Я застыла, не в силах пошевелиться. На лице Лилы отразилась грусть. — Именно его брат, Иуда, повинен в моих страданиях. Это он был организатором этого плана. — Райдер сказал нам, что не знал о том, что произошло с Лилой, — сказала мне Мэй. — Он верил только в то, что за ней пришли Палачи и убили его людей. Он поначалу не знал, что эти люди сделали с Лилой. Повисло молчание. — И я ему поверила, — произнесла Мэдди. Я повернулась к младшей сестре. Мэдди уставилась на меня глазами олененка, умоляя ее выслушать. — Когда нас похитили, мы все подумали, что это организовал Райдер. — Но он этого не делал? — закончила за нее я, пытаясь переварить всю эту новую информацию. Их что, похитили? Им причинили боль? «Мои сестры… нет…» — Он нас отпустил, — добавила Мэй. — Ему ничего не было известно о том, что нас схватили. Я поняла это по его глазам, Белла. Он больше не хотел нас туда возвращать. Что-то внутри него изменилось. Пророк исчез, а на его место вернулось что-то от того Райдера, которого я считала своим другом. Одолевавшие меня противоречивые мысли и чувства стали совершенно невыносимыми, и я отвернулась. — Белла? — произнесла Мэдди, сжав мою руку. — Ты в порядке? Я хотела ответить «да», но вместо этого помотала головой. Потому что я была не в порядке. Я была далеко не в порядке. — Мужчина, с которым я познакомилась в камере. Райдер. Я никогда в жизни не видела человека добрее и заботливее, чем он. Я…он мне помог. Мы…, — я тяжело вздохнула и подняла левую руку. — Мы поженились. Я… мы… Я не могла раскрыть все остальное. Не могла сказать сестрам, что человек, причинивший им столько боли, даровал мне исцеление. Я не могла им сказать, что я с ним соединилась. И что впервые в жизни я сделала это с удовольствием… что это что-то для меня значило. Значило для меня всё. Но Мэй прошептала: — Ритуальное воссоединение. Ее голубые глаза округлились. — Да, — призналась я. У меня задрожали руки. — Я поклялась ему в верности… и он… — Он тебя не обидел? — с тревогой спросила Лила. — Он был с тобой нежен, когда…? — Да, — ответила я, не в силах сдержать проступившую у меня на губах улыбку. — Он был идеален. — Когда мы с ним только познакомились, он был чист, — сказала мне Мэй. — Берёг себя для брака с окаянной. Он говорил мне, что никогда не принимал участие в обрядах Дани Господней. У него никогда не было женщины. — Всё так, — я сглотнула подступивший к горлу ком горечи. — Он был чист. Он… он был только со мной. Я стала для него единственной. И во всем, что имеет значение, он стал единственным и для меня. Я издала невеселый смешок. — Я ему доверилась, отдала свое сердце. Я никогда не думала, что смогу это сделать. Но сделала… с ним… И теперь вот узнаю, что он совсем не тот, за кого я его принимала. Я встала и подошла к большому окну. Снаружи было темно, но вдалеке виднелись огни. Внезапно мне стало холодно, и я сложила руки на груди. — Не думаю, что ты права, — сказала Мэй. Я напряглась, затем взглянула на все еще сидящую за столом сестру. Мэй нервно посмотрела на двух моих сестер и поёрзала на стуле. — Наши мужья ослеплены ненавистью к нему за то, что он им сделал. За то, что случилось с нами, особенно с Лилой. Но… Она сделала глубокий вдох и продолжила: — В глубине души я не верю, что он плохой человек. Белла, я часто об этом думала. Райдер был мне хорошим другом, и я считаю, что эта дружба была искренней, даже если из-за его последующих действий всё стало выглядеть иначе. Какое-то время я боялась, что он потерян из-за веры, но когда он нас отпустил, я увидела сияющий в нем свет. Мэй вздохнула. — И сегодня я поняла, что он окончательно вернулся. Райдер. Не Каин, а человек, которым он был вдали от Ордена. Он привез тебя к нам. Плохой человек не смог, не сделал бы этого. В мое сознание проникли ее слова, и я почувствовала, как по губам катятся слезы. — Я совсем сбита с толку, — призналась я. — Столько всего произошло. Я… я не знаю, что и думать… Я… я… Входная дверь открылась, и когда в комнату вошел возлюбленный Мэй, у меня душа ушла в пятки. Я впервые увидела его вблизи при свете. Высокий, крепкий, с проницательными карими глазами. Его кожу украшали цветные рисунки. На него было страшно взглянуть. Словно почувствовав на себе мой взгляд, он посмотрел на меня, и я поняла, что он тоже меня оценивает. Он в недоумении помотал головой. К нему подошла Мэй. Несмотря на наше присутствие, Стикс притянул ее к себе и жадно поцеловал. Увидев это, я покраснела. Тогда я поняла, что этот мужчина властный. Он брал всё, что хотел и когда хотел. Прервав поцелуй, он что-то жестами показал Мэй. Я увидела, что моя сестра тут же побледнела. — Нет, — потрясённо сказала она. Стикс в ответ промолчал. — Что? — произнесла я. — Можно, я ей расскажу? — спросила Мэй. Он кивнул. Пока Мэй говорила, Стикс неотрывно смотрел на меня. — Райдер сообщил Стиксу, что Орден планирует на нас напасть. Я вспомнила учебные стрельбища, Пророка, вооружившего наш народ к концу дней, проповеди ненависти, и у меня бешено заколотилось сердце. — Да, — сказала я. — Иуда готовит их к концу. Мэй опустила глаза. — Поэтому Палачи нападут первыми. Она помолчала, потом добавила: — Палачи и Райдер. По моим венам раскаленным потоком хлынул страх. — Нет, — прошептала я. — Он убьёт Райдера. Иуда, его брат-близнец… он его убьет. Стикс пожал плечами, от этого движения у меня внутри вспыхнул пожар. Без какой-либо сознательной мысли, я бросилась к нему. — Белла, — потянувшись ко мне, позвала Мэй. Я вырвалась из ее рук. Стикс приподнял бровь и скрестил руки на груди. Это только еще больше меня разозлило. — Ты и понятия не имеешь, — сказала я, изо всех сил стараясь контролировать свои взвинченные эмоции. — Ты и понятия не имеешь, что Иуда неделя за неделей творил с Райдером. Он мучил его всеми возможными способами. Он вышвырнул его, порвав все братские узы, что когда-либо их связывали. И это просто убило Райдера. Его единственная семья, единственный человек, которого он любил, бросил его, потому что он попытался поступить правильно. От гнева у меня дрожали ноги, но я не сдавалась. — Когда Райдер, наконец, стал свидетелем обряда Дани Господней, он убил человека. Он пошел против всего, что знал, чтобы остановить то, что посчитал неприемлемым. Несмотря на то, что он являлся Пророком, он запретил один из самых важных ритуалов Ордена. Ты знаешь, каково ему было? Нет, ты не можешь этого знать, потому что ты никогда не жил в этом месте. А я жила. МЫ жили! Мэй попыталась снова дотянуться до меня, но я повернулась к ней и крикнула: — НЕТ! Мэй отступила, и я снова повернулась лицом к Стиксу. — Он рисковал всем, чтобы меня спасти. Я не знаю, как ему это удалось, но он поменялся местами со своим братом, чтобы тот меня не изнасиловал. Он отвернулся от своей плоти и крови, чтобы меня освободить и вернуть моим сестрам. А теперь ты толкаешь его обратно прямо им в руки… они его убьют. Я ждала, когда Стикс заговорит, что-нибудь скажет. Но он только провел языком по нижней губе и пожал плечами. Я потрясённо отстранилась… затем взглянула на своих сестер. Лила и Мэдди склонили головы, а Мэй… Мэй покачивалась на ногах, но ничего не говорила. — Да что же вы за люди? — спросила я, почувствовав, как меня прошиб ледяной пот. Любовник Мэй снова что-то сказал ей жестами. Мэй побледнела и покачала головой. Он энергичнее задвигал руками, и на этот раз Мэй взглянула на меня и сказала: — Стикс хочет, чтобы я сказала тебе… сказала тебе, что ты не знаешь Райдера так хорошо, как тебе кажется. И что теперь ты здесь с нами, и тебе не место рядом с ним. Райдер никогда не будет здесь желанным гостем. Никогда. Я засмеялась. Я смеялась и смеялась, в недоумении качая головой.