Об авторе и его книге Дорогие юные читатели! Очень советую вам прочитать эту интересную книгу, полную юмора и любопытных событий. Автор рассказывает в ней о дореволюционной Средней Азии, о которой вы, наверное, еще мало знаете. Он ведет свой рассказ весело и смешно, и все случившееся мы видим глазами мальчика-озорника. Читая эту повесть, вы вместе с маленьким ее героем войдете в дома ишанов — мусульманских священников — и увидите их жизнь как бы изнутри. Оказавшись свидетелем жизни торгашей и курильщиков опиума, вы узнаете, как здорово подшутил над ними ваш ровесник-озорник. Он — главный герой повести — служил у жестокого и алчного бая; перехитрив его, он ловко ушел от этого хищного человека. Короче говоря, юный озорник ведет вас по страницам истории своей жизни, и вы, участвуя вместе с ним в различных событиях, попадая в самые сложные ситуации, видите, какие он находит остроумные решения, чтобы выйти победителем из самых сложных положений. В повести хорошо передан колорит тогдашней жизни. Писатель удивительно точно и тонко рассказывает об играх узбекских детей, обычаях, убедительно передает особенности жизни своего народа в прошлом. Сознаюсь, мне очень нравится то, что главный герой повести в самых тяжелых жизненных обстоятельствах не теряет присутствия духа, умеет с улыбкой преодолеть трудности на своем пути. Эта жизнерадостность чувствуется во всем: и в основной линии повествования, и в поведении самого героя, и в многочисленных авторских шутках. Итак, это юмористическая повесть о прошлом. Многие теневые стороны прежней жизни осуждены и героем книги и автором. Да, я не оговорился, и самим автором. Хотя это произведение и не совсем автобиографично, но все же, если внимательно сопоставить жизнь писателя Гафура Гуляма (1903–1966) с содержанием повести «Озорник», вы найдете в них какие-то общие моменты. Они художественно перевоплощены и отлично рассказаны. А умению так образно рассказывать Гафур Гулям научился у своего родного народа. Язык узбекского народа богат и выразителен. Узбекский народ создал удивительные сказания и сказки, многочисленные пословицы, поговорки, анекдоты. Вспомните хотя бы всемирно известного Ходжу Насреддина — этого народного любимца, своим остроумием всегда побеждающего зло и несущего людям добро. Героя повести «Озорник» я назвал бы маленьким Насреддином. «Озорник» — не единственная повесть Гафура Гуляма. Он написал повести «Ядгар» и «Нетой». Кроме того, писателем были созданы многочисленные рассказы, среди которых немало и сатирических, таких, как «Воскресший покойник», «Кто виноват» и другие. Гафур Гулям был многогранным писателем. Он — автор драматических произведений, фельетонов, очерков, публицистических статей; он перевел на узбекский язык многие произведения русской и советской литературы; он был крупным ученым-востоковедом. Но больше всего Гафур Гулям известен как народный поэт Узбекистана, замечательный мастер поэтического слова. Поэзию Гафура Гуляма можно назвать образным описанием истории узбекского народа. Особенно сильно звучала лира поэта в годы Великой Отечественной войны. О детях-сиротах, привезенных в Узбекистан, чьи родители погибли на войне, он написал замечательное стихотворение «Ты не сирота». Стихотворение это известно и у нас и за рубежом. За сборник стихов военного времени, изданный под названием «Иду с Востока», Гафур Гулям в 1946 году был удостоен Государственной премии СССР. Вспоминая свою жизнь в начале двадцатых годов, Гафур Гулям писал в автобиографии: «Народный комиссариат просвещения и Общество по борьбе с детской беспризорностью доверили мне важное и ответственное дело: организацию детского дома. Вскоре при средней школе «Урфон» открылся интернат, куда было принято сто пятьдесят ребят с улицы. Помню, что называли мы их детьми Феликса. Ведь возглавлял борьбу с детской беспризорностью в стране Феликс Эдмундович Дзержинский. Как-то передали нам в интернат пятнадцать сирот. Мне довелось оберегать сон этих детей в первую ночь их новой жизни. Я так и не сомкнул тогда глаз. В эту ночь я написал стихотворение о своем сиротстве, безрадостном детстве, о пережитом, о том, как обласканы Советской властью, Коммунистической партией маленькие сироты. Это стихотворение и явилось началом моего творчества». Произведения, посвященные детям, в творческом наследии Гафура Гуляма занимают большое место. Среди них есть и смешные, вроде стихотворения про больной зуб, есть и поучительные («Учись» и другие), есть и трогательно-взволнованные, например вот это: Как мотыльки, мои ребята Весь день порхают во дворе. Их раскрасневшиеся лица Светлей, чем небо на заре… Так целый день на ваши игры Любуюсь я исподтишка, И ваше свежее дыханье — Как лучшая моя строка! Стихотворения Гафура Гуляма много раз издавались на русском языке в Ташкенте и в Москве. Но рассказы и повести печатались реже. И потому особенно приятно, что повесть «Озорник» станет достоянием наших школьников. Мои юные друзья! Как маленький кусочек большой душистой узбекской лепешки, словно для пробы, из богатого литературного творчества Гафура Гуляма предлагается вашему вниманию повесть, впервые переведенная на русский язык. В этом издании она чуть-чуть сокращена, и вы, надеюсь, с интересом прочитаете книгу недавно скончавшегося крупнейшего писателя Узбекистана. Профессор Лазиз Каюмов Бегство[1] Огромная базарная площадь залита ярким солнцем. Здесь многолюдно, оживленно и красочно. Такого изобилия янтарного винограда, душистых персиков, груш и яблок вы больше нигде не увидите… — Кому хочется сладкой халвы — покупай у меня айву! — кричал один торговец. — Подходи, народ, — кричал другой, — не дыню продаю, а мед! — Есть холодная вода! Холодная вода! — шныряли в толпе мальчишки с питьевой водой. Гвалт стоял неописуемый. Тут еще из чайханы Ильхома доносятся звуки граммофона. Одна мелодия сменяет другую. Поют известные певцы Туйчи́, Хамраку́л Кори́, Ходжи́ Абду́л Ази́з и девушки из Ферганы. Чайхана переполнена. На блестящих блюдах горы фруктов, сдобных лепешек, ряд бутылок с дорогими и редкими напитками. Помощник чайханщика Асра-Лысый, сухощавый и проворный весельчак, всегда в просторной белой рубашке с развевающимися полами, с небрежно брошенным на плечо пестрым платком, отзывался на любой клич завсегдатаев: и Асра и Лысый. В эту чайхану нас, мальчишек, привлекал попугай, сидевший в решетчатой клетке. Особенно забавлял его хрипловатый крик: — Асрра! Асрра! Смотрри сюда. Один чай, один кальян. Добрро пожаловать, гости, добрро пожаловать, господин!.. Мы, босоногие, чумазые мальчишки, крадучись пробирались к клетке и не отрывая глаз смотрели на попугая. Но Асра-Лысый всегда прогонял нас. Тогда попугай зло выкрикивал: — Лысый дуррак, лысый дуррак! Мы, маленькие оборвыши, любили слоняться по чайханам, толкучкам, поддразнивать разных бродячих юродивых дервишей, которых тогда было множество на ташкентских базарах. У каждого из них были свойственные только ему странности и повадки. Карим-дурачок, например, всегда сквернословил. А от дурачка, по кличке «Пара голубей», здорово доставалось представителям власти, начиная от царя Николая и кончая полицейским Наби́. Таджиха́н же гонялся с кетменем за прохожими и кричал: — Ходите в одну сторону, почему вас несет в разные! Порядок нужен! И никто с ним не мог справиться. Однажды к нему подошел Алим-дурачок и спросил его: — Что ты кричишь? Чего ты хочешь? — Разве не видишь, все идут в разные стороны? А при царе Николае нужен порядок. Все должны идти в одну сторону. — Глупый ты, Таджихан. Земля как весы: если все пойдут в одну сторону, она может перевернуться. И все мы свалимся в Курду́м-море. Если острую, как игла, занозу можно вытащить только иголкой, так и глупого может убедить только глупый. После слов Алима-дурачка Таджихан задумался, признал себя неправым и на этом успокоился… Мы целыми днями пропадали на базарах. Не замечали, как наступал вечер. Впопыхах забегали домой, чтобы наскоро похлебать затирухи, машевого супа либо лапши, и снова бежали на улицу Нашими любимыми играми были батман-батман, прятки, чехарда, ловля воров, борьба. Ни днем, ни вечером мы не знали устали и недостатка в забавах. Так и росли бездельниками, не обучаясь никакому ремеслу, то и дело слыша проклятия и получая от всех пинки и тумаки. Особенно мы развлекались во время рамазана[2]. Вечерами мы ходили по дворам и распевали «Ра-ма-зан». До зари шныряли по многочисленным мечетям и слушали вечернее чтение корана. Ни летом, ни зимой, ни весной, ни осенью нам не было отдыха от забав. Наигравшись в своем околотке — махалле́, мы отправлялись путешествовать за ее пределы. Бывали мы и на Колючем кладбище, и в яблоневом саду… Однажды несколько подростков из нашей махалли у главного входа в Лайла́к-мечеть играли в ашички — кости. В игру вступил и я. Мне везло, я был в выигрыше. В карманах штанов, под рубашкой — всюду у меня было полно ашичек. После игры один из мальчиков, Юлда́ш, предложил нам: — Давайте соберемся и сами приготовим плов. Сказано — сделано. Поваром выбрали Хусниба́я. Рис и морковь решил принести Юлдаш. Мясо — Абдулла́. Масло досталось мне. А всякую там приправу должен был раздобыть Пулатходжа́. И все мы тут же разбежались по домам. Примчавшись домой, я увидел, как мать разводила огонь в тандыре[3], чтобы испечь самсу[4] из тыквы. Продукты у нас хранились в длинной комнате, за большой сырой прихожей. Спрятав пузырек с хлопковым маслом под рубашкой, я прихватил и яйцо, хоть это не входило в мои обязанности, и стрелой вылетел было на улицу. Но мать все-таки успела заметить меня и крикнула: — Опять на улицу? Иди сюда, помоги разжечь огонь. От этого дыма я уже чуть не задохнулась. Пришлось вернуться. Я и не заметил, как пузырек с маслом, который я заткнул за пояс штанов, перевернулся, и масло потекло у меня по ногам. Мама, увидев это, бог весть что подумала и стукнула меня скалкой по голове. Но тут разбилось яйцо, спрятанное под моей тюбетейкой, и липкая густая жидкость потекла по лицу. Мама, застыв от страха, уставилась на меня и ничего не могла понять. Воспользовавшись ее растерянностью, я сорвался и убежал на улицу. Масло вылилось, яйцо разбилось, теперь нет смысла идти к товарищам. Возвращаться домой тоже небезопасно. В кишлаке Саво́н живет моя тетя, сестра отца. «Пойду туда», — решил я. Детей у нее нет. Она и ее муж очень меня любят. Да и скучать у них не придется. Дом их настоящий заповедник. Там есть все. Всякие птицы, начиная с охотничьих ястребов и кончая перепелками. Собаки — борзая и дворняжка. Бухарская кошка с шестью котятами. И еще много всякой всячины. — Проходи, родненький, проходи. Какой ветер тебя к нам занес? Словно брат ожил и вернулся. Недаром мне приснилась кровь: родственника пришлось увидеть, — обнимала растроганная тетя. — Вот молодец, что пришел. Еще утром я подумал: «К чему бы в комнату залетела большая муха? Гость, видимо, придет». Ну спасибо, что не забыл, — тоже радовался дядя.