– Чтобы прогуляться вместе, провести друг с другом время. О чём-нибудь поговорить. Вовка откровенно вздохнул. – Опять говорить… Ты всё никак не успокоишься насчёт машины? Снова будешь меня ругать? – Вова, я не собираюсь тебя ругать, я предлагаю тебе погулять со мной. Он поморщился. – Вик, ты же знаешь, что я не люблю все эти расшаркивания бесполезные. Какой смысл выходить и гулять вокруг дома? Нам что, по семьдесят лет? – Можно не вокруг дома, а дойти до парка, - предложила я. – Да, программа стала куда занимательнее. – Он повернулся ко мне спиной, лицом к компьютеру, надел на голову массивные наушники, а мне сказал: - Иди со своей любимой Жанной, почешите языками. Только этим и занимаетесь. Спорить я с ним не стала, накинула на плечи лёгкую ветровку, взяла ключи и вышла из квартиры. С Жанкой мы как раз дошли до парка, всего-то семь минут неспешного шага. Всю дорогу подружка несла любимую питомицу на руках, а когда оказались на парковой дорожке, опустила пушистый белоснежный комок на зеленый газон. – Побегай, Бунечка, - засюсюкала с собакой Жанка. – Будешь красивой и здоровой, как Вика. Старайся. Я шла рядом по дорожке, сунув руки в задние карманы джинсов. Бубуня заливалась радостным, визгливым лаем и быстро-быстро семенила впереди нас своими крошечными лапками, гордо посматривая по сторонам. Жанка глядела на собачонку с обожанием, я тоже посмотрела, куда более спокойно, а затем спросила: – И что ты думаешь? По дороге в парк я коротко обрисовала Жанке ситуацию. В конце концов, остаться с непростым решением наедине, было не слишком комфортно. Мне, определённо, не хватало смелости, нужен был совет со стороны. Но с отцом я уже посоветовалась, его предостережения не слишком помогли, и теперь я изнывала от неопределённости. – Ты что же, всерьёз думаешь, что это семейка маньяков? – поинтересовалась у меня Жанна. – Нет, конечно, - возразила я. – Хотя, чёрт их знает. – Чёрт, может, и знает их получше, а я, и все вокруг, знают то, что эта семейка Адамс, то есть, в нашем случае, Веклер, весьма обеспеченная. Видишь, как у них всё хорошо? Здесь жили – не тужили. В Москву перебрались, теперь ещё и здесь собираются бизнес возрождать. Деньги, как говорится, к деньгам. – Деньги меня сейчас интересуют в последнюю очередь. Жанка от меня отмахнулась. – Как будто когда-то ты относилась к деньгам по-другому. Поэтому и Вовчик тебе на шею присел, и радуется. Другая бы уже давным-давно его на работу выпихнула. Где он ещё найдёт дуру, которая станет его содержать? Я решила обидеться. Проговорила недовольно: – Ну, спасибо тебе, Жанна. – А что, я не права? А тут, как не крути, перспектива заработать. Поэтому я считаю, что тебе нужно туда пойти, обязательно, и даже не спешить отказываться от работы. Хочешь, я с тобой пойду? – вдруг предложила она. А я глаза на подругу вытаращила. В полной мере ошалев от такой перспективы в первый момент. – Зачем? – В качестве моральной поддержки, - не растерялась Жанна. – Да и любопытно мне. – Умерь, пожалуйста, своё любопытство. Она пожала плечами, отвернулась от меня вполне равнодушно, снова сосредоточив своё внимание на Бубуне, но я подозревала, что всё-таки расстроилась моим отказом. Жанка любила свою спокойную жизнь, с удовольствием занималась семьёй и домашним хозяйством, вспоминая о работе лишь с прискорбием, а порой и с содроганием, но чего ей точно не хватало, так это общения и интриг. Поэтому, я не сомневаюсь, что согласись я на её участие во всей этой истории, Жанна окунулась бы в неё с головой. И страшно подумать, чем всё могло бы закончиться. – А как он выглядит? – Кто? – не поняла я. – Андрей Веклер. Да и братец его. За что-то ведь твоя сестра была в него влюблена? – Я понятия не имею, как они оба выглядят, - сказала я, вдруг почувствовав легкое раздражение. – С Андреем я, вообще, никогда не встречалась, а Гришка… - Я вздохнула. – Десять лет прошло, Жанна. Спустя такое время он может выглядеть, как угодно, даже пол успел бы сменить. Да и какая разница? – Я простои подумала, а узнает ли он тебя? Это предположение меня несколько обеспокоило. Призналась: – Не знаю. – А ты скажешь, кто ты? Я помолчала, раздумывая, и, в конце концов, дала тот же ответ: – Не знаю. Я, вообще, не представляю, что это будет за встреча. Жанка подхватила меня под руку, мы некоторое время шли в молчании, после чего она уверенно проговорила: – Тебе нужно туда пойти. Ты не простишь себе, если не пойдёшь. Это были именно те слова, которые не давали мне покоя. Это и подталкивало меня вперёд, на поиски, скорее всего, неприятностей. А ещё я упорно молчала, не говорила ничего Вовке. И это моё нежелание с ним посоветоваться, обсудить нечто для меня важное, проблему, всерьёз настораживало. Но разговаривать о моей сестре Вовка не любил, эти разговоры наводили на него грусть и тоску, как он сам выражался, и, наверное, из-за этого у него и не складывались отношения с моей мамой. Потому что при каждом упоминании имени Ксении, он принимался морщиться и откровенно томился. Мама, конечно, это замечала, начинала злиться, но свою злость маскировала под печаль, принималась плакать и высказывать мне, что её никто не поддерживает и не понимает. А ещё всякие чужие люди пытаются укорить и относятся с пренебрежением к её горю. В общем, каждая их с Вовой встреча заканчивалась скандалом, а виновата с обеих сторон, оказывалась я. Поэтому я и сейчас молчала. Конечно, можно было бы сказать ему о предложенной подработке… Но заранее радовать его не хотелось, хотелось, чтобы он сам обеспокоился, чем собирается в начале следующего месяца оплачивать кредит за новенькую машину. И вот настал день икс. Я вернулась с утренней пробежки, порадовалась тому, что Вовка спит без задних ног, и поэтому я могу спокойно, без лишних объяснений, выбрать костюм, в котором днём отправлюсь на встречу с Андреем Веклером. Хотя, странно, переживать из-за костюма и макияжа в такой ситуации. Но брючный костюм я выбрала самый дорогой, что был в моём гардеробе. Я редко позволяла себе в нём пощеголять, надевала только на особенные мероприятия и выездные тренинги и семинары. Когда хотелось выглядеть не зашоренной бухгалтершей, а самодостаточной, деловой женщиной, уверенно смотрящей в будущее, и с лёгкостью успевающей за развитием своей профессии. Помнится, на этот костюм я потратила все подаренные на день рождения деньги, а сумма была немаленькая, и если Вовка лишь рукой махнул и посмеялся, то Лидия Николаевна откровенно ахнула. Хорошо хоть в открытую пальцем у виска не покрутила. Правда, не преминула вслух заметить: – С ума сошла. Такие деньги за тряпки отдать. Я решила не обращать внимания на критику. Костюм мне очень нравился, и я себе в нём нравилась, а это самое главное, разве нет? И вот сегодня я решила себя приодеть, помимо костюма достала новые туфли на высоком каблуке, более тщательно накрасилась, а тёмно-рыжие волосы забрала в строгий пучок. Производить ни на кого впечатление я не собираюсь, но при этом я должна чувствовать себя собранной и спокойной, ради этого всё и делается. На работе я своим внешним видом всех удивила. Мне улыбались, хвалили и даже оборачивались вслед. А девчонки в кабинете неприлично вытаращили глаза. – Куда это ты так нарядилась? – Дело есть, - туманно ответила я. – В обед нужно отлучиться. Лена со Светой переглянулись между собой, и пока я присаживалась за свой стол и раскладывала бумаги, молчали. А вот потом спросили: – Вика, скажи честно, ты другую работу нашла? Я на них посмотрела. Покачала головой. – Нет. После отпуска вернусь на своё рабочее место, не переживайте. – Я даже поправила очки на носу, с самым серьёзным видом. Они вдруг обиженно надулись. – Не хочешь говорить, и не надо. Я лишь плечами пожала. Не надо и не надо. Зато Руслан Борисович меня похвалил, когда мы столкнулись с ним в коридоре. – Молодец. Подготовилась. Ему я тоже отвечать не стала. Ни к чему я не готовилась, просто не хочется с разбега ударить в грязь лицом. И так не знаю, как буду смотреть Андрею Веклеру в глаза, хватит ли мне на это сил и смелости, поэтому хотя бы о своём внешнем виде не хочу переживать. До мебельной фабрики на окраине города пришлось добираться на такси. Разъезжать на автобусе через весь город, хотя он у нас не такой уж и большой, мне бы не хватило и половины рабочего дня. Поэтому я ехала на такси, смотрела в окно, а сама вспоминала, когда в последний раз я бывала там. Если честно, один-единственный раз, вместе с Ксеней. Но отлично запомнила тот день. Роман моей сестры и Григория Веклера был в самом разгаре, как раз в той короткой фазе, когда они откровенно обожали друг друга, и старались каждую минуту проводить вместе. Гришу отец устроил на свою фабрику, кажется, торговым агентом, насколько я помнила, но на самой фабрике он появлялся не часто, будто делая отцу одолжение. Но в тот день он решил посетить свой маленький кабинет, и позвал нас с Ксеней с собой, так сказать, на экскурсию. Уже не помню, почему я оказалась в компании сестры. Случалось это не часто, обычно я была занята учёбой и наши с ней графики и планы на жизнь никак не совпадали, но тогда меня усадили в Гришкину машину, привезли на мебельное производство, и мне неожиданно стало так интересно, что я получила настоящее удовольствие от смены обстановки, как и от общения с сестрой. Мы даже не ссорились с ней в тот день, что-то обсуждали, хохотали, и подшучивали над без конца бахвалившимся Гришкой. Он пытался казаться на нашем фоне взрослым, деловым, обеспеченным и разговаривал с нами тоном, словно он был хозяином всего предприятия или хотя бы что-то всерьёз соображал в мебельном производстве. Он говорил и говорил, а мы с Ксеней слушали его и смеялись. На что Гриша обиженно надувал щёки и грозил нам кулаком. А потом, помнится, появился его отец, ещё довольно молодой десять лет назад, и достаточно рассерженный, и с фабрики нас выпроводили. Я помню Романа Веклера, как он шёл бок о бок с младшим сыном, позади нас с Ксюшей, и отчитывал того за беспечность. – Здесь люди работают, здесь станки для распилки, а ты девчонок сюда водишь? А если они руки куда-нибудь не туда сунут? Ты, вообще, соображаешь? Вот такие у меня были воспоминания об этом месте. Кстати, внешне старое здание мебельной фабрики совсем не изменилось. Такое же обветшалое и будто бы заброшенное. Кустарники на территории ещё больше разрослись, это точно. И асфальт под ногами весь выщербленный. Правда, на въезде будка охраны, и ворота новенькие, огромные и глухие. Я подошла к охране, представилась, и меня тут же пропустили на территорию. Я снова оказалась на старом асфальте с выбоинами, только по другую сторону от железных ворот. – Вам нужно обойти это здание, - подсказал мне охранник в возрасте и черной форме. – С торца есть дверь, через неё попадёте в офис. Охранника я поблагодарила, а про себя подивилась: тут ещё и офис есть! Пока я шла по направлению к красному, кирпичному зданию, под крышей которого с фасада белыми кирпичами был выложен год постройки: 1963, мимо меня проехал новенький погрузчик с какими-то коробками. Я проводила его любопытным взглядом. По всей видимости, не смотря на внешнюю заброшенность и неблагоустроенность, фабрика функционирует. Внутри офисное здание также отчаянно требовало ремонта. Узкие темные коридоры, потёртый линолеум на полу с устаревшим рисунком, покрашенные голубой краской стены и старые двери кабинетов. Судя по тишине, почти все они были пусты. Только самая последняя дверь длинного коридора была распахнута настежь, к ней я и направилась. Линолеум скрадывал стук моих каблуков, поэтому я приблизилась практически бесшумно. Подошла и осторожно заглянула. Помещение было достаточно просторным, но загромождённым старой мебелью. Шкафами с бумагами, массивными письменными столами, заставлено старыми стульями. А с потолка свисали две люстры со стеклянными, пыльными плафонами. А ещё, что бросилось в глаза, так это несколько горшков с засохшими цветами на деревянном подоконнике. Мне хватило одной секунды, чтобы всё это увидеть, оценить и прийти к неутешительному выводу окончательной запущенности. Одна секунда, а затем я остановила свой взгляд на мужчине, что сидел за письменным столом, спиной к окну, глядя в экран навороченного ноутбука. Компьютер казался чем-то немыслимым в той устаревшей обстановке, что окружала его и его хозяина. Я остановилась в дверях кабинета и наблюдала. Точнее, попросту разглядывала человека за столом. Мужчина сидел, опустив голову, выглядел занятым и задумчивым, а ещё недовольным. Тёмные волосы растрепались, видимо, он не раз запускал в них свои пальцы, широкий лоб прорезала морщила, а глаза устремлены на монитор. Щёки поросли тенью щетины, а пухлые, выразительные губы как раз и кривились недовольно. Большая рука с длинными, аристократическими пальцами, накрывала компьютерную мышь. А потом мужчина вдруг откинулся на стуле назад, и я почему-то подумала о том, что он привык совершать это действие, откидываясь на спинке компьютерного кресла или отъезжая на нём от стола. А сегодня у него не было такой возможности, потому что вместо кресла под ним был обычный, старый стул с фанерной спинкой. И почувствовав неудобство, он, кажется, в первый момент удивился, поёрзал в недоумении, поднял глаза от экрана, и вот тут увидел меня. Мы замерли, разглядывая друг друга. Я встретила взгляд ярких, голубых глаз, стерпела, пока меня визуально изучали, а я уже не сомневалась в том, что передо мной старший брат Григория Веклера. Андрей. Не знаю, каким именно я его себе представляла, и представляла ли вообще, но я помню, что мне рассказывала о нём Ксения. Всегда говорила, что Андрей невыносимо высокомерен, и с ней всегда разговаривает с оттенком небрежности, не воспринимает её всерьёз. Хотя, как она добавляла, он и Григория всерьёз не воспринимал. Разница в возрасте между братьями была, что и у нас с Ксюшей, примерно четыре года, а вот по отношению к жизни, между братьями Веклер зияла пропасть. По крайней мере, так было десять лет назад. Кто знает, что могло измениться за десять лет. Гришка мог повзрослеть, стать серьёзным человеком… – Вы кто? – поинтересовался хозяин кабинета, и я от его голоса вдруг занервничала. Низкий, глубокий. А ещё осторожный. Он разглядывал меня, в конце концов, остановив взгляд на моём лице. – Вика, - ответила я, не успев как следует обдумать свой ответ. – Вика? – переспросил он. Я вдруг поняла, что продолжаю с каким-то ненормальным вниманием таращиться на него. Заставила себя сделать вдох, даже кашлянула от нервозности, и, наконец, сделала шаг вперёд, входя в кабинет. Решила пояснить: – Виктория Захарова. Мне назначена встреча… по поводу аудиторской проверки.