Она больше ничего не сказала. Через минуту молча вернулась на кухню. Габриэль выкинул из головы их тревожный разговор. Он не верил ни в Аллаха, ни в Бога, ни в спасение, ни во что другое. Ее слова не имели значения. Они просто бессмысленны. Сегодня ночью все будет кончено. Через несколько минут они засобирались в путь. — Давайте выдвигаться. — Рассел оттолкнулся от стены. Он окинул Габриэля тяжелым, оценивающим взглядом, затем отвернулся. — Мы вернемся к ужину. Когда они направились к гаражу, Габриэль пристроился рядом с Микой. — Ты должен остерегаться этого человека, — тихо сказал Габриэль. — Он хитер. — Как и ты, — ответил Мика. Габриэль с досадой провел рукой по волосам. — Что-то не так во всей этой истории, в этом месте. Они собираются просто отдать два рабочих грузовика? Такой ценный товар? — Почему ты сомневаешься во всем и во всех? — Мика повернулся к нему. Волнистые пряди черных волос упали ему на глаза. — Ты должен быть готов ко всему… Глаза Мики вспыхнули. — Или, может быть, нечестные люди всегда думают, что другие такие же, как они. — Говорю тебе, с этим парнем что-то не так. — Габриэль с трудом сдержал разочарование. — Почему ты меня не слушаешь? Мика покачал головой. — Иногда хорошие люди просто хорошие люди. — А иногда нет. Я пытаюсь помочь вам. — Мне не нужна твоя помощь. — Мика большим пальцем сдвинул очки на переносицу. — Ты здесь самый опасный человек, Габриэль. Неужели ты этого не понимаешь? Габриэль примирительно поднял руки. — Слушай, я знаю, что мы никогда не сможем вернуться к прежним отношениям. Я знаю, что сделал… — Маленькая девочка снова промелькнула в его измученном сознании: ее халатик лимонного цвета, маленькое, неподвижное личико в ореоле темных волос. — И знаю, чего не делал. Я не жду, что ты меня простишь. Мика заколебался, на его лицо легла тень. Они оба помнили, сколько раз Габриэль играл на врожденной доброте брата, чтобы получить желаемое. Но в этот раз все по-другому. Ему не грозило отпущение грехов. Мика не мог дать ему этого, даже если бы захотел. Теперь Габриэль это понимал. — Хочу, чтобы ты знал, я сожалею — обо всем. Мика промолчал. Он опустил голову и засунул руки в карманы, чтобы не замерзнуть. Он отшвырнул камень с тропинки, и они оба смотрели, как тот улетел в сорняки. Впереди Рассел выводил из гаража эвакуатор. Они недолго останутся одни, а времени у Габриэля почти не осталось. Он понимал, что ничего не выйдет, знал это умом, но сердце говорило совсем о другом. Слова вырвались из его горла. — Только мы. Мика посмотрел на него. Габриэль увидел маленького мальчика, каким он был раньше: круглые щечки, огромные, доверчивые глаза. Он ждал этого. Он мог бы умереть спокойно, если бы только услышал это слово еще раз. «Всегда». — Мне очень жаль, — тихо сказал Мика. — Я не могу. Его брат поспешил по тропинке вслед за Джерико и Расселом, оставив Габриэля позади. Глава 32 Уиллоу Уиллоу вытерла пот со лба и глубоко вздохнула. Она кружила вокруг Сайласа по центру небольшой поляны возле тюков сена за территорией фермы. Мышцы на ногах и руках болели. Она не помнила, чтобы так уставала или испытывала подобную боль. Но признаваться в этом она точно не собиралась. — Сосредоточься. — Сайлас покрутил деревянную палку, которую использовал вместо ножа. Уиллоу крепко сжала пальцы вокруг своей палки. — Уже! Финн, Амелия и ее мама вместе с Бенджи и Грейси работали в маленьком саду перед столовой, выдергивая сорняки и собирая репу и другие странно звучащие осенние овощи для ужина. Селеста тоже должна была работать, но поверить в это Уиллоу могла только тогда, когда увидит. Она сама предпочла тренироваться, чтобы в любой момент быть готовой к бою. Надира некоторое время наблюдала за их поединком, а потом ушла в укромное место, чтобы помолиться. Уиллоу встречала в своей жизни немало религиозных людей, но ни один из них не казался ей таким искренним, как Надира и Мика. Они верили в разные вещи, но оба старались быть хорошими людьми. А это должно что-то значить, особенно в нынешнем мире. Джерико, Габриэль и Мика все еще не вернулись, занятые доставкой грузовиков. Упаковав небольшое содержимое своего рюкзака, Уиллоу нашла Сайласа. Они тренировались уже больше двух часов. — Давай. У нас нет целого дня. — Сайлас опустил палку и постучал ею по бедру. Уиллоу внимательно следила за его движениями. Он казался открытым, стоял небрежно и сутулился, скорее дразнил ее, чем защищался. Она подняла свою палку и бросилась на него. Сайлас крутанулся и легко отразил ее удар. Она снова кинулась на него, сильно замахнувшись. Одним движением он увернулся от ее вытянутой руки, поднырнул под нее и ударил палкой по горлу. — Ты мертва. — Черт! — При каждом ударе ищи то, что нападающий оставляет уязвимым. — Он ткнул палкой так, что та уколола кожу Уиллоу. — Всегда найдется что-то. Противник не будет играть по правилам. И ты тоже не должна. Она отмахнулась от его палки и потерла жгучую царапину на шее. По всему телу у нее появились царапины и синяки. — Не надо быть таким придурком во всем. На его губах заиграла ехидная ухмылка. — Ты такая неженка, крошка. Хочешь поплакать и сдаться? Уиллоу откинула челку с глаз и снова встала в боевую стойку. — Я только начала. — Я тоже. — Он ударил ее по коленям, сбив с ног. Она тяжело приземлилась на копчик, боль пронеслась одновременно по всему телу. — Ау! Ты только что сломал мне… все. Сайлас улыбнулся ей своей злой улыбкой, а в глазах блеснуло веселье. — Ну, извини. Она вздохнула и подняла на него глаза. Теперь, когда Амелия поправилась, Сайлас вновь стал высокомерным, язвительным и раздражающим. Он не вспоминал о том, как они после обеда ломали стены в хижине, и она тоже. О некоторых вещах не стоило говорить. К тому же ненавидеть Сайласа было гораздо проще. Уиллоу стиснула зубы, почувствовав вкус крови. — Еще раз. Час спустя ее желудок заурчал слишком громко, чтобы его игнорировать. Она никак не могла насытиться настоящей едой, которую здесь подавали. Ужасно жаль, что на выращивание, сбор и приготовление настоящих фруктов, овощей и зерновых уходит столько времени. Уиллоу скучала по фастфуду, даже если большинство из этой еды было готовой дрянью. — Готова так быстро бросить? — поддразнил Сайлас. — Ни за что. — Хотя ей больше хотелось свернуться в клубок и залечивать раны, чем выдержать еще один раунд с этим садистом Сайласом. Но она никогда бы не призналась в этом. Она вытерла пот со лба. — Сначала мне нужно немного подкрепиться. Но Уиллоу не успела. Гул десятка двигателей прорвался сквозь звуки птиц, трели насекомых и писк цыплят. Мотоциклы. Уиллоу повернула голову в сторону шума. — Думаешь, это они? Лицо Сайласа стало жестким. — Есть только один способ выяснить. Только одна мысль пронеслась у нее в голове. Бенджи. — Давай! Сайлас перекинул винтовку через плечо и побежал к столовой. Уиллоу помчалась за ним, ее пульс бился молотом в горле. Может быть, они проезжали мимо. Может быть, это другая группа. Может быть, они вполне безобидны. Но чувство страха, охватившее ее, говорило об обратном. Они обогнули угол столовой и добрались до сада, когда появился первый байкер, с ревом промчавшийся по длинной извилистой дороге, ведущей к территории комплекса. — Кто-то едет! — задыхаясь, прокричала Уиллоу. Хармони сидела рядом с Бенджи, держа в руках наполовину наполненную корзину, в которую он собирал листья мангольда, капусты и колларда. Она выпрямилась и прикрыла глаза. Ее губы сжались.