Глава 10 — Пароль⁈ — от такого вопроса я опешил. Вместе с анторсом мы остановились возле двери радиорубки, что располагалась по пути нашего маршрута следования. И, постучав, получили такой ответ. — К-хм, — прокашлялся в переговорное устройство, что находилось рядом на стене, — матрос, это сержант Бес. Мне капдва разрешил послушать эфир. — А, товарищ сержант! Мне по смене передали, что должны были зайти, но не пришли. Сейчас открою, — послышался лязг отпирания замка и тихий, едва уловимый скрип гермодвери. Кстати, замечу, что практически все помещения оборудовались гермодверями, вроде тех, что устанавливают на кораблях, а не взрыво- огнестойкими, как в бункерах где приходилось бывать, но может матросам и лучше, по крайней мере привычнее. Да и класс защиты, например, герметичность у таких дверей на высоте, но возник вопрос, как тогда враги пустили газ и всех уничтожили? Но теперь стало понятно, почему капдва отдал приказ постоянно держать двери закрытыми. — А это кто? — матрос уставился на анторса. — Это со мной. Не волнуйся, он под присмотром и ничего трогать в помещении не будет. — Мне надо уточнить у капдва. Он приказал впустить только вас. — Уточни. Связь внутри базы есть? — Есть, неисправность устранили, — ответил матрос и быстро с кем-то связался, а через пять минут объяснений и увещеваний, меня вместе с ашш Сошша Хааш впустили внутрь. Осмотрелся. Довольно просторное помещение. Вдоль правой стены на столах радиоаппаратура, два кресла для связистов, один табурет и… не поверил своим глазам. На отдельном столе стояла древняя, механическая пишущая машинка. Подошёл к ней, потыкал пальцами, проверил, работает ли. Оказалась, «Москва» до сих пор работает и даже ход клавиш лёгкий. — Это для секретных документов, — пояснил матрос-связист. — Ясно. Саша, ты присядь и ничего здесь не трогай, — указал на отдельно стоящий как раз возле столика с пишущей машинкой табурет. — Что с эфиром? — после того, как анторс уселся, обратился к матросу. — Чист. Помехи, но мне кажется, что они искусственного происхождения, на белый шум не похоже, если брать долгий период, то проглядывается закономерность, — быстро от тараторил тот. — Как определил, что белый шум это и не помехи, как таковые? — в радиосвязи понимал немного, только необходимый минимум, но что такое белый шум я знал, а вот как его распознать и понять, что он искусственного происхождения, а не естественный фон помех при отсутствии радиосигнала, не понимал. — Ну-у, — задумался матрос. — Только попроще, я не связист и не радиотехник какой. — Если проще, то белый шум состоит из одинаковых по интенсивности сигналов во всём диапазоне частот, но здесь, в равные промежутки времени в двести восемнадцать секунд происходит всплеск и интенсивность сигнала на менее чем секунду меняется. Я это смог установить, только подключив записывающую аппаратуру и прогнав запись через специальную программу. — А что раньше до этого никто не додумался? — с сомнением посмотрел на молодого матроса. Ему от силы лет двадцать, может из студентов, что провалил экзамены и призвали в армию, но чтоб во флот. Хотя, что рассуждать, последние годы я вовсе не интересовался, что творится не только в армии, но и в мире. Сидел у себя в лесничестве, изредка встречался с сослуживцами, вот и всё. — Так программа моя. Здесь особо делать нечего. Шум, да шум. Я от нечего делать и стал экспериментировать, — сознался матрос. — Кстати, хотите послушать, я могу запись на внешний динамик перевести. — Ну, давай, послушаем, — согласился, усаживаясь в соседнее кресло. Мельком взглянул на Сашу. Тот тыкал в клавиши пишущей машинки, смотря, как по замысловатой траектории движутся молоточки. «Прям как ребёнок», — ухмыльнулся своему наблюдению. Матрос-связист включил воспроизведение, прибавил громкость. В комнате послышался шелест, будто кто-то записал процесс как мнут очень тонкую бумагу, но очень и очень быстро. Воспроизвести такое в реальности невозможно, только многократно ускорив сам процесс и вдобавок наложив на одну дорожку несколько раз. — Шум во всём диапазоне частот от минимальных до максимальных, — произнёс, пожав плечами, так как такое неоднократно слышал в эфире во время настройки передатчика. — Примерно сейчас, обратите внимание, — успел произнести матрос, как на мгновение в этой мешанине звуков, едва уловимый ухом промелькнул кратковременный звук, уходящий в диапазон ультразвука, а потом вновь шелест смятой бумаги. — Заметили? Это я ещё скорость немного убавил, а то он сливается и не воспринимается на слух, только аппаратура фиксирует. — И как ты его услышал? — не поверил в то, что этот, находящийся на грани восприятия звук можно услышать. — У меня слух музыкальный. Заметил закономерность, что выпадает из общей картины звучания. Вдобавок на радиотехническом факультете учился. Привык слушать эфир, а тут… — Ещё и делать нечего, — закончил фразу за матроса, что замолчал на полуфразе. Сопроводил взглядом, куда это он так уставился. Оказывается, анторс стоял, прильнув к динамику, обхватив его руками. — Что с тобой ашш Сошша Хааш? — не ожидал, что непонятный звук произведёт такое впечатление на анторса. — Это сигнал нашего передатчика. — Что он говорит? И скажите, чтобы он здесь ничего руками не трогал, — настойчиво произнёс матрос-связист. — Саша, отпусти динамик и присядь. Вот молодец. Откуда ты узнал, что это ваш сигнал? — У нас радиосвязь происходит путём обмена импульсами в диапазоне абракадабра, — но я его понял. — Он говорит, что это их передатчик, что работает в режиме ультразвукового импульса, — перевёл слова анторса матросу. — Ну, теперь понятно, что это такое. А я-то подумал, что открыл какую закономерность, осталось только закон сформулировать. — Нам надо связаться с моим командованием, — не унимался анторс и попытался встать. — Саша, успокойся. Мы не сможем связаться. У нас аппаратуры соответствующий нет, да и кодировку сигнала не расшифруем. — О чём вы говорите? Не понимаю. — Объясняю анторсу, что мы не сможем передать, а тем более расшифровать сигнал. У нас ключей шифра нет. Да и аппаратура, сам понимаешь. — С шифром вы правы, ключ не подберём, а если и подберём, то это займёт очень много времени. А вот передать импульсом сможем, но без кодировки. Записать передачу, обработать, сжать и выдать коротким, но мощным сигналом. Вот только частоту подобрать сложно будет, она, как заметил, плавающая. В это время анторс не внял моим просьбам, встал и принялся нервно расхаживать. — Ашш Сошша Хааш, успокойся. — Это может быть сигнал спасательного бота или капсулы, — бормотал он, — мои соплеменники ждут помощи… — Саша! Очнись. На поверхности война. На вас напали и как видел, дела у вас настолько плохи, что… — Нет! Мне… Я… Я должен помочь соплеменникам. У меня есть коммуникатор, можно с его помощью попробовать связаться. — Саша!.. — мои увещевания не принесли плодов. И видя, как анторс распаляется, вновь подумывал о применении физической силы: отрубить его, перенести в наш закуток и оставить отдыхать привязанным к кровати, но тут подал голос матрос-связист. — Не понимаю, о чём вы спорите, но, если бы имелся какой образец военного переговорного устройства, можно попробовать взломать ключ, а если не получится, то подключиться напрямую. — Что ты сказал?.. Так, ашш Сошша Хааш, тихо! Сядь на место и успокойся, дай поговорить! Да, переведу, — никогда не бывал в шкуре переводчика и только за эти несколько десятков минут, что приходится исполнять несвойственную работу вымотался настолько, что просто хотелось рвать и метать. — Устройство связи есть, но поможет ли оно? — обратился к матросу. — Надо попробовать. — Саша, коммуникатор с собой? Давай сюда, — я передал его матросу. — Он не работает, как включить? — Батареи нет. Она в кубрике. Но можешь определить, поможет это устройство или нет? — Трудно сказать. Разъёмов нет, синхронизацию придётся производить программно, а получится это сделать или нет без работающего устройства сказать не могу. Можно попытаться, но всё равно возникает много «но». У нас ведь не идентичные языки программирования, алгоритмы и прочее другое, что так сразу и не перечислить. — Понятно. Ладно, Саша, сейчас идём к себе. Обедаем и возвращаемся, будем пробовать. Да, может получиться, но точно неизвестно. Что говоришь, повтори? — я выслушал короткое объяснение анторса, что зачем что-то выдумывать, если стоит включить коммуникатор, то он заработает и если этот сигнал направлен неограниченным абонентам, то устройство его примет и распознает, и перевёл его слова матросу. — Возможно это лучший вариант, но надо посмотреть, попробовать. — А нас не запеленгуют, когда включим устройство? — уточнил у матроса. — Вот об этом не подумал, а что этот говорит? — я задал такой же вопрос анторсу и получив ответ, перевёл. — Позиционирование идёт, но как это происходит он не знает. В коммуникаторе предусмотрен режим аварийного маяка, но каков принцип работы он не знает. — Это уже сложнее, — задумался матрос. — Ладно, ты подумай, а мы пойдём в кубрик, отдохнём, пообедаем, а через час-два вернёмся. — Можете не торопиться, у меня смена через час заканчивается. Как раз время обдумать, что и как, а потом, если никуда не привлекут на работы, я вернусь в кубрик. — Договорились. Саша, пошли. Не психуй! Через час он придёт в кубрик, а мы пока поедим и отдохнём немного. Пошли… да, сам придёт через час… — всю дорогу анторс донимал меня вопросами. И я заметил, что за последние пару часов его поведение сильно изменилось. Он перестал быть инертным, безразличным к окружению, а наоборот, стал проявлять активность. — Саша, это такой откат от применения стимуляторов? Ты какой-то слишком активный, — практически, когда дошли до кубрика, задал вопрос. На что тот только пожал плечами. — Как сходили? — встретил капдва. Он выглядел относительно отдохнувшим. — Задание выполнили, отверстия заделали. Запенили огнестойкой пеной, что нашли на складе, — доложился, о остановившись подле, а анторс пошёл дальше в наш закуток. — Хорошо. Как этот, не чудил? — капдва указал головой на анторса.