— Но начало и конец фильма сняты у вас дома? — уточнил у нее Олег. — Да, — кивнула Мариша. — Это я признаю. Это могло быть. А все остальное, нет. Не занималась я сексом с тем парнем. Не было такого эпизода в моей жизни. — А из какой точки велась съемка в вашей квартире? Мариша попыталась представить. — Вам нужно еще раз просмотреть фильм и постараться понять, из какой точки производилась съемка, — сказал Олег. — А потом посмотреть, что находится в этой точке. Один из предметов и будет камерой для скрытой съемки. — Как просто! — воскликнула Мариша. — Как же я сама не догадалась? Но вы знаете, я думаю, что злодейка уже убрала из моей спальни и спрятала свою камеру. — Если, по вашим словам, ее внезапно похитили, то она могла и не успеть это сделать, — возразил Олег. — Олег, вы говорили, что до часу свободны! — воскликнула Мариша. — Поедемте ко мне домой. Вы мне поможете найти эту камеру. — Я готов, — тут же согласился Олег. — В конце концов, я стал невольным виновником того, что ваш дедушка имеет о вас превратное мнение. И я не успокоюсь до тех пор, пока люди, обманувшие меня и вас, не будут выведены на чистую воду. Тут затронута моя профессиональная честь, и это дело принципа. Пока Мариша и ее новый знакомый собирались к ней домой разыскивать спрятанную в спальне скрытую камеру, Инна везла Тамару Ильиничну в аэропорт. У Тамары Ильиничны с собой был довольно объемистый чемодан и сумка, которая подозрительно громыхала, пока Инна запихивала ее в багажник. — Что вы туда положили? — подозрительно осведомилась Инна. — Словно кирпичи. — Это тушенка и шпроты, — ответила Тамара Ильинична. — Ну, и еще немного домашнего паштета и маринованные огурчики. — Что? — вытаращилась на нее Инна. — Зачем вы тащите с собой огурцы? — Так домашние же, — жалобно ответила Тамара Ильинична. — Сама мариновала. Жалко, если пропадут. — А с чего им пропадать? — насторожилась Инна. — Вернулись бы и съели. — Да кто знает, — вздохнула Тамара Ильинична. — Путевку-то эту мне Лиса сосватала, а теперь выяснилось, что она нам и не родственница вовсе. А напротив, злоумышленница. Так вот я и думаю, а вдруг она и путевку эту не по доброте души мне купила, а чтобы от меня избавиться? Окончательно. Прикончат меня в этой Европе сообщники Лисы, и вся недолга. — Тамара Ильинична! — в шоке воскликнула Инна. — Бог с вами! Зачем такие мысли? — Ничего не могу с собой поделать, — чуть не плача, призналась ей Тамара Ильинична. — Сама понимаю, что глупости в голову лезут, а избавиться от них не могу. Прямо вся извелась. — Так не ездите в таком случае. — Но жалко ведь, деньги пропадут. А вдруг никакой опасности и нет, я все сама себе придумала? Тогда ведь обидно будет — не увидеть Париж. Поняв, что в голове Тамары Ильиничны царит еще большая каша, чем в сознании ее дочери, Инна оставила женщину в покое и уже больше не пыталась разобраться в ее мыслях, всерьез опасаясь за свой собственный рассудок. Посадив Тамару Ильиничну в самолет, который летел в Москву, откуда и должно было начаться турне Тамары Ильиничны по Европе, Инна облегченно вздохнула. После этого она зашла в буфет и слопала две порции мороженого, запив его самым крепким кофе, который ей удалось уговорить сделать ей. Только после этого Инна несколько успокоилась и позвонила Ане. — Ну, что у тебя? — спросила она. — Наведалась на квартирку? — В квартире сейчас живут уже другие люди, — сказала Аня. — Въехали вчера. Про даму в шелковом платке и темных очках новые жильцы ничего не знают. Но зато они дали мне адрес своей хозяйки. Сейчас еду к ней. Может быть, она знает. — Отлично, — одобрила ее действия Инна. — Как только смогу, присоединюсь. — А как Тамара Ильинична? — полюбопытствовала Аня. — Улетела, — сказала Инна. — Вместе с тушенкой и маринованными огурцами. — Моя мама тоже в дорогу всегда кипятильник, бутерброды и сухие супчики берет, — сказала Аня. — И обязательно упаковку чая пакетиками, как будто на месте нельзя купить. Ничего не поделаешь, привычка советских времен, когда в магазинах все брали с боя в очередях. Поговорив с Аней, Инна поехала к Бритому. До Мариши она не дозвонилась, ее телефон был временно заблокирован. Добравшись до офиса Бритого, Инна не стала разводить церемонии, а прямо прошла в кабинет мужа, не обратив внимания на секретаршу, пытавшуюся преградить ей дорогу. Бритый отчего-то не слишком обрадовался Инне. — Ты тут зачем? — недовольно спросил он. — Как это зачем? — опешила Инна. — Во-первых, я соскучилась. А во-вторых, ты узнал, что было в бутылке с вином? — Я не метеор, — злобно буркнул Бритый. — У меня и своих дел полно. Честно говоря, про бутылку, о которой толковала Инна, он по дороге в офис, увлекшись выяснением отношений с бессовестным и вконец обнаглевшим водителем маршрутки, пытавшимся подрезать джип Бритого, совершенно забыл. И бутылка благополучно осталась лежать в «бардачке» его джипа, куда он ее и кинул сегодня утром, захватив из дома. Но Бритый благоразумно решил не говорить о своей забывчивости. Вместо этого он сладко заулыбался и проворковал: — Ну что ты, деточка. Я очень рад тебя видеть. На самом деле Бритый слегка кривил душой. В любое другое время он и в самом деле был бы рад визиту Инны, но только не теперь. К нему вот-вот должна была пожаловать посетительница. А посетительница была дамой эффектной, яркой и, самое неприятное, мнившей себя совершенно неотразимой. Вела она себя соответственно. И уже поглядывала на Бритого с многозначительным выражением, дескать, вижу, что сходите с ума по мне, но я, увы, не для вас. Была эта дамочка не только глупой, но и до неприличия богатой. Так что Бритый рассчитывал хорошо заработать на капризах избалованной особы. Но Инна, разумеется, стоило ей один раз увидеть, как дамочка держит себя с ним, вообразила бы бог весть что. А ссориться с Инной Бритый не хотел. То ли годы сказывались, то ли нервы сдавали, то ли малолетний Степка выматывал Бритого сильней, чем хотелось признаваться. Но скандалить ему решительно не хотелось, а всей душой хотелось мира и спокойствия в семье. — А про тетку Лису ты узнал? — не отставала от него Инна. — Что я должен был про нее выяснить? — спросил Бритый и совершил непростительную ошибку. Почувствовав такое потрясающее равнодушие Бритого к ее проблемам или к проблемам ее подруг, это Инна не разделяла и не на шутку разозлилась. — Как это что? — заорала она, топнув для убедительности ногой. — Ты что, забыл? Как ни странно, Бритый в ту же секунду все вспомнил. Но внезапно активизировавшаяся память уже не могла его спасти. Инна продолжала бушевать. — Тебе еще когда было поручено выяснить про тетку Лису, где она живет и кто такая! — вопила она. — Плевое дело! Особенно после развала Советского Союза. Страна-то почти вдвое уменьшилась. Но ты даже с таким пустяком не справился! — Инна, мои ребята работают над этим вопросом, — попытался убедить супругу Бритый. — Значит, плохо работают! — твердокаменным голосом заявила ему Инна. — И где они, интересно знать, работают? И кто конкретно? — Ты что, проверять пойдешь? — ужаснулся Бритый. — И пойду! И пусть они представят список хотя бы тех женщин, которых им уже удалось найти, — сказала Инна. — Это невозможно, ты оторвешь людей от дела, — попытался возразить ей Бритый. — Я сам тебе перезвоню. И перешлю список. И клянусь, это будет не поздней, чем через час. Как знать, возможно, ему бы и удалось избежать ссоры, если бы в этот момент в его кабинет не вплыла, величественно отодвинув своим бюстом шестого размера щупленькую секретаршу Бритого, его клиентка. — Дорогуша! — прогудела она голосом, глубоким, как дно колодца. — Как я рада вас видеть! Уверена, вы скучали по мне, дружочек! И дама протянула Бритому руку, украшенную брильянтами так обильно и густо, что пальцами она могла шевелить лишь с большим трудом. Инна с отвисшей челюстью наблюдала за этой особой, державшейся с ее мужем с таким видом, словно он ее собственность. — Вы не один! — расстроилась посетительница. — Голубчик, отпустите вашу служащую. Мне нужно поговорить с вами тет-а-тет. Идите, милочка. — Служащую! — издала Инна змеиное шипение. — Милочка! Вот ведь толстая стерва! Просто корова какая-то! Но от негодования голос у нее осип. Поэтому дама услышала лишь шипение, не разобрав слов. Но Бритый и без всяких слов понял, что происходит в организме его жены и к каким пагубным последствиям это может привести, стоит ей обрести голос. Он бросился к ней и чуть ли не силком выставил упиравшуюся Инну из кабинета. — Ты не представляешь, какая это важная шишка, — уговаривал он Инну. — Один контракт с ней, и мы ближайшие несколько лет спокойно загораем на Канарах. Тебе ведь хочется на Канары? Да, Инночка? А Степку отправить в Болгарию. Там есть замечательные детские базы отдыха. Инна упрямо помотала головой. На Канары ей не хотелось. А Степка мог отлично провести лето со своей няней на даче. Да и до следующего лета еще очень далеко. А сейчас была осень, и Инне больше всего на свете хотелось найти тетку Лису и оправдать Маришу перед ее снобами-родственниками. — Адрес тетки Лисы, — нашла в себе силы выдавить Инна. — Иначе… — Да, да! — радостно затряс головой Бритый. — А сейчас иди. Я перезвоню тебе через час. — Через полчаса, — отрезала Инна. — И смотри, не забудь! С этими словами она удалилась из офиса Бритого, кипя от возмущения. Поэтому, оказавшись на улице, она первым делом бросилась в кафе. Умывшись, она решила, что зря выпила столько крепкого кофе. Теперь вот вся взвинченная. После этого Инна вышла в зал, заказала себе мятного чая, влила в него дрожащими руками почти сто капель валерьянки, выпила смесь и неожиданно успокоилась. А успокоившись, позвонила Марише. Телефон подруги был уже включен. — Представляешь, — закричала Мариша, услышав голос подруги в трубке, — мы с Олегом нашли скрытую камеру! И знаешь, где она была? В статуэтке, которую мне подарила тетка Лиса. Девушка с гитарой и в шляпке. Теперь я на сто процентов уверена, что это тетка Лиса помогла той незнакомке в платке и темных очках представить меня перед дедом как проститутку, пьяницу и наркоманку. — А может быть, тетя Лиса и была той дамой в платке? — предположила Инна, у которой личные переживания не отняли способности здраво рассуждать. — Нет, нет, — оживленно возразила Мариша. — Та женщина была выше ростом. Почти с меня, но только потоньше. И на щеках у нее ямочки. А у тетки Лисы никаких ямочек и в помине нет, даже когда она оскаливается до ушей. — Кажется, ты ее разлюбила, — догадалась Инна. — Но найти я ее все равно хочу! — закричала Мариша. — Представляешь, это она сняла, как я хожу по комнате, как раздеваюсь и переодеваюсь в эти дурацкие порнографические костюмчики, которые сама же мне и купила. А я какая дура! Надо было сразу заподозрить неладное! А я все тетя да тетя! Странная у меня, думаю, тетя, ну и что с того? Тетя же все-таки. К тому же развод у нее. Развод! Ха-ха! Уверена, что это такое же вранье, как и все остальное. — Но фамилия и имя же не вранье? Ты их сама видела в ее паспорте? — Может быть, и паспорт фальшивый, — сказала Мариша, повергнув Инну в полное отчаяние. — Но ты представляешь, она ведь сама подготовила все декорации к съемкам. Развесила похабные картинки по стенам, положила мне эти гнусные игрушки в ящик моей тумбочки, разбросала журнальчики. И главное, заставила меня позировать в неглиже перед скрытой камерой. Как ей это удалось! Не иначе, как снова опоила меня своим зельем, я ничего и не соображала. А потом они с ее сообщницей досняли нужные им кадры с участием Симона и смонтировали на компьютере киношку. С моим участием и той проститутки, с которой трахался Симон. Кстати, вы ее нашли? — Аня ищет, — сказала Инна. — А ты что делаешь? — спохватилась Мариша. — Жду, — ответила чистую правду Инна. — Жду, когда Бритый соизволит дать мне адреса всех Шлюпиковых Елен. — Молодец, — одобрила ее Мариша. — Теперь нам просто необходимо найти нашу тетку Лису. Хотя бы для того, чтобы она подтвердила перед дедом, что я чиста и непорочна как младенец. Кстати, он мне уже сегодня звонил. — Да ты что?! — ахнула Инна. — И ты молчишь? А что он сказал?