– Семь лет? И ты его обошел с этой должностью? – Он не лидер, – сказал Рид, покачав головой. – И не хочет быть начальником. Но будет присматривать за мной, это точно. Еще у нас есть Ник Мастерсон, тридцать три года, молодожен. Знает свою работу от и до. Его семья владеет кафе «Санрайз», мать там ведет бухгалтерию. И последний из тех, кто работает в штате, это Сесил Барр. Двадцать четыре года, зубоскал, парень неглупый. Его отец рыбак, мать медсестра, старшая сестра учится на врача, младший брат заканчивает школу. Диспетчер – Донна Миггинс. Шестьдесят четыре года. Сразу предупредила меня, что я буду сам варить себе кофе и бегать с бумажками и чтоб я потом не жаловался. Она мне нравится. Немного ее побаиваюсь, но она мне нравится. – Ты счастлив. – Точно. – И набрал свой вес. – Постоянный гость в кафе «Санрайз». Время от времени там бывают большинство островитян. А я в любом случае отстойный повар. – Тебе стоит научиться – с такой-то кухней! – Если не буду готовить, она дольше останется чистой, – заметил Рид. – Логично, – кивнула она. – Пойдем вниз, выпьем кофе. Я только что купил модную кофемашину. – Не знаю, зачем ты ее купил, – сказала Эсси, когда они начали спускаться по лестнице. – Ты всегда пьешь простой черный. – Девушка моей мечты любит латте. – Та художница? Рид постучал ладонью по области сердца: – Тук-тук. Она остановилась у главной спальни и на правах старого друга вошла внутрь. – Такая просторная… И опять изумительный вид из окна. Ты до сих пор не обзавелся кроватью? Он указал на матрас на полу. – Вот. – У кровати должен быть каркас, изголовье, изножье. Какой-нибудь стиль. Разве сюда затащишь девушку своей мечты? – Ты недооцениваешь мое обаяние. – Ну, извини… – Она заметила плюшевого мишку-полицейского, восседающего на том, что он назвал комодом. – Тебе нужен настоящий комод, а не уродливый кусок фанеры, который стоит у тебя со времен колледжа. Удобное кресло. Пара тумбочек, красивые светильники. Ковер. И… – Она замолчала, заглянув в ванную. – Господи, ванная просто потрясающая! – Работа сына предыдущей хозяйки, как и кухня. Прощайте, едва теплые струйки душа! – Раскошелься на новые полотенца, поищи картины местных художников для стен и хорошее зеркало для спальни. – На тебя не угодишь, Эсси. – Говорю, что знаю. Она прошла в соседнюю пустую комнату. – Что ты собираешься здесь устроить? Кабинет? – Нет, кабинет у меня дальше по коридору. Думаю сделать здесь гостевую – у меня будет их две. Ты с семьей могла бы приехать как-нибудь. Я куплю большой гриль. Отблагодарю тебя за все обеды и ужины, когда я заваливался к тебе домой. – Приедем с радостью. – В первые же выходные, которые у нас совпадут, устроим гриль-вечеринку на задней веранде. – Заметано. Купи кровать королевского размера, места здесь предостаточно, покрывало и шторы, письменный стол и стул, красивые лампы и пару столиков – только не одинаковые. Винтажный комод – не старый, а именно винтажный. – Ты что, мой декоратор? Да, да, – поспешно сказал Рид, прежде чем она успела ответить. – Говоришь, что знаешь. Эсси продолжила осмотр, наткнулась на вторую ванную комнату, неотремонтированную. Бирюзовая плитка с черной каймой. Бирюзовый унитаз и ванна. Бирюзовая раковина в белом туалетном столике. – Мне нравится. – Серьезно? – Ретро и китч можно здорово обыграть. Нужен новый туалетный столик, немного краски, яркие полотенца и занавеска для душа. Будет чудесно! Она пошла дальше, на ходу сыпля идеями – Рид даже подумал, не начать ли записывать. Затем открыл дверь в свой кабинет. – Ага, – сказала Эсси. Посреди комнаты стоял письменный стол – уродливый и громоздкий, еще с колледжа. Сидя за столом, можно было видеть и пейзаж за окном, и дверь, и две доски для заметок, прислоненные к стене. В центре одной доски Рид прикрепил фотографию Патрисии Хобарт. Вокруг располагались фотографии ее жертв и снимки с мест преступления. Хронология, копии полицейских отчетов, линии сплошные или пунктирные расходились веером, пересекались. На вторую доску он прикрепил фотографии трех стрелков из «Даун-Ист», тоже с хронологией, с перечнем оружия, а также фотографии, имена и возраст убитых. Отделенные красной линией, рядом располагались фотографии, имена, данные тех, кто выжил. В комнате стояли три серых картотечных шкафа, пара складных стульев, старый мини-холодильник (тоже со времен учебы в колледже) и мусорное ведро, набитое до краев пустыми банками из-под кока-колы и «Маунтин-дью», бутылками из-под воды и одноразовыми стаканчиками. На стеллаже хранились канцелярские принадлежности – бумага для принтера, сканер, папки для файлов, упаковка маркеров, стопка блокнотов. На нижней полке стеллажа стояли упаковка бутылок с водой, упаковка кока-колы, упаковка «Маунтин-дью» – все открытые и початые. Эсси подошла к доскам, внимательно изучила их. – Хорошая, тщательная работа, Рид. – Пока не сезон и здесь тихо, у меня есть время. Она снова в бегах, и невозможно предсказать, кого она выберет в следующий раз, когда и где. – Нет, чокнутая гадина действует логично. Каждый из убитых, по ее мнению, получил какую-то выгоду после того вечера: немного известности, немного денег. Она за ними следит, изучает их распорядок дня. – Боб Кофакс сам все выложил, на своей странице в Фейсбуке. Куда едет, когда, зачем. И она отправилась в командировку. – Да. Федералы вычислили ее номер в том же отеле. Рид резко обернулся. – Ты уверена? – Я умею быть незаметной и держать ушки на макушке. Можешь добавить имя на свою доску: Сильвия Гатри. Она больше не будет его использовать. Под этим именем она забронировала номер и расплачивалась картой «Американ экспресс». И забронировала билет первым классом в оба конца из Нью-Йорка. – Чаз получил повышение и переехал в Нью-Йорк. – Федералы не думают, что Патрисия обосновалась в Нью-Йорке. Они того же мнения, что и мы: Канада. – Теперь она там не останется. – Да, скорее всего. У меня в сумке есть копии ее паспорта на имя Гатри и фотография с водительских прав. В них указан нью-йоркский адрес, но это подделка. Отдам их тебе для твоей доски. По моей информации, Патрисия прилетела на Бермуды за день до нападения, сходила на массаж, заказала стодолларовую бутылку вина и роскошный ужин в свой номер. В ее расходы также входит пара безалкогольных «Дайкири» из пляжного бара. В том же баре отдыхал Кофакс с семьей, прежде чем он начал задыхаться, упал и умер из-за цианида в его «Май-тай». – Она уже второй раз использует яд. Помнишь доктора Ву? – Рид указал на доску. – Людный пляж для Кофакса вместо людного бара для Ву, цианид в его напитке вместо шприца с токсином для Ву… Случаи похожи между собой. Хотя ей нравится стрелять, ей нравится скорость, кровь, но с ядом иногда проще. – Кофаксы то и дело бегали купаться, – продолжала Эсси, расхаживая по комнате. – Катались на досках, веселились, загорали. Кофакс заказал себе «Май-тай» и лимонад для одного из внуков, затем снова побежал с женой и детьми купаться. Вернулся, сел в шезлонг, начал пить. И умер в сорок девять лет, за день до своего пятидесятилетия. – Ей нужно было лишь устроиться поблизости, поглядывать, где он сидит, что пьет. Всыпать яд, пока он в воде, и уйти. – Что она и сделала. Вернулась в отель и пошла на сеанс массажа лица. Предварительно забронированный. По-моему, Патрисия с самого начала планировала яд для этого дела. Если не на пляже, то в баре у бассейна или в одном из ресторанов. – Ее допрашивали среди возможных свидетелей? – На курорте полно людей, но местные полицейские опросили и ее. Она заявила, что примерно в то время была на пляже и даже видела большую счастливую семью. Ушла на массаж в спа, никого подозрительного рядом с семьей не заметила, – но она читала интересную книгу. К тому времени, как узнали федералы, она уже смылась. – Удача, ум и планирование. – Изучая свою доску, Рид сунул руки в задние карманы. – Однако более всего – удача. – Да. Только один раз удача ее подвела – с тобой. – Да уж. – Он рассеянно потер рукой бок. – Как бок, плечо? – В порядке. Я по-прежнему занимаюсь йогой. – Любопытно было бы посмотреть. – Не стоит, зрелище не для слабонервных… Кофе?