Уже при свете маяка Навидад Перу провёл лодку к причалу и отшвартовался, облегчённо вздохнув. – Уже поздно устраиваться в городе, – он устало вздохнул. – Переночуем на борту. Хуан, готовь ужин. Да повкуснее и побольше. Все сильно утомились. С утра все трое, получив инструкции от Пере, отправились в город собирать сведения о капитане Варгасе и его судне. О судне Варгаса узнать оказалось легко. Его здесь хорошо знали, но только позавчера оно ушло в Валенсию, загрузившись рудой. Вечером, собравшись на постоялом дворе, где они сняли комнату, Пере опросил товарищей. Лишь Хуан смог немного пролить свет на их поиски. – За пять динеро мне удалось, сеньор, узнать, что с судна вроде бы сходила какая-то знатная сеньора пожилых лет. – Вот оно! – воскликнул Пере. – Это она! – Мне сказали, что она очень богатая и знатная, сеньор. Вряд ли это та, которую мы ищем. Я просто так сказал вам про неё. – И правильно сделал, Хуан! Теперь надо разузнать, где она обретается. У неё должны быть здесь родственники. Хуан, вся надежда на тебя. Бегай по городу, хоть высунув язык, но разнюхай всё, что может пригодиться. Вот тебе горсть меди. Не скупись и собирай сведения. Мы тоже не будем сидеть сложа руки. Однако проходили дни, недели, а больше ничего узнать не удавалось. Так прошло почти два месяца, когда тот же Хуан с сияющим лицом ворвался в комнату постоялого двора. Было поздно, темно, но Пере не стал ругать мальчишку за столь позднее возвращение, поняв, что у того имеется, что рассказать. – Кажется, нашел, сеньор! Только это далеко. За городом. Один нищий за три динеро поведал про одну знатную сеньору, недавно появившуюся в городе. Та вскоре уехала в какую-то усадьбу за городом. – Ты узнал, что за усадьба? – Я как раз оттуда, сеньор! Потому поздно вернулся. Устал смертельно! – Пабло, приготовь мальчишке еду, а он тем временем расскажет. Где эта усадьба? Вот, выпей вина с водой – и говори. Хуан с жадностью выпил кружку, вытер губы ладонью. – Это у горы Эль-Кальварио, сеньор. Не меньше лиги от города. Может, и больше. Я не считал. Там бедная усадьба стоит, а чуть дальше гора. Уже темнело, и я ничего больше не узнал, сеньор. Никого интересного не встретил. А расспрашивать побоялся. – И то хорошо, Хуан. Завтра я должен побывать там. Ты хорошо запомнил, чтобы узнать эту каргу? Я подумал, что это лучше поручить тебе. Ты, я смотрю, парень ушлый и сообразительный. А меня она может и узнать, хотя с бородой и усами я мало похожу на того мальчишку. Как скажешь, Пабло? – Всё верно, но поостеречься не мешает. Дело-то ты задумал страшное, как я полагаю. И лучше тебе не светиться. А Хуана никто не заподозрит. Он сам найдёт способ проникнуть на усадьбу и всё разнюхать. – Слыхал, парень? Ты можешь разбогатеть, парень! – Как это? – заблестели плаза мальчишки. – Очень просто. Если у нас всё получится, то получишь сто монет. – Реалов!? – Слабо ты себя оцениваешь, Хуанито. Сто золотых монет, парень! – Ого! Не может такого быть, сеньор! Что я такого делаю? – Может! Только старайся всё выведать, и точно узнай, она ли там живёт. – Будьте спокойны, сеньор! Я это легко сделаю. За такие деньги можно и не такое устроить! Спасибо, сеньор! Всё сделаю, дон Пере! Юноша долго не мог заснуть, всё перебирая в уме услышанное сообщение. Хуана собрали в дорогу, переодели в старьё, лицо слегка замазали, и вместе с Пере на тарантасе отправились за город. Пере берёг силы мальчишки. Хуан неторопливо шал в направлении усадьбы, ориентируясь на отчётливо видневшуюся гору впереди. Усадьба была окружена завалившейся изгородью из старых сучьев и веток в виде плетня. Хуан сел в тени дерева у широкой тропы и принялся закусывать. Его мешок выглядел грязным, с заплатами, и весь он казался таким замученным и усталым, хотя был только девятый час утра. Он ел и поглядывал на ворота усадьбы. Та находилась в ста пятидесяти шагах ближе к предгорью. Жизнь в усадьбе теплилась вяло. Два раба лениво возились с ослом и козами, заканчивая дойку и готовясь куда-то идти с ослом. Мальчишка прилёг, надвинул дырявую шляпу на глаза и сделал вид, что дремлет. Сам посматривал на усадьбу, боясь прикрыть глаза. Лишь спустя час с лишним углядел женщину, что вышла во двор и остановилась на ступеньке крыльца. Всмотревшись в неё, Хуан решил, что это и есть та, которую они ищут. Скоро он встал, отряхнулся и направился к воротам, попросить воды. – Пошел прочь, оборванец! – стала прогонять его старая работница в подоткнутом за кушак подоле платье. – Бродят тут всякие! – Сеньора, я только хотел испросить у вас немного воды. Будьте снисходительны к нищему сироте! Мне ещё далеко идти. Город далеко, не знаете? – Город вон он, перед тобой, – махнула рукой служанка. – Лига до него. Куда тебе воды налить? Не из ведра же тебе пить. Только испачкаешь всё тут! Хуан достал тыквенную бутылку и протянул женщине. Та осторожно налила в неё воды и передала мальчишке. – Бери, да проваливай побыстрее! Новая хозяйка страсть, как не любит таких бродяг! И мне попадёт за тебя. Иди же! – Что, такая злая? А почему новая? Купила усадьбу, что ли? – Иди, иди! Не твоего ума дело! – И женщина повернулась уходить сама. Хуан медленно укладывал бутылку и поглядывал на крыльцо. Там ничего не было видно. Он уже повернулся уйти, как из открытого окна раздался требовательный голое: – Какого чёрта ты там возишься? Скоро я дождусь тебя, паршивка? Хуан поспешил убраться, пока хозяйка не заметила его, а служанке не попало ещё сильнее. Но уходя, он старался запомнить её голос, чтобы передать «сеньору Пере». Он укрылся в тени того же дерева и прилёг, раздумывая. Он не очень хорошо разглядел хозяйку и теперь восстанавливал её образ, стараясь не забыть. Поглядывая на усадьбу, он всё же решился найти рабов и у них расспросить о новой хозяйке, что поселилась совсем недавно в этой усадьбе. И кому она принадлежала раньше? Хуан больше часа бродил в окрестностях, пока не увидел осла, нагруженного сучьями, семенящего по каменистой тропке, которая вилась среди отрогов горы. Хуан поравнялся с рабом, спросил бойко: – Этой тропой я доберусь до Эскомбреро? – Можно, но она потом обходит гору и так будет дольше. Лучше иди правее. Это и легче будет, и короче. Хуан вытащил бутылку с вином, отхлебнут пару глотков. Увидел, как жадно заблестели глаза раба. Спросил, протягивая бутылку: – Хлебнёшь? Жара уже сильная. Дождя не предвидится. Раб схватил бутылку и большими глотками стал пить. – Эй, погоди! Ты что, всё хочешь выдуть? Так не пойдёт! Давай-ка сюда! Погонщик с неохотой отдал, но блаженное выражение лица показало мальчишке, что тот стал совсем добреньким и благодушие распирало его. – Я был на усадьбе, – Хуан обернулся и показал направление. – Воды просил. Там такая сварливая и старая карга орала, что я поспешил удалиться. – И не говори, парень! Просто заездила, старуха! – И раб боязливо оглянулся. – Старый-то хозяин теперь силы не имеет. Всё передал этой пассии. – Продал усадьбу старик, да? – Леший их знает, парень. Но теперь всем распоряжается эта, как ты сказал, карга. Здорово ты подметил! Гоняет нас, как собак! – Да, тебе не позавидуешь. И давно она так лютует? Вроде бы ты говорил, что она недавно тут появилась. – Да, парень! Всего с месяц, или чуть больше. Неожиданно так приехала в богатом тарантасе и тут же стала распоряжаться. Вроде бы они со старым хозяином в родстве состоят. Но она его не празднует и чистит почём свет стоит. Злюка, и вредная такая! А бедную Хулию совсем замордовала. Гоняет!.. – Не торопись. А то так и глотка у тебя пересохнет. – Это уж точно, парень. Не дашь... – и он просительно кивнул на бутылку в руках мальчишки. – Только не всё. Мне тоже надо попить. А больше у меня нет. На! – Ох и здорово! – блаженно утирался погонщик. Спасибо. Никак не ожидая такого угощения. С тех пор, как эта карга здесь поселилась, нам больше вина не перепадает. Интересно, на праздники хоть выдаст? – Что это за такая стерва, что даже вина с водой не даёт!? Как хоть зовут эту старуху? – Да она не такая уж старуха, парень. Лет пятьдесят. Зовут? Слышал, как старый хозяин кличет её Катой. Больше ничего не знаю. Да оно мне и не нужно! Будь проклята эта карга, ха! Как ты её назвал! Здорово! Они ещё поболтали. Хуан напоследок всё же угостил остатками вина словоохотливого раба и проводил его глазами, не решаясь последовать с ним к усадьбе. Вернулся он домой ближе к вечеру и тут же всё рассказал Пере. – Нашли! – воскликнул он в радостном возбуждении. – Теперь остаётся захватить её и вытрясти всё, что она уворовала! И покончить с этой гнидой! – Собираешься убить? – в страхе спросил Пабло. – А что с этой стервой делать? Она не остановилась перед этим. А Стелла столько ей делала добра! Таким нельзя жить. К тому же слышал, как она распоясалась в усадьбе? Это такой человек, долго вынашивавший мечту повелевать! Пабло побледнел, но промолчал, боясь показаться хлюпиком перед этим озверевшем мальчишкой. Но спросил всё же: – Как же ты намерен это сделать, Пер? – Ещё не думал. Да это всегда успеется. Надо лишь захватить её. Вот о чём надо думать. Хотя мне кажется, что это будет не так сложно. Ты трусишь? – и Пере подозрительно уставился на друга. – Что ты! Просто это и на самом деде страшновато. Ведь мы не убийцы. Я и мёртвых-то редко видел, а тут убивать. Страшно! – Не горюй! Что-нибудь придумаем. Прежде всего, хотелось бы определить, куда податься потом. – А что определять? Лишь бы деньги получить. А там домой!