После свиста Бреннана толпа притихла. Гораздо неохотней, чем в прошлый раз. – Друзья! Согласен, это ненормально, когда одновременно появляется столько привидений, к тому же без очевидной причины. Не волнуйтесь, мы постараемся все уладить. Лица страждущих не выражали ни надежды, ни доверия. – Да чего дураком прикидываешься? – заверещала крупная женщина в белом чепце. Ее необъятная грудь угрожающе заколыхалась. – Вы все виноваты, бесово племя! Понабрали в свою поганую школу нечисти, а нам, обычному люду, расхлебывать! Ее подружки начали активно поддакивать. – Масштабная манифестация привидений ни в коем случае не связана с новым набором учениц, – заявил Бреннан. – А с чем? С чем?! К бабскому кудахтанью присоединились мужики. Добавил жару и заплакавший младенец. – Духи предупреждают о какой-то страшной беде! – обобщил долговязый тип, стоявший в первых рядах. – Грядет катастрофа! – Катастрофа ближе, чем вы думаете, – отозвался Бреннан уже с неприкрытой агрессией. – Тех, кто сегодня опоздает на работу, ждет кара в виде штрафа. А тех, кто прогуляет, – в виде большого штрафа. Вы тут все такие богатые, что можете позволить себе подобную роскошь? Веселей, веселей! – он похлопал в ладоши. – На работу шагом марш! А привидений доверьте Сэфайру, это дело для ведьмака. На часть присутствующих его слова подействовали волшебным образом. Толпа зашевелилась, давая пройти тем, кто собрался покинуть сборище. Бреннан не стал дожидаться, когда все разойдутся, и слез со стены. Подстраховал меня на спуске. – Это Ру? – от догадки я понизила голос. – Это из-за него привидения взбесились? – Ру? А, нет, конечно. Один виллиан не может поднять на уши всех привидений в округе. Не переживай, тебе не о чем волноваться. Я заметила, что его синие глаза потускнели. Он повернулся ко мне спиной. Между нами повисло чувство вины. – Бреннан, что бы ты ни думал, я не сержусь на тебя. – Из-за меня твоя душа в плену. – Да нет же, – я встала перед ним. – Ты не виноват. Я вообще должна просить у тебя прощения. Я же тебя тогда укусила. Он хитро улыбнулся. – Нет, не укусила. – Обслюнявила. Его брови сдвинулись в шутливом размышлении. – А это больше похоже на правду. Мы оба неловко рассмеялись. Напряжение потихоньку развеивалось. – Тебе идут ботинки, – я стрельнула глазами на его ноги. – Носи их почаще. – Не могу обещать. Это не всегда зависит от меня. За легкомысленной фразой как будто скрывалось нечто большее. Просто почувствовала. Или перенервничала? Глава 6 Что ты видишь? К завтраку я чуть было не опоздала. На мое счастье, мне попалась горничная в светло-сером платье и фартуке. Она отвела меня в маленькую ванную комнату, где я помыла руки и лишний раз убедилась, что в зеркале пусто, а после показала, где столовая для учениц. Я пыталась расположить ее к себе, но мои природные чары не подействовали. Горничная произнесла от силы три-четыре слова и всю дорогу держалась отстраненно. Благодаря желтым стенам и распахнутым занавескам столовая выглядела солнечно и жизнеутверждающе. Примерно тридцать девушек с негромким щебетом рассаживались вдоль длинного стола. На белоснежной скатерти уже были расставлены угощения и изысканная посуда. Ах, как же я люблю красивую посуду! А чайные сервизы – моя отдельная страсть. От вида чашечек с позолоченными краями и тонкими ручками я испытываю эстетическое наслаждение. И это притом, что обычно пью из кружек размером с мелкую бочку. Кстати, среди «абитуриенток» нашлись те, для кого местное убранство было чем-то удивительным и ранее недосягаемым. «Принцессы» в дорогих нарядах смотрели на все это великолепие с показным равнодушием. А девчонки в скромных платьях и с простыми прическами излучали гамму чувств. Одна сидела с затравленным видом, сжавшись, будто боялась, что занимает слишком много места. Другая, с приоткрытым ртом, медленно полировала взглядом стол. Третья, как обезьянка, крутила в руках тарелку и пыталась привлечь внимание товарок к «дорохущей фарфоре». Четвертая вертела головой, разглядывая висевшие на стенах картины с изображениями вальяжных господ и дам. Все они собрались отдельной кучкой с краю стола, как бы показывая, что не претендуют на общество богатеньких дочек, и это добровольное социальное разделение меня рассердило. Я выбрала свободное место рядом с полным блюдом посыпанных сахарной пудрой кексов и царственно уселась на стул. Моя соседка, бледная блондинка с длинной тонкой шеей, чуть отдалилась от меня, словно я источала неприятный запах. – Милочка, вам лучше сесть с краю, – натянуто произнесла она, почти не открывая рта. Ага, все брошу и побегу. – Благодарю за беспокойство, – елейно ответила я. – Но мне будет удобней здесь. Как раз напротив чудесной картины с госпожой в зеленом платье. Зеленый цвет возбуждает аппетит, вы об этом не слышали? – Порядочной девице не пристало думать о еде. – Отчего же? Вкусная пища повышает настроение и улучшает цвет лица. Та не нашлась с ответом. В разговор вступила губастая девушка с уложенными черными кудрями. – Тебе только что сказали, чтобы ты села с такой же нищетой, как ты. Разве не понятно? Я выпрямилась, посмотрела влево и вправо, пожала плечами. – Странно. Я не вижу здесь нищету. По-моему, здесь собрались прекрасные, одаренные девушки. К тому времени эта сцена стала гвоздем программы. На меня уставились даже двое лакеев, приставленных прислуживать барышням за трапезой. – Вы провоцируете скандал, – сообщила еще одна представительница голубой крови, вздернув подбородок. – Каким это образом? – Я положила себе в тарелку омлет и потянулась к мясной нарезке. – Я, в отличие от некоторых, ни на кого не нападаю. Не указываю, кому где сидеть. И уж точно не обзываю никого «нищетой». Всем приятного аппетита. – Я бы посоветовала вам не налегать на колбасу, – произнесла девушка напротив меня журчащим, как ручеек, голоском. Та, что начала свару, удовлетворенно хмыкнула. – Не стоит уподобляться мужчинам. Леди должна избегать всего, связанного с жестокостью. Да и вы только взгляните, сколько жира на этом мясе! Девушка напротив улыбнулась улыбкой Джоконды. Мягко, загадочно и с искоркой озорства в обманчиво спокойных глазах. – Я имела в виду, что на столе много более сытных и вкусных блюд. Дорогая, – она снова обратилась ко мне, – попробуйте вон тот салат. Сочетание ветчины и сыра в нем должно быть просто изумительное. В доме моих родителей часто готовят такой салат. Надеюсь, его заправили подходящим соусом. Это была хорошенькая пепельная блондинка с нежными чертами треугольного личика. Она медленно вертела в тонких руках блестящую чайную ложечку и, не моргая, изучала меня. Хоть я всегда считала себя утонченной и, чего уж скрывать, красивой, рядом с ней я стала серой заурядностью. Ангел. Фея. Она была достойна этих эпитетов. – Спасибо, обязательно воспользуюсь вашим советом, – бодро откликнулась я. Появившийся за спиной лакей положил мне в тарелку тот самый салат. Несколько «порядочных девиц» зашушукались, мол, это жирно и вредно, но нашлись и те, кто не побрезговал угоститься тем же блюдом. – И как вам? – участливо спросила сладкоголосая фея. – Обалденно. В смысле очень вкусно. Надо бы на досуге сделать такой же, но с гренками или сухариками. Люблю пробовать новые сочетания. – О, да вы гурман? – Почти. У меня папа ресторатор. К дальнейшей беседе присоединились еще девушки. Мы вполне мило обсуждали любимые салаты, попутно перескакивая на другие блюда. К десерту я уже чувствовала себя комфортно, как в обществе подружек. Однако только я надкусила так долго искушавший меня кекс, как раздался скрипучий смех. – Дочка ресторатора! Ну надо же! – Чернокудрая обмахнулась салфеткой. – Да она кухарка. Или вообще, судя по возрасту, судомойка. А вы, дурочки наивные, повелись. Вряд ли она пробовала то, о чем так смело говорит. Кто разрешит безродной врушке лакомиться гребешками и пирожными? Она просто хочет сойти за свою. Нет, милочка, не выйдет. Ты никто и всегда будешь никем. Твой удел наблюдать, как трапезничают благородные люди, а не набивать живот деликатесами. Так что наслаждайся своим первым и последним завтраком в обществе дочерей по-настоящему уважаемых людей. Может, и ведьма ты такая же, как дочка ресторатора. Ненастоящая. – У нее платье чужое, – поделилась наблюдением еще одна представительница высшей расы. – Или свое, которое с детства берегла для торжественного момента. С двух сторон послышалось злорадное хихиканье. – А ее волосы! Распущенные! Какой стыд! У нее есть расческа? Она хотя бы имеет представление о приличиях? Я с трудом проглотила кусок кекса. Мне приходилось сталкиваться с агрессией девчонок. Несмотря на то что меня всегда окружали доброжелательные люди, находились и те, кто не мог смириться с моей везучестью. Не раз и не два меня пытались втянуть в конфликты из-за того, что меня за что-то похвалили при всем классе, или потому, что в театральном кружке самая желанная роль опять досталась мне. Но еще никогда меня не чморили! Это я обычно защищала жертв буллинга. Все в этом мире вверх тормашками!