– Крейх, вас предупреждали, что пьянства на своем корабле не потерплю? – устал выслушивать ее шутки. Повисло молчание. – Извините, а какая связь между нашим разговором и пьянством? – откашлялась девушка. – По грохоту, с которым добирались до своей двери, предполагаю, вы не совсем трезвы. – А ее алкоголь не берет, – внезапно раздался голос Алисы. – У нее половина нервной системы заменена, воздействовать не на что. – Аля-я-я, – простонала в ответ Крейх и снова глухо откашлялась. – Болтун – находка для шпиона, шпион – находка болтуна. Симбиоз трепачей в природе – это вот про вас. – Нет, а что такого? – возмутилась в ответ система. – Я обладала необходимой информацией. – Аля! Запроса на ее предоставление не поступало! – прорычали из-за двери. – Запрещаю тебе делиться всей известной информацией без конкретного запроса! – Открывайте, – жестко потребовал, прерывая их спор. Понял – шатало Еву не из-за алкоголя. А еще – заметил на полу пятна крови. – Не люблю настойчивых мужчин. Вы, конечно, исключение, но почему-то не сегодня, – тихо пробормотали из-за двери, открывая. Бледная до синевы Крейх стояла на пороге, завернутая в одеяло. – Убедились, что я стекла как трезвышко? – просипела, привалившись к косяку. – Извините, но я чем-то отравилась, чувствую себя не очень. Заметно – выглядит так, будто вот-вот сознание потеряет. Не дожидаясь этого момента, подхватил ее на руки и отнес на кровать. Краем глаза заметил брошенную в углу куртку в крови. В комнате слегка пахло паленым. – Показывайте, что вы прячете под одеялом, – приказал и потянулся разматывать ее прикрытие. Ранение явно есть, остается надеяться, что несерьезное. – Не представляете, как я мечтала это услышать. Правда, не думала, что все произойдет в такой ситуации, – с болезненным смешком выдохнула девушка и выпуталась из кокона. После оценки повреждений захотелось прибить ее, чтобы не мучилась она и не мучиться самому. – Какого черта, Ева? Куда вы опять вляпались? – прошипел, рассматривая довольно глубокий ожог от бластерного выстрела, проходящий почти через весь живот девушки. По касательной – повезло. Но какого… в нее стреляли? – Шальная пуля, кэп. Выбрала не то место для прогулок, – тяжело вздохнула уже без улыбки. – За чувство самосохранения я бы вас уважал куда больше, чем за юмор, – попытался аккуратно приподнять футболку, отцепляя приварившиеся к ожогу края ткани. – Серьезно, Вилдэр. В этот раз я ни при чем, – устало проговорила девушка, и я даже поверил. – Спокойно возвращалась на корабль. В переулке недалеко от станции на меня напали сзади. Когда я отбилась и побежала, стали стрелять в спину. Целились по ногам – убить не хотели, именно задержать. Но кому и зачем я понадобилась, не представляю, – зашипела сквозь зубы, когда я, задрав остатки майки, смог осмотреть ожог. Повезло, что стреляли из лазерного оружия. Болезненно, зато выстрел сам заварил поврежденные сосуды, кровотечение несильное. – Вам надо к врачу, – оценил я, что переносить ее вполне безопасно. Наклонился поднять, но девушка, скривившись от боли, резко вцепилась мне в руки. – Это вы меня к доктору на опыты сдать решили? Вот уж нетушки. Он меня вырубит и с удовольствием покопается в моем организме. Я его научный интерес сразу просекла. – Ева, что за детский сад! Даже слушать не буду, – рыкнул, собираясь хоть силой, но оттащить ее к Фрэду. – Еще как будете! – возмущенно прохрипели в ответ. Мне метко прилетело тяжелым ботинком в колено. Взвыли мы одновременно – у Крейх рана начала кровоточить сильнее. – Не доводите себя до греха, кэп, – прохрипела она, кривясь. Упала обратно на кровать, вцепившись белыми от боли пальцами в откинутое одеяло. – К Лектору я не пойду. В рюкзаке есть портативный хилер. Заживить эту рану его мощности вполне хватит. Я бы в любом случае немного отлежалась и сама бы им воспользовалась, но раз уж явились, извольте оказать помощь даме. Будете настаивать на своем эскулапе – катитесь на все четыре стороны, сама справлюсь, – зло пробормотала себе под нос. Если бы она не была уже раненой, настучал бы за такую дерзость. Вырубить бы ее и оттащить за шкирку в медотсек, не слушая. Но, боюсь, в попытках ее отключить только наврежу. Посчитав про себя до десяти, чтобы хоть немного успокоиться, пошел рыться в указанном рюкзаке. – Местного обезболивающего у вас нет? – отыскав нужный аппарат, знакомый по временам службы, разбирался в настройках. На удивление у девушки оказалась качественная модель, но не чета, конечно, настоящей медицинской аппаратуре. Поврежденные ткани залечит, но не полностью. Рана перестанет кровоточить, но еще неделю будет беспокоить точно, да и шрам останется. Но вряд ли это станет аргументом для Евы. – Чего нет, того нет, – вздохнула она. – Вы же понимаете, что боль при восстановлении нервных окончаний будет адская? – припомнил еще один минус таких вот портативных аппаратов. – Да ладно, – отмахнулась она. – Не в первый раз. Сомневаюсь, что она представляет себе разницу между заживлением ран на ногах, руках и на животе, где нервных окончаний куда больше. Впрочем, так даже лучше. – Вы бы зажали что-нибудь в зубах, – посоветовал, прикладывая прибор к ожогу. Мышцы под нежной, нетронутой раной кожей нервно дернулись от холода металла. Девушка послушно зажала в зубах угол одеяла. Стоило включить прибор, как раздался тонкий вой. Меньше чем через минуту девушка потеряла сознание. – Что с ней?! – в панике закричала Алиса. – Болевой шок, – ответил, убирая хилер обратно на место и заворачивая девушку в одеяло. – Что вы делаете? – подозрительно поинтересовался детский голос. – То, что нужно было сразу. Несу в медотсек, – поднял на руки бессознательную Крейх. – Но она просила… – Я здесь капитан! – отрезал строго. – Мое слово решающее. – Извините, – прошелестела система в ответ. Фрэд, к счастью, еще не спал, а ковырялся в чем-то с микроскопом. – Никак мне подарок несешь? – удивленно вскинул он бровь, осматривая неопознанный сверток в моих руках. – Еще какой, золотой прямо-таки, – мрачно пошутил, сгружая девушку на койку и разворачивая. – Вот мы и встретились снова, Золотце, – вздохнул он. – Добегалась. Споро освободили девушку от лишней одежды, оставив в белье, и засунули в диагностическую камеру. Все это под тихие причитания Алисы, о том, что же будет, когда ее Док проснется и узнает. – Красивая девочка, – пробормотал себе под нос Фрэд, оценивая ярко пестрящую диагностическую модель Крейх. – И такая неудачливая. – Что там? – вздохнул, потирая уставшие глаза. – Так износить организм – это талант, – признался медик. – Не удивительно, что она в прошлый раз не далась провести полную диагностику. С таким состоянием ей бы не меньше месяца поваляться где-нибудь под теплым солнышком на пляже, после недели в регенерационной камере, и ничего тяжелее трубочки для коктейлей в руках не держать. – Так плохо? – нахмурился, вспоминая довольно бодро скакавшую всю эту неделю Крейх. – Ничего критичного, помимо свеженького ранения. Но травм много, практически ни одной толком залеченной, не считая застарелого сложного перелома спины, который уже сам по себе должен ограничивать ее активность. В общем, еще года три она вполне бодро может скакать. Дальше уже начнут скакать все ее застарелые травмы, и весело ей не будет. – Сейчас что можно сделать? В целом, не только с ожогом, – спросил, рассматривая бледное лицо девушки под синеватым освещением камеры диагноста. – Могу подержать ее часов десять в регенерационной, а потом еще на сутки в сон. И через недельку повторить, – отозвался Фрэд, отключая диагност и перенося девушку в регенератор. – Суметь бы еще через неделю ее туда запихнуть, – тяжко вздохнул. – Уж всей командой как-нибудь скрутим. А там снотворного и вперед – лечиться. Заодно и шрамики застарелые сгладим, – прошелся он большим пальцем по тонкой белой полоске на плече девушки. Резко проснулось желание эти самые руки ему укоротить. Есть что-то неправильное в беззастенчивом лапанье находящейся без сознания девушки, неважно, врач ты или нет. И воспоминание о нежной коже под моей рукой на ее талии тут вовсе ни при чем. – Хорошенькая, половозрелая девица, – продолжал рассуждать врач, не обращая внимания, как медленно, но верно звереет начальство. – Ей бы детишек рожать, нянчить, причем не менее трех, чтобы лишней энергии не оставалось. Но не при нынешнем состоянии организма. – Фрэд, – раздраженно прервал его размышления, – ты решил осчастливить Крейх замужеством и детьми? – Эту барракуду? – фыркнул он. – Еще чего! Мне нужна нежная и кроткая супруга, а Золотцу с ее характером трудно будет подыскать претендента на руку и сердце. Я слишком стар для столь деятельной и непоседливой супруги, – посмеялся врач и занялся настройкой регенерационной камеры. Постепенно успокаиваясь, я рассматривал спящую Крейх. Ибн Сина не прав, – какие к черту дети, она сама еще ребенок. Ей скорее нужна крепкая рука и дополнительные воспитательные меры. – Кэп, – тихо позвал меня детский голос из коммуникатора на руке. С одной проблемной девицей разобрались, осталась вторая. – Да, Алиса?