Каэлий, воспользовавшись этим, открыл громадный рот и в мгновение ока проглотил его. Луна подняла книгу. Та протестующе заверещала, но Лунфич уже подхватил их и подлетел к Каэлию. Тот внимательно посмотрел на Луну и вновь открыл рот, умудрившись при этом подмигнуть девушке. Луна размахнулась и бросила книгу. Каэлий проглотил ее, и в ту же секунду все исчезло. Тишина камнем обрушилась на Луну, и она ошеломленно выпрямилась, не веря своим глазам. Ничего не напоминало о случившемся. Совсем ничего. Ни черного вихря, ни ядовитой пены, ни всполохов, ни книги. Стратосфера предстала перед ней во всей красе. Луна стояла ни жива ни мертва. Ей показалось, что она попала в центр северного сияния. Вокруг все переливалось насыщенными цветами – от темно-синего до сиреневого. И только Лунфич, упавший рядом, вывел ее из оцепенения. Слабо шевельнув крыльями, он превратился в Фиччика… Фиччика, у которого уже осунулась мордочка, а в глазах застыла боль. Девушка подхватила его на руки и быстрым движением стянула с себя шарф и сняла маску, нацепив ее на мордочку хранителя. Тот сделал судорожный вдох. Холод был такой, что облачко пара, вырвавшееся изо рта Луны, тут же замерзло и превратилось в искрящийся ледяной шар, который завис перед ее глазами. Она осторожно тронула его рукой, спрятанной в толстую перчатку. От прикосновения шар лопнул, обдав ее сверкающей ледяной пылью. Фиччик мотнул головой и замычал, приходя в себя. Глаза посветлели, в них появились искорки жизни. Отняв маску от его мордочки на несколько секунд, Луна сделала судорожный вдох и вновь вернула ее Фиччику. Она озиралась в поисках обратного пути, но не понимала, куда идти. В отчаянии Луна повернулась к Каэлию. Кислорода оставалось все меньше. К тому же приходилось делиться с Фиччиком. Еще немного, и они оба задохнутся и погибнут. Каэлий слабо застонал. Горестно воскликнув, Луна бросилась к нему и почувствовала, как ее руки начали требовательно гореть. Невзирая на протесты Фиччика, Луна скинула перчатку. Ладонь полыхала серебристым светом. Такого сияния девушка не видела никогда. Искрящуюся вспышку увидели даже драгомирцы, ждавшие у подножия горы. Сняв вторую перчатку, Луна протянула руки к Каэлию, который был покрыт ужасными рваными ранами, оставленными в его прозрачном теле ядовитой пеной. Это выглядело странно. Со стороны казалось, будто девушка гладит воздух, в котором плавают бездонные черные пятна. Под ее руками пятна становились меньше, пока не исчезали совсем. Луна сосредоточенно лечила Каэлия, даже не замечая, что не чувствует холода. Но как только свет на ладонях иссяк, мороз тут же впился в нежную кожу. Девушка дернулась и поспешно натянула перчатки, судорожно сгибая и разгибая пальцы, чтобы отогреть их. Каэлий, мотая огромной головой, с удивлением оглядывал себя. Увидев, что от страшных ран не осталось ни следа, он торжествующе завопил, оглушив людей по всему Драгомиру. Затем Каэлий зачерпнул немного ветра вместе со всполохами и искрами, пронзавшими его, и закутал Луну в соткавшийся буквально из воздуха небесный плащ, который тут же согрел ее. Убедившись, что ее щеки начали розоветь, Каэлий подхватил девушку и ринулся вниз. – Погоди! – прокричала она, приподняв маску. – Чуть ниже, у выступа, мои друзья. Каэлий сделал оборот вокруг горы и подобрал Стефана и Аметрина, которые напряженно вглядывались в пустоту, где пропала Луна. Каково же было их изумление, когда прямо перед ними возникла огромная прозрачная рука. Ее было практически не видно, только дрожащий воздух обрисовывал контур. Рука схватила их, сжала в кулак, и они полетели вниз. Луна также попросила Каэлия прихватить и лунфилет, который оказался неоценимым изобретением. Каэлий потащил его за собой на веревке, словно огромный воздушный шарик. Правители, напряженно державшиеся за руки, вдруг поняли, что они свободны. Чары больше не нужны. А это значило лишь одно. – Луна возвращается! – хором прокричали они. Шатаясь и поддерживая друг друга, правители поспешили на улицу и в изумлении застыли, увидев невероятное зрелище. Стефан и Аметрин летели в воздухе, плотно прижавшись друг к другу. В полуметре от них плавно спускалась Луна. При этом она не делала никаких движений, словно стояла на невидимой лодке, которая медленно плыла по небесному океану. Луна была закутана в искрящийся плащ, сотканный из ветра и кристаллов. Он развевался за спиной, еще больше увеличивая ее сходство с неземной феей. Когда маленькие фигурки приблизились к земле, все увидели очертания двух гигантских прозрачных ладоней. Правая ладонь была сжата в кулак. Именно там находились Аметрин и Стефан. Только теперь правители поняли, почему юноши так странно и нелепо выглядели. А вот Луна горделиво стояла на левой ладони, держась за большой палец, услужливо подставленный Каэлием. В том, что это именно он, уже никто не сомневался. Поставив Луну и ее спутников на землю, гигантские ладони взмыли вверх, и Каэлий распрямился во весь рост, на мгновение став видимым для людей. Его голова была где-то среди облаков, а волосы, взметнувшиеся тяжелой волной, заняли весь небосвод, покрыв его мелкой рябью перистых завитков. – Спасибо, – выдохнул он, обдав собравшихся порывом ветра, от которого они едва устояли на ногах. – Я никогда не забуду, что ты сделала. Каэлий почтительно склонился перед Луной, утащив за собой половину неба на землю. Не успели люди испугаться, как он уже распрямился и исчез. – Ура! – грянул хор голосов, который тут же подхватили и разнесли по всему Драгомиру птицы, звери, растения, ручьи и ветры. Черная книга воздуха была уничтожена. 9 – Ничего, ничего, девочка моя! – приговаривал Александрит, помогая дочери вылечить обмороженные руки. Луна лежала на кровати с темной повязкой на глазах. После ярких вспышек в стратосфере они стали чувствительны к свету, и, хоть магия исправила урон, нужно было еще немного отдохнуть. – На очереди Гарнетус. Там будет легче. – Почему? – удивилась Луна. – Я думала, огонь будет самым трудным испытанием. – Вовсе нет! – улыбнулся Алекс. – Игнис – самый сильный из источников. Он расправится с книгой огня в два счета. Сложно будет ее нести, потому как она тоже не из слабых. Но Гелиодор делает металлический короб, чтобы притушить ее огненный гнев. Спустим мы вас на прочных тросах, это существенно сэкономит время. А там тебе нужно будет просто спрыгнуть в жерло вместе с книгой. – Спрыгнуть в ог-г-гонь? – начала заикаться Луна. Она сняла повязку и села на кровати, изумленно глядя на отца. – Ну да… – растерянно ответил он. – Ведь именно в жерле вулкана находится сердце Игниса. – То есть я правильно поняла? Мне нужно будет прыгнуть в огонь? – Ну не совсем прыгнуть… Гелиодор нас заверил, что тебе ничего не грозит. Игнис не причинит тебе вреда, а наоборот, поможет добраться до жерла. Он не оставит тебя одну, не сомневайся. – Прыгнуть в огонь, – опять повторила потрясенная Луна. – Понимаю… Инстинкты будут кричать. Но нужно перебороть их. Ведь ты уже не боишься огня так, как боюсь его, например, я. Я бы никогда не смог вызвать огонь у себя на ладони. Честно, я даже втайне завидую Гелиодору, а теперь и тебе, – улыбнулся Алекс, стараясь разрядить обстановку. – Да-да, я понимаю… Я все сделаю… У Александрита сжалось сердце. Глядя на потерянную дочь, такую хрупкую и измученную, он в который раз проклинал себя за беспомощность. Через два дня рано утром Стефан забрал очередную книгу из Валоремии. С болью глядя на сокровищницу, он спросил правителей: – Неужели нельзя перенести книги в другое место? Не могу смотреть на то, как страдает Эссантия… – К сожалению, нет, мой друг, – отозвался Сардер. – Только Эссантия может хоть как-то сдерживать это зло. В любом другом месте через пару часов будет такая же картина, как в петрамиуме Отверженных. Там, где черная магия, нет места ничему живому. – Тогда надо торопиться, – Стефан быстро засунул книгу, расписанную языками пламени, в металлический короб. Вся компания погрузилась в лунфилет. К счастью, он совсем не пострадал после подъема на заоблачную высоту. Крылья дрогнули, и летательный аппарат взял курс на Гарнетус, к древнему вулкану. Вулкан с раннего утра клокотал. Вокруг него то и дело вздымались струи пара, вырывающиеся из-под земли. Дом Игниса возник на границе Гарнетуса в день образования Драгомира и был самым высоким из всех вулканов. Из-за многочисленных извержений, происходящих примерно раз в пять лет, гора застывшей лавы выросла до трех тысяч метров. Дом Игниса выделялся не только высотой и внушительными размерами, но и необычной формой. Взойти на его вершину удавалось лишь с одной стороны, пологой и удобной для подъема. Другой склон был совершенно неприступным – просто отвесная стена, покрытая многочисленными застывшими потеками, как оплавленная свеча. Такую форму вулкан приобрел из-за своего норова. Если в день извержения Игнис был в хорошем настроении, то лава текла плавно, формируя гладкий спуск, а если в плохом, лава фонтаном била ввысь и обрушивалась оттуда вниз, образуя причудливые возвышения. Именно здесь, на отвесном обрыве вулкана, погибли Жадеида и Морион. Помня об этом, друзья были непривычно молчаливы и сочувственно косились на Эгирина, который смотрел на вулкан с борта лунфилета. Луна взяла его за руку Эгирин с благодарностью сжал ее ладонь и, покосившись на родителей Луны, тихонько прижал к себе смущенную девушку Александрит и Нефелина деликатно отвернулись. Зато Гелиодор расплылся в широкой улыбке и подмигнул покрасневшей паре. Остановив лунфилет над самым кратером, чтобы было лучше видно, Гелиодор начал инструктаж: – Под нашими ногами чаша, или кратер вулкана, на дне которого плещется лава. К сожалению, кратер глубокий, больше трехсот метров, и нам пришлось поломать голову над тем, как вам быстро спуститься вниз. Там нет удобных ступеней, только сплошные обрывы да выступы. Мы не сможем держать чары так долго. Но решение найдено! Пока вы разбирались с первыми книгами, ученые изобрели механизм, который в два счета спустит вас вниз. Огненный правитель показал на три одинаковые лебедки, установленные у края чаши, рядом с которыми был разбит уже привычный шатер для правителей. – За основу мы взяли обычную лебедку. Только усилили ее и вместо каната используем металлический трос. На конце каждого троса – большая петля с закрепленным сидением для вас. С помощью этих приспособлений мы спустим вас в кратер. Когда вы доберетесь до лавы, Луне нужно будет забрать книгу у Стефана, и мы продолжим опускать ее дальше, в жерло вулкана. Луна вздрогнула. Хоть она и привыкла к огню, войти в кипящий поток было все равно страшно. – Ее трос расплавится, но не переживайте. В жерле будет ждать Игнис. Он же выведет ее обратно. Он уже готов, это вы и сами видите. И точно, через гейзеры с угрожающим шипением поднимались уже целые столбы белого пара, рассеивающиеся на ветру, а лава грозно булькала. Большие пузыри надувались на ее раскаленной поверхности и тут же лопались с устрашающим звуком. Луна еще сильнее побледнела. – А она точно не пострадает? – с беспокойством спросил Стефан. – Точно, – заверил его Гелиодор. – Она не только может вызывать огонь, но и неуязвима для него. Остальных, включая малыша Фиччика, мы прикроем чарами. Все знают, как он боится огня. Фиччик нахмурился. Он знал, что Лисса в курсе его страха перед огнем, но такое открытое признание обидело хранителя до глубины души. Тем более что его, Лунфичилиуса Бесстрашного, при всех назвали малышом! Открыв пасть, он приготовился разразиться длинной тирадой, но Стефан не дал ему сказать ни слова. – Погодите-ка, – юноша наморщил лоб. – До меня только что дошло. Ты можешь вызывать огонь?! Так это ты спалила мои волосы тогда за обедом? Не молния? Он смешно взлохматил давно отросшую шевелюру и вопрошающе уставился на Луну, приняв преувеличенно грозный вид. – Я! – рассмеялась Луна. – Ах ты! Огненная бзыря…[12] Вот ты кто!!! – Я согласна! И мимозыря, и бзыря, хоть кем назови, все лучше, чем шпынь-голова[13], - Луна уже давилась от смеха. – Что это значит? – насторожился Стефан. – Ну, когда у человека не все в порядке с головой… Ну ладно, не с головой, а на голове, – расхохоталась Луна. – А ты, а ты…