– Привет, Док, – сказал Бантлайн. – Чудесный денек, не находите? – Мне больше по нраву ночи, – ответил Холидей. – Джеронимо не того обратил в летучую мышь. – Ну, теперь Бэт всю ночь проведет здесь, – пообещал механик. – Уж это-то я гарантирую. – Он у меня на глазах разорвал ваши наручники, – напомнил Холидей. – Почему вы так уверены, что стены и решетка из латуни его сдержат? – Я применил новую формулу, – ответил Бантлайн. – Поэтому мы и тянули три дня: Том нашел способ, как усилить латунь, и теперь ей ничто не страшно. – Вам же лучше, если это так. Бантлайн улыбнулся. – Правительство за все платит. – Я хочу сказать, что на месте Бэта, освободившись и на сей раз, я бы знал, кого мне искать. – Меняясь, Бэт ничегошеньки не помнит. – Уверены? – Да. Почему спрашиваете? – Потому, что Джонни Ринго помнит все, включая время, проведенное в могиле, – сказал Холидей. – Смерть – состояние более постоянное, нежели обращение вампиром. – Я не знаю, как работает заклятие Джеронимо, однако Бэт, меняя форму, уже ничего не помнит: человеком он забывает, что было с ним в обличии мыши, и наоборот. – Это пока что. – Пока что, – согласился Бантлайн. – Утром заглядывал Уайетт. Говорит: Бэту недолго быть ночной летающей машиной. – Как посмотреть, – сказал Холидей. – Да, он рассказал и об условиях снятия заклятия. – Уайетт хороший законник и верный друг, – произнес Холидей, – но не способен разглядеть всех тонкостей проблемы. – Например? – нахмурился Бантлайн. – Ринго тянет время, ибо знает: убив Эдисона, он сделает работу. – Это мы заметили. – Что же он, по-вашему, сделает, узнав, что мы заручились поддержкой шамана? Бантлайн озадаченно умолк. – Он начнет охоту на Эдисона, рассчитывая, что Римский Нос в случае успеха как-нибудь снова его воскресит… Однако если мы уговорим Куэсула вернуть Ринго в могилу до того, как он прикончит Эдисона, то Ринго поймет: Римский Нос больше не вызовет его к жизни, сочтя пустышкой. – Довольно тонкая и хрупкая цепь рассуждений, Док, – заметил Бантлайн. – Хотите пари? – спросил Холидей. – Спорить придется на жизнь Тома Эдисона. Бантлайн обернулся к одному из рабочих. – Вы, парни, без меня часок обойдетесь, верно? – рабочий кивнул. – Идемте, Док. – Куда? – К Тому. Его жилище защищено лучше, чем вы думаете. – Зачем же мне его показывать? – спросил Холидей. – Я не изобретатель. – Скажете, есть ли в обороне слабое место. Если есть, мы с Томом его устраним. – Слабых мест у вас много, – ответил Холидей. – Черт, да я подошел к самой двери и постучался. Ринго так близко подпускать нельзя. – Доберемся до места за пару минут, – ответил Бантлайн, – тогда и укажете на все, что нуждается в исправлении. Холидей молча пожал плечами. На ходу он который раз напомнил себе, что нужно купить трость. Простые действия вроде ходьбы и дыхания с каждым днем давались ему все трудней. Может, заключить еще один договор с Куэсула? Например, устранить другого врага в обмен на исцеление от чахотки… Болезнь душила Холидея, лишая кислорода, стоило сделать больше десяти шагов. – Вот мы и на месте, – объявил Бантлайн, когда они дошли, наконец, до спаренных домов. – Постойте минутку. Холидей только рад был постоять на месте. Бантлайн тем временем постучался к Эдисону; изобретатель открыл механику, и они о чем-то тихо переговорили. Затем Эдисон снова закрылся, а Бантлайн вернулся к Холидею. – Итак, Док, – сказал он. – Вот дом, вы – Джонни Ринго. Приступайте к работе. Холидей соображал так: Ринго подойдет к дому прямо. Ему не навредить, так зачем он будет искать обход и подбираться к цели кружными путями, в поисках открытого окна или оставленного без присмотра черного хода? Холидей уже преодолел половину пути к двери, как вдруг ощутил острую боль в ноге и отпрыгнул. – Это что еще за черт? – выругался он, глядя на землю. – Вас ударило током, – пояснил Бантлайн. – Дом на расстоянии двадцати футов окружает кольцо под напряжением, оно служит предупредительным рубежом. – Ринго это не остановит. – И не должно, – ответил Бантлайн. Он вышел на дорогу, подобрал камень и вернулся с ним к Холидею. – Подходить ближе я вас просить не смею. Для вас это смертельно опасно, – видя недоверие во взгляде Холидея, Бантлайн сказал: – Вот, – и вручил дантисту камень, – бросьте в любую часть дома. Только не выше шести футов. Холидей запустил камнем в самую середину фасадного окна. Затрещало, зашипело, и камень исчез, не долетев до стекла десяти футов. – Какого дьявола? – пораженно спросил Холидей. – Том воздвиг вокруг домов электрический барьер, который назвал силовым полем. Ринго, может, боли и не ощутит, зато в пепел превратится, как пить дать. – А если нет? – все еще сомневаясь, спросил Холидей. – В доме его ждет еще больше препятствий, – ответил Бантлайн. – Поверьте, внутри мастерской Том защищен куда лучше, чем если бы вы с Эрпами окружили его с револьверами наголо. Именно поэтому Том постоянно держит внешнее поле отключенным – иначе вы не смогли бы приблизиться к дому, не то что постучать в дверь, – он махнул рукой Эдисону, и тот помахал ему в ответ из окна. – Отлично, поле отключено. Эдисон вышел на улицу. – В чем дело? – спросил он. – Нам сегодня ждать нападения? – Не сегодня, но скоро, – ответил Холидей. – Броциус, Клэнтон, Ринго? – Если придут Броциус или Айк Клэнтон, беспокоиться не о чем, – заверил его Холидей. – Нед продемонстрировал ваши штучки для защиты от Ринго. – Должны сработать, – сказал Эдисон. – К тому же я их постоянно улучшаю. – Вот интересно… – начал было Холидей. – Что? – Рано или поздно мне придется выйти на дуэль против Ринго. Можете собрать мне револьвер, который подействует на него так же, как и силовое поле? – Не знаю, Док, – неуверенно ответил Эдисон. – Поле – защитное устройство, а вам нужно орудие нападения. – Более того, – добавил Бантлайн, – вряд ли столь небольшой предмет, как револьвер, способен генерировать защитное поле. – А, ладно, это была просто мысль вслух, – сказал Холидей. – Мы с Томом могли бы подумать над этой задачкой, – произнес Бантлайн. – Обещать, впрочем, ничего не стану… – Думаю, если Ринго меня убьет, я отыщу его в аду и там потребую реванша. – Вы всегда такой оптимист? – с улыбкой спросил Эдисон. – Только семь дней в неделю, – ответил Холидей. 30