– Во-первых, – сказал Бантлайн, показывая сияющую металлическую кирасу, – вот эту легкую нательную броню. Голову не защитит, но можете быть спокойны: никакая пуля не пробьет торс, от плеч до пояса. Холидей недоверчиво оглядел кирасу. – С виду тяжелая. – Легче железа, – заверил его Бантлайн. – Я слабый больной человек, – продолжил Холидей. – Клэнтоны не станут ждать, пока я облачусь в броню на подъезде к ранчо. Так что придется надеть ее сразу, в ней и ехать. Не знаю, – снова поморщился он, – выдержу ли. – Примерьте хотя бы, – предложил Бантлайн. Холидей снял сюртук и с помощью Бантлайна надел кирасу. – Похоже на очень жесткий жилет, – заметил дантист. Он расправил плечи и свесил руки по бокам. Потом резко выхватил револьвер, покрутил на пальце и снова убрал в кобуру. Повторил маневр дважды. – Ну как? – спросил Бантлайн. – Пока неплохо, но мне до ранчо скакать минут двадцать, а броня как будто постепенно тяжелеет. Если только… – вслух подумал он. – Если только что? – Если только я не отправлюсь к ранчо на самоходном дилижансе и, подъехав, надену броню еще внутри экипажа. Бантлайн покачал головой. – Мне жаль, Док, но «Бант лайн» располагает пока только четырьмя экипажами, и все они сейчас в рейсах. Послезавтра один освободится. Вот если обождете… Холидей покачал головой. – Нет, я хочу разобраться побыстрее. Помогите снять, пожалуйста. Бантлайн помог Холидею разоблачиться и убрал броню на место. – Что-нибудь еще? Холидей пожал плечами. – А что у вас есть? – Я сказал Уайетту, что могу снабдить вас точно таким же револьвером, каким вооружил его, но он передал, будто вы нашли оружие чересчур тяжеловесным. Я поработал над облегченной версией. Погодите немного. Бантлайн скрылся за латунной дверью и вскоре вернулся с револьвером в руках. Правда, в отличие от четырехдульного револьвера Уайетта, этот был снабжен всего двумя вертикально расположенными стволами. – Думаю, вам подойдет, – сказал Бантлайн, показывая новинку Холидею. – У револьвера Уайетта стволы вращаются как у пулемета Гатлинга, у этого же они закреплены намертво. Точность огня не снижается, если только не стреляете с большого расстояния, но на то есть винтовки, верно? Заряд – двенадцать патронов, по шесть для каждого ствола, между которыми не надо переключаться. Как только в одном барабане патроны закончатся, в дело вступает второй. – Можно? – спросил Холидей, протягивая руку за револьвером. – Для вас и сделано, – ответил Бантлайн. Холидей бережно взял новое оружие, тщательно изучил его опытным глазом, взвесил на руке, заглянул в оба дула, прицелился в воображаемую цель и наконец, отдав Бантлайну старый ствол, сунул в кобуру новый. – Надо же, сел, – удивленно произнес дантист. – Он спроектирован так, чтобы умещаться в любой кобуре под «кольт», – ответил Бантлайн. Холидей несколько раз вынул револьвер и снова убрал в кобуру. – Удобно, – сказал он наконец. – Беру. – Вот и славно, – ответил Бантлайн. Он отошел к стеллажу и вернулся с небольшой коробочкой. – Патроны. Обычные для вашего нового револьвера слишком велики. Заглянув в коробочку, Холидей спросил: – Сколько их у вас тут? – Шестьдесят. Если переживете этот день и решите оставить револьвер себе, то к послезавтра я изготовлю вам тысячу новых патронов. – Звучит неплохо. – Можно дать совет? – Почему бы и нет? – ответил Холидей. – Семейка Клэнтонов – не подарок, но больше остальных берегитесь Айка. Он самый шустрый. Может, не самый меткий стрелок, зато от него стоит ожидать пули в спину. – Приму к сведению. – Было бы лучше, если бы вы все же надели броню. – В ней неудобно, и чувство такое, что она с каждым часом будет сковывать все сильней. Бантлайн на минуту задумался, глядя в пол, потом снова посмотрел на Холидея и произнес: – Думаю, выход есть. – Вы не успеете переделать броню до моего отъезда, – предупредил Холидей. – Может, у меня и нет свободного экипажа, зато есть кое-что другое. Идемте. Он вывел Холидея через заднюю дверь из мастерской на заднюю улочку. – Вот! – произнес механик. – Что скажете? Холидей взглянул на богато украшенный вычурный кабриолет, рассчитанный на двух человек: пассажира и возницу. Хрупкие с виду крупные колеса были сработаны из той же сверхпрочной латуни. – Экипаж не самоходный, – предупредил Бантлайн, – его тянут две лошади. Для одной он слишком тяжел, зато худо-бедно защищает от пуль. Здесь, – он указал на пол, – вы можете хранить броню, которую наденете на подъезде к ранчо. – Голову даю на отсечение, лучше ехать на этом, чем верхом, – признал Холидей. – Экипаж мой личный, так что, пожалуйста, наденьте броню. Будет очень неприятно, если завтра в город на нем въедет Айк Клэнтон. – Я слишком подл, чтобы умереть, – сказал Холидей. – Думал, это все знают. Сейчас пойду на Вторую улицу и возьму там лошадей напрокат, вернусь через несколько минут. Упряжь, я так понимаю, у вас имеется. – Да. – Отлично. Сами лошадей запрягать умеете? – Худо-бедно. – Просто сам я никогда их не запрягал, – признался Холидей. – Вы ведь шутите? – Я дантист и картежник, а не кучер и не возница. – Да-да, знаю. Говорю же, это мой личный экипаж. – Хорошо, – произнес Холидей. – Я пошел за лошадьми. – Может, мне отправиться с вами? – предложил Бантлайн. – Вполне возможно, будет стрельба, а вы – изобретатель и механик, не стрелок. – Могу защититься с головы до пят, – ответил Бантлайн. – Надену броню. – Я не взял с собой Моргана, потому что не хотел расспрашивать Клэнтонов при законнике. Вам по той же причине я отказать не могу, но запомните одно: как только приедем на место, вы будете сами по себе. Я не сумею за вами приглядывать. – Кто-то должен прикрывать вам спину, – сказал Бантлайн. – Разве броня этот вопрос не решает? Бантлайн улыбнулся. – Голова и ноги все равно останутся без защиты. У меня есть пара латунных чаппарахас[6], но, думаю, вы найдете их слишком тяжелыми. Холидей вынул из кобуры новый револьвер. – Видите вон ту афишу с портретом подружки Джонни Биэна? – сказал он, указав на стену кирпичного здания.