Нахмурившись, Симона смотрела на лицо Тиффани. – Я могу сожалеть о том, что с ней случилось – такого никто не заслуживает, – но при этом я могу ее ненавидеть? – Да! – Не знаю, почему я сама не дошла. Даже когда я формировала эти лица своими руками, я не думала об этом. – Вот для чего нужны подруги. – Ну, лучшая подруга, ты только что ответила на вопрос, который меня мучил. Да, забудем про нее. А теперь давай спустимся и выпьем шампанского. Иначе сил не хватит занимать гостей до рассвета. – У Сиси прекрасные вечеринки. – Выходя из комнаты, Ми обернулась с веселой улыбкой. – Я купила новое платье, специально для сегодняшнего вечера. Совершенно убойное. – Черт возьми! Теперь она от меня не отстанет со своим нарядом. Ну, ладно. Не буду спорить. Пусть сама выберет, что мне надеть. Ми шутливо толкнула Симону в плечо. – Это будет весело! Сиси уже выбрала ей платье. Сама купила его и повесила в гардеробной, думая потом уговорить Симону его надеть. После изрядного количества шампанского и сплетен она потащила девочек в свою ванную комнату, чтобы сделать макияж и прически. По ее мнению, Ми будет отлично смотреться с гладкой и сексуальной прической, а необычно послушной внучке надо накрутить небрежные локоны. Платье Ми – красное, с открытыми плечами, кокетливой юбкой и поясом на тонкой талии – Сиси одобрила и теперь смотрела, как Симона примеряет полночно-синее платье. Длинные рукава и длина до колен, возможно, намекали на скромность, но глубокое декольте, вырез на спине и длинный разрез по правой ноге намекали на противоположное – тем более, что сидело оно как вторая кожа. – Так вот почему ты вчера сделала мне синий маникюр. – Под цвет платья, – кивнула Сиси. – И обуви. Она достала свое следующее оружие – босоножки на высоком серебряном каблуке. Синие, с металлическим отблеском тонкие ремешки оплетали ступню от пальцев до щиколотки. – Сексуальная богема, – заявила Сиси. – Они великолепны. – Симона села, застегнула их, встала. – Буду потом хромать неделю. – Счастливого Йоля[6]! – Сиси включила фотокамеру на телефоне. – Примите позу, девочки. – Черт, парень из кейтеринга пишет, чтобы я подошла. Пока выбирайте украшения! Для Ми – деликатные и тонкие. Симона – артистичные и немного цыганские. Вперед! И она убежала – вихрем развевающихся красных волос, многослойных юбок, в ботиночках на шнуровке. – Как ей это удается? – подивилась Ми. – Не знаю, но я намерена так же хорошо выглядеть, так же быстро двигаться и так же широко жить, когда буду в ее возрасте. Давай выберем серьги, потом спустимся, чтобы ей помочь. Ветер усиливался, на улице становилось холоднее, а дом Сиси наполнился людьми – жители острова и приезжие, художники и музыканты, все весело общались за мини-роллами с лобстером, креветками на шпажках и шампанским. Некоторые выходили в патио, где были установлены переносные обогреватели. Из динамиков ревела музыка, а иногда те, у кого имелся талант и желание, брали в руки гитару или играли на синтезаторе. Сиси общалась со всеми гостями, наслаждаясь каждым моментом, хотя она ждала одного конкретного человека. Заметив его, она направилась к Симоне. – Дорогая, ты не могла бы сбегать наверх? Боюсь, я не погасила свечу в спальне. Не хочу спалить дом. – Конечно. Отличная вечеринка, Сиси! – У меня других не бывает. Сиси подошла к Риду, который расплылся в улыбке, когда увидел ее. – Ты говорила, что твоя вечеринка – это вызов всем другим вечеринкам. Ты не лгала. Веселого Рождества! Он протянул ей подарочный пакет. – Какой ты милый! Я положу его под свою елочку. – Сиси поцеловала молодого человека, провела рукой по рукаву его темно-серого пиджака. – И красивый. – Пришлось принарядиться ради лучшей вечеринки на острове. Ты выглядишь потрясающе! Слушай, почему бы нам не сбежать после праздника… Внезапно он умолк, ошеломленный, и Сиси понимающе улыбнулась. Ей не нужно было оборачиваться – согласно ее тайному плану, по лестнице спускалась Симона. Конечно, Рид знал ее лицо – изучал его, как и многие другие, по делу «Даун-Ист». Еще он знал ее по фотографиям, искусно разбросанным по дому Сиси, и по картине, которая зажгла в нем слабый огонь похоти. Но то было искусство, фотографии, свидетельские показания, несколько телевизионных интервью. А сейчас перед ним стояла женщина во плоти, и его мозг отключился на целых десять секунд, наполнившись гулом, сквозь который пробилась единственная мысль: «Ух ты». Когда она направилась прямо к нему, гул стал громче. – Все в порядке, – сказала богиня. – Спасибо, детка. Это Рид, будущий шеф полиции острова и мой любимчик. Рид, а это мое самое ценное сокровище, моя Симона. – Рид, конечно, много слышала! – Ее губы, великолепные губы, изогнулись в великолепной улыбке, ее голос вызывал мысли о мягком тумане над волшебным прудом. – Рада наконец с тобой встретиться. Он взял протянутую руку… Она почувствовала? Почувствовала его трепет? – Взаимно… – Проводи Рида к бару и налей ему выпить. Пива, детектив? – А, конечно. Пиво. Хорошо. Хорошо. Боже. – Следуй за мной. Симона махнула ему рукой и пошла вперед. Риду помогло, что к нему подходили люди, хлопали по спине или пожимали руку. Она сделала знак бармену. – Значит, ты купил дом Дорчетов? – Да. Я… э-э… переезжаю в начале года. – Дом превосходный. – Ты в нем бывала? Ну, конечно, бывала, – спохватился Рид. – Он запал мне в душу. – Я тебя понимаю. – Бельведер, – сказали они одновременно. Она рассмеялась – вылитая Сиси – и сказала: – Именно. И он почувствовал, как гул в голове унялся. – Можно поговорить с тобой минутку? – Разумеется. Рид вывел ее из толпы вокруг бара и увел в дальний конец большой комнаты. – С тех пор, как я подружился с Сиси, я много узнал об искусстве. – Она тебя очень любит. – Я в нее влюблен. – В нее все влюблены, – улыбнулась Симона. – Она открыла для меня дверь, через которую я никак не мог пройти. Конечно, я все еще чертовски плохо разбираюсь в искусстве, но вот эта вещь… – Он указал на «Возникновение». – Если бы я мог позволить себе покупать настоящее искусство, и она не принадлежала бы Сиси, она была бы моей. Симона помолчала. Протянула руку, чтобы взять бокал с подноса проходящего официанта. – Почему? – Ну, она красивая, но важнее всего, когда я смотрю на нее, я вижу… подтверждение жизни. Странные слова для описания. – Нет. Нет, вообще-то идеальные слова.