Вот теперь я запрокидываю голову: – Серьезно? После того, что я сделала? – После того, что вы не сделали. Хотя могли. Да, это действительно странный разговор. Еще более странным кажется то, что пальцы дракона вплетаются в мои волосы, и это прикосновение кажется согревающим. Не обжигающим, нет, хотя там, где они касаются моей кожи, вспыхивают искры, и эти искры бегут по телу. – Вы сегодня держались более чем достойно. – Вы дадите мне медаль? – Вы хотите медаль, Лаура? – Ну, не знаю. Может быть… повешу ее в своей комнате и буду гордиться, когда гордиться будет больше нечем. – Уверен, вам всегда будет чем гордиться. – В его голосе хриплые рычащие нотки, а в глазах, на миг потемневших, а после раскрывшихся пламенем, вытягиваются зрачки. И я вытягиваюсь в его руках и в этот раз сама целую его. Это напоминает помешательство или что-то вроде, но сейчас от этого поцелуя во мне вспыхивает нечто большее, чем узор харргалахт. Это что-то бежит по моим венам и отзывается в груди рычащим выдохом, когда Ландерстерг на мгновение отстраняется, а потом снова притягивает меня к себе. Пальцы на моих волосах сжимаются жестче, и еще жестче сжимаются пальцы у меня на бедре, я чувствую, как под его ладонью сминается ткань. Наверное, во мне слетает какой-то предохранитель, потому что я сама подаюсь ближе и раскрываюсь навстречу этому пьянящему поцелую. В пальто становится жарко, настолько жарко, насколько вообще может быть, и если бы не зажатые между нами пуговицы, я бы расстегнула и сбросила его на сиденье. Но сейчас мне не до этого, а пуговицы ощущаются скорее как соединяющие наши тела кнопки. Его запах – этот резковато-горький аромат, наверняка что-то из последних новинок для мужчин от «Астен Лавье», окутывает меня как ледяное пламя. – Какая у вас туалетная вода? – Что? – Какая у вас туалетная вода? – интересуюсь я ему в губы. Чувствуя, как мои покалывает от невозможности их коснуться. Разорванный поцелуй как разомкнутый контакт, который сейчас искрит. – Это так важно? – Его голос даже не просто рычащий, а низкий и горловой, как будто сидящий в нем зверь способен говорить со мной через него. – Наверное. Если я спросила. – Если бы я не наблюдал за вами весь день, Лаура, я бы сказал, что вы пьяны. Я действительно чувствую себя пьяной. Состояние усталости вкупе с отпускающим напряжением смешиваются в опасный коктейль, они всегда так на меня действуют. Поэтому хриплый судорожный выдох Ландерстерга отзывается во мне, особенно когда он убирает руку с моего бедра. Ледяной жар тянется за его пальцами, как если бы он собирал с меня остатки своего пламени. – Вы устали. – Немного, – подтверждаю я. – Немного?! Мне хочется что-то ответить, но я просто закрываю глаза. А открываю уже в своей душевой. Как я здесь оказалась? – Справитесь сами? – спрашивает Ландерстерг. – Ага, – соглашаюсь и включаю горячую воду. Чтобы проснуться от того, что меня заворачивают в полотенце и поднимают на руки. Впрочем, это уже совсем не важно, и как только голова касается подушки, я уплываю в сон. Глава 13 С меня тащили одеяло. Пыхтя, медленно, но верно. Я поняла это по оголившейся спине и плечу, в которые тут же впилась прохлада, отмечая их мурашками. Пыхтение усилилось, и мурашки побежали уже по пояснице. Потом раздалось: «Вирр!» – и мне в лицо ткнулся горячий мокрый нос, который мгновением позже сменился языком. – Ай! – Я подскочила на кровати и уставилась на виари. Виари посмотрела на меня, потом – на пакетик с кормом, который стоял на столе. Затем спрыгнула и потопала к миске, смешно цокая коготками по полу. Я подтянула к себе телефон, посмотрела на часы… Ужас! Пять утра. Хотя гораздо ужаснее было бы, проснись я на час позже: тренировка с Эльдой у меня была назначена на семь, а до этого нужно успеть покормить и выгулять… – Чучело! – вскрикнула я, наступив на валяющуюся под ногами туфельку. У которой отгрызли каблук и ремешок! Одна тапочка была перевернута, другая вообще непонятно где. – Верну тебя Ландерстергу! Чучело зевнуло и облизнулось, видимо, не впечатлившись угрозой. И тут я вспомнила про Ландерстерга. Про то, что было вчера. Про драконов. Про то, что у меня случился приступ откровения. Про то, что я его поцеловала сама, про то, что он привез меня домой. И кажется, вытащил спящую из душа, чтобы уложить в постель. – Вирр! – Иду, – сообщила я. Накинула халат, прошлепала босиком по полу, насыпала в мисочку корма и под бодрый довольный хруст уселась в кресло, пытаясь переварить все, что только сейчас вспомнила. Что это вообще было? В смысле во флайсе. С моей стороны. Да и с его тоже. Виари фыркнула, напоминая о себе, и я пошла одеваться. У меня в гардеробе не было одежды для прогулок в такую рань, пришлось воспользоваться единственными джинсами и облегающим свитерком, который я носила исключительно с юбками. По крайней мере, вчера на выгул чучела я одевалась именно так. Вчера же выяснила, что мне нужна куртка, а не пальто, потому что в пальто поддувает везде, и как минимум теплая шапка. Курточка, в которой я ходила на каток, тоже не годилась: она была облегченная, чтобы я могла двигаться и чтобы в ней не было жарко. Подумав, решила все-таки надеть ее и шерстяную повязку на голову, дабы не отморозить уши. В такое время у нас в доме все еще спали, поэтому мы с виари бодро спустились в темный холл и так же бодро вышли на темную улицу, где стало еще бодрее. Чучело поджимало лапки и прыгало мне на ногу: пришлось взять на ручки. – Ты вообще фервернская виари или где? – поинтересовалась я. – Ты не должна мерзнуть! – Вирр! – Вирр, – передразнила я. После Эльды поеду по магазинам. За курткой и нарядом для кастинга. А еще надо купить утепленные ботинки, потому что в мои джинсы не влезали, и их пришлось натянуть чуть ли не до колена. Вид получился совершенно хулиганский. Виари у меня на руках постоянно ерзала, то намереваясь спрыгнуть, то стянуть с меня шарф, то цапнуть за разлетающиеся от ветра волосы. На самом деле цапнуть она могла исключительно играючи. Эта порода – длинношерстный тэльс – выведена была в Ферверне специально для людей. В них начисто отсутствовал ген агрессивности, и самое страшное, что они могли сделать, – это сгрызть туфлю. Ну или играючи подпалить шкаф. Собственно, тэльсы были единственной породой виаров, которых разрешено держать людям. Остальные предназначались только для иртханов, поскольку в отличие от той же Аронгары, где виарам вживляли кристаллы, подавляющие их волю и в случае внезапной агрессии способные убить животное, в Ферверне от такого решения отказались. Но виары, даже одомашненные, это все равно карликовые драконы, и во избежание трагических ситуаций людям запрещали брать другие породы или беспородных. До ближайшего парка было несколько кварталов, поэтому я ускорила шаг. Все-таки семь утра для тренировки – это очень рано, но сегодня у Эльды не было другого времени, а пропускать я не могла. Воздушные танцы, по-хорошему, тоже, но вчера у меня вышел форс-мажор. Я просто поняла, что должна поехать и помочь. Правда, не ожидала, что меня приведут прямиком к драконам. Надо будет спросить у Ландерстерга, как там драконенок… В парке я спустила чучело на снег, и она бодро ускакала в кусты. В самые кустистые кусты в мире. Ругая все на свете, я полезла за ней с пакетом для отходов и чуть не оставила на ветках повязку и половину волос. Обратно мы скакали бодрячком, и надо признаться, о том, что мне полагается мерзнуть, я совершенно забыла. Флайс вызывала на бегу, влезая в юбку и обещая виари страшные кары, если она сгрызет что-нибудь еще. Искалеченную туфлю отнимать не стала: пусть догрызает, но шкаф все-таки проверила, все ли плотно прикрыто. Потом досыпала еще корма, долила воды – и снова на улицу. – Ух, как морозы-то завернули. Правда, ферна? – поинтересовался водитель, когда я влетела на переднее сиденье, а сумку кинула на заднее. – Куда вы в такую рань? – На тренировку. – В фитнес-клуб? – В ледовый дворец. – Фигурным катанием занимаетесь? – Да. – Ого! Водитель явно хотел спросить что-то еще, но я вытащила смартфон и уткнулась в дисплей. По дороге я написала сообщение тренеру по аэрогимнастике: попросила прощения и заверила, что сегодня обязательно буду, а вчерашний пропуск обязательно компенсирую. Задумалась, глядя на контакт Рин, но ей решила сообщение не писать: все-таки с подругой лучше говорить даже не по телефону. А потом меня снова выкинуло в мысли о Ландерстерге.