— Живой щит, — сделал вывод капитан, — Нестис, — Глен знаками указал штатному снайперу занять позицию и приготовиться открыть огонь. В дверном проёме показались трое. Средних лет мужчина держал на руках ребёнка лет девяти, а рядом прижималась женщина. Они медленно вышли и остановились. — Доклад по секторам! — запросил в канале связи Глен и убедившись, что сигнатуры живых объектов отсутствуют, обратился к мужчине, — отпустите заложников! — Заложников⁈ — удивился мужчина, — солдат, если у тебя есть честь, выйди! Я без оружия! — Подтверждаю отсутствие оружия, — послышалось в канале. — Страхуйте! — отдал приказ Глен и вышел из-за укрытия. — Целый капитан, — поморщившись произнёс мужчина, когда Глен остановился в нескольких метрах от него. — Я — командир сводного батальона дивизионного подчинения полковник Сверс. Бывший командир, бывший полковник, а это, — он жестом указал на ребёнка и женщину, — моя жена и сын. И знаешь, почему бывший? Потому что в отличии от тебя, капитан, отказался исполнять преступный приказ. Все те, кто были здесь — это оставшиеся в живых, сумевшие выбраться из мясорубки близ Велисс, что недалеко от города Санипалы. Слышал о такой? Вижу, что не слышал… — Командир, — в канале раздался доклад заместителя, — в небе зафиксировано воздушное судно. Сигналы свой-чужой распознаны. Заходит на посадку. — Оцепить район! Объект держать на прицеле. Без команды огонь не открывать! Десантный бот опустился немного в стороне. Из его чрева проворно выскочила группа военных. Пятеро заняли круговую оборону, а один отделился от группы и торопливо направился к Глену. — Капитан! Доклад, — осведомился полковник Валин. Это именно он прибыл в десантном боте. — Задание выполнено. Объект захвачен в плен, — доложил Глен, не спуская глаз с человека, представившегося полковником Сверсом. — Приказ был ликвидировать, капитан. — В свете меняющейся обстановки, группе удалось захватить объект живым с двумя гражданскими, в том числе один ребёнок, — парировал Глен. — Капитан, вы издеваетесь⁈ Приказ был всех ликвидировать!!! Исполнять!!! Глен посмотрел на так и продолжавшего стоять с ребёнком на руках человека, на жавшуюся к ним женщину и ответил: — Никак нет! Группа! «Пакет»!.. — Как понимаю, последняя фраза означала условный сигнал, — послышался голос одного из судей. — Совершенно верно, коллега. Дальше как видите идёт скоротечный бой. Замечу, что погиб только полковник Валин, остальные или ранены, или сдались. — Что произошло далее нам известно, предлагаю прекратить трансляцию мыслеобразов, — предложил третий судья. — Соглашусь. Далее ничего интересного. Группа прибыла в часть, её разоружили, а капитана взяли под стражу. — Они не сопротивлялись? — Нет. — Это радует. А-то скольких солдат могли не досчитаться. — Коллеги, — взял бразды правления в свои руки Председатель трибунала, — мы с вами в очередной раз убедились, что обвиняемый нарушил приказ вышестоящего начальства. Лично лишил жизни офицера. Считаете выдвинутые Императорской армией обвинения обоснованными? — Да. — Да. Судьи подтвердили обоснованность обвинений, а Председатель продолжал: — Имеются в действиях обвиняемого смягчающие и отягчающие обстоятельства? — Нет. — Думаю, что есть, — диссонансом прозвучал голос второго судьи. — Объяснитесь. — Мы с вами забыли, коллеги, что капитан Глен — командир группы и не простой группы, а специального назначения, сформированной из хосков. Думаю, следует это учитывать. — Считаете это отягчающим обстоятельством? — задал вопрос Председатель. — Нет, наоборот. Приказ, отданный на поимку и впоследствии на ликвидацию дезертира, кстати, его дело ещё рассматривается и всплывает много нелицеприятных подробностей… — Не отвлекайтесь судья. У нас на рассмотрении дело в отношении бывшего капитана Глена, а не дезертира-полковника. — Именно так, Председатель. Считаю необходимо учитывать, что приказ, отданный группе хосков, явно не соответствует их профилю и квалификации. С заданием — поимкой дезертира, а при оказании сопротивления и ликвидацией, могла и должна была справиться военная полиция Империи, а не специальный отряд, способный успешно работать в глубоком тылу врага. — Соглашусь с коллегой, — произнёс первый судья. — Смягчающее обстоятельство принимается, — без тени эмоций в голосе, произнёс Председатель, — обстоятельства, смягчающие и отягчающие вину учтены. Остаётся определить, виновен ли бывший капитан Глен в содеянном: неисполнениие приказа и убийстве офицера Империи? — Виновен. — Виновен. — Учитывая Положение о военном времени, нахождении подсудимого во время совершения преступления на действительной военной службе, бывшему капитану Глену назначается наказание — стирание психоматрицы с разрушением личности, а тело подлежит кремации… В темноте небытия, где отсутствует само понятие «время», хаотично метались осколки сущности. Они искорками летали, соединяясь с родственной субстанцией и отвергали инородные. Собрав воедино все крупинки, сущность осознала себя личностью и захотела жить… Глава 1 Детский надрывный крик раздался в медицинской палате. — Вот и хорошо. Молодец. Мамаша, посмотри, у тебя сын родился, — показывая новорожденного говорила пожилая акушерка, — определились как назовёте? Что в метрике записывать будем? — Н-нет ещё, — с трудом, но с улыбкой на лице произнесла средних лет женщина, — с именем пока не определились. — Ничего страшного. Успеете. Николай опять в командировку укатил? — Да. Скоро должен вернуться… — О, какой! Смотри, он схватил меня за палец и так крепко держит!!! Не отпускает! — Коль, осторожней. Как всё-таки назовём? Два месяца прошло, а до сих пор называем нашего малыша просто «сынок» или «малыш». — Согласен. Мужчина должен с раннего детства привыкнуть к своему имени и гордиться им, — средних лет мужчина уложил сына в кроватку и обернулся к жене. Обычная семья, где родился долгожданный ребёнок. Отцу — Николаю Сергеевичу Провоторову скоро исполнится сорок, а жене — Елене Владимировне тридцать четыре. Живут в отдельной, но служебной квартире в закрытом для посторонних военном городке. Николай — командир роты морской пехоты, а жена — военный связист. Ничего необычного. — Давай Богданом назовём? — вопросительно посмотрела на мужа жена. Все предварительные анализы: УЗИ и прочие проверки и приметы указывали, что родится дочка, но судьба распорядилась по-своему. — Богдан Николаевич, Богдан Николаевич, — пробурчал Николай, словно пробуя на вкус как звучит имя отчество своего сына. Он так же, как и супруга был несказанно счастлив его рождению. Нервная работа, частые переезды, неожиданные командировки, отрицательно сказывались на семейной жизни, но призвание не выбирают. С супругой Николай познакомился, будучи курсантом высшего военного училища. По сложившейся в училище практике из числа курсантов последнего курса отбирались самые подготовленные, отличники боевой и морально-политической подготовки, которые становились командирами взводов абитуриентов, изъявивших желание пройти вступительные испытания. Елена — хрупкая, но с целеустремлённым взглядом девушка сразу привлекла его внимание. Как потом оказалось, она назло родителям вместо того, чтобы поступить в престижный гражданский ВУЗ выбрала стезю военнослужащего. И не из-за того, что возникали трудности в общении с противоположным полом, а наоборот, правильный овал лица, большие карие глаза и стройная фигура привлекала многих занять место супруга, а по совместительству и зятя влиятельного родителя. Недолго думая, Елена пошла наперекор родителям и в тайне поступила в первое попавшееся высшее военное училище и с успехом прошла вступительные испытания, а дальше… Дальше Николай получил распределение и убыл в свою первую воинскую часть, а через долгих семь лет судьба их вновь свела вместе и уже не отпускала, скрепив супружеские узы рождением ребёнка. — Нет, Богдан как-то не звучит, — поморщившись ответил Николай. — Тогда Сергей, в честь твоего отца? — предложила супруга. — Сергей Николаевич, Сергей Николаевич — звучит. Но, Лен, — замялся Николай. В семье было не принято говорить о работе. Знакомые, друзья, сослуживцы часто бывали в гостях, но на всех распространялось такое правило, которое негласно действовало не только у них в доме. — Я не рассказывал. Ведь знаешь, что Генка Вишняков — командир второго взвода погиб в предпоследнюю мою командировку. — Да, знаю. Мы ведь вместе на прощании были. Его в закрытом гробу хоронили. Он гранату собой накрыл. — Это он нас спас. Я с Вовкой Семёновым — сержантом у оконного проёма стоял и не заметил, что гранату закинули, а вот Генка заметил. Только и успел крикнуть: «Живите!», как прозвучал взрыв. — Почему раньше не рассказал? — уткнувшись лицом в грудь и нервно стукнув кулачком, строго произнесла супруга. — Не хотел тебя тревожить. Ты как раз беременна была, — оправдался Николай. — Хочешь назвать сына Геной, Геннадием в честь Вишнякова? — Да. Геннадий Николаевич — звучит, да и человек он был хороший, хоть и не по́жил совсем. Может его тёзке удастся. — Хорошо, убедил. Давай назовём сынишку Гена. А его дразнить не будут?