– Этот верзила, что тоже из бывших рабов? Вот бы никогда не связал свою жизнь с таким парнем. Ничего в нём нет, Пере! – Зато он не такой нытик, как ты, Мар. С ним я всегда смогу договориться. – У него ещё отец помер давно, помнится. Тот был другом твоего деда. – Кузьма его звали. Лет пятнадцать или что-то в этом роде, как помер. А они с дедом были друзья настоящие. И Пабло ко мне очень серьёзно относится. Всегда поддерживает. Плохо, что мы далеко живём друг от друга. Завтра же навещу его. Хочу поговорить по душам. – Гляди-ка на него! Так тебя заело это море-океан! Смотри, не ошибись. – А что я могу потерять здесь? Родных? Так они и без меня отлично проживут. А я хочу сам пробивать себе дорогу. Вдруг схвачу синюю птицу удачу за хвост. Вернусь сюда – так сам позавидуешь мне. Вот увидишь! – Я бы не стал так хвастать, Пере. Уж слишком всё это у тебя, как ты говоришь, вилами по воде писано. Несерьёзно. Я бы мог тебе лучшее предложить. – Ты? – вздёрнул голову Пере. – Что же, если не секрет? – Ты мне кажешься человеком надёжным, и мы смогли бы с тобой хорошо работать вместе. У меня будут деньги, а ты со своим настойчивым характером вполне дополнял бы меня. Процентов десять от прибыли я мог бы тебе предложить. Прошу подумать над моим предложением. Тем более что времени у нас достаточно. Мы ещё не взрослые. Пере с удивлением взглянул на друга. В голове завертелись противоречивые мысли. То ли согласиться, то ли сразу отказать? Он даже с неприязнью посмотрел на друга и не нашелся что ответить. Не хотелось срываться на упрёки и ссору. Пабло встретил приятеля радостными восклицаниями. – Давненько ты к нам не заглядывал, Пер! Проходи. Мы только садимся за стол. Помню, ты всегда отличался хорошим аппетитом. Пере поздоровался со старшими, так как Пабло был самым младшим в семье. Чинно закончили обед и отправились отдохнуть. А друзья уединились в тени пинии и, вдыхая терпкий аромат хвои, неторопливо принялись обсуждать думы и мачты мальчишки. – Ты задумал хорошо, но не подумал о деньгах. Как ты мыслишь без них обходиться? Матросам платят гроши, и с них ты никогда не разбогатеешь, – Пабло с сочувствием посмотрел на мальчишку. – Зато мы будем в далёких землях. А там всегда будет возможность пополнить свои карманы. Так все говорят. Я уже расспрашивал матросов. – Это всё байки, Пере. На самом деле не так много тех, кто сумел разбогатеть в дальних странах и землях. – Просто далеко не все могут правильно действовать там, Паблито. – Стало быть, ты уже умеешь? Мальчишка смутился и замолчал. Слов для ответа пока не находилось. – Ну я не сейчас собираюсь в путь-дорогу. Надо подождать год-два. Кто меня такого возьмёт на борт судна? – Тут ты верно заметил, – отозвался Пабло. Он был высок, широк в плечах и выглядел намного старше своих лет. В нём ощущалась сила и мощь молодости, которая ещё не развилась, но обещала усилиться. Пере с завистью поглядывал на мощную фигуру приятеля, хотя сам не выглядел хилым. Даже наоборот. – Я бы хотел получить поддержку от тебя, – наконец прервал молчание Пере. – Вообще-то я не против твоей затеи. Но стоит и подождать, и подумать. Просто так, без оглядки бросаться в такое дело просто глупо и опасно. – Я так и знал, что ты меня поддержишь и ободришь, Паблито! А то Мар только о торговле и думает, и то здесь, под носом. – Что ты хочешь от него? Этот не для серьёзных и опасных дел. Так что не стоит тебе с ним даже говорить об этом. Ещё растреплется, и будешь ты от отца одни колотушки получать. Как там твой дед? Ещё цепляется за жизнь? – Уже нет, Пабло, – серьёзно ответил Пере. – Совсем плох дед. Скоро помрёт. А так хотелось побольше узнать от него. Говорил, что твой отец много говорил с учёными людьми. Потом ты мне поведаешь об этом. Может, ты знаешь больше, чем я от своего деда. – Да отец мой помер давно. Я его и не помню. А братья слишком заняты своими делами и о таких вещах даже не помышляют. Ещё засмеют и тумаков надают. Уж наверняка, я меньше твоего знаю. – Жаль, – сокрушенно заметил Пере, уже собираясь домой. – Приду, обязательно навалят на меня столько работы, что не выберешься до вечера. – А как ты хотел? Без работы не обойтись, Пер. А в твоих задумках и того пуще. Заходи, – молвил Пабло на прощание. – Я тоже постараюсь заглянуть к вам. Давно не был у вас. Как там твои сестры? – Одна, младшая, носом всё крутит. Елена мучается со своим воздыхателем. Боится, что отец ей не разрешит выйти за него замуж. Беден, видите ли! – В последнем замечании слышалось скрытое возмущение. – А чего Росария хочет? – Богатства и красавца. Да где ж его ей достать. Мой друг Мар вздыхает и сохнет по ней, но он слишком молод для неё. Но последнее время стала задумываться. Я всё ей шепчу на ушко. Вроде сдвинулось с места. Да и Мар сам собой очень пригожий. Морда хоть куда! Только молод. Зато скоро станет наследником. Он же один мальчишка в семье. Не то, что мы с тобой. Они простились, и только подходя к своему дому, Пере обратил внимание, как погрустнел приятель. И в голову залезла ящеркой мыслишка, что Пабло не прочь был бы посвататься со временем к Росарии. «Ничего у него не получится, – подумал мальчишка, вздохнув. – Денег нет, недвижимости нет, как и у меня. С этим далеко не уйдёшь». С такими грустными мыслями он не стал возражать против наваленной работы и нескончаемой ругани сестёр и отца. Уже наступила осень, когда Пере узнал, что судно, долго стоявшее у причала, уходит в Барселону. Путь близкий, и потому ему очень захотелось попасть на борт и попробовать на вкус матросской похлёбки. – Отвали, парень! – отмахнулся от него суперкарго. – Пусть молоко на губах обсохнет. Мы ещё побываем здесь. К тому времени посмотрим, чего ты стоишь. С обидой в сердце, он забрался повыше за город, и с тоской взирал, как в прозрачных водах медленно скользило по бухте Кала-Ратас судно под зарифленными парусами, улавливая лёгкий бриз. Солнце ещё не взошло, тумана почти не было, и картина оказалась для мальчишки просто волшебной. Судно неторопливо подходило к острову Пинта, прошло зауженный пролив и вышло в бухту Ла-Плано. Впереди виднелся остров Исла-дель-Рей, за которым паруса уже почти не виднелись. Пере вздохнул, перебросил котомку за спину и, понурившись, зашагал домой. На душе скребли кошки, хотелось даже заплакать, и он оглянулся, боясь, что его застукают за этим неприличным поступком. Дома атмосфера оказалась приподнятой. Пере тут же узнал, что состоялось сватовство дона Педро и Едены. Отец снизошел к его бедности, польстившись на его дворянство. – Ленка! – окликнул сестру Пере, – поздравляю! Я так рад за тебя! Разбогатела, обязательно преподнесу тебе дорогой подарок. Сестра радостно поцеловала мальчишку, тот вытерся рукавом и убежал на кухню разжиться чем-нибудь вкусненьким. Свадьба состоялась перед Рождеством. Скромная церковь Святого Луки была заполнена почти полностью. Пере с интересом наблюдал процедуру бракосочетания, и с нетерпением ожидал угощения и свободного дня от работ. Правда, Росария уже наговорила ему его обязанностей на день, но это мало его волновало. Трое рабов-слуг вполне могут его заменить. Потом прошли бурные праздники Рождества, и зима вступила в свои права. Однако она омрачилась похоронами деда Савы. Для Пере это оказалось сильным потрясением. Он долго плакал, хотя ему уже стукнуло четырнадцать лет, и он готовился стать полноценным мужчиной, как его дед, который в пятнадцать лет уже состоял в войске, хоть и под присмотром своего отца. Зима в этом году оказалась суровой. Шли дожди, два раза срывался с неба мокрый снежок, и было видно, как пальмы с трудом переживают такие холода. В доме царил холод, и спать приходилось, наваливая на себя ворохи всевозможной одежды. Зато весна наступила неожиданно и стремительно. Тепло разлилось по острову, заполнило каждую щелочку. Все радовались пробуждению жизни, новому лету и оживлению жизни. С некоторых пор Пере стал замечать за собой странность. Он тихонько и с интересом провожал глазами молодых сеньорит. Боялся даже себе признаться в этом, тем более поведать об этом другу Мару. Это злило его, но не ослабляло интереса. И по ночам он иногда просыпался с томлением в груди и бешено колотящимся сердцем. А в голове пролетали мимолётно греховные мыслишки, и в каждой из них обязательно фигурировала сеньорита в роскошном платье и с очаровательной улыбкой, обращенной к нему. Он стал чаще посещать Пабло, и тот тоже обратил внимание на его возбуждённое состояние. С улыбкой спросил: – Ты никак юношей стал, Пер! – С чего ты взял? – не понял мальчик. – По лицу видно. Сеньориты волнуют по ночам, да? Пере неожиданно почувствовал предательскую краску на лице, и скрыть её было невозможным. А Пабло хлопнул друга по спине, дружески молвил, заглядывая в лицо: – Это с каждым случается. Это нормально. И не переживай. Всему своё время, и твоё ещё наступит, – и хитро улыбнулся. – Какое время? – выдавил из себя мальчишка. – Сам скоро поймёшь. Но могу сказать, что это тебя природа подстёгивает. Тебе пора влюбиться, Пер. – Ты что! – изумился мальчишка. – С чего это мне влюбляться? – Тебе пятнадцатый год. Вполне понятное стремление к женскому обществу. Ты уже понял, что тебя стали волновать их юбки. Не так ли? – Да ну тебя, Пабло! К чему это мне? – От природы не уйти. Разве что отшельником заделаться. Да это не для тебя. Да и отшельники не все выдерживают такой жизни. Природа требует. У тебя уже есть кто-нибудь на примете? – Никого у меня нет! С чего ты взял? Хотел с тобой поговорить о деле, а ты совсем сбил меня своими глупыми шутками. – Это вовсе не шутки, Пере. Это зов природы. Я слышал об этом от одного монаха. Учёный был монах. Потому и выгнали из монастыря. – Значит, и у тебя такое происходило? – У всех так бывает. Не у всех одинаково, но никого не минует. С этим надо примириться. – В твоей жизни была женщина? – несмело спросил Пере. – Приходилось, – как-то мечтательно ответил Пабло. – А что? – Просто так. Интересно. И как, страшно было? – Почти всегда бывает страшно в первый раз. Зато потом становится вполне приемлемо, и всегда тянет повторить. Господь нас так создал, что мы всегда тянемся друг к другу, хотя так же всегда пытаемся отгородиться друг от друга. Этим всего лишь бросаем пыль в глаза.