–  Не притворяйся! Я говорю о том случае, когда все у нас пошло вкривь и вкось! Понимаю, ты слишком благородный человек! Но ты бы мог хотя бы попытаться… Ах нет! О чем я говорю! Ты никогда не опустился бы до воровства. А я… А мы… Я ведь собиралась обокрасть того человека! Чудо, что этого не произошло! Но я понимаю, в твоих глазах я все равно выглядела воровкой – падшей женщиной! И поэтому не осуждаю тебя за то, что ты развелся со мной! –  Маниола! О чем ты говоришь! – воскликнул Хамис с удивлением. – Да я был восхищен тобой! Слезы перестали течь из глаз Маниолы. И подняв взгляд, она с недоумением переспросила: –  Восхищен? Но… но чем же? –  Твоей отвагой, дорогая! Твоей преданностью бабушке! Тем, что ты сумела сделать такое, что не всякому мужчине было под силу! Я не мог забыть тебе совсем другого! –  Чего же?! Хамис побледнел и отодвинулся от своей бывшей жены. Он избегал смотреть ей в лицо. Маниола же, напротив, устремила на него взгляд своих горящих глаз и повторила: –  Чего же ты не мог мне простить? –  Твоей измены. Эти слова дались Хамису с явным трудом. А Маниола воскликнула: –  Измены?! –  Да, я не мог забыть тебе твоей измены мне! То, что ты была с другим мужчиной! Теперь пришла очередь Маниолы изумляться. –  Но я всегда была верна тебе! –  Понимаю, мысленно ты была мне верна. Но физически… О, Мано! Если бы ты знала, как я страдал! Я не мог без тебя, но и с тобой… Стоило мне закрыть глаза, как я видел тебя в объятиях того мужчины! –  Мужчины? Какого еще мужчины? Слезы Маниолы окончательно высохли. И теперь она разглядывала своего бывшего мужа так, словно впервые его увидела. –  О какой измене ты говоришь? – спросила она. – Повторяю, я была всегда тебе верна. И морально, и физически. –  А тот врач? –  Врач? –  Врач, который делал операцию твоей бабушке. –  Врач? – повторила Маниола. –  Да! Врач! Как ты расплатилась с ним? Ведь у тебя была не вся сумма на операцию для бабушки! Маниола подбоченилась и устремила на Хамиса суровый взгляд. –  И ты, старый осел, решил, что я изменила тебе с ним? –  Ну а что еще ты могла ему предложить? –  Да, я предложила ему себя. Но не себя, как женщину! А себя, как актрису, певицу, личность! Попросила его поверить, как сейчас говорят, в мою кредитоспособность. Я написала ему долговую расписку, и мы заверили ее у нотариуса. С тех пор часть моих гонораров сразу же перечислялась на счет этого врача! Я расплатилась с ним за два года. Иначе, как ты думаешь, почему я начала работать после той истории, как проклятая? Моталась по гастролям, дома почти не бывала. Как думаешь, зачем? –  Я всегда думал, чтобы реже видеться со мной. –  Мне надо было отдать ему деньги! –  Но почему ты не попросила их у меня? Я мог бы что-то продать. В конце концов, мы с тобой могли обменять нашу квартиру на меньшую. –  Просить у тебя? Денег? С какой стати ты должен был выплачивать мои долги? –  С какой?.. – казалось, Хамис растерялся. – С такой, что я твой муж! Твоя беда – это должна быть и моя беда! Твои долги – это и мои долги. Муж и жена – это одно целое. И я всегда испытывал к тебе именно такие чувства! А ты ко мне разве нет? –  Я? Я – да. Но я думала, что не должна взваливать на тебя свои проблемы. –  Напрасно ты так думала! – с горечью произнес Хамис. – Возможно, тогда многое бы сложилось совсем иначе. –  О, Хамис! – воскликнула Маниола, снова падая в объятия мужчины. – Какие же мы с тобой были глупые! Хамис обнял бывшую жену: –  Скажи, а ты точно мне не изменяла с тем врачом? –  Да нет же! – вскричала Маниола, моментально отстраняясь и сатанея. – Вот упрямый дурак! Что тебе только взбрело в твою тупую башку?! И вообще! Как ты только осмеливаешься подозревать меня в таком грехе! И снова разразилась целым фонтаном слез. Впрочем, процентное содержание алкоголя в этой влаге было явно столь высоко, что эти слезы могли быть запросто использованы для приготовления парочки «Маргарит». Хамис последовал за убежавшей Маниолой. А вот Мариша не успела его перехватить, потому что ее саму перехватил Гаврош. –  Оставьте их! Им так много всего надо сказать друг другу. Мариша остановилась и признала правоту друга: –  Да. И… пожалуй, мне тоже пора. –  Вы рассердились? –  Даже и не подумала. Просто мне надо еще успеть домой, скоро придет мастер по установке очередной видеокамеры. На этот раз он поклялся, что явится вовремя. –  Я мог бы вам сделать все сам. –  У тебя сегодня есть занятие поважней, – остановила его благой порыв Мариша. – И потом… знаешь, последняя камера стоит очень уж недешево. Если честно, то она стоит дороже, чем первые две, вместе взятые. Поэтому, если с ней снова окажется что-то не так, я бы хотела вернуть ее в магазин. А без фирменной установки они аппаратуру назад не принимают. –  А, понимаю. Знаю я эти штучки. Но если вам что-то не понравится, звоните. Я немедленно примчусь и разберу того парня на куски! Мариша кивнула и поехала домой. К счастью, мастер уже стоял у дверей квартиры и ждал Маришу. К счастью, разумеется, в первую очередь для него самого. –  Где будем ставить? – деловито осведомился мужчина, едва войдя в квартиру. Этот вопрос привел Маришу в замешательство. В самом деле, где? –  В кухне уже есть, – задумчиво произнесла она. – В коридоре тоже. Возможно, последнюю видеокамеру мы с вами поставим возле балконной двери? –  Вы – хозяйка, вам виднее, – равнодушно проронил мужик. – Где ставить будем? –  В комнате! – решила Мариша. – Возле балконной двери! Но так, чтобы она фиксировала одновременно всю кухню, прихожую и, главное, холодильник. Мастер лишь молча вытаращился на нее. Однако в дебаты вступать не стал. Похоже, мужик на своем веку навидался всякого и отлично знал, что доказывать женщинам, что они не правы и так делать нельзя, бесполезно. –  Тут? – быстро спросил он, ткнув пальцем совсем не в то место, о каком говорила Мариша. И не дожидаясь Маришиного согласия, начал установку. Он справился с работой за двенадцать с половиной минут. Взял деньги и все так же молча ушел. А Мариша начала прохаживаться перед включенной камерой, словно львица перед своей добычей. Время от времени она кидала в камеру кровожадные взгляды и грозила ей кулаком. Мастер повернул все камеры таким образом, что в кухне и прихожей не осталось «темных» пятен. Отлично! Все ловушки расставлены по местам и ждут своего часа. –  И что теперь надо? А теперь надо дать возможность жертве проявить себя. Но как это сделать? Просто спрятаться? Нет, лучше вовсе уйти из дома. Так будет лучше. Вот только куда бы Марише податься? Куда пойти, чтобы дать возможность таинственному посетителю вновь появиться в квартире. –  Вот же глупая! – воскликнула Мариша, хлопая себя по лбу. – Я же собиралась к соседке Воронцова! Надо же спросить у старушки, кто же все-таки будет заниматься его похоронами. Нельзя допустить, чтобы Николай и его отец так и лежали в морге невостребованными! И с этими словами Мариша заметалась по квартире, собирая вещи. Все три камеры она оставила включенными. Пусть фиксируют! Кем бы ни был ее таинственный гость или гости, он не ускользнет от такой мощной системы наблюдения. И Мариша наконец сможет узнать, кто же он такой! Глава 17 Старушка не сразу узнала Маришу. На лестнице было темновато. Да еще старушка где-то посеяла свои очки. Во всяком случае, прошло довольно много времени, прежде чем она впустила девушку в свою квартиру. –  Охо-хо, – вздыхала она, провожая Маришу на большую и просторную кухню, которая явно была слишком велика для одной маленькой старушки. – А у нас изменения! И большие! Ивана Алексеевича и Коленьку только-только упокоили, а их квартира уже на торги выставлена! –  Что? – изумилась Мариша, услышав лишь первую половину фразы старушки. – Ивана Алексеевича уже похоронили? –  Вчера еще. –  И Николая?