– Пусть это вас не беспокоит. Действуйте только через меня. Дон Франсиско скептически относится к таким мелким проделкам своих чиновников. А через меня это сделать будет проще. Договорились? – Премного вам благодарен, дон Игнасио! Я использую ваш совет. Постараюсь! И да будет Господь с вами, дон Игнасио! – Полно, дон Пере! Кстати, бумаги будут готовы дней через пять-шесть. И прошу без стеснений заходить ко мне. Особенно, если появится потребность. Пере шел домой в приподнятом настроении. У него будет своё хозяйство и индейцы! Сколько их, он ещё не знал, но уже сейчас думал, как сделать так, чтобы они не чувствовали себя рабами. – О, дед! – воскликнула Ампара, услышав рассказ. – Значит, мы скоро сможем переехать в усадьбу? Я так рада, дедушка! Подальше от этого ужасного города! – Я полностью согласен с тобой, моя Ампарита! И мне не по душе этот город! Тут нужно постоянно что-то доказывать, кого-то просить, заводить нужные знакомства, и постоянно быть готовым к любым каверзам, которые могут в любой момент преподнести лучшие друзья. Алонсо тоже выразил удовлетворение, побыстрее мечтая оказаться вдали от этого скопища испанцев, с их алчными и наглыми взглядами, словно ощупывавшие каждого на предмет ограбления. – Я намерен продать каноэ, но пока надо дождаться бумаг на права владения землёй и индейцами. – Разве без бумаг этого сделать нельзя? – спросил Алонсо с удивлением. – А индейцы? Они у нас будут работать? – Конечно, Алонсито! Здесь почти никто из испанцев не работает, только наблюдает, управляет и грабит бедных аборигенов. Всё наваливают на них. – Смогу ли я понять это когда-нибудь? – воскликнул Алонсо. – Сможешь или нет, а следует приспосабливаться, внук мой Алонсо. Иначе в этой стае волков нам не прожить. Старик видел, как переживают внуки. Особенно Алонсо. Этот парень совершенно не принимает обычаи и порядки испанцев. Ампара хоть частично понимает необходимость таких действий, а Алонсо вовсе отказывается понимать всё происходящее вокруг него. Через неделю Пере получил всё же бумаги. Разузнал, где находится его земля, кому она принадлежала и как туда добраться. – Дон Игнасио, позвольте вручить вам для нашего благодетеля небольшой подарок. Я его хранил много месяцев, добыв на том островке, где мы отсиживались, когда готовил каноэ для длительного перехода. Пере высыпал на ладонь испанца пять жемчужин розоватого цвета, и тот с интересом, с жадным любопытством разглядывал их. Затем отобрал три, остальные протянул Пере. – Пять – слишком много для него. И три больше, чем достаточно. Они ведь дорогие, дон Пере. Благодарю вас. В любом случае, когда вам понадобится, можете обращаться ко мне. И благослови вас Господь на новом поприще! Пере купил пару мулов и полузакрытую телегу. Путь был в три лиги, и по ужасной дороге, которая предстала перед переселенцами, доехать за день было невозможно. – Дед, всё это, наверное, очень дорого стоит! – спрашивала Ампара, указывая на животных и телегу. – Лодку почему не продал? – Погодить надо. Посмотрим, как далеко от моря наша земля. Возможно, она нам может пригодиться. За надзор за ней я уже заплатил целый реал серебра. Они направлялись на запад, в сторону Пуэрто-Эрмосо, до которого было не менее шестидесяти миль ужасной дороги, скорее широкой тропы. – Алонсо, – говорил Пере внуку, – ты поглядывай по сторонам. Тут могут и разбойники объявиться. А у нас оружия не густо. Один арбалет, старая кулеврина, две шпаги и дротик. За всё заплачены большие деньги. Я обменял немного золота на монеты. Остальное на дне телеги. В случае чего, никто об них ничего не знает. Да и ты этого не знаешь. Алонсо и Пере держали оружие под рукой, готовые к мгновенному использованию его. Даже Ампара вооружилась кинжалом и уже научилась заряжать и арбалет и даже кулеврину. Благо дед порох и пули закупил. Остановились на ночлег в крохотной деревушке индейцев, ещё уцелевшей от набегов испанских головорезов. Семь хижин и три лодки на берегу – вот и всё, что было у несчастных. Близость к Санто-Доминго их первыми сделали рабами какого-то сеньора. Из расспросов Пере узнал, что его земли располагаются немного дальше, и в глубину острова на целую милю от берега. – Если только одна миля отделяет нашу землю от моря, то лодку можно перегнать сюда. Можно будет заниматься рыбной ловлей для собственного прокорма. – А как мы узнаем, где границы нашей земли? – спросила Ампара, проявлявшая практический склад ума. – Кто нам об этом поведает? – В городе я видел план, мне немного растолковали его. Я же моряк и в планах и картах немного разбираюсь, хоть и давно это было. Там у нас должен быть управляющий, испанец. Ему дали эту должность ещё прежние хозяева. Он всё знает и покажет, коль я сам не уразумею. Утром они отправились дальше, рассчитывая к полудню добраться до места. Не успели они отъехать и мили, как перед ними выросли три испанца, один из которых был верхом на тощем коне. Алонсо первый их заметил и положил руку на кулеврину. – Дед, это плохие люди! – прошептал он, не отрывая глаз от троицы бородатых и грязных испанцев. – Ампара, спрячься подальше, – не поворачивая головы, бросил дед. – А мы попробуем отбиться. Внучка, запали фитиль и побыстрей! Троица неторопливо приближалась в то время, как Пере остановил мулов. – Куда сеньоры направляются? – спросил тот, что на коне. – Почему это тебя интересует? – сильно волнуясь, спросил Пере, незаметно поправляя арбалет, который подсунула ему Ампара. – О, сеньор непочтительно говорит с кабальеро! Ну-ка, ребята, посмотрите, что у них в телеге? По всем признакам у них что-то есть для нас. Конный остался стоять в восьми шагах, положив руку на эфес шпаги. Двое наглых испанца неторопливо с двух сторон подходили к повозке, и с улыбкой на заросших лицах глазели на колымагу. Подойдя вплотную, один спросил, заглядывая за занавеску, закрывающую небольшое заднее пространство повозки: – Сами покажете или нам посмотреть, сеньор? – Чего вы хотите? – дрожащим от гнева голосом, спросил Пере. – Хотим, сеньор, чтобы вы поделились с нищими идальго, ха-ха! Вы же видите, как мы ужасно выглядим на службе их величеств. Они нас специально сюда направили для улучшения жизни на островах. Ну! – В голосе послышались угрожающие тона. – Рамиро, да тут красавица! – воскликнул второй. – И, как мне сдаётся, индианка! Рабыня? – повернулся он к Пере.. – Тебе какое дело? Оставьте нас, и её прежде всего! – Ой, ой! Как страшно! – хохотнул испанец и протянул руку, намереваясь схватить Ампару и вытащить её на свет божий. Бандит вскрикнул, отдёрнул руку и на ней появилась струйка крови, а из телеги доносилось отчаянное визжание Ампары. Пере сделал движение к арбалету, а Алонсо обернулся и ударил бандита шпагой по руке. Удар пришелся плашмя, но чувствительный. Бандиты бросились на мужчин. Пере отпрянул, нажал на спусковой крючок и стрела молнией оцарапала шею коня и вонзилась в правую руку конника. Лошадь шарахнулась в кустарник, бандит свалился на землю. С руганью и воплями, бандиты накинулись на мужчин. Ампара, не прекращая визжать, успела достать одного из них кинжалом, но рана оказалась пустячной. Зато отвлекла бандита и Алонсо успел кольнуть того клинком. Второй бандит ударил юношу по шее шпагой, Алонсо выронил оружие, схватился за шею и повалился на телегу, скатившись на землю. Третий бандит пытался нанести удар старику Пере, но тот успел ударить того в голову, а потом ударом ноги свалил на землю, где корчился и стонал Алонсо. Наконец Пере достал кулеврину, подхватил фитиль и направил на поднявшегося всадника, заревел громко: – На колени, сволочь! Убью! Ну! Бандит со стрелой в руке ниже локтя, поспешил упасть на колени и смотрел на Пере злобными глазами. Раненый бандит, и второй, что лежал на земле, пытаясь встать, завороженно поглядывали на старика в ожидании выстрела. И Пере не стал рисковать. Он поджёг затравку и кулеврина так грохнула, что вырвалась из рук Пере и упала на землю. Мулы взбрыкнули. Они рвались убежать, но тропа была занята бандитом и конём, который всё норовил ускакать, да его повод никак не отцеплялся от руки раненого бандита. Убитый лежал с развороченной грудью, истекая кровью. Остальные в страхе ожидали, что последует дальше. Пере слез с телеги, озираясь, приподнял Алонсо и посадил его у обочины. – Ничего страшного, Алонсито! Крови почти нет, просто сильно ушибли тебя. Сиди, а я попробую справиться с этими бандитами. Ампара! Иди сюда! К подонкам не приближайся! Помоги Алонсо! Пере со шпагой в руке подошел к бандиту у телеги. Тот поднял глаза в ожидании последнего удара. – Вам что, работы тут не было, сволочи? – спросил зачем-то он. – Какой работы, сеньор? Мы сюда приплыли обогатиться, а ничего тут нам не посветило! – Потому надо грабить невинных переселенцев? Работать надо, а не грабить на дорогах! Не можете забыть Испанию? – Чего болтаешь зря, сеньор? Коли – и все дела! – зло осклабился бандит. – Так и надо поступить с вами, пока вы не натворили других бед. Но мне больше нравится повесить тебя, как преступника, а не как воина! Пере, поглядывая на всадника без коня, который всё же убежал, накинул на шею петлю и подёргал, предлагая встать и подойти к дереву. Забросил верёвку на сук над дорогой, подтянул, закрепил за ствол. – Подходи ближе, скотина! Стань на ось повозки! Ну! Бандит неторопливо выполнил все указания Пере и тем удивил того. Пере деловито подтянул верёвку потуже, закрепил её и ударом ноги отпихнул в сторону бандита. Тот закачался, задёргался, пытаясь руками расслабить петлю. Ампара вскрикнула, закрыла лицо руками, а всадник встал и попытался убежать, пригнувшись и удерживая торчащую стрелу здоровой рукой. Пере не стал его преследовать, понимая, что это ему не под силу. – Ампара, что у тебя там? – подозвал он к Алонсо, всё ещё сидящему на земле и придерживая повязку на шее. – Я не знаю, дед! Спроси у него. – Мальчик, ты сможешь сам подняться? – Попробую, дед, – тихо ответил юноша. Ампара ему помогла, а Пере взглянул на ещё дёргавшегося бандита, сказал: – Ничего, теперь этот, – кивнул в сторону убежавшего главаря, – долго будет помнить свои деяния. Мулов успокоили и тронулись дальше. – Дед, что будет с шеей? – жалостным голосом спросил Алонсо.