Он словно вышел из комиксов, которые читали ее двоюродные братья. Такое существо получится, если разобрать что-то живое на части, а потом неправильно собрать. Руки слишком длинные. Голова похожа на темный цветок. Она подумала, что этому монстру тоже может нравиться разрывать все на части. – Элис, вы меня слышите? – раздался голос доктора Паркс. – Можете открыть глаза, если хотите. Качнулись черно-белые подсолнухи, монстр слился с ними и исчез. Может, он с самого начала был одним из них? Стайка бабочек вылетела между раскачивающихся стеблей, и подсолнухи снова стали золотисто-желтыми. Элис открыла глаза в реальном мире, в лаборатории. Первый, кого она увидела, был Бреннер. – Монстры, – сказала Элис. – Конечно, они есть у меня в голове. И пока они остаются там, все будет в порядке. Правда же? 7. Терри погрузилась в себя и совершенно забылась. Так прошла минута, и еще одна, и еще. Она невидящим взглядом изучала стены, пол, потолок… Потолок! Она смотрела на него, а он двигался. Словно облака, бегущие по небу. Все обыкновенное стало необыкновенным и странным через призму окутанного наркотиком разума. И к тому времени, как она вспомнила, что собиралась расспросить доктора Бреннера насчет звонков в ее университет и дяде Элис, он уже вышел из кабинета. Неизвестно, куда отлучился Бреннер, но санитар ушел вместе с ним. На этой неделе сеанс проходил в маленьком помещении, кроме нее, тут никого не было. А значит, не будет и фоновых разговоров в те минуты, когда Терри мысленно возвращается в события, о которых сожалеет и хочет поступить иначе. Если она не спросит Бреннера, то опять забудет. Во время кислотного теста вспоминается что угодно… Он ведь не будет возражать, если она пойдет и поищет его? Терри решила, что нет, не будет. Он никогда не говорил, что она должна сидеть на одном месте. Терри встала и подошла к двери. Ручка легко повернулась. Значит, дверь оставили незапертой. Это знак – надо идти дальше. Она вышла в коридор и никого там не увидела. Терри пошла по нему и свернула в другой коридор, незнакомый. Может, где-то здесь кабинет Бреннера? Настенная плитка плясала у нее перед глазами. Где-то в отдалении послышался звук открываемой двери и шаги. Терри прижалась к стене. Мужчина в лабораторном халате выскользнул из-за угла прямо напротив нее. Однако он не заметил Терри и пошел в противоположном направлении. Она тут же метнулась вперед, чувствуя себя, словно в игре. Дверь, из которой вышел тот мужчина, вела в другое крыло. Рядом с ней была одна из тех замысловатых панелей с кнопками. А сама дверь… она осталась приоткрытой. Удастся ли… Терри бросилась вперед и успела проскользнуть внутрь. Дверь закрылась у нее за спиной. Есть! Коридор почти сразу раздваивался, но Терри пошла прямо. Она проходила мимо пустых кабинетов, где стояло много различного оборудования и кушеток. Но тут ей встретилась комната, в которой кто-то был. Там сидел ребенок. Неужели это галлюцинация? Нет, она не исчезала. Маленькая девочка сидела за низким столиком и так яростно раскрашивала рисунок, что бумага была готова вот-вот порваться. Что это значит, черт возьми? Терри негромко постучала и вошла. – Привет, – сказала она, стараясь говорить мягким, успокаивающим голосом. Что ребенок делает тут – в лаборатории, где проводятся эксперименты с применением ЛСД? На девочке была такая же больничная рубашка, как на Терри. – Кто ты? – спросила девочка, уставившись на нее. Терри подошла к стульчику на противоположном краю стола. Попыталась сесть, но стульчик был для нее маловат, и колени смешно выпирали. Девочка, кажется, была не против. – Я пациентка. А ты кто? – Кали, – ответила девочка. Немного подумала и спросила: – Что такое «пациентка»? – А, это человек, который болеет. Темные брови девочки сошлись на переносице. Терри взглянула на рисунок: там был мужчина с зализанными назад волосами. Бреннер? Наверное, да. – Ты болеешь? – спросила девочка. – Нет, – ответила Терри, – я в порядке. – Тогда почему ты здесь? – О, я участвую в эксперименте. Ты знаешь, что это такое? – Ты объект, – по слогам произнесла девочка. – Я тоже. А папа знает, что ты здесь? Мне почти ни с кем нельзя разговаривать. Папа? Это ребенок Бреннера? Какая-то тень мелькнула за дверью в коридоре. Терри неожиданно начала подозревать, что если ее обнаружат здесь, то будут совсем не рады. Она поднялась с детского стульчика и наклонилась, чтобы оставаться на одном уровне с Кали. – А давай мы оставим в секрете, что я к тебе приходила? Сейчас мне пора возвращаться, но скоро я снова тебя навещу. – Ладно, – девочка пожала плечами. – Мне нравятся секреты. Терри нужно было идти, но все же она задержалась ради последнего вопроса. – А ты – тоже секрет? Кали задумалась, потом кивнула. – Думаю, да. – Я приду к тебе опять, как только смогу. Кали снова кивнула, а затем прижала указательный палец правой руки к губам, воспроизводя всем понятный знак «тише». Сможет ли такой маленький ребенок сохранить тайну? Терри полагала, что да. У ребенка, который считает себя секретом, явно было много возможностей потренироваться в их хранении. А потом она поняла, что и у доктора Бреннера тоже. Глава четвертая О монстрах и людях[17] Октябрь 1969 года г. Блумингтон, штат Индиана 1. Эндрю уехал к семье на выходные, так что Терри пришлось ждать его возвращения, чтобы поделиться открытием. Он сообщил, когда примерно приедет домой, и к назначенному часу девушка отправилась в его квартиру. Едва только Эндрю вошел и поставил на пол рюкзак, Терри бросилась к нему. – У них там ребенок! Маленькая девочка. – Милая? Привет, – сказал Эндрю. На лице у него была написана радость от встречи и одновременно растерянность. – Так, давай с самого начала. У кого ребенок? Где? – Ой, – она смущенно взъерошила волосы. – Извини. В лаборатории. Доктор Бреннер… Терри не знала, с чего правильнее начать. – Думаю, нам обоим нужно взять по пиву, – сказал Эндрю. Он погладил ее по щеке и поцеловал в лоб, после чего отправился на кухню. – Хорошая мысль, – отозвалась Терри. – Извини меня, я просто очень давно хотела поговорить об этом.