главное — выбрать подходящую минуту. Потом я передам вам, что она ответит. — Хорошо, — медленно ответил Маркби. Ему нужно было заручиться поддержкой Конвеев, не отпугнув их. И все-таки, похоже, без некоторого давления не обойтись. — Пока ограничимся этим. Но позже мне, возможно, понадобится побеседовать с вашей женой лично. То же самое относится и к вашей дочери. Кстати, она сейчас дома? — Нет, ее нет, да и вообще… И без того красное лицо Конвея побагровело. Впрочем, дальнейшие возражения с его стороны были прерваны цокотом каблуков, возвещающим о возвращении Марлы. Следом за красавицей секретаршей в кабинет вошла крепкая пожилая женщина в фартуке, обсыпанном мукой. — Меня зовут Пру Уилкокс! — отрывисто заявила она. — Миссис Льюис говорит, у вас ко мне какие-то вопросы. Понятия не имею, чем я могу вам помочь! Маркби рассказал об убийстве и повторил свои вопросы. — Я ничего не видела, а насчет ключей — да, знаю. По крайней мере, могу показать, где они висели и должны висеть! На крючке в прежней буфетной. По-моему, никто их не трогал. Да и зачем? — Тогда давайте сходим и посмотрим, — предложил Маркби. Марла Льюис осталась в кабинете. Мэтью пошел с экономкой и старшим инспектором. Через относительно новую звуконепроницаемую дверь они прошли в ту часть дома, где проживали члены семьи. По другую сторону температура воздуха сразу упала на несколько градусов. Если в доме и устроено центральное отопление, сейчас оно было выключено. Правда, никаких батарей или радиаторов Маркби не заметил. На кухне было теплее. Пру пекла печенье, заготовки лежали на столе. Она завела их в большую буфетную с каменным полом и ткнула пальцем: — Вот, смотрите сами. Оба ключа на месте. Ключи оказались большими, резными — тоже своего рода древности. Маркби вынул из кармана куртки целлофановый пакет: — Вы не возражаете, если я возьму их на время? Пру и Мэтью настороженно наблюдали, как старший инспектор осторожно снимает ключи с крючка при помощи вилки для тостов и опускает в пакет. На одном ключе чернела предательская полоса. Похоже, кто-то из членов семьи недавно отпирал склеп! — У кого есть доступ к ключам? — Да у всех, кто живет в доме, — ответила Пру. — Ну и, наверное, еще у Чепчикса. Иногда он сюда заходит. Правда, не знаю, известно ли ему о ключах и о том, что они открывают. С Чепчиксом вообще не знаешь, что он понимает, а что — нет. — Он прекрасно все понимает, когда хочет! — сухо возразил Мэтью.