Эва-ия, мой совенок!» Много-много рассказала О звездах ему Нокомис; Показала хвост кометы — Ишкуду в огнистых косах, Показала Танец Духов, Их блистающие рати В небесах Страны Полночной, В Месяц Лыж морозной ночью; Показала серебристый Путь всех призраков и духов — Белый путь на темном небе, Полном призраков и духов. Вечерами, теплым летом, У дверей сидел малютка, Слушал тихий ропот сосен, Слушал тихий плеск прибоя, Звуки дивных слов и песен: «Минни-вава!» – пели сосны, «Мэдвэй-ошка!» – пели волны. Видел мушку, Ва-ва-тэйзи, Что, сверкая белой искрой, Светит в сумраке вечернем Над травою и кустами, И тихонько пел ей песню, Что Нокомис научила: «Ва-ва-тэйзи, Ва-ва-тэйзи! Крошка, огненная мушка, Крошка, белый огонечек! Потанцуй еще немножко, Посвети мне, попрыгунья, Белой искоркой своею: Скоро я в постельку лягу, Скоро я закрою глазки!» Видел, как над Гитчи-Гюми, Отражаясь в Гитчи-Гюми, Подымался полный месяц, Видел тень на нем и пятна И шептал: «Что там, Нокомис?» А Нокомис отвечала: «Раз один сердитый войн Подхватил старуху-бабку И швырнул ее на небо, Зашвырнул на месяц прямо. Так она там и осталась». Видел радугу на небе, На востоке, и тихонько Говорил: «Что там, Нокомис?» А Нокомис отвечала: «Это Мускодэ на небе; Все цветы лесов зеленых, Все болотные кувшинки, На земле когда увянут, Расцветают снова в небе». Если сов он слышал в полночь — Вой и хохот в чаще леса, — Он, дрожа, кричал: «Кто это?» Он шептал: «Что там, Нокомис?» А Нокомис отвечала: «Это совы собралися И по-своему болтают, Это ссорятся совята!» Так малютка, внук Нокомис,