– И зачем? – Чтобы защититься от дьявола, – серьезно ответила Бисила. – Если он коснется ракушки или шипа, сразу убегает. Килиан от души расхохотался. – Не знал, что он такой пугливый! – Осторожней, Килиан, – нахмурилась Бисила. – Не шути такими вещами. А то дьявол собьет тебя с ног. Килиан взглянул на нее в упор. – На самом деле я и не думал высмеять ваши обычаи. У нас в Пасолобино до сих пор используют высушенные козьи ноги и лапы хищных птиц, чтобы отгонять злых духов и ведьм. Бисила налила в миску воду и промыла ранку, затем молча разожгла огонь в очаге. Килиан зачарованно наблюдал, как она раскатывает толстый матрац поверх шкур, устилавших пол, как натягивает москитную сетку над ложем. Не сводя глаз с Килиана, она позволила ткани, прикрывавшей наготу, упасть на пол, легла на матрац и протянула руку, приглашая его присоединиться. Килиан не мог оторвать взгляд от ее тела. Бисила была еще прекраснее, чем он мог вообразить. Он лег рядом и, все еще не веря в реальность происходящего, легко коснулся ее кожи – та была мягкой и горячей. Он умел обращаться с женщинами, но Бисила была особенной… Она даже пахла по-другому: ванилью и орхидеями. Сердце Бисилы забилось в радостном ожидании. Наконец-то они одни! Моей, будущее – все это не имело значения. – Наконец-то мы вместе, как какао и снег, – тихо сказал Килиан. – Сколько времени я мечтал об этом! Бисила взглянула на него своими бездонными глазами. – И я мечтала. Позволь, сегодня я буду ублажать тебя, как истинного вождя. Мое тело не девственно, но сердце свободно. И я дарю его тебе. Килиана тронули ее слова. Он коснулся губами ее губ. – Сегодня ты моя королева, – прошептал он. – Ты будешь моей вайрибо, защитницей. Немало времени спустя они все еще слышали песни, но уже не такие громкие. Вскоре Бисиле нужно будет вернуться в свою хижину, чтобы не вызвать подозрений. Килиан положил голову на грудь девушки, она нежно поглаживала его по волосам. Он чувствовал себя в раю… почти что. – Несправедливо, что мы должны скрываться, – пробормотал он. – И теперь нужно быть еще осторожнее, – сказала она, садясь. – Ведь я изменила мужу. Вот об этом-то и думал Килиан. Бисила принадлежала Моей, и изменить ничего нельзя. Если кто-то узнает, ее сурово накажут. – У нас так же, – кивнул он. – Мужчина может спать с разными женщинами, но если женщина неверна – в ад попадет только она. – Когда я была маленькой, нам говорили, что изменившую жену подвешивают вниз головой, а руки и ноги отрубают, или даже закапывают живьем в землю, оставляя лишь голову, чтоб сожрали хищники. Килиан содрогнулся. – Однако по традиции буби, если женщина овдовела и провела все необходимые скорбные ритуалы, она может быть с любым мужчиной, с каким захочет. Разве что не сможет снова выйти замуж. – Будь ты моей женой, – Килиан не смог сдержать улыбку, – я бы тобой ни с кем не делился! Ни до, ни после смерти. Бисила провела по его груди, задержала ладонь на сердце. – Нам нужно быть очень осторожными, – пробормотала она. – Пусть это будет наш секрет. А сегодня, сейчас я получила больше, чем могла мечтать. Килиан взял ее руки в свои и поднес к губам. – А буду надеяться на большее, моя милая вайрибо, мой хранитель, – прошептал он. Бисила встала, подобрала свой пестрый наряд и намотала на бедра. Килиан лежал на боку, подперев ладонью щеку, не в силах оторвать от нее взгляд. Она наклонилась, чтобы еще раз поцеловать его. А перед тем как уйти, оглянулась. – Что бы ни случилось, Килиан, эту ночь я не забуду никогда! И я всегда буду с тобой. Несколько недель спустя Бисила закрыла дверь комнаты Килиана так тихо, как могла. Проверила, хорошо ли застегнуто платье, и пошла по коридору босиком. Повернула налево, к лестнице, и застыла. Она правда слышала голос? Сделала несколько шагов назад, прижалась к стене и прислушалась. Нет. Показалось… Положение луны на небе, она видела ее в окно, показывало, что сегодня она вышла от Килиана позже, чем обычно. Но это и лучше – в такое время все крепко спят. Стала спускаться по ступенькам, крепко держась за перила. Сердце гулко колотилось. Она знала, что приходить к Килиану в комнату опасно, но был ли у нее выбор? После церемонии в Бисаппо они продолжали тайно встречаться. Килиан приходил в больницу под предлогом взять лекарство, или измерить давление, или проведать заболевшего, как раз под конец ее смены. И они предавались любви в маленькой тесной кладовке. Но таким встречам они предпочитали ночные, когда Бисила пробиралась в комнату Килиана под покровом темноты. Именно поэтому она вызвалась работать в ночь, что вполне устраивало Моей, потому что за ночь больше платили. Разделяя постель, Бисила и Килиан могли наслаждаться друг другом с меньшим риском, что их обнаружат. Она спустилась к подножию лестницы, выскользнула на крыльцо с белыми колоннами и пошла вдоль стены, поглядывая на главный двор – нет ли кого? Внезапно распахнувшаяся дверь ударила ее так сильно, что она вскрикнула. – Боже мой! Девочка, куда ты спешишь так поздно? Лоренцо Гарус мог бы и не спрашивать. Ему не нравилось, когда его работники водят к себе девушек, но со временем убедился, чтобы на эту тему проще не заговаривать. – Бисила! – К дочери подскочил Хосе и осмотрел ее лицо. – Ушиблась? Это моя дочка, – объяснил он управляющему. – Она работает медсестрой у доктора Мануэля. Мужчина пронзил ее взглядом. – А что ты тут делаешь посреди ночи? Бисила нервно сглотнула. Вышли еще двое мужчин, и она узнала Хакобо и Матео. На лице Хосе друг друга сменяли беспокойство и любопытство. Чувствуя, как дрожат коленки, она набрала в грудь побольше воздуха и произнесла со всем спокойствием, на какое была способна: – Мне сообщили, что Симону нездоровится, что он даже до больницы не может дойти. – Она сделала паузу и мысленно поблагодарила облака, которые в этот момент закрыли луну. – Симон? – переспросил Хакобо. – Но я видел его на ужине. Он был здоров как бык. – Его постоянно рвало. Возможно, несварение. Но, думаю, завтра все наладится: такие приступы проходят быстро. Я вернусь на работу, если вы не возражаете, – Бисила подарила отцу улыбку. – Спокойной ночи, папа. Облако соскользнуло с лика луны, и белых мужчин поразила невероятная красота девушки; Хакобо вспомнил, что именно она зашивала ему руку. Однако Хосе нахмурился. Ему показалось, или дочь правда светится от счастья? С самого рождения Инико он ничего подобного за ней не замечал… Бисила поспешно удалилась. Она боялась, что Симон будет следующим, на кого наткнутся мужчины, но, к счастью, этого не случилось. С утра пораньше надо будет предупредить его, что следует говорить, если спросят. Симон для нее все сделает: они дружат с самого детства. Она вздохнула, немного успокоившись, и вернулась к воспоминаниям о свидании с Килианом. Хосе между тем призадумался. Пошла бы дочь к пациенту, не захватив с собой аптечку? На следующее утро он перехватил Симона прежде, чем с ним встретилась Бисила. – Как твой живот? – спросил он. – Мой живот? – удивился Симон. Хосе вздохнул. – Если кто спросит, говори, что благодаря Бисиле у тебя прошло несварение. – Но почему?.. Конечно, я все сделаю для тебя и Бисилы, но… Хосе закатил глаза. Что за странные у духов игры? Наверное, они сошли с ума. Разве он недостаточно заботится о своей семье? К чему еще эти беспокойства? Он неправильно выполняет свои обязанности? Мир становится слишком сложным для его понимания… – Больше я ничего не скажу, – пробубнил он сам себе. Если у одного появились подозрения – этого более чем достаточно. – Кажется, Йозе знает о нас с тобой. Килиан докурил сигарету и положил окурок в пепельницу. Бисила лежала на боку, подперев рукой голову. Без малейшего намека на беспокойство она спросила: – Мой отец тебе так сказал? – Он, – Килиан запнулся, – он промолчал. Мы теперь нечасто с ним разговариваем. Но он ни словом, ни жестом не высказал осуждения. Бисила погладила молодого человека по груди. – Тебя это волнует? – Я бы очень расстроился, если бы… – Килиан тщательно подбирал слова, – если бы огорчил его. – Он взглянул на потолок. – А ты? Разве ты не волнуешься? – Я думаю, при иных обстоятельствах он был бы рад иметь такого зятя, как ты. – Наверное, мне стоит съездить в казино с Матео и Марсиалом. Для отвода глаз. Если твой отец догадался о нас, то и другие могут. А это опасно для тебя… – Отец никому не скажет! – возразила Бисила. – Но есть еще Симон, – перебил Килиан. – Можем ли мы ему доверять? Вот вчера он прямо спросил, что за болезнь заставила меня снова пойти в больницу. – И что ты ответил? – хихикнула Бисила. Она села и принялась целовать его лицо, называя глаза, веки, нос, уши, нижнюю губу, рот, подбородок на родном языке: – Дъёко, мё папу, мёлюбмо, лё то, мёе-е, аннё, мбёлю.. – Что болит не там, где он думает, – ехидно сказал он и повернулся, предвкушая ласки.