— Маскировка. И честно говоря, бывало и лучше. А как ты? — Не сердись, но я восхитительно провожу свои дни, — отодвигаясь, красавица отсмотрела ее с ног до головы. Ее улыбка сникла, превратившись в озабоченную гримасу. — Ты чересчур сильно похудела, и у тебя круги под глазами. — Ты же потрясающе выглядишь. Вся сияешь. Эти мужики на самом деле хорошо о тебе заботятся. — Как о королеве, — Эшлин помолчала, снова ее изучая. — Могу я что-нибудь для тебя сделать? Что тебе нужно? — Билет домой. Моя семья. Рейесова башка на тарелочке с голубой каемочкой. Кроме этого ничего. Улыбка вернулась на личико Эшлин, и на это раз она имела оттенок женской мудрости. — Рейес не так уж плох. С ним трудно, но он хороший. Она переплелась пальцами с Даникой и подвела ее к кровати. — Слушай, я не хочу, чтоб ты волновалась ни о чем пока ты здесь. Сейчас все по-другому. Это больше не закрытый мужской клуб. Здесь поселились Анья и Камео, и они помогают держать мужиков в узде. Ты уже познакомилась с ними? Нет? Что ж, они тебе понравятся. Вместе мы придумаем, как спасти твою семью. В этом я не сомневаюсь. И ребята тоже помогут. У них золотые сердца, ты поймешь это, узнав их ближе. — Не хотелось бы сваливать это на тебя, Эш, но они — демоны. Настоящие, самые взаправдашние демоны из пекла. — Да, я знаю. Даника уставилась на нее, не уверенная правильно ли она расслышала. — Ты знаешь? И все равно остаешься с ними? По своей воле? — Да, — Эшлин взглянула на нее из-под полуприкрытых ресниц. — Вообще-то, поздоровайся со следующим поколением демонов. У нас с Мэддоксом будет ребенок, — практически мурлыча от удовольствия, она погладила свой слегка округлившийся животик. — Не могу дождаться! — Ох, Эш. Прими поздравления, — Даника была искренне рада за подругу, и желала ей всего самого наилучшего. — Ты уверена, что Мэддокс будет… — Он будет замечательным отцом, — заверила ее Эшлин. Если я не посодействую в его уничтожении. Она закрыла глаза при осознании новой сложности. Причинив вред Мэддоксу, она навредит Эшлин, одной из самых чудесных особ, что ей встречались. А как насчет ребенка? Что Ловцы сделают с невинным дитям демона? — Что случилось? Ты побледнела. — Голова болит, — солгала она, потирая виски. — Бедняжка. Ты так много пережила за последние месяцы. Это, по крайней мере, я могу исправить. Однажды ты летала в город за тайленолом для меня, и сейчас я сделаю то же самое для тебя, — Эшлин опять ее крепко обняла. — Вообще-то, в кухне есть пару таблеток — Мэддокс на днях пополнил запасы на всякий случай — я скоро вернусь. Кровать скрипнула, и раздались шаги. Тиски сжимались. Я увязла по горло. По самое горло. Она не могла раздумывать над возможностью разрушения жизни Эшлин, ее тошнило от самой мысли об этом. Но у Даники не получилось обдумать то, как ей достичь своей цели, не разрушив жизнь Эшлин. Двери спальни открылись во второй раз, ударяясь о стену. Девушка широко раскрыла глаза, когда незнакомый воин вступил в комнату. Высокий и мускулистый, как и остальные. Но в то время, как они казались жестокими, дикими, у незнакомца был абсолютно американский видок: квадратная челюсть и карие глаза милого щенка. Она вскочила на ноги. — Кто ты? Что тебе надо? Где Рейес? — Я Сабин, — ответил он, и она поняла, что никогда не слыхала более нахального тона от мужчины. Он прикрыл за собой дверь, но не подошел к ней ни на сантиметр ближе. — Я пришел порасспросить тебя. И понятия не имею, где Рейес. — Тогда можешь проваливать, — у нее руки зачесались схватить один из кинжалов. Спокойно, оставайся на месте. Нет причин выдавать свой секрет. Еще рано. Ты же тренировалась. Знаешь, что делать, если он нападет: целься в горло, глаза и пах. Именно в этом порядке. Вместо того чтобы уйти, Сабин прислонился спиной к двери и скрестил свои мощные руки на груди. Он был красив грубоватой красотой. Должно быть, женщины сохли по нему. Она же предпочла бы вырезать ему сердце. — Ты один из них. Мужчина сделал шаг вперед, запнулся и ступил обратно. Почему? — Один из кого? Она была удивлена его спокойствием. Взгляд воина был таким острым, что запросто разрезал бы ее пополам. — Демонов. — Рейес рассказал тебе, что мы демоны? — Да. Темные глаза засветились угрозой. — Сомневаюсь, что он был бы настолько глуп. Хочешь узнать, что я думаю? Ты не так давно провела немного времени с Ловцами. Бьюсь об заклад, что это они тебе сказали. — И что из того? — А то. Интересно то, что тебе не понадобилось спрашивать у меня кто такие эти Ловцы и к чему они стремятся. Проклятье! Девушка как можно выше вздернула подбородок. — Опять же мне сказал Рейес. И он же сказал тебе никогда не повторять это. Ррр! Я не буду испытывать вину за то, что сдала его его же дружку. А этот демон не заставит меня чувствовать себя виновной в том, что меня выкрали Ловцы. — Что они приказали тебе сделать с нами, а? Расскажи мне, и, возможно, я оставлю тебя в живых. Ее кровь постепенно холодела, льдинки кристаллизовались внутри вен. Она, несомненно, побледнела. — Они попросили меня убить вас, — процедила она, стараясь держаться как можно ближе к правде. Так больше шансов не проколоться. Его гнев сменило удивление, словно он не ожидал, что она признается в подобном. — Ты намеренна попытаться? Ее глаза сузились в тонкие щелочки. — Зависит от того, что я узнаю о своей семье. С тем же выражением лица он вытащил из кармана нож и тряпку. Медленно начал начищать острое лезвие отточенными движениями. — Я никому не позволю навредить моим друзьям. Никогда. Желчь подступила к горлу девушки. — А я не позволю никому причинить вред моей семье, — пожалуйста, Господи, пусть с ними все будет в порядке. — Это оружие должно напугать меня? — что же оно сработало. Мерзавец. Не то, что бы она решила сдаться. — Тебе понадобится нечто более действенное. — Пожалуйста, не надо. — Они следят за тобой, ты знаешь? — обыденно проговорил он, будто бы она ничего не сказала. — Ловцы никогда не оставят тебя в покое. А если ты предашь их, чтобы помочь нам, в чем я глубоко сомневаюсь, они изловят тебя и будут мучить. Если конечно от тебя что-то останется, когда я с тобой закончу. — Так мне в любом случае конец? — снова рассмеялась она тем неприятным смехом. Счастье, которое она испытала при виде Эшлин, показалось далеким воспоминанием. — Срочное сообщение. Я уже об этом догадалась, осел. Его губы изогнулись. От веселья? Раздражения? — Ты должна знать, что пытки Ловцов покажутся тебе детской забавой в сравнении с тем, что я сделаю с тобой, если ты, и правда, удумаешь пойти против моих друзей. Они не злые, они не источник всех проблем мира и заслуживают счастья. Нечто в его ровном тоне поразило его. — А ты нет? Он опять проигнорировал ее. Рейес и его компашка преуспели в этой науке. Она начинала понимать, что они отвечают только на угодные им вопросы и пропускают мимо ушей все остальное. — Ты должен знать, что семья это все для меня, и я снесу башку любому бессмертному, который просто подумает причинить им вред. — Ты говоришь как Ловец, — сказал он, качая головой. — В таком случае отруби их головы и можешь послать прощальный поцелуй своему милому миру. Их демоны обретут свободу, неся хаос, который никто из вас даже вообразить себе не в силах. — За спасение моих близких я заплачу любую цену. — То же самое касается и моих, — в голосе воина прозвучало новое предостережение. — Хотя я охраняю своих. Моя семья в бегах из-за меня. Они предстали перед мысленным взором, и она побелела. Все это ее это вина? Может быть, ей стоило сделать больше, усердней бороться во время плена. Если они умрут, это будет на ее совести. Слезы внезапно обожгли глаза девушки. Слезы стыда и ужаса. Она в ответе на это. Она так испугалась, когда Люциен и Аэрон вторглись в ее номер, что просто оцепенела. Не закричала. Позволила им связать себя, схватить свою семью и привезти сюда. Как она могла быть такой… пассивной?