Проведя занятие у непослушного, — хотя появилось ощущение, что у самого адекватного и даже наиболее любимого в сравнении с другими, — девятого «тёмного» класса, Ника направилась на следующее. Неспешно проходя длинный, наполненный весёлым гомоном и шумным топотом учеников коридор, она, в очередной раз придя в потрясение от своего положения, глубоко задумалась над тем, что в школе она теперь не училась, как, по сути, должна была, а вот уже четвёртый день сама давала уроки, что выбивало из колеи, не давало сосредоточиться на каких-либо других важных думах. Но, не успела темничка проникнуться раздумьем о несправедливости полностью, как за её спиной неожиданно раздался громкий бас, позвавший по имени. Дома, только уловив настойчивый зов кусочком сознания, моментально обернулась и с удивлением осознала, что, глубоко зарывшись в своих навязчивых мыслях, не опознала столь запомнившийся за прошедшую неделю голос. Поравнявшись со знакомой, Прасет резко замедлил шаг и, грубо прокашлявшись, холодно, словно совершенно без интереса, а из простой формальности спросил: — Сау ба, опять не выспалась? — И каким-то выверенным жестом коснувшись лямки рюкзака, висящего на плече одноклассницы, как бы между делом, не акцентируя на своих словах ровно никакого внимания, бросил, вытягивая руку: — Давай сумку. — Да нет, после того котокафе я наоборот смогла нормально поспать, можно сказать, даже выспалась, — пожала плечами иностранка и без какого-либо волнения за свой предмет передала магу свой рюкзак. — Спасибо. — Сколько? — Уточнил темник специально, с лёгкостью закидывая себе на плечо второй рюкзак, хотя и свой, казалось, был набит так, что от веса скоро дно порвётся. — Часов шесть-семь, — соврала девушка, повторяя себе, что делала это ради своего блага, хотя прекрасно осознавала, что её защитная реакция всё больше походит на параноидальность, даже какую-то эгоистичность и закрытие себя от тех, кто, может, из истинных добрых целей желает помочь. «Нет. Не надо ему знать, что спала я на два часа меньше. Да, этот добродетель помог мне и по красоте заслуживает знать правду, но я не хочу, чтобы его благодеяние затягивалось. Не то я существо, которое помощь от любых магов принимает за должное. И в целом, что бы он там не говорил в своё оправдание — не должно его волновать моё самочувствие, не его индюшиного мозга дело!» Галицкая осознавала, что просто обманывала себя из-за развитой с детства предубеждённости и подозрительности по отношению ко всем малознакомым существам. Она понимала, что уже успела проникнуться к Сету каким-никаким, но доверием и хотела высказать хотя бы что-то из того, что лежит на душе хоть ему одному. Этот маг не оставлял другого выбора — он подтверждёно не желает ей зла, он позвал её с собой в кафе, желая помочь, хотя, казалось бы, кому может быть приятна компания такой странной девицы? И он заступился за неё тогда, хотя имел право просто уйти. Но как бы сильно не рвалось на куски сердце, хозяйка его воздержалась от столь ненормальной затеи. Не для того она почти всю жизнь пробыла замкнутой для посторонних и недоверчивой в плане рассказов о своих житейских тяготах, чтобы потом вот так раскрыться какому-то почти незнакомому парню. — Думаешь, это так уж много? — Прерывая размышления, всё больше вводящие в состояние прострации и паники, спросил Пхантхэ, невольно скорчив раздражённую гримасу, но скоро вернул себе выражение-ничего-не-выражения — как для себя прозвала это его лицо петербурженка. — Для нынешнего моего распорядка сна — ещё как, уж поверь! — Убедила она Тхэ, улыбнувшись, и для отвлечения внимания спросила: — Ты чего звал-то? — Так я это... А! — Ненадолго задумавшись и громко причмокнув губами, Маиботхад озарёно вскрикнул, подняв указательный палец вверх, но вновь вернул себе бесстрастную маску, опасливо поглядев по сторонам: — Кхм... Меня к тебе секретарша отцова отправила. Передать кое-что попросила. — Тогда передавай быстрее, и я пойду. Мне ещё к уроку подготовиться надо, — нетерпеливо попросила Доминика и чуть придвинулась к собеседнику, пропуская встречно идущего ученика. Всё-таки говорить в коридоре во время перемены идея изначально плохая. — Осторожно, — придержав врезавшуюся в него спиной чужестранку, предостерёг её Прасет. — Так вот об этом мне и сказали с тобой поговорить. Но лучше обсудить это в без... существенном месте — наказ отца. — Ладно, но давай в темпе вальса? — Подняв на мага страдальческий взгляд, попросила учительница и ещё раз оглядела коридор. — Какая ты сговорчивая сегодня... удивляешь! Всю прошлую неделю я слышал от твоей персоны только: «Отстань, Маиботхад, у меня, в отличие от тебя, дела есть!» или: «Хорош меня донимать, индюк блохастый, пока голову не откусила!» Ещё был вариант: «Парест, я тебе руку по локоть отгрызу, если ты ещё хоть раз ею перед моим лицом проведёшь, пока я думаю»! — Я так не говорила! Я головы и руки индюкам не кусаю. Индюшатина не входит в список пернатых, которых я употребляю в пищу — у них мясо сухое, — показушно скрестив на груди руки, возразила темничка, но улыбку сдержать не смогла, очень явно попавшись на сокрытии настоящих эмоций. — Ладно-ладно, прости за недостоверность пересказанных фраз. Ты сейчас к восьмому? — А ты настоящий сталкер, Парест, уже запомнил моё расписание! К ним. — Отлично, вот у них в классе и поговорим, — не обратив внимания на наглые предъявления, обрадовано утвердил Сет. «Вместе? В пустом кабинете?.. — Сердце сжалось от тревоги, но показывать её девушка не стала, убедив себя, что в случае чего сможет отбиться — не зря же одной из лучших учениц мира является! К тому же мамин браслет неизменно висел на руке — защитит хозяйку при необходимости. — Ну, смотри, Парест! Только попробуй меня тронуть — тебе и от моего "просто украшения", и от меня достанется так, что потом драться нечем будет!» Заприметив нужную дверь, Пхантхэ, взяв Дому за руку, повлёк за собой, закрыв их в классе. Оценив ситуацию и убедившись, что в помещении они одни, таец провёл затаившую дыхание магичку к партам и поправил её сумку на своём плече. — Так вот, — остановившись в середине ряда и присев на один из столов, начал наследник. — По словам Пи’Кхау, отец, при принятии тебя на постоянную работу, назначил тебе зарплату как полноправному работнику. Но, опять же, с её слов, подумав, решил выплатить и аванс, чтобы, цитирую: «Был стимул работать и возможность потратиться на личные нужды уже сейчас». Он наказал передать тебе предоплату с моих рук, так как сам уехал по делам и не знает, когда вернётся. Слушая сына директора, Ника села на парту напротив и изучающе посмотрела тому в глаза, стараясь сконцентрироваться на чём угодно, лишь бы не на ироничности поступка Советчика. Хотя мысли, сами собой бегающие в голове, всё равно сосредотачивались на прозвучавших только что словах, не оставляя ей шанса. «Да вы что? Правда, что ли? Ух, какие ж мы щедрые, Тхир! Сначала тигром рычите, выгоняя из кабинета за "простую любознательность", а теперь такими новостями одариваете! Сейчас, розовые очки да наушники со звукоизоляцией с себя сниму и с радостью поверю, что вы не задобрить меня хотите, а всего-навсего по достоинству оцениваете оказанную мною помощь!» — Хорошо, спасибо, — быстрым изучающим взглядом пробежавшись по Прасету, выдохнула девушка. — На этом всё или ещё какие-то вопросы будут? — Имеется парочка, да. Я вот всё понять не могу, ты, прости меня, те несколько дней до субботы спала по минуте правым глазом в позе ласточки? — Вдруг с укором спросил Сет и стал указывать пальцем в называемые области глаз иностранки. — Почему до похода в котокафе синяки под твоими глазами были сливами, в мешках можно было вынашивать кенгуру, а взгляд отображал усталость десяти ленивцев, но даже при таком плачевном раскладе ты не удосужилась обратиться к нашим медикам? Твоё преображение после Цок-цок было настолько хорошо заметно, что даже мне жутко стало! «В каком это смысле?! — Возмутилась россиянка, распахнув глаза так, что те, думалось, по неосторожности могли и вылететь из орбит. — Для кого я тогда красилась как на красную дорожку?! Какие он там, спрашивается, синяки с мешками различил?!» — Я в эти несколько суток плохо спала из-за обычной акклиматизации и сна на непривычно твёрдом матрасе! Не хотелось по этой причине отвлекать лекарок, смысла не видела, — набычилась Галицкая, скрестив руки на груди и отведя обиженный взгляд от знакомого. — А вообще ты врун! Не было на мне никаких синяков! — Так чего ты сразу не сказала про матрас? — Маиботхад надул губы, точно всерьёз задумался. — Тебе его заменить? Я отца попрошу, он найдёт самый мягкий и удобный, если нужно. От услышанной в голосе тайца серьёзности и истинного желания помочь Галицкая впала в ступор. Она глупо проморгалась, выпучив на него глаза, и через силу пресекла в себе желание смеяться от неожиданно умилительного тона Тхэ, в ответ глухо «угукнув» с плотно сомкнутыми губами, уголки которых против воли тянулись вверх. Парень недоверчиво покосился на чужестранку, не понимая её эмоций, но говорить ничего по этому поводу не стал и потянулся к внутреннему нагрудному карману вязанной угольной жилетки, обшитой серебряными нитками, что была надета поверх водолазки. Достав небольшую связку тайских купюр, он протянул её Доминике, что взглянула на деньги так, будто видела впервые, забыв, что после обмена валюты получила точно такие же прямоугольные бумажки. Она в изумлении вскинула брови, приняла необычные разноцветные банкноты и стала с любопытством рассматривать непривычные тайские цифры, заметив в правом верхнем углу и привычные арабские. — Ты так на них смотришь, словно позавчера не тебе такие же в размен на русские рубли выдали. — Я тогда была увлечена тем, как улучшилось моё физическое состояние, и не обратила на это внимания, — Ника без стеснения пересела на парту к Сету и, нагло опёршись спиной на его руку, упирающуюся в столешницу, с интересом спросила, приподняв купюру к лицу мага: — А как читается единица, похожая на знак «собаки» в адресе почты? — Нынг, — ответил сын Советчика носом, разглядывая увлечённое лицо одноклассницы. В расцветших глазах читался неподдельный детский интерес. Неожиданно для себя он подметил, что аромат шампуня у девушки до мурашек приятный, сладкий — мёд с облепихой? — отчего незаметно усмехнулся, поражаясь сам себе. Дурость какая, думать о таком, особенно на второй неделе знакомства. — А этот верблюд-двойка? — Тем временем полюбопытствовала иностранка. — Кто-кто? — От нелепого сравнения Пхантхэ почти неслышно посмеялся. Смех у него был нежным, бархатистым, слух ласкал, словно пёсик ухо носиком. — Сонг. — Красиво — нынг, сонг. Ну, хоть ноли у нас похожи! К слову, а как звучит он? — Сунай, сау. — Нихе-ху-чего себе на этих купюрах нулей! Господин директор меня что, с золотым слитком перепутал? За какие заслуги он так много мне выделил? — Очевидно, за многие. Да и три нуля на шести купюрах не так уж много. — Так у вас расчёт другой, а три ноля как раз таки немало! Я проработала три дня, не считая вторника, а тут выплата, блин, как за два месяца, а это только аванс! — Не бурчи без дела, бери, что дают. А если не дают — забирай и убегай. — Это... тайская мудрость такая? — Магичка глупо похлопала на тайца глазами. — Нет, в каком-то вашем, как оно... «пацанском паблике» вычитал. — Бог ты мой, откуда ты только о них узнал... Прасет на вопрос отвечать не стал, вместо этого сказав: — Так, ты, давай, иди к своему столу, готовься к уроку, сумку я донесу. *** За шесть уроков Доминика порядком измоталась и все соки из неё, казалось, уже были выжаты, но оставался очень важный, который никак нельзя было пропустить. Ей предстояло провести практику — показать одноклассникам настоящий магический бой, что пока те проходили лишь в теории или кусками, небрежными отрывками видели или выполняли некоторые действия, но не знали стоящего применения им. Магичка задумчиво разминалась, укрывшись в тени высокого зонтика, что поставили на поле специально для неё, и никого не замечала, вперив задумчивый взгляд в землю. Почти все ученики уже стояли на месте и тревожно поглядывали на учительницу, гадая, кого же из них она решит покалечить сегодня, но та не обращала на них внимания, усердно продолжая подготовку. Вскоре, договорив с товарищем, к ней подошёл Прасет, вновь отвлекая от важных размышлений и расчётов, проводящихся в застланной думами голове. — И снова здравствуй, сау ба. — Чего тебе, индюк? — Запыхавшись, равнодушно кинула Ника и вытянула сцепленные за спиной руки назад, потянув их сначала в одну, затем в другую сторону. — У тебя сейчас демонстрация боя, с кем будешь проводить? Наверняка выбрала себе в напарники кого-то из старших? — Словно не зная наверняка точного ответа, уточнил Сет. — Ошибаешься. Драться я буду с тобой, Маиботхад, — сев на корточки, Дома выполнила полушпагат, не переставая при этом устало кряхтеть. — Так и зн... то есть, какая неожиданность! — Бархатистым низким голосом сымитировал лёгкое удивление маг и тихо усмехнулся, пройдясь безразличным взглядом по одежде будущей противницы. Исследовал на изворотливость. — И почему же я удосужился такой прекрасной возможности с тобой позаниматься? «Хочу, наконец, узреть все твои умения», — подумала темничка, но сказать решила совсем иное, не желая выдавать свои намерения так сразу. — Понравилось калечить тебя и ничего с этого не получать. А также я уже знакома с твоей могущественностью и техникой Магии и будет легче тебя победить! И пусть как ясный день было понятно, что парень все её желания осознавал и подшучивал над ней по каким-то своим причинам. Это просто было занимательно — издеваться в ответ, отвечая полуправдой. — Другого ответа я и не!.. — Откашлявшись, Пхантхэ с фальшивой скукой в голосе протянул: — Вернее, как же так? За что ты так со мной, беспощадная сау?.. — Оставь свои колкости для другого случая, Сет, тебе лучше тоже размяться, чтобы хотя бы попытаться отбиваться. И лучше смени водолазку с джинсами на более удобную одежду, а то такой конфуз будет, если порвётся во время боя. — Я бы, конечно, без твоего наставления только выйдя на поле битвы умер, но, думаю, в данной «потасовке» и сам смогу решить, как мне будет лучше. Россиянка закатила глаза, наскоро прохрустела всем телом и посмотрела на часы в телефоне, сверяясь со временем. — Пора, Парест, — оповестила она мага, сверкнув на него озорными глазками. Закончила разминку девушка преисполненным наслаждения стоном. Думала уже идти следом, но, вдруг задумавшись над чем-то, резко застыла на месте. Прикусила губу, размышляя о правильности своего будущего поступка, напряжённо выдохнула и окликнула темника, пока тот не ушёл слишком далеко. Тхэ без промедлений обернулся и посмотрел на иностранку с интересом, показывая готовность выслушать её, хотя увлечение в глазах с каждой секундой из-за необъяснимых чувств на чужом лице всё больше превращалось в смятение. Темничка решила довериться ему — знала, что поступала опрометчиво, сама себе кричала «дура!» — но не могла поступить иначе, не хотела, чтобы этот урок закончился больницей, причём не для одной её. — Сет... Могу я попросить тебя кое о чём? — Подходя ближе к хмурящемуся парню, с искренней мольбой в голосе тихо, неуверенно спросила Доминика. — Допустим...