– Протяни руку к огню. И привыкни к ощущению пламени на своей коже. Выдохнув, поднесла руку к камину. Как и со свечой, никакого дискомфорта не было. Я потянулась ещё ближе. А потом ещё и ещё, пока вся кисть не оказалась погружена в пламя. Кожу будто кололи одновременно тысячи иголочек, но острой боли не было совсем. Жуткое и одновременно завораживающее зрелище. Сердце стало биться быстрее, и я против воли улыбнулась. Йонг удовлетворенно сказал: – Вот так. Это не страшно. – Я могу держать руку так сколько угодно? – Нет, конечно. У всех по-разному, твоё время мы ещё определим. В среднем около двадцати минут. – А потом что? – А потом вот это. Йонг снял перчатку с левой руки. Коричневато-красная ладонь была искорёжена рытвинами и впадинами от ожога. Ногтей не было. Я поморщилась, охнула и выдернула руку из камина. Кожа была в порядке, только маленькие волосинки на пальцах сгорели дотла. Йонг холодно рассмеялся, надел обратно перчатку и сказал: – Тебе не о чем волноваться. – Как это случилось?.. – тихо спросила я без особой надежды на ответ. Но Йонг всё же ответил: – Один час и двадцать шесть минут. Лучше не повторять. Огонь – это дикий зверь. Приручить его даже таким, как мы, не под силу. Ошибок не прощает. Я нахмурилась и бросила ещё один взгляд на его левую руку. Он заметил мой взгляд и поспешил увести моё внимание: – Теперь ты должна попробовать контроль. Нужно знать, насколько случай запущен. Я облизнула сухие губы и вдруг поняла, как сильно хочу пить. – Тут есть вода? Йонг холодно ответил: – Нет. Пить нельзя, пока не закончим. Теперь будем тренироваться. Возвращай руку в огонь и слушай внимательно. Я судорожно втянула воздух и послушалась. Язычки огня стали снова ласково пощипывать кожу. Йонг тоже протянул здоровую руку в камин. – Теперь ты должна медленно сжать руку в кулак и сконцентрировать все мысли на нём. Есть только твоя ладонь и пламя. Представь, что в руке держишь порох. Как только разожмёшь ладонь, огонь должен вспыхнуть. Сосредоточься. И пробуй. Он сжал руку в кулак и закрыл глаза. Я повторила за ним. Во рту совсем пересохло. Я облизнулась и попыталась не думать о жажде. Ничего не получалось. – На счёт три разжимай. – Ладно, – тихо сказала я и снова постаралась сосредоточиться на пламени. – Раз… – начал счёт Йонг, – два…ТРИ! Разжимай! Я разжала ладонь, но огонь не шевельнулся даже на миллиметр. Он вздохнул и процедил: – Чего и требовалось ожидать. – Я хочу попытаться ещё раз. Йонг пожал плечами и сказал: – Валяй. Но, сдаётся мне, мы только теряем время. Я сцепила зубы, закрыла глаза и снова сложила пальцы в кулак. «Думай об огне, думай об огне, думай об огне», – крутилось в голове. Но вместо ясной мысли мозг поочередно подбрасывал картинки изуродованной ладони Йонга, обеспокоенного лица Юноны, чёрного снегохода похитителей. А ещё жажды, которая нарастала с каждой секундой пребывания в этой проклятой комнате. Йонг начал считать, и когда выкрикнул цифру «три», я разжала ладонь и снова ничего не получилось. – Чёрт! – На сегодня хватит. Попробуем ещё раз завтра. Теперь тебе нужно восстанавливаться. Я с ужасом отметила, что чувствую себя словно после длительной пробежки. Сердце стучало быстрее обычного и, по ощущениям, билось вовсе не в грудной клетке, а где-то под горлом. От напряжения пот проступил по всему телу. Йонг это тоже заметил. – Я проведу тебя в твою спальню и вколю снотворное. Дозировку уменьшим. К вечеру, когда проснёшься, спустишься на ужин сама. Надеюсь, дорогу запомнила. Я кивнула и даже не стала протестовать против снотворного. Мы вышли из металлической комнаты, и мой взгляд скользнул на термометр. – Двадцать пять! – ахнула я. – Сколько мы там были? Почему она так нагрелась? Йонг самодовольно ухмыльнулся и сказал: – Ты ещё не поняла? Мы – драконы. Практически. Когда ты применяешь силу, становится по-настоящему жарко. Мы дошли до палаты, я выпила почти целый литр воды и свалилась замертво. Йонг вколол дозу и молча вышел. А я закрыла глаза и попыталась осмыслить произошедшее. Мне, чёрт возьми, не страшен огонь. Это было какое-то сумасшествие, но нельзя ведь свихнуться за такой короткий срок? Я снова подняла ладонь и провела по ней левой рукой. Гладкая и обыкновенная кожа. Ничего необычного. Кроме одного «но»: пятнадцать минут назад я держала её в открытом огне, и мне хоть бы хны. Я зажмурилась и посмаковала эту мысль. Это ли не чудо, что страшно болезненная девочка вдруг превратилась в…В кого ты превратилась, Агата? В мутанта. Вот это слово было уже не таким приятным. Со всеми этими событиями не было времени обдумать главный и очевидный вопрос: зачем меня выкрали? Не просто так они со мной возятся. И вообще…Мне нужно было срочно поговорить с кем-то, кто был в похожем положении. Мысли начали обрываться и уносить меня в сон. И я не стала сопротивляться. * * * Когда я проснулась, часы показывали полвосьмого вечера. В первую секунду мне показалось, что я открою глаза и окажусь дома. Что это всё было дурным сном. Но произошедшее оказалось реальностью. С пробуждением пришло чувство тоски. Из груди вырвался стон. Мне нужно было срочно найти способ связаться с Юноной. И, желательно, постараться сбежать. А для начала разузнать, как всё устроено в этой странной организации. Я поднялась с постели, наспех расчесала волосы, которые стали совсем непослушными. В голове проскочила мысль, что стрижка как у Юноны – не такая уж и плохая мысль. Но я быстро прогнала эту идею прочь, потому что с моими кудряшками и рыжим цветом точно буду походить на льва. В первый раз в одиночку идти по белому коридору было очень неуютно. Хоть Йонг и был неприятным типом, всё же создавал чувство безопасности. На моём этаже по-прежнему никто не встретился. Это было странно. Я ускорила шаг, чтобы поскорее добраться до нулевого этажа с его гостеприимным холлом. Лифт довёз быстро. Потолок большого зала оказался освещён сотней огоньков, похожих на гирлянды. Казалось, что это ночное небо. Людей было заметно меньше, чем днем. Но всё же кое-кто сновал туда-сюда. Я почему-то поёжилась. Казалось, что все эти незнакомцы поглядывают на меня исподтишка. Опустив голову, как можно быстрее пересекла зал и оказалась перед дверьми столовой. Помещение было небольшим. Как средних размеров ресторанчик. Посредине стоял общий высокий стол с небольшим набором разных блюд. Вдоль него по всему периметру стояли барные стулья. На ужин пришло не много людей. Ближе всего к выходу рядом друг с другом сидела компания из пяти ребят примерно моего возраста, а с ними – та самая Лина и парень, приходивший с Йонгом ко мне в палату. Крис, кажется. Лина меня заметила и помахала рукой. Вся компания повернулась в мою сторону. Я почувствовала, как от такого внимания у меня вспыхнули щёки. Захотелось провалиться сквозь землю. – Эй! Давай к нам, – пригласила Лина. Я тяжело вздохнула, сгорбилась и побрела к ребятам. А компания собралась, нужно сказать, довольно пёстрая. Первым в глаза бросился темнокожий паренёк с волосами зелёного цвета и сережкой в носу. Рядом с ним сидела смуглая черноволосая девушка, которая демонстративно закатила глаза при виде меня и уткнулась в тарелку. Похоже было на реакцию Йонга. Крис на меня даже не глядел. Я задержала взгляд на нем на несколько секунд, отчаянно пытаясь вспомнить, где могла его видеть. Из раздумий меня вырвала Лина: – Агата, правильно? – спросила она. Я слегка улыбнулась и сказала: – Да. А ты Лина? – Верно. Мне жаль, что мы так скомкано познакомились. По правую руку от Лины сидел мальчишка с каштановыми растрепанными волосами и сильным румянцем на щеках. Под его глазами были глубокие синие впадины, будто он не спал целую вечность. Кажется, это он тренировался с Линой. – Привет, Агата, – поздоровалась со мной курносая девчонка с длинными косичками и веснушками, – Меня зовут Эва. А это Шая, – она тыкнула пальцем в соседку – блондинку с короткими волосами. – Эй! – возмутилась та. – У меня, вообще-то, есть язык. Лина шикнула на них и любезно представила остальных: