– Пошли рыбу ловить, - позвал он. Находиться в Гришкином обществе долго, то ещё удовольствие, вы, наверное, сами успели это понять. Выслушивать его язвительности и колкости радости никому не доставляло, но было видно, что сыновья его любили, да и он относился к ним с теплотой и заботой, не знаю уж, что будет, когда они повзрослеют. С детьми Гриша был мягким и податливым. Отправляться с ним на озеро у меня желания не было. Но мы с Андреем собрались уезжать, и я подумала о том, что, возможно, мне не представится больше возможности побыть наедине с главным подозреваемым. В чём конкретно я его подозревала, я сказать не могла, но Гриша был главным фигурантом в деле о пропаже моей сестры. Нужно использовать любую возможность что-то узнать. И я отправилась с ним на рыбалку. На удивление, Гриша умело управлялся с удочкой. Показывал мальчикам, как правильно нанизать на крючок наживку, как закинуть леску, дети были всецело поглощены процессом, а я сидела на пеньке позади них и смотрела на воду. В какой-то момент Гриша, наказав сыновьям наблюдать за поплавком, отошёл ко мне. Присел на корточки рядом. Я кинула быстрый взгляд на его профиль, в который раз подумав о том, что за прошедшие десять лет он сильно изменился. Я бы назвала это: поистрепался. Что, при такой жене, как у него, довольно странно. Вряд ли Светлана позволяет мужу пропадать неизвестно где по несколько дней. Вероятнее всего, отлучается Григорий только в направлении работы и родительского дома. – Мой брат – завидный жених, да? – задал он коварный вопрос. Хотя, ничего другого от него ждать и не приходилось. Поэтому я не удивилась, не оскорбилась, просто поинтересовалась: – Что ты хочешь? Гришка открыто ухмыльнулся. – Ничего. Любопытно просто. – У тебя жена и двое детей. Ты весь такой из себя порядочный семьянин. И никак своё любопытство не успокоишь, - сказала я ему, решив не церемониться. У меня никак не получалось держать себя рядом с ним в рамках, быть вежливой, скрывать свои эмоции. Глядя на Гришку, на всю его сытую, спокойную жизнь, мне хотелось вцепиться в него и трясти. Или, по крайней мере, не давать ему спуска, ни единым словом. – Могу я поинтересоваться, всё ли у старшего брата хорошо? – Думаю, ты и сам знаешь, что у него всё хорошо. Не так, как у тебя, правда, но всё-таки… – Не так, как у меня? – переспросил он. – Что ты имеешь в виду? Я терпеливо объясняла: – Ты женат, у тебя дети, свой дом, устроенное будущее. Гриша голову повернул и откровенно на меня уставился. – У меня такое подозрение, что интересуешься ты совсем не Андреем, а мной. Я отвернулась, смотрела в сторону. – Зачем мне интересоваться тобой? У тебя жена сердитая. Он захохотал. – Что есть, то есть. Светка у меня ревнивая. И решительная. Никому не пожелаю встать у неё на пути. – По всей видимости, тебе повезло. Григорий вроде как равнодушно пожал плечами. Подумал, после чего выдал: – Она меня любит. – А ты её? – не удержалась я от вопроса. Он снова на меня посмотрел и широко улыбнулся. – Считаешь, что в браке любить должны оба? Я серьёзно кивнула. – Да. А он презрительно фыркнул. – Глупости. Чтобы прожить в браке много лет, например, как мои родители, любить должен один. По обыкновению, женщина. Тогда брак будет и долгим, и крепким. – Как это мерзко. Гриша взял и похлопал меня по голой коленке. Уверена, что сделал это намеренно, хотя и не смотрел в этот момент в мою сторону, наблюдал за сыновьями. Я на его руку в первый момент в удивлении посмотрела, после чего решительно со своего колена сняла. Вызвав этим действием у него улыбку. А мне сказал: – Поверь, всё так и работает. И не понимаю, почему Андрей артачится. Женился бы он на Аньке, сидела бы она дома, пылинки бы с него сдувала, в рот бы ему смотрела, и жил бы он в малине и апельсинах. – Не заметила, чтобы твоя жена смотрела тебе в рот. – У неё другой подход. Она с меня глаз не спускает, - сказал он и засмеялся. – Значит, твой брат хочет другого, - наставительно проговорила я. – Хочет поддержки и сотрудничества в семье, а не банального подчинения. – Все мужики хотят подчинения от женщины. Нас это заводит, понимаешь? Остальное всё враньё. Я покачала головой. – С тобой неприятно разговаривать. – Я знаю, - легко согласился Гришка и тут же разулыбался. – А знаешь почему? Потому что я говорю правду. А люди не любят слышать правду. – По-моему, ты себе льстишь. – Серьёзно? Ладно, разрешаю тебе задать мне любой вопрос. И я скажу тебе правду. – Любой вопрос? – переспросила я. Гришка с готовностью кивнул, а я застыла, глядя ему в глаза. «Задай ему вопрос, задай», крутилось у меня в голове. «Просто спроси, пусть ответит». Наверное, в моих глазах было столько сомнения, что Гришка меня подбодрил: – Я скажу тебе правду. О себе. Не об Андрее. Мне показалось на одну короткую секунду, что я задохнусь. Поймала себя на том, что дыхание остановилось. Поняла, что произнести имя Ксени попросту не смогу. Не знаю почему, но меня обуял жуткий страх. И я ляпнула первое, что пришло в голову: – Ты когда-нибудь влюблялся? По-настоящему? Гришкин взгляд был столь красноречивым, он разулыбался, видимо, я ему этим вопросом польстила. – Конечно, - ответил он. – Не верю, - вырвалось у меня, и я отвернулась. Не удержалась и спросила: - Какая она была? – Красивая, - усмехнулся он. – Молодая. Всё, как и положено в юности. – И сколько же тебе было лет… в той юности? – Лет пятнадцать-шестнадцать. Стало горько. Говорил он явно не о моей сестре. – А после? – После я стал злым и черствым, - засмеялся он. – Женщин много, а я такой один. – Действительно, - пробормотала я в сторону. – У тебя красивые волосы, - вдруг сказал он. Подцепил пальцем прядь моих волос, я даже дёрнулась от неожиданности. – Мне всегда нравились рыжие. Они страстные и отчаянные. – Вот и женился бы на рыжей, - огрызнулась я. – Не встретилась мне такая, - снова посмеялся он. Гришкина манера без конца насмешничать здорово раздражала и, как я понимаю, не только меня, а всех вокруг. Но он внимания не обращал. Видимо, искренне считал, что его не любят из-за того, что он не стесняется говорить людям правду. Правда о нём самом его интересовала мало. С такими людьми трудно общаться и что-то им доказать. – Правда, не встретилась? – переспросила я, неожиданно осмелев. Даже посмотрела ему прямо в глаза, с вызовом. Он молчал, вглядывался в моё лицо, затем передёрнул плечами. Что-то такое мелькнуло в его глазах – то ли тень узнавания, то понимания, то ли догадка, потому что смотрел Гришка на меня чересчур серьёзно, ему это было не свойственно. И я испугалась. Поспешила подняться на ноги, нервно провела ладонями по животу, разглаживая примявшуюся ткань платья. Сказала: – Я пойду. Андрей меня, наверное, потерял. Гриша ничего не ответил. Так и сидел на траве, с насмешкой поглядывал на меня снизу. А я махнула мальчикам на прощание рукой и пошла по тропинке к калитке. Сердце колотилось где-то в горле. Я даже обхватила горло пальцами, сделала глубокий, какой-то судорожный вдох. И первой кого увидела, завернув за угол дома, оказалась Света. Она стояла на крыльце и будто ждала моего появления. Взгляд сразу упёрся в моё лицо. – Всё в порядке? – спросила она. Я кивнула. Руку от горла убрала. – Где мой муж? – задала она ещё один вопрос. И будто голосом подчеркнула: «муж». Словно, подозревала, что я на её мужа позариться могу. Я медленно поднялась по ступеням на веранду, поравнялась с ней.