– А я помню, – говорю я. – Если вернёшься и поймают, они тебя перепрограммируют… и я гарантирую, ты уже не восстановишься. Уж они постараются, а меня там не будет, чтобы напомнить тебе, кто ты. И какой прок будет от тебя маме, если ты её не вспомнишь? Я знаю, как себя чувствовала, когда отчаянно хотела найти родителей. Я бы сама передралась со всем Коллективом, если бы после этого попала к ним. – Я понимаю, что тебе хочется найти маму, – тихо говорю я. Сейчас я не могу рассказать ей правду. Её мамы больше нет. Искать некого. И сам корабль, где раньше были наши родители, скоро исчезнет навсегда. Я кладу руку ей на плечо, и она отстраняется. – Нам нужно найти людей с первого космического корабля, первоприбывших. При упоминании корабля Сума поднимает голову. – Мне нужна твоя помощь, чтобы добраться туда, – продолжаю я. Она смотрит на шаттл. – Сколько времени туда добираться? Нила говорила, что до поселения порядка двадцати пяти километров. – Если повезёт, успеем добраться до следующей бури. Сума смотрит на развевающуюся лозу, быстро натягивает толстовку с рогом и бросает альбом в сумку. – Тогда пошли. Я вздыхаю и протягиваю руку к костюму. Она даже не вздрагивает, когда я отключаю монитор. У неё дрожит подбородок, и глаза полны слёз. – Когда найдём маму, она создаст термокамеру расщепления и загонит туда Канцлера. Сума прищуривается. – Мама разнесёт Коллектив на мелкие кусочки. Она шагает в пещеру. Я иду сзади, но вижу, как она поднимает руку и вытирает лицо. – Все подчиняемся Зетте-один, – объявляет она Рыжему и Пушинке. – Ветер почти нормальный. Она проходит мимо меня и поднимает снаряжение. – Мы уходим. Я понимаю, как ей больно, но счастлива, что рядом со мной наконец кто-то тоже всё помнит. Ветер всё ещё опасен, процентов на двадцать. Но спорить с ней я не собираюсь. Я говорю самым строгим голосом. – Все, кроме Вокси, оставляют сумки и шлемы. Всё, что нужно, есть на новом месте. Со снаряжением быстро не пошагаешь, а нам, по крайней мере, нужно попытаться найти людей, прежде чем начинать жизнь в пещерах и питаться водорослями. – И, как сказали Эпсилон-пять и Зетта-два, следуйте моим указаниям или будете отвечать перед Коллективом. Рыжий поправляет одежду, а Пушинка приглаживает волосы, готовясь к работе. Они уходят вместе с Сумой. Вокси поправляет костюм и проверяет застёжки. – Что происходит с Зеттой-два? – спрашивает Вокси. – Теперь её зовут Сума, – отвечаю я. Я вешаю сумку с сокровищами на плечо. – Тебе придётся узнать настоящие имена, Вокси. Он надевает шлем на голову. – Я слышал, как Нила звала тебя «Питра». Я хихикаю и поправляю: – Петра. – В любом случае, мне нравится, – говорит он. – А как насчёт Зетты-три и четыре? Он кивает на Пушинку и Рыжего. Было бы несправедливо с моей стороны придумывать им имена. – Пока не знаю, – отвечаю я. – Так что с ней? – повторяет он. – С Сумой… – По матери скучает, – отвечаю я. Я думаю о маленькой спальной ячейке Вокси в комнате Нилы, о том, как она за ним ухаживала. – Ты тоже когда-нибудь будешь скучать по Ниле или Брику, Вокси. Я укрепляю сумку на талии. – Я больше не связан с Коллективом. Что-то срабатывает в моей памяти. Я опускаюсь на колени. – Скажи, Вокси, что… что Эпсилон-пять шепнул тебе на ухо? Когда Нила и Крик погружали меня в стазис. Вокси улыбается. – Он велел не бояться, сказал, что у него есть план, и твоя история не кончается. Вокси опускает щиток и выходит между лозами. Я улыбаюсь вслед маленькому беглецу, с рождения жившему только на корабле, не бегая и не прыгая, да и смеясь, только когда никто не видит, и чей любимый цвет, кажется, «никакой». Я выхожу за ним наружу к остальным. – Куда идём? – тихонько спрашивает Сума. – К водопадам, – отвечаю я. Она кивает и смотрит через озеро на отдалённые ледяные вершины, где на плато льётся вода. Пушинка смущённо и с завистью смотрит на толстовку с единорогом. Мы подходим к озеру. Буря утихла, и отсюда хорошо видна стоянка шаттла. Он исчез! Глава тридцатая Веки горят, и в глазах туман. Исчезновение шаттла значит только одно: док починили, Хавьера схватили. И я знаю. Его больше нет. Я оглядываюсь на пещеру. Было бы легко войти, свернуться клубочком и переживать воспоминания о брате в безопасных каменных стенах. Что я выиграю, отправляясь вперёд? Всё, что люблю, осталось позади. Земля. Лита. Родители. Хавьер. Идти так далеко без воды и пищи. Можем и не дойти. Можем не найти первоприбывших. Я закрываю глаза и слышу голос Хавьера, словно он рядом.