Я поднял брови и бросил недвусмысленный взгляд на пьяницу. Бородач уловил это и прокомментировал: – Это постоянный клиент. У него привилегии. Я достал из нагрудного кармана рубашки тонкую прозрачную пластиковую карточку с моей физиономией. Маленькое электронное удостоверение полицейского открывало любые заведения. Макс сделал то же самое. – Извините, ждать мы не можем. Полицейский департамент. Детектив Макс Миллер. – И Филипп Гарьер, – добавил я. Бармен хохотнул, облокотился на стойку и посмотрел на меня: – Француз, значит? Я поднял брови: – Что? – Фамилия у тебя французская. Я немного растерялся от такой наглости. И поправив очки, сказал: – Во-первых, мы на «ты» не переходили. Во-вторых, делений на нации давно не существует. Мужчина расхохотался, а потом серьёзно сказал: – Ну да, ну да… Эх, господа полицейские, видимо, мы с вами в разных городах живём. Вы бы чаще за пределы участка выезжали, тогда бы иначе запели, – он тяжело вздохнул и представился: – Барри. Макс с хлопком положил ладонь на барную стойку и грубо сказал: – Мы пришли не расизм и сепаратизм обсуждать. Есть сведения, что в «Гуаране» продают оружие. Что-нибудь слышали об этом? Бородач даже бровью не повёл. – Понятия не имею, о чём вы говорите. Мы быстро переглянулись, и я сказал: – Нам нужны записи с камер наблюдения за последнюю неделю. – Для вас что угодно, детективы, – фальшиво улыбнулся бармен. – Прошу пройти со мной. – Ты иди, а я осмотрюсь, – бросил я Максу. Друг кивнул. Девушка делала вид, что нас нет, и продолжала орудовать шваброй. – Простите… – обратился к ней я. – Что надо? – грубо спросила та, не отрываясь от дела. Я немного опешил от такой дерзости. Кашлянул и, поправив очки, сказал: – Хотел узнать, может быть, вы видели что-то подозрительное. Она поднялась, поправила растрепавшуюся коротенькую чёлку и сложила руки на груди. – Это «Гуарана». Тут каждую минуту что-то подозрительное происходит. Вот сейчас, к примеру, мне задаёт вопросы странный тип, похожий больше на офисного клерка, чем на полицейского. Разве не подозрительно? Я поджал губы. Девчонка выводила меня из себя. – Что ж. Это прекрасно информация. Потому что в случае препятствий следствию, мы точно найдём здесь повод задержаться и покопаться в подозрительных делах. Она фыркнула и закатила глаза. Я демонстративно стал расхаживать там, где она только что помыла. – Так вот, что касается нашего дела. Мы расследуем убийство, сделанное выстрелом из самодельного оружия. Что-нибудь слышали о либерганах? Она на секунду подняла на меня недовольную мордашку и коротко ответила: – Слышала. – Похоже, прямо в вашем замечательном баре и продаются эти пистолетики. Поэтому я повторяю вопрос: владеете ли вы какой-нибудь информацией? Официантка цокнула, бросила швабру и подошла ко мне. – Послушай, детектив. Думаешь, мне хочется с тобой в игры играть? Здесь творится всякое, но мы к этому отношения не имеем. Не наша ответственность, чем там занимаются посетители. В этот момент вернулся Макс с маленькой флешкой в руках. – Рады были вас видеть, детективы, – соврал бармен. – Можем быть ещё чем-то полезны? Макс натянуто улыбнулся и сквозь зубы процедил: – Нет, спасибо. Я же изображать веселье не стал. – Если что-нибудь вспомните, непременно звоните. Мужчина уважительно кивнул, а она убежала куда-то в подсобку. Мы попрощались и вышли. Я снял очки и потёр переносицу. – Чёрт возьми, Макс, это пустая трата времени. Нужный нам экземпляр либергана могли продавать вообще не здесь. А если даже и тут. Когда это было? Месяц назад? Год? Два? Напарник пожал плечами и ответил: – Согласен. Однако, отсмотрим сначала записи. – Только на это уйдет уйма времени. И мы поплелись к снегоходу. В голове не унималась мысль, что несмотря на всю свою дерзость, персонал «Гуараны» вряд ли хоть в чём-то замешан. Да, карамелью явно не гнушаются. Но продажа либерганов – это гораздо серьёзнее. Не успел Макс завести автомобиль, как в окно ему постучал мужчина с уродливым шрамом через всё лицо. Друг бросил на меня быстрый взгляд и опустил стекло. В нос ударил резкий запах перегара. Мужчина глупо улыбался и еле стоял на ногах. – Мужик, ты, видно, что-то перепутал, – снисходительно сказал Макс. Пьяница сфокусировал взгляд на напарнике и елейным голосом заговорил: – Господа детективы, я слышал ваш разговор в баре… И, кажется, могу быть вам полезным. – Мы – само внимание, – съязвил я. Мужчина покачал головой и поднял указательный палец. – Но у меня есть условие. Угостите пачкой сигарет – будут вам сведения. Я не сдержался и хохотнул в кулак. Затем сказал: – Ну, давай, выкладывай. А там поглядим, стоит ли информация хоть одной сигареты. Пьяница деловито поджал губы, скрестил руки на груди и сказал: – Я знаю всех, кто торгует в баре. Наркотики, оружие, сделки. Вижу всё. А меня, как раз-таки, никто не замечает. Макс посмотрел на меня и тихо сказал: – Чем чёрт не шутит?.. Садись назад. Пару кварталов проедем. – Нет-нет, ни в коем случае! – испуганно воскликнул мужчина. – В полицейский снегоход не сяду. Если нужна информация, буду говорить прямо тут. Макс закатил глаза и согласился: – Будь по-твоему. Мы вышли на улицу. Напарник облокотился спиной об автомобиль, а я стал рядом и сунул руки в карманы, поёжившись. Пьяница с трудом сфокусировал взгляд на мне и сказал: – Это девчонка. Молодая, но жутко стервозная. Короткие тёмные волосы, вот досюда! – он ткнул дрожащим пальцем на ключицу. – Неопрятная, одежда на несколько размеров больше. – Это всё? – скептично спросил я.