– Нет. – Да, черт возьми. Да! – Нет, ты эмоционально напряжен, – не переставал спорить с другом Арин, только делал он это как-то добродушно и спокойно, тогда как Кей, казалось, кипел, как вода на огне. Скоро от него пар будет исходить. Пар злости и яростного негодования, так сказать. И превратится парень в еще одно состояние воды, доказывая свои слова о ее уникальности. – Я не напряжен, – почти не двигая губами, выдал Кей. – Я в порядке. А вы, два остолопа, вы можете понять, что мне нужны покой и уединение, чтобы придумать… Короче. Просто оставьте меня в покое. Вы вообще в курсе, что я занят? Ослепли? Оглохли? Отупели? – Мы за тебя беспокоимся. – Лучше за себя беспокойтесь. Вот же истеричка. А может, просто Арин умеет доводить людей? Ведь сам-то он совершенно спокоен и, кажется, даже доволен ситуацией. – Ладно. Мы уходим. Если что – зови. – И брюнет вышел первым. – Наконец-то свершилось. Иди за ним, – бросил Кей мне. – Ты сама вежливость. – Еще бы, – самодовольно отозвался парень-звезда. – С Арином куда лучше, чем с тобой, – назло ему отвечала я. – Ага. Секунд пять мы молчали. – Кирилл, осторожнее, не упади, – сказала я ему неожиданно сама для себя перед тем, как уйти. – Тут высоко. Он вдруг улыбнулся, совсем уже не зло, и от этой его улыбки мне стало радостно. К тому же Антона он напоминал мне все больше и больше, и мне это нравилось. – Не упаду, – отозвался Кей почти мягко, – не беспокойся. – У тебя красивая песня, та, что ты пел. Правда, красивая. Ну, я пойду? Что, хочешь, чтобы он сказал тебе: «Ох, нет, девочка моя, останься со мной, не ходи за этим противным Арином, останься, прошу!»? Нет, совсем нет, я просто… Ну, немного я все же этого хотела, но давно уже убедилась, что не всегда желаемое исполняется. Ну, у кого-то, может быть, все и сбывается, а у тебя… что поделать, если ты неудачница? Кей, конечно же, не сказал, чтобы я оставалась с ним. Он просто усмехнулся. – Тебе пора менять характер, – сказала я задумчиво. Он лишь молча кивнул, а я, наконец, обратила внимание на его шею – серебряной цепочки, той самой, о которой я так много думала, на нем не наблюдалось! Куда же она пропала? Оглянувшись, я вышла, все еще пребывая в недоумении. Он носит синий кулон не всегда, нечаянно забыл или в знак солидарности с Антоном перестал таскать? Хотя, какая солидарность? Они же вроде как друг друга не особенно любят? – Арин! – быстрым шагом заспешила я вслед за вторым музыкантом. – Можно вопрос? – Да? – остановился он тут же, словно ждал того момента, когда я его окликну. – Он глупый, – предупредила я парня. – Задавай. – У Кея есть то-то вроде талисмана: синий камень на серебряной цепочке? – Есть. А что? – настороженно спросил он. – Он всегда-всегда носит эту штуку на шее? – задала я главный вопрос. – Обычно да. Да, думаю, последние лет пять почти всегда. Почему ты спрашиваешь? – поинтересовался Арин. – Да так, просто любопытно стало, – задумчиво проговорила я. – Красивый кулон. – Топаз – камень скорпионов. – Да? Откуда ты знаешь? – Моя сестра – скорпион. Хочу задать ответный вопрос, Кэт. Ответишь? Откуда ты здесь взялась? – Нинка притащила. Нина – это моя подруга, она вроде бы как… хотя это очень приблизительно, в общем, встречается с Келлой. Арин тихо рассмеялся. – Что смешного? – удивилась я. – Прости. Келла не совсем тот человек, который встречается лишь с одной девушкой и хранит ей верность. – Нинка тоже не такой человек, – отозвалась я, крайне обеспокоенная моральным обликом лучшей подруги. – Тогда им обоим повезло. И мы стали спускаться дальше. Нервный блондин и его топаз все никак не выходили у меня из головы. – Терпеть его не могу, почему Кей такой злой и самодовольный? – тихо проговорила я, когда мы оказались на затемненном втором уровне, который по сравнению с солнечной крышей казался просто филиалом ночи. – Он редко такой, – задумчиво проговорил бас-гитарист. – Не бери в голову. Не хотел тебя обидеть. – Думаешь? – скептически спросила я. Мы остановились около перил, которые в этом помещении были такими высокими, что доходили мне почти до лопаток. Арин устало прислонился к ним, опершись локтями о их поверхность. На первом уровне никого не наблюдалось – ни музыкантов-близнецов, ни термоядерной пары, то есть Нинки и Келлы. Только ватная тишина. – Не думаю. Знаю, – был дан мне лаконичный ответ. Я с улыбкой посмотрела в бледное лицо Арина, обрамленное черными прямыми волосами, которые теперь падали волнами на плечо и спину. Он все же хороший человек. Или он говорит мне то, что я хотела бы услышать? – Кстати, я хотела спросить тебя еще кое о чем. Можно? – Да, конечно, – отвечал он мне, доставая четки. Интересно, а почему он так редко моргает, глядя в одну точку? – Я хочу узнать насчет того звонка, – в нерешимости постучала я по перилам. Все же мне сложно говорить на эту тему. – Ну, ты рассказывал мне про Кея. – Я много чего рассказывал, – философски заметил бас-гитарист группы «На краю». – Что ты хотела спросить конкретно? – Зачем ты сказал, что якобы я нравлюсь Кею? – и я стала сбивчиво объяснять свою позицию: – Ну, понимаешь, Кей – он ведь звезда, знаменитость и, может быть, даже будущий герой мировой сцены – так папа говорит, но неважно. В общем, у Кея есть множество поклонниц, вокруг него куча красивых девушек, и, по-моему, он совсем не обременен тем, чтобы найти даму сердца, поэтому я очень-очень сомневаюсь, что кто-то вроде меня может ему понравиться. В общем, Арин, мне кажется, что ты был не прав, когда неожиданно позвонил мне и сказал, что твой друг испытывает ко мне какие-то чувства. Меня это ошарашило. – Нет, Кэт. Я прав, – на миг парень перестал перебирать свои черные четки. – Я точно знаю, что ты нравишься Кею. Скажи, я похож на лжеца? Я тут же замотала головой, боясь обидеть его. – Нет, ты ни в коем случае не лжец. Может быть, ты просто не так понял Кея, он ведь такой непостоянный, как вода, – вспомнилась мне картинка, как светловолосый водил ладонью по холодной, блестящей на солнце воде. – Как вода? – выпрямился молодой человек. – Он что, рассказывал тебе про воду? – Ну, не то чтобы много рассказывал, – замялась я, вспоминая ту природную красоту, на лоне которой я и этот дурак оставались наедине недолгое, но памятное время. И от этого воспоминания сердце отчего-то решилось сделать кульбит. А ведь в старом сломанном телефоне есть фотография, где и я и Кей – вместе… – Это его конек, – заговорщицки прошептал Арин, – не многим он хочет рассказывать про уникальные свойства Н2О. А когда рассказывает, то кое-что хочет от человека. – Что? – почему-то мне на миг показалось, что солист «На краю» желает в такие моменты, чтобы слушатели в воде утонули. Ну, или захлебнулись ею. – Сопоставления, – еще тише и по слогам прошептал длинноволосый брюнет, чуть наклоняясь к моему уху. – Сопоставления? – Именно, Кэт. Сопоставляет себя с водой. Подумай над этим. А я не вру тебе. Хотя, мне больше импонирует слово «лгу». Да, не лгу – ты нравишься Кею. Очень. – Да ладно тебе, он меня в упор не видит. Только орет и издевается, – с печальной улыбкой сказала я и чуть было не добавила, что Кею очень бы подошло иметь характер Антона – тогда он бы был просто идеальным мужчиной. Для меня, естественно, идеальным. Нинка бы ужаснулась – ей нравятся неадекватные парни, а не милые и нормальные. – Нет. Я даже могу сказать, – продолжал тем временем Арин, – ты очень важный для него человек. Почему – не знаю. – Мне в это слабо верится, – засмеялась я. – Хотя, это и приятно. – Ты его привлекаешь. Заводишь. Но на мне Аннибалова клятва, Кэт, и я не могу тебе многого сказать. – И он прижал указательный палец к губам.