Нет! — чуть не закричала Джесси. Сдержись! — Миссис Херманн! — Гилбрайд начинал выходить из себя. — Я понимаю, как вы расстроены, но я не позволю говорить с собой в таком тоне. — Я привезла сюда мужа целым и невредимым, а вы сделали из него… овощ! Вы что, ждете от меня благодарности? Гилбрайд побагровел: — Миссис Херманн, вы и граф ознакомились с вероятными исходами и дали письменное согласие на операцию. Мы сделаем для него все, что в наших силах. Завтра я на двое суток отбываю в Нью-Йорк. Моих больных будет вести доктор Коупленд. — В Нью-Йорк? — хором воскликнули Орлис и Джесси. — Я — член оргкомитета одной очень представительной конференции в Нью-Йоркском университете, — сообщил Гилбрайд. В его голосе сквозила неприкрытая гордость. — Доктор Гилбрайд! — сказала Орлис пугающе спокойным голосом. — Если вы уедете из Бостона, оставив моего мужа в таком состоянии, вы об этом очень пожалеете. — Об этом мы побеседуем утром, — ответил Гилбрайд и поспешно вышел. — Постарайтесь его образумить, доктор Коупленд, — холодно бросила Орлис. — Я говорю совершенно серьезно: если он бросит моего мужа, он об этом пожалеет. — Обязательно ему это передам, — сказала Джесси. Джесси никак не могла оправиться от встречи с Орлис и, проводя осмотр Сары Деверо, которая потихоньку приходила в себя в БИТ, с трудом сосредоточилась. Орлис… Алекс… Гилбрайд… Маллош. В ее профессии отвлекаться никак нельзя — это может привести к трагедии. Нет, ей просто необходимо поговорить с кем-нибудь о том, что сегодня произошло. Единственный человек, которому она может полностью доверять, — это Эмили. Джесси подошла к телефону на посту. Эмили взяла отгул — у ее сына в школе был концерт. Джесси надеялась, что застанет ее дома. Трубку снял Тед, старший сын Эмили. — Джесси? Мама ушла час назад. Ей позвонили, и она сказала, что съездит ненадолго в больницу. — А она сказала, кто звонил? — Нет. Я подумал, что ты. Джесси стало немного не по себе. Семья Дельгреко жила в Бруклине, совсем неподалеку от Медицинского центра. Эмили давно следовало появиться. — А папа дома? — Нет. Он редко возвращается раньше семи. — Когда придет, попроси, чтобы позвонил мне в больницу. Если мама объявится, ей передай то же самое. — Ладно. — Береги себя, Тед! Джесси повесила трубку и сразу же послала Эмили сообщение на пейджер. Прошло пятнадцать минут, но она не перезвонила. Джесси сидела и записывала в карту Сары результаты последнего осмотра, и тут вдруг к ней сзади подошел Алекс. — Привет, док! — сказал он тихо. — Господи! Ты меня напугал! — Извини. Можно с тобой поговорить? — Алекс, я еще ничего не решила. — Ты не поверила тому, что я тебе рассказал? — Я… я не знаю, чему верить. — Вот телефон. Позвони и попроси Гарольда Бенсона. Он начальник отдела собственной безопасности ЦРУ. Меня он знает и знает, чем я занимался последние пять лет. — Это ничего не доказывает. Все эти телефонные разговоры можно подстроить. — Ну ладно, доктор, — сказал он. Взгляд у него стал жестким. — Как знаешь. Я попросил у тебя прощения. С твоей помощью или без нее, Маллоша я все равно достану. Если пострадают люди, вина будет на нас обоих. — Он развернулся и пошел прочь по коридору. — Подожди! — окликнула его Джесси. — Что ты хотел узнать? Алекс вернулся. — Спасибо, — шепнул он, глядя на нее с искренней благодарностью. — Как обстоят дела? — Твой приятель Херманн, а может, Маллош во второй палате. Он на аппарате искусственного дыхания. — Это я видел. Он придет в себя? Джесси покачала головой: — Мозг сильно поврежден. — Понятно. Хорхе Кардоза прилетает из Мадрида завтра. Надо придумать, как провести его в больницу, но только чтобы он случайно не столкнулся с женой Маллоша, Арлетт. — Орлис, Арлетт, уж не знаю кто, но она только что угрожала доктору Гилбрайду. — Что?! — Он сообщил, что завтра улетает в Нью-Йорк. А она сказала, что он об этом пожалеет. Карл ужасно занервничал. — Может, пора ему сказать, с кем он имеет дело? — А ты точно знаешь, кто Маллош? — Этот тип во второй палате. Если Маллош умрет, я хочу забрать тело. — Если Маллош умрет, я хочу, чтобы нас с Карлом взяли под охрану. — Что-нибудь придумаем. Я же тебе говорил, мне кое-кто помогает. — Он записал на бумажке какой-то номер. — Это секретариат здесь, в Бостоне. Они знают, как со мной связаться. Если с Херманном что-нибудь случится, просто позвони и сообщи им об этом. Подождем Кардозу. Когда Кардоза его опознает, мы арестуем Арлетт Маллош вместе с так называемыми пасынками и падчерицей и узнаем все, что нас интересует. — Алекс, ты меня пугаешь! — Я сам себя порой пугаю. Я понимаю, как трудно тебе было решиться мне помогать. Спасибо, что ты мне поверила. — Кто тебе сказал, что поверила? Джесси смотрела ему вслед. Он прошел по коридору и только на мгновение задержался у второй палаты. Пять лет… И тут засигналил ее пейджер. На экранчике высветилось имя Элис Твитчелл и ее внутренний телефон. — Доктор Коупленд? — сказала секретарша Карла. — Я в кабинете доктора Гилбрайда. Здесь мистер Толливер. У него разболелась голова — приступ мигрени. Вы не могли бы зайти и его осмотреть? — Сейчас приду, — ответила Джесси. — Элис, вы случайно не знаете, где сейчас Эмили Дельгреко? — К сожалению, нет, — сказала Элис. Когда Джесси вошла, Истмен Толливер лежал на диване в приемной Карла, прикрыв рукой глаза. Сразу было видно, что ему плохо — его буквально трясло от боли. — Истмен, это я, — сказала Джесси, наклонившись к нему. — Понемногу стихает, — сказал он хрипло. — Со мной такое уже бывало. — Речь его была немного затрудненной. — Давно это началось? — Минут пятнадцать-двадцать назад, — ответила Элис. Джесси осторожно отвела руку Истмена от лица. — Глаза можете открыть? Так, прекрасно… Теперь, если можете, следите за моим пальцем. Зрачки в норме, реагируют. Боковое зрение в правом глазу немного ослаблено. Правое веко слегка опущено. — Истмен, покажите зубы, ну, как будто улыбаетесь. Мышцы правой половины лица ослабли. — Уже проходит, — сказал Толливер.