– Почему же тогда ты говоришь о том, смогла ли бы работать врачом? Разве тебе не было все равно, что ты все потеряешь? – Это тоже было важно, но прежде всего я хотела остаться с тобой. У меня был психоз. Мне стало легче. Было непросто, я это признаю, но я справлялась. – Но ведь ты не справлялась! Наверное, вот почему папа решил нанять Лиз. И ты еще пытаешься выставить его в этой ситуации главным злодеем. – Ее настроение полностью переменилось, в глазах вспыхнула злоба. – Пойми, мам, тебе была нужна помощь! Тебе просто было страшно задуматься о том, что происходит, – ты до сих пор этого боишься! – Джесси, думаю, тебе нужно успокоиться, – тихо произнесла Ребекка. – В твоем положении не стоит волноваться. Пожалуйста, давай сбавим обороты. Мне жаль, если я сказала что-то не так. Я очень устала, и это довольно тяжелый разговор. Она подошла к дочери и положила ей руку на плечо, но та тут же отстранилась от нее. – Ты вечно твердишь одно и то же, мам, о том, как тебе тяжело. А каково сейчас мне? Твоему ребенку? Каково было твоей малышке? Что тогда для тебя вообще могло иметь значение, кроме того, чтобы поправиться как можно скорее и обеспечить родную дочь всем необходимым? – Джесси вскочила с места, и газетные вырезки рассыпались по полу. – А что насчет Джона? Ты говоришь, что Лиз все испортила, разрушила нашу маленькую семью, но ведь он в то время уже крутился возле тебя, ведь так? Только и знал, что следить за твоей драгоценной карьерой. Ты с ним уже встречалась, когда ждала меня? – Конечно же нет! Я думаю, наш разговор зашел слишком далеко, Джесси. Я предупредила тебя, что мне придется рассказать тебе о вещах, которые могут тебя расстроить, о Лиз, о твоем отце… Но почему ты вечно пытаешься поймать меня на слове? Загнать меня в угол, сбить с толку? Я люблю тебя, Джесси. Я хочу быть с тобой рядом. – Я тебе не верю! Ты никогда не давала мне понять, что ты меня поддерживаешь, что я могу на тебя положиться… Что ты меня не подведешь! Едва я начинаю доверять тебе, как ты снова выбиваешь почву у меня из-под ног. – Джесси, о чем ты говоришь? Постой, не надо… Но Джесси уже шла к двери. Внезапно она остановилась; по ее щекам текли слезы, и она со злостью смахнула их рукой, а затем бросила: – Тебе было проще бросить меня, чем попросить о помощи и взглянуть в лицо своим страхам. – Все было не так! – Нет, именно так. Ты говоришь, что твоя мать хотела, чтобы у тебя была свобода выбора, но ты загнала себя в ловушку, как и она. Дело в том, что вы одинаковые, ты и Гарриет, и она научила тебя только быть жертвой и жить во лжи. Я не хочу, чтобы моя дочь тоже росла в недоверии и страхе. Ты не виновата в том, что с тобой случилось, мам, но твоя вина в том, что ты продолжаешь нести это бремя. – Джесси взяла сумку и распахнула дверь. – Я люблю тебя. Ты моя семья, но я так больше не могу. Мне слишком больно. И, сказав это, она захлопнула за собой дверь, оставив Ребекку наедине с призраками прошлого. Глава двадцать пятая Айрис Среда, 19 ноября 2014 года Айрис закончила читать записи доктора Хантера о его встрече с Гарриет Уотерхаус в апреле 1953 года и тяжело вздохнула. Джейкоб Уотерхаус отчаянно хотел покинуть психиатрическую лечебницу Гринуэйс, но к тому моменту он уже несколько раз пытался покончить с собой, а сотрудникам лечебницы никак не удавалось выяснить, где находится его жена, и поэтому ему пришлось провести там довольно долгое время, в то время как он ни на что не мог повлиять. Согласно отчету доктора Хантера, единственным успокоением для Джейкоба стали его беседы с лечащим врачом и в особенности художественная терапия. Во время нахождения в лечебнице он заново открыл в себе талант к рисованию и даже опубликовал несколько своих работ в журнале для пациентов, «Колодце желаний». Читая комментарии доктора Хантера о склонности Джейкоба к насилию, Айрис, как и Гарриет много лет назад, не могла не думать о Ребекке: «Нередко родственникам раздражительного пациента кажется, что выздоровление будет означать, что пациент стал намного более приятным человеком. На практике же лечение применимо лишь к определенным проблемам, оно не способно никого кардинально преобразить. Увы, нельзя сделать невозможное». – Мы скоро закрываемся. Пожалуйста, убедитесь, что ничего не забыли. Кажется, Айрис была последней посетительницей. Она взглянула на сотрудницу, чей кардиган был застегнут на все пуговицы, а волосы были разделены аккуратным пробором и убраны в пучок, и вернулась к показаниям матери. Ей представилось, как тринадцатилетняя девочка мирно спала в своей кровати, не догадываясь о жуткой трагедии, которая вот-вот должна была произойти внизу. В ту ночь начался шторм, я уже легла спать, и мне послышалось, что кто-то стучится и входит в дом. Крики отца становились все громче, и я услышала вопли матери. Когда мой отец зол, мне обычно слишком страшно, чтобы спускаться к ним, но когда я услышала выстрел, я тут же побежала вниз. Моя мать лежала на полу в гостиной. Ее лицо сильно опухло, из уха и глаза текла кровь. Я позвонила в полицию и осталась с ней. Через несколько минут она умерла. Я не подходила к отцу… Я понимала, что он был мертв. В доме никого не было. Возможно, мне все послышалось из-за того, что поднялся сильный ветер, стоял свист и ветви деревьев стучали в двери и окна. – Могу я задать небольшой вопрос? В этих документах по делу моей бабушки упоминается журнал для пациентов лечебницы Гринуэйс под названием «Колодец желаний». Вы не знаете, сохранились ли копии? – Да, думаю, что-то должно было сохраниться. Если вы сможете прийти утром, мы сможем их для вас найти. – Нет ли возможности посмотреть на них сейчас? Прошу вас. Я не буду их читать, я просто сделаю фотокопии, – взмолилась Айрис. Женщина посмотрела на часы и улыбнулась ей: – Я посмотрю, что можно найти. Через десять минут Айрис вышла из офиса, держа в руках пачку фотокопий журнала «Колодец желаний» с 1947 по 1952 год и список пациентов лечебницы Гринуэйс за весь период пребывания в ней Джейкоба Уотерхауса. Выбежав под дождь – пачки бумаг в одной руке, звенящий телефон в другой, – она лихорадочно замахала такси, а потом запрыгнула внутрь. Глава двадцать шестая Харви 17.00, среда, 19 ноября 2014 года – О чем вы говорите? Мать Ребекки умерла, когда ей было тринадцать, – Харви подошел ближе к дюнам и перезвонил детективу Галт. Подняв голову, он взглянул на «Сивью». Ветер шумел у него в ушах, позади волны разбивались о берег, и ему казалось, что его затягивает в черную дыру – засасывает прямо в прошлое. – Именно в этом нам и нужна ваша помощь, – голос Галт тонул в грохоте моря. – Она утверждает, что является биологической матерью Ребекки. – Я вас не слышу, – сказал Харви. – Секунду. Он начал идти тяжелыми шагами обратно к стоянке. Чтобы укрыться от ветра, он спрятался в пещере под краем утеса. – Что, черт возьми, происходит? Мать Ребекки умерла, когда ей было тринадцать. Какое отношение эта женщина имеет к поискам Джесси? – В данный момент у нас нет никаких доказательств, но Сесилия говорит, что приходится биологической матерью Ребекке, которую вскоре после родов украла Гарриет Уотерхаус. У нас есть основания полагать, что Джесси могла знать об этом, поскольку она пыталась навестить Сесилию за несколько дней до своего исчезновения. – Чего? Что это значит? Когда? – Джесси узнала одна из сиделок дома престарелых Грэйс-Хаус, в котором живет Сесилия. По рассказу сиделки, Джесси приходила несколько дней назад и попросила позволить ей повидаться с Сесилией, но та спала, поэтому Джесси ушла. Она не оставила своих данных, но сиделка узнала ее по фотографиям в газете «Чичестер Ивнинг Геральд». – О’кей, – ответил Харви, не зная, что и думать. – А кто эта женщина, Сесилия? – Это пожилая женщина, которую сегодня вечером привезли в больницу Святого Дунстана в Чичестере. Она умирает, мистер Робертс, и хочет найти свою дочь, пока еще не поздно. Она видела вас сегодня в новостях и говорит, что вы знаете ее дочь, которую она потеряла еще малышкой; ее дочку звали Ребекка. – Детектив-инспектор Галт сделала паузу. – Очевидно, имена совпадают – по той или иной причине. Мы собираемся прояснить этот момент, и вы могли бы нам очень помочь. Нам необходимо понять, достоверна ли история Сесилии и почему Джесси пыталась с ней связаться… Если вы, конечно, согласитесь приехать и поговорить с ней. – Но зачем было Джесси с ней связываться? Наверное, это какая-то ошибка. Я не хочу уезжать из «Сивью». У нас все меньше шансов найти Элизабет живой. Если Джесси здесь, то мы должны прочесать весь берег, пока ее не отыщем. Вы должны быть здесь и искать их с фонарями. Наше время истекает. Харви смотрел вниз, на бухту, и представлял себе, как пройдет завтрашний день, если сегодня они так и не найдут Джесси. Вереницы полицейских машин помчатся к Уиттеринг-Бэй, команды судмедэкспертов установят на берегу палатки с оборудованием и будут изучать тела Джессики и Элизабет для установления точного времени их смерти. Может, это время было прямо сейчас, в эту секунду, когда он стоял здесь, слушая, как полиция уговаривает его бросить поиски. Прямо сейчас у них еще была надежда. Но где же были его девочки? – Мы получили подтверждение от водителя автобуса, что он точно вез Джесси и Элизабет. Мы организуем поисковую группу в 5 утра, чтобы начать работу в бухте с рассветом. Пока что десять полицейских патрулируют дюны и побережье. Харви посмотрел в сторону дюн и действительно увидел вдалеке свет фонарика. – Если вы поедете в больницу Святого Дунстана и поговорите с этой женщиной, возможно, нам удалось бы узнать, почему Джесси пыталась с ней связаться. Вряд ли у нее есть какая-то информация о том, куда Джесси могла исчезнуть, но попробовать стоит. Тот факт, что она пыталась навестить Сесилию, слишком важен, чтобы не принять меры. – Разве Ребекка не может это сделать – раз это касается именно ее? – Харви тяжело вздохнул. – Мы бы предпочли, чтобы сперва с ней поговорили именно вы. Главным вопросом является то, как она связана с Джесси, а не с Ребеккой. А вы, судя по всему, знаете Джесси лучше всех, поэтому выбор падает именно на вас. Скорее всего, только вам одному будет под силу узнать, почему она хотела с ней встретиться. – Ладно. Харви положил трубку и вышел из пещеры, глядя на «Сивью» при свете луны. Хотя полиция давно уехала и свет погас, белый дом в темноте словно мерцал, отражая лунный свет, черные окна делали его похожим на игральный кубик, который вот-вот скатится с утеса и решит его судьбу. Харви не помнил, как добрался до больницы Святого Дунстана, – знал только, что каждую секунду пути его преследовали воспоминания. Именно по этой дороге он ехал в ту ночь, когда погибли родители Ребекки. Тогда он сидел на заднем сиденье полицейской машины по дороге в полицейский участок Чичестера. Сквозь проливной дождь он видел слабые огни задних фар полицейской машины, которая ехала впереди них и в которой была Ребекка. К тому времени, когда они добрались до полицейского участка, ее уже увели. Когда его привезли в участок, он звал ее по имени изо всех сил, больше всего желая увидеть ее и убедиться, что с ей все в порядке. После того как он устроил сцену в поисках Ребекки, его с отцом продержали в камере всю ночь, а на рассвете у них обоих, измотанных и потрясенных, взяли показания. – Дочь Гарриет и Джейкоба Уотерхаусов утверждает, что кто-то прошлой ночью постучал в их дверь. Кто бы это ни был, именно из-за него началась ссора, которая привела к их смерти. Не был ли им случайно один из вас двоих? – Нет, мы весь вечер были в «Голове короля», там, наверное, было не меньше свидетелей. Впервые я узнал обо всем, когда мы возвращались на ферму и я увидел огни полицейской машины, – взволнованно отвечал Харви, – но пожалуйста, дайте мне поговорить с Ребеккой. Умоляю вас. Дежурный офицер просто отвернулся и принялся мучительно медленно все записывать в блокнот, не отвечая на его все более отчаянные просьбы. – Она утверждает, что слышала, как кто-то подошел к двери. Кто еще это мог быть? – Откуда мне знать! – огрызнулся он. – Слушай, парень, не уверен, что мне нравится твой тон. – Полицейский наклонился вперед. Его лоб блестел от пота. – Дураку ясно, что мистер Робертс находится в состоянии сильного опьянения. Как думаешь, стоит мне запереть вас обоих, пока он не протрезвеет, чтобы он смог почетче рассказать мне, что случилось? Потому что прямо сейчас он, увы, не в состоянии сказать что-либо в подтверждение вашей версии.