Она мягко оттолкнула кошку. – Только не трогай чулки, Мейнард. Ты ведь и сам знаешь, как нужно себя вести. – Она вновь посмотрела на меня. – Его квартира произвела на меня странное впечатление. Никакой мебели, лишь кое-какие украшения на стене. Однако я сумела разглядеть заднюю комнату, там, где у меня расположена спальня. Дверь была распахнута, и я успела кое-что увидеть. Мастерская или лаборатория. Там было полно… оборудования, так, наверное, следует сказать. Инструменты и материалы, и очень тесно. Не понимаю, как можно жить подобным образом, – даже пройти сложно. «Интересно, – подумала я, – сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз посмотрела непредвзятым взором на свою гостиную?» Когда-нибудь полицейским придется немало потрудиться, чтобы вынести отсюда мисс Грандстром – впрочем, сначала они будут вынуждены разобраться с худыми котами, брошенными на произвол судьбы. – Значит, прежде чем обратиться в полицию, вы попытались с ним договориться, хотели разрешить конфликт. – Да, я пыталась. Ну, в конце концов, они всего лишь кошки – и у них есть своя воля. Я постоянно шипела на них, чтобы они не шумели, но они не обращали внимания. – А каким соседом был мистер Дюран? – В каком смысле? – Ну, каким человеком он был? Вы можете назвать его симпатичным – если отвлечься от вашего конфликта? Она наклонилась ко мне поближе. – Вы хотите знать правду? И она еще спрашивает? – Да, конечно, пожалуйста, говорите. Слова хлынули из нее фонтаном. – Он был самый настоящий псих, если вас интересует мое мнение. Злобный псих, который ненавидит животных. Я никогда не видела его друзей, за исключением парочки молодых людей, которые изредка появлялись. И никаких подружек. – Она расправила плечи, словно ее кто-то оскорбил. – Мне это показалось довольно странным. В конце концов, внешне он был весьма привлекательным. Я не знаю, каким он стал сейчас. Но тогда казался мне красивым молодым человеком. Должно быть, он не нравился девушкам из-за своих неприятных манер. – Что вы имеете в виду, когда называете его злобным? – Он вел себя очень недружелюбно. Я всегда старалась быть с ним любезной, завести разговор. Наши балконы находились рядом, и я пыталась с ним беседовать, когда выходила подышать свежим воздухом. А Дюран вешал там белье. Значит, всякий раз, когда Уил Дюран выходил на балкон развесить белье, Эдит Грандстром выскакивала с котом на руках и принималась разговаривать с ним своим визгливым, неприятным голосом. Такое могло вызвать раздражение у кого угодно. Но убить кошку? Это слишком. – Расскажите мне, что произошло, когда вы обнаружили, что ваш кот – Фарфел – мертв. Она тяжело вздохнула. – О, это было ужасно. Я нашла его в подвале, возле моего шкафчика. У нас у всех стоят там запирающиеся шкафчики для хранения всяких вещей. Кота не было уже несколько дней, и я ужасно волновалась. А потом я спустилась вниз, и стоило мне включить свет, как я его увидела. Он висел передо мной. – Висел? – Этого в отчете не было. – Как? – Задние лапки были связаны бечевкой. – Голос мисс Грандстром задрожал, глаза заблестели. – Живот разрезан, а внутренности вывалились наружу. Вот оно! – Мне очень жаль, я вам сочувствую, это было ужасное зрелище. – Да. – Ее голос стал совсем тихим. – С тех пор меня мучают кошмары. – Но почему вы решили, что виноват Дюран? – Он ненавидел меня и моих кошек, в особенности Фарфела. Что ж, вполне логично. И место, где он поместил труп, несомненно, выбрано не случайно. Однако нет ни малейших доказательств, что это сделал Дюран. – Вы его арестуете? Я не нашла в себе сил, чтобы объяснить: с тех прошло тринадцать лет, и мы не можем выдвинуть против Дюрана обвинение. – Пока у меня недостаточно оснований для ареста. Кроме того, ордер на арест выписывает прокурор, а не я. Но я намерена поговорить с ним. Пандоре потребуется динамит, чтобы открыть крышку ящика, в котором прячется Уилбур Дюран. Человек из ниоткуда. Я позвонила по телефону в его студии; почему-то оказалось, что он есть в телефонном справочнике. Не сомневаюсь, что кто-то за это заплатил. – Сожалею, детектив, но мистера Дюрана нет в стране. Сейчас он работает над фильмом. – Над каким фильмом? – Боюсь, я ничего не могу вам сказать. – В какой он стране? – Я точно не знаю; он может находиться в нескольких местах. – Когда вы ожидаете его возвращения? – Мы не знаем. – Ну, хотя бы примерно. – Это зависит от того, насколько успешно будет продвигаться работа. Иногда возникают задержки, и сейчас я не могу сказать вам, когда он вернется. Однако я обязательно попрошу его вам позвонить, как только он появится, и вы сможете с ним договориться о встрече. Впервые меня записали в связи с моим телефонным звонком. У меня не было никакой возможности узнать, где сейчас находится Дюран, поскольку наши граждане не должны предъявлять паспорт, когда они покидают страну; так что мне придется ждать его возвращения. – Отдел детективов. Говорит Москал. Я даже позавидовала его бостонскому акценту. В Лос-Анджелесе нет своего акцента, моя среднезападная гнусавость исчезла уже давно. – Вас беспокоит детектив Лорейн Дунбар из Лос-Анджелеса, отдел «Преступления против детей». Я понимаю, что прошу слишком многого, но мне бы хотелось поговорить с детективом, который состоял на службе двадцать пять лет назад. Я занимаюсь делом об исчезновении группы детей. Подозреваемый живет в сейчас в Лос-Анджелесе, но прежде жил в Южном Бостоне. Мне хотелось бы узнать, не было ли у вас преступлений, сходных с теми, что расследую я. Возможно, кто-то из ваших детективов мог бы мне помочь. – Я здесь старший детектив, но на этом участке работаю только пятнадцать лет. Не исключено, что вам сможет помочь кто-нибудь из ушедших в отставку. Конечно, такой детектив мог бы что-то вспомнить, но у него нет доступа к старым делам. – А вы случайно не знаете, кто самый старый из детективов, работающих сейчас? – Да, я его знаю. Последовала небольшая пауза, и я услышала негромкий смех. – А вы не могли бы назвать его имя? – Это я. – Ах, вот оно как. Что ж, очень удачно. – Не стану спорить. – А сколько лет, если вы не против?.. – Двадцать шесть. – Ничего себе, – удивленно пробормотала я. – И вы продолжаете работать? – Вы очень догадливы. Некоторые трудоголики никак не могут уйти на покой. – Ну, тогда я хочу поговорить с вами. – Конечно, если вам нужен умный ответ, вы можете попробовать найти кого-нибудь помоложе. Однако попытайтесь. – Я поняла, что он улыбается. – Постараюсь вам помочь. – В Лос-Анджелесе пропала группа подростков, – начала я. Мне пришлось потратить пять минут, чтобы рассказать главное, в том числе и о моей попытке войти в контакт с Уилбуром Дюраном, и все это время детектив из Бостона меня внимательно слушал. – Он уехал из Бостона в Калифорнию, чтобы учиться в колледже, – закончила я свой рассказ. Москал стал вслух сопоставлять даты. Затем на несколько секунд замолчал. – Я помню дело об исчезнувшем мальчике – это произошло как раз в тот промежуток времени, который вы имеете в виду. Тело нашли через неделю. Однако убийцу так и не поймали. Я почувствовала, как мой пульс ускорился. – Значит, дело еще не закрыто? – Формально, да. Но сейчас никто над ним не работает. У нас не хватает личного состава. О, нет, простите, человеческих ресурсов.