Известие о нападении на Дерри Хейворда, которого срочно прооперировали и поместили в палату интенсивной терапии, пришло в региональное управление уголовных расследований только к полудню. Взбешенный задержкой суперинтендент потребовал ответа: — Почему сразу не сообщили? — Делом занимается местная бамфордская полиция, — объяснил Пирс. — Конокрадов подозревают. Не знали, что мы заинтересуемся, пока кому-то не пришло в голову, что это второй за неделю случай насилия в округе, и раз мы расследуем первый со смертельным исходом, возможно, нас стоит уведомить. — Рад слышать, что хоть у кого-то в Бамфорде имеется пара серых клеточек, — прорычал шеф и хватил кулаком по столу. — Черт побери, я ждал событий, но такого никак не предвидел. Почему Хейворд? — Может, действительно конокрады? Миссис Хейворд уверена, — осторожно заметил Пирс. Маркби сразу отверг это предположение: — Я не верю в случайные совпадения, Дэйв. Вдобавок, будь вы конокрадом, полезли бы на ферму, вокруг которой целую неделю вертится полиция? Слушайте, мы теряем время. Едем в больницу. Несмотря на спешку и решимость, которую он демонстрировал инспектору Пирсу, Алан, шагая за медсестрой по коридору, вынужден был признаться себе, что на самом деле не любит больницы и ходит туда неохотно. Хотя теперь общая атмосфера заметно улучшилась по сравнению с царившей в его детские годы. Помнится, как его заключили в палату для удаления миндалин. Сестры тогда казались мегерами, а теперь ангелами милосердия. Возможно, прискорбно перегруженным ангелам свойственны кое-какие человеческие недостатки, но это скорее привлекает, чем отталкивает. По собственному опыту известно, что для работы в благоприятных условиях требуется только обычная компетентность. Истинный профессионализм проявляется лишь в тяжелых экстремальных ситуациях, которые требуют немедленных действий. Высокий профессионализм и преданность делу — вот что восхищает в младшем медицинском персонале. Хрупкая маленькая сестричка энергично поскрипывает резиновыми подошвами по надраенному полу, лавируя в плотном потоке идущих людей, инвалидных колясок, каталок с пациентами. Наконец трафик поредел, процессия миновала несколько пожарных дверей, завернула за угол и очутилась в комнате ожидания. — Ну вот, — радостно объявила сестра. — Думал, уж никогда не дойдем, — буркнул инспектор за плечом суперинтендента. В комнате сидела окаменевшая от горя женщина — жилистая, с выгоревшими кукурузными волосами, — и девочки-двойняшки, которые расположились напротив нее, поджав ноги и ерзая в креслах. Они не сводили глаз с матери, но заговорить не осмеливались, даже друг с другом. Сразу видно, в семье драма. Бедняжки, посочувствовал Алан, глядя на девочек, и шагнул к женщине: — Миссис Хейворд? Я суперинтендент Маркби. Кажется, вы знакомы с инспектором Пирсом. Женщина подняла голову, тупо взглянула, в руках пустой пластиковый стаканчик из-под кофе. — Да. Что это значит? Знакома с Пирсом? Просто ответила на чей-то голос? Не ясно. Алан сел рядом. — С большим сожалением услышал дурное известие, миссис Хейворд, — проговорил в свою очередь Пирс. — Какие последние новости? — Обещают скоро меня на секунду пустить. Больше двух часов пробыл в операционной. — Белинда Хейворд с трудом шевельнулась, поставила пустой стаканчик на соседнее сиденье. — Мы только что новую лошадь купили. Помните, вы как раз у нас были, когда ее Дерри привез? Видно, за ней охотились. — Имеете в виду конокрадов? — уточнил Маркби. — Кого же еще? И на других нацелились. Я их видела… то есть одного. — Описать можете? Женщина безнадежно махнула рукой: — Было слишком темно. Ночь. Зажглась сигнализация, но я видела у последнего стойла только силуэт. — Сигнализация срабатывает, когда кто-то проходит мимо луча? — Когда вообще что-то в него попадает, — уточнила миссис Хейворд. — Раньше она на лис реагировала, и поэтому Дерри подумал… — Запнулась на полуслове, полезла в карман поношенной куртки, вытащила мужской носовой платок, громко высморкалась. Все ждали продолжения. — Дерри подумал, будто лис забрался. А я точно знаю, гуси почуют, когда лисы рядом. Мимо гусей никто не пройдет. Лучшие сторожа на всем свете. — И ночью не кричали, никого не учуяли? Она, подумав, покачала головой: — Были заперты в заднем загоне. За стойлами. Но ведь лисы птиц ищут, правда? Разговор сильно отклонился от темы. — Значит, это был не лис, — твердо заключил Маркби, возвращаясь к главному предмету. — Это был человек, как минимум один. Расскажите, что было после того, как вы разбудили мужа. — Он пошел посмотреть. Я заставила его взять с собой старое незаряженное ружье. У нас есть лицензия. Вряд ли я прямо сразу найду, но она где-то есть. Только зарядить нечем. — Миссис Хейворд бесцельно взмахнула руками. — Из того ружья мой папа стрелял. Оно папино. — Значит, ваш супруг вышел во двор… — А?.. Да. Наверно, оставил открытой парадную дверь. Понимаете, не поверил, что я видела кого-то чужого. Должно быть, грабитель заметил открытую дверь, проскользнул у него за спиной, нырнул в дом. Дерри долго не было, я уже забеспокоилась. Начала спускаться, и тут он вернулся. Зашел в холл. Крикнул мне что-то и… — Белинда затрясла головой. — Все произошло очень быстро. Он… то есть конокрад… видно, стоял под лестницей. Если б муж не вернулся, я бы на него наткнулась. Бросился на Дерри, ударил и… убежал. — Вы слышали машину? Она покачала головой: — Хотя не прислушивалась. Упала на колени рядом с мужем. Думала… — Миссис Хейворд вспомнила о молча слушавших детях. — Знаете, сразу все поняла и позвонила в скорую. — Вам не кажется странным, — мягко спросил Маркби, — что конокрад, явившийся за лошадьми, проник в дом? — Вор есть вор! — выкрикнула Белинда с неожиданной яростью. — Увидел шанс что-то украсть, картины, всякое такое… — Она воинственно взглянула на собеседника. — Не имеет ни малейшего отношения к той проклятой женщине, если вы к тому клоните! Это был конокрад! Обыкновенный подлый вор!.. Вернулась медсестра: — Можете зайти на пару минут, миссис Хейворд. Белинда вскочила, близнецы с надеждой уставились на нее. — Ждите тут, — приказала она. — Я скоро. — Хирург сейчас зайдет побеседовать с вами, суперинтендент, — предупредила сестра. Когда она увела миссис Хейворд, Маркби шагнул к молчавшим девочкам. — Привет, — улыбнулся он. — Не волнуйтесь за папу. О нем хорошо заботятся. Они серьезно на него смотрели. Одна грызла ноготь. Алан присел на стоявший перед ними низкий столик с журналами, сложил на коленях руки. — Вы обе ничего не слышали ночью? Девочки перестали сучить ногами. Та, которая не грызла ноготь, ответила: — Слышали, как мама кричала. — Конечно. А раньше? — Ничего не слышали, — сказала та, что грызла ноготь. Маркби встал, отошел с Пирсом за пределы слышимости и тихо спросил: — Что скажете? — Жена точно знает, что не конокрад, — шепнул в ответ Дэйв. — Все это как-то связано с Соней, а она темнит. Когда я впервые опрашивал Хейвордов, обоим не терпелось дождаться, когда я уберусь, причем не просто из-за моего некультурного произношения. Не хотят, чтобы что-то нам стало известно, а что именно, я уже вам сказал. По крайней мере, высказал свое личное мнение. — М-м-м… Пусть констебль Холдинг снова отправится в Хейзлвуд, поговорит с девочкой. Я займусь этими, — Алан покосился на близнецов, — но не сейчас, попозже. Пока съезжу, повидаюсь с Франклином, попрошу, чтобы позволил Джинни встретиться с дочкой наедине. Конечно, может не согласиться, а мы не имеем нрава настаивать. Но тут имеет место непосредственная угроза общественной безопасности. Пожалуй, покушение на Хейворда дает полное основание опасаться повторного нападения на кого-нибудь, правда? — Суперинтендент? — появился ошеломляюще юный хирург, протянул руку. Маркби обменялся с ним рукопожатиями. — Спасибо, что уделили время. Какие у пострадавшего шансы? — Пятьдесят на пятьдесят в данный момент. Мужчина крепкий, моложавый, это хорошо. Однако не стану проявлять чрезмерный оптимизм. — Если выкарабкается, то останется парализованным или еще что-нибудь? — озабоченно уточнил Пирс. — На данной стадии точно не скажу. Разумеется, могут возникнуть проблемы с памятью, хотя бы временные. Видимо, следователей это больше всего волнует? Хирург вздернул бровь. — То есть он не вспомнит произошедшего? — охнул суперинтендент. — Если придет в сознание, в памяти наверняка останется полный провал относительно самого нападения. — Молоденький эскулап виновато посмотрел на детективов. — Извините, но лучше вам к этому приготовиться. — Да, конечно. Спасибо. Есть какие-то предположения насчет орудия? — Тяжелое, с маленькой головкой, нечто вроде молотка. — Хирург бросил взгляд на часы, висевшие над головой Пирса. — Мне хотелось бы перемолвиться словом с женой пострадавшего. Полицейские отпустили доктора.