От нашего автомобиля оторвалась прекрасная плотная иллюзия и устремилась в противоположную от нас сторону. Поток машин был незначительным, и я понадеялся, что когда иллюзия развеется, она никого не шокирует. Все–таки неуправляемая иллюзия в данном случае не лучший вариант, а сейчас пришлось еще иллюзию с иллюзии делать — Серый тоже озаботился безопасностью и сменил вид своей машины и номерные знаки до приезда в гараж. Пришли неузнанными и уйдем такими же. Немного беспокоила Полина, но с ней я разберусь сегодня же. — С чего бы тебе хуже? — недовольно спросил Серый. — С того, что мир чужой. Что я ощущаю себя, как после серьезной аварии. Что–то не работает, что–то работает плохо и с перебоями, и ничего не работает нормально. И я не знаю, достигну ли прошлого уровня. Да что там говорить, я не знаю, достигну ли твоего. — Он скептически хмыкнул, пришлось перейти на понятные ему аналогии. — Представь, что ты внезапно стал плохо слышащим и плохо видящим. Да, ты что–то видишь и слышишь, для кого–то уже это было бы счастьем, но ты помнишь, как было раньше. Вот я сейчас как раз таким инвалидом себя ощущаю. А у тебя есть возможность прозреть и улучшить слух. Даже при неудаче ты вообще ничего не теряешь. Кроме мечты, разумеется. Он хмыкнул. — Потерять мечту тоже не хотелось бы. — А смысл мечтать, если не пытаться мечты делать реальностью? — удивился я. Мы уже отъехали довольно далеко, поэтому я развеял отвод глаз и заодно иллюзию с машины, себя и Серого. На багажнике иллюзию оставил, и для посторонних он выглядел захлопнутым. Наше появление вызвало возмущение у водителя, который ехал слева. Он начал громко бибикать, крутить у виска пальцем, всячески показывая, что думает о придурочных магах, создающих опасность на дорогах. Серого это взбодрило, он приоткрыл окно и выдал длинную тираду, почти целиком состоящую из слов, которые подросток в моем возрасте слышать не должен. Водителя это не успокоило, он тоже опустил стекло и начал показывать свои знания ненормативной лексики. Перебранка продолжилась до первого перекрестка, на котором мы ушли вправо, а скандалист поехал прямо, на прощание особо противно просигналив. Это происшествие волшебным образом привело Серого в хорошее настроение, он даже напевать что–то стал, но делала это столь тихо и немелодично, что опознать песню не удалось. Мои заклинания на автоклаве продолжали работать и не нуждались в обновлении, но успокоился я лишь тогда, когда мы втащили эту бандуру в квартиру Серого и включили в сеть. Процесс шел, а повлияла ли на него переноска, мы узнаем только через несколько дней. — Мне нужно пару ингредиентов для дела. Продашь? — вспомнил я о Полининых нуждах. Так–то можно было обойтись и без алхимических примочек, но мне они пока как костыли для хромого: без них можно, но с ними удобнее. — Можно, — оживился Серый, собираясь с меня взять цену явно завышенную. — Что нужно? Я перечислил, у мага оказалось все, что неудивительно — законы магии едины во всех мирах. Зелье у него я готовить не стал и потому что оно короткого действия, и потому что пока Серый не определится, фиг он у меня получит новые знания. На прощание маг выдал мне ключ от квартиры к моему вящему удивлению. — Вдруг понадобится попасть, когда меня не будет, — пояснил он, видя, что я не тороплюсь брать. — Я подозреваю, что ключ тебе не очень–то и нужен для попадания сюда, но проверять не хочу. Считай, это признаком того, что я тебе доверяю. А еще признаком того, что он рассчитывает на мои охранные заклинания. Что ж, нужно будет установить, но не сегодня. Ключ я взял и заторопился домой. Всё–таки времени на всю эту ерунду ушло много, Полина там наверняка уже заждалась. Не знаю, почему я рассчитывал, что одноклассница будет скромно сидеть с пакетом на подоконнике лестничного пролета. Она обнаружилась уже у меня в квартире. Причем не просто в квартире, а на кухне, где мама кормила ее ужином, даже не дожидаясь меня. — Между прочим, я тоже есть хочу, — недовольно сказал я. — Я сегодня без обеда остался. Я огляделся в поисках других конкурентов на еду, но Олега не обнаружил. Почему–то это меня обеспокоило. Нет, я прекрасно понимал, что он не может все время крутиться на орбите моей мамы, но происшествие со Ждановым могло ему нехорошо аукнуться. — Я тебе сейчас тоже положу, — засуетилась мама, выкладывая на тарелку горку пюре и поджаристую котлетку из моих запасов. Чуть зависла и добавила еще одну. Я с наслаждение забросил в рот первую ложку настоящей еды и только потом поинтересовался: — А Олег не придет сегодня? Мама смутилась, посмотрела на навострившую ушки Полину, разгладила несуществующую складочку на столе и ответила: — Он сегодня допоздна работает. Мы договорились встретиться завтра. Но что мы все обо мне? Мне твоя одноклассница рассказала, как вы все здорово придумали с учебой, — неожиданно сказала она, уходя с неловкой темы. — Но вы совершенно напрасно скрывали. Разве я не поняла бы? Она начала рассыпаться в благодарностях Полине, которая смущенно поправляла лежащий на коленях пакет наверняка с вещами сестры, и я понял, что от излишнего родительского внимания к моим успехам меня тоже прикрыли. Что ж, может, это и к лучшему, хотя я все равно провожу с мамой куда меньше времени, чем в школе, Олег очень удачно отвлекает ее в нерабочее время. Я усиленно жевал, торопясь разделаться с ужином, мама с Полиной уже перешли к чаю и болтали о какой–то ерунде, я даже особо не вслушивался, вспоминая нужную последовательность ритуала. — Мам, — прервал я их милый разговор, — нам по химии нужно эксперимент один сделать. Мы можем воспользоваться плитой? — Плитой? Для эксперимента по химии? А там ничего ядовитого не получится в итоге? — Абсолютно. Просто нужно проверить одну идею. Лабораторная посуда у меня есть. Это было так. У Серого я забрал пару нужных вещичек. По–хорошему, свои нужно заводить, но без вытяжки нормальное алхимическое место не оборудуешь, а если я захочу поставить вытяжку в своей комнате, маме это не слишком понравится. Вон как она напряглась от одной мысли, что я могу что–то ядовитое нахимичить. Наверное, если бы не было Полины, мне бы точно запретили использовать плиту, но так мама покусала губы и неохотно согласилась, предупредив, что не выйдет из кухни. Пришлось делать при ней. Хорошо, что зелье было без вербальной составляющей, так что мама осталась в полной уверенности, что мы варили какую–то химическую ерунду, которая почти не пахла. Полина дышала мне в спину, но под руку не лезла, и то хорошо. Правда, первое, что она спросила, когда мы оказались вдвоем в моей комнате: — Это для поиска? — Разумеется, — ответил я. — Принесла вещи? — Вот, — она протянула пакет. — Расческа, шарф, халат и маникюрный набор. — Маникюрный набор? — А что, не надо было? — Наоборот. Это то, что надо, — успокоил я ее. — Если она не стерилизовала после каждого использования инструменты, то там должны быть нужные частички. Халата или шарфа и набора должно хватить. — Только не испорть, — заволновалась она. — Чем? — удивился я. Я использовал увеличение и аккуратно собирал со щипчиков все найденные частички в плоскую стеклянную чашу. — Никто больше не пользовался? — спохватился я. — Последние полгода нет. Она мне такой же подарила. — То есть от тебя здесь тоже что–то может быть? Я разочарованно отодвинул набор. — Вряд ли. Она спиртом притирала перед использованием. Это было не просто хорошо, а прекрасно. Теперь я был почти уверен, что получится, тем более что на расческе нашелся волос, тоже предположительно сестры Полины. Сейчас точно узнаем. Если поисковое заклинание не укажет на Полину или не начнет метаться в разных направлениях, значит, все правильно подобрали. Из халата я соорудил подобие гнезда, в середину которого водрузил чашу с волосом и частичками кожи, накапал на них зелье и произнес нужное заклинание. После чего из чаши вырвался еле заметный зеленый луч. — Сработало же, — восторженно выдохнула Полина, тоже его заметившая. — Сработало, — согласился я. — И показало направление к твоей сестре. Она жива и очень далеко. То есть заклинание развеется куда быстрее, чем мы к ней приблизимся. — Точно жива? — радостно выдохнула Полина. — Была бы мертвой, луч был бы черным. Интенсивность луча зависит от расстояния. То есть находилась бы она рядом, луч был бы очень насыщенным, а так он едва заметен. — Получается, мы можем двигаться и время от времени проверять направление твоим ритуалом. — Ингредиентов не хватит, — огорчил я Полину. — Здесь наберется на один–два. Этот метод для поиска людей, находящихся далеко, не работает. — И что теперь? Губы, недавно расплывающиеся в улыбке, теперь задрожали, выдавая желание хозяйки разрыдаться. — Теперь через месяц проведем другой, — заметил я, — на котором точно сможем определить, где она находится. — Почему через месяц? — Потому что только через месяц у меня будет достаточно силы. Может, и раньше, но вряд ли. И запас нужен на случай, если придется обходить защитные заклинания в месте, где держат твою сестру. Можешь пока посмотреть по карте, где в этом направлении есть здания, принадлежащие Мальцевым. Точное расстояние не скажу, но начиная с окраины Белоорска и дальше. Глава 20 Ученическую клятву Полина дала, после чего я окончательно перестал переживать о сохранности своих секретов её стороной. Ученик и захочет рассказать что–то во вред учителю, так не сможет, пока ученичество не закончится и учитель официально от него не откажется, как Айлинг от меня. Сейчас я мог бы запросто сообщить Илинель, кто именно виновник их проблем с Дамианом. Но не буду. — И что теперь? — спросила Полина. — Теперь будем тебя учить. — Я встал за ее спиной и положил руки ей на плечи. — Расслабься. Глаза закрой. Я тоже закрыл глаза для лучшей концентрации. Теоретически я знал, что делать, но чисто теоретически, потому что обычно находился с той стороны, с которой сейчас Полина. Клятва ученика позволяла учителю брать под контроль тело ученика и делать им то, чего подопечный пока не мог, а иной раз даже не подозревал, что мог. Для начала я провел сканирование, куда более подробное, чем раньше. У Полины перед глазами наверняка сейчас стояла такая же картинка, как у меня, поэтому я начал объяснять: — Сейчас ты видишь собственный источник и каналы. Вот эта фигня, похожая на сушеный сухофрукт — источник, а вот эти переплетения нитей — каналы. Они очень тонкие, а в двух местах даже уже порванные. Ответом мне был восторженный вздох и вопрос: — А почему порванные и можно ли это исправить? — Порванные, потому что где–то ты использовала магию, превышающую твои возможности. — Я не использовала магию, — запротестовала она.