– Вы, ушлепки, меня разыгрываете. За этим следует еще один всплеск хриплого смеха. Потом Блейк прокашливается и театрально касается своего козырька. – Мальчики. Прошу вас. У нас ведь покер. – Угу, – мычит Лемминг. – У нас здесь покер, так что заткнитесь все. – Я поднимаю до пяти, – объявляет Блейк. – Уравниваю, – это Хевитт. – Скидываю, – это Уэс. – Принимаю твою ставку и поднимаю до десяти, – это Джейми. – А ты транжира! – выкрикивает Блейк. – Наконец-то у нас здесь серьезный разговор! Я уравниваю, и Лемминг делает то же самое, а затем Блейк раздает еще по карте – у меня еще одна десятка. Не слишком хорошо, но я еще жду королев и семерок. Следует еще один раунд торговли. В этот раз скидывают Лемминг и Блейк, и теперь я, Хевитт и Джейми будем разыгрывать победу. Блейк раздает ривер, и ни хрена себе. Еще одна королева. Фул-мать-его-хаус, крошка. На следующем раунде торговли я иду ва-банк, на что Хевитт отвечает мне взглядом недоумения. – Серьезно, с первой же комбинации? – Он блефует, – решает Джейми и пристально вглядывается в мое лицо. Я скалюсь. – Уверен? – Да, точно блефует, – соглашается Блейк, но, очевидно, гора фишек на три сотни баксов посреди стола не по зубам Джейми и Хевитту. Они сбрасывают. Я довольно сгребаю свой выигрыш. Несколько раздач спустя мы начинаем болтать обо всем и ни о чем. О предстоящем расписании. О команде юниоров, которых тренирует Джейми. О новом «Кадиллаке Эскалейд», который Хевитт купил жене. В конце концов наш разговор возвращается к эскападам Лемминга и «О.К.». Или, если точнее, к той групповухе, которой они предались после своего похода в чикагский бар. – Подожди-ка, так ты отделывал одну цыпочку, О’Коннор – другую, и это просто происходило в одной комнате, – с любопытством спрашивает Уэс. – Или вы все, ну, знаешь, пересекались? Лемминг хихикает. – Без обид, Уэсми, но я не любитель членов. Так что нет, никаких пересечений между братанами. Но девочки не отказывали себе в удовольствии друг друга потрогать… – Он переводит взгляд на меня и играет бровями. – Тебе тоже стоило пойти, Эр. Мы отлично провели время. Честно говоря, это прозвучало бы ужасно, поэтому я не стану говорить вслух. Но Леммингу позволительно веселиться. Он на шесть лет младше меня, и он все еще без ума от своего хоккейного образа жизни, которым и я наслаждался по полной, пока не встретил Кару. Теперь я больше не хочу соблазнять девчонок на пару с товарищем. Мне больше по душе диснеевские фильмы с детьми или спортивные передачи перед сном. Или, может, ужин с определенной красоткой… – Мэтти-кейк? – окликает меня Блейк. Все ждут моего хода. Я сверяюсь с картами – семь и девять. Потом смотрю на стол – король, королева, король, десять, десять. На кону около пятисот баксов. – Я пас, – объявляю я и хлопаю картами по столу. – Так вот, – говорит Лемминг, снова пожирая меня взглядом. – Я тебя не понимаю, старик. Ты сейчас свободный. Пользуйся этим. Я пожимаю плечами. – Все эти интрижки не для меня. Пробовал, бросил. Хевитт осторожно спрашивает: – А если это были бы не просто интрижки? Я хлопаю ресницами. – О, Бен-Бен, ты сейчас говоришь, что хочешь «большего, чем просто интрижки» со мной? Ты в меня влюблен – я так и знал. Он показывает мне средний палец. – Нет, мудак, я говорю о свиданиях. Свидания с девушкой, знакомо? Блейк серьезно кивает. – Да, мы с Люко недавно говорили об этом… – Эм, что? Почему моя команда обсуждает мою любовную жизнь? – И он рассказывал, что сестра Эстреллы – настоящая ч-икс-уля. Чиксуля, слышишь? – Нет такого слова. Ты имеешь в виду «чикуля»? – вставляет Джейми. – О сестре Эстреллы правильнее сказать «чиксуля», – заявляет Блейк. – Я бы даже назвал ее ч-икс-икс-улей. Или даже с тремя «икс». Да, ч-икс-икс-икс-уля. Я закатываю глаза. – Ты когда-нибудь видел сестру Эстреллы? – Нет, – многоречиво отвечает Блейки. – Но я доверяю глазам Люко. – Ага. Ну, думаю, я пас, – любезно отказываюсь я. – Не могу встречаться с невесткой своего капитана. Вдруг я разобью ей сердце? Он же подвесит меня за яйца. – Я сомневаюсь, стоит ли продолжать. – Кроме того, я, эм… – Я резко замолкаю. Что, блин, со мной происходит? Я собирался рассказать им о Хейли? Это ночь покера, а не серия «Секса в большом городе». Но Блейк тут же хватается за мои слова: – Кроме того что? – требует он. Я признаюсь: – Есть кое-кто, в ком я мог бы быть заинтересован. – Страсти накаляются! – кричит он и маниакально потирает ладошки. – Кто она? – Она выгуливает мою собаку, – выдаю я. Все начинают смеяться. – Не шутишь? – спрашивает Джейми. – И да, и нет. Она выгуливает Руфуса в любезность за то, что я такой хороший клиент. Она владеет одной крутой компанией, «По пути». – О да! – говорит Лемминг, тасуя карты. – О.К. обращается к ним, когда ему нужно закупить продукты или забрать рубашки из чистки. Он показывал мне приложение. Там еще такая крошка на главной странице. От раздражения я сжимаю челюсти. Как бы смехотворно это ни звучало, но то фото Красотки всегда казалось мне личным. – Да, это оно. – Как это работает? – спрашивает Уэс, а затем опустошает свой бокал пива. – Ты платишь им за каждый час работы, – говорю я. – И они еще берут доплату за каждый товар, который приобретают для тебя. Но оно того стоит, поверь. Если летишь домой и понимаешь, что там тебя ждет пустой холодильник, а химчистка закрывается через час, можно предоставить все заботы им. – Бум! – соглашается Блейк. – Они отыщут тебе что угодно, – добавляю я. – Будь то подарок маме на день рождения или столик в ресторане – тебе только нужно внести пожелания в приложение, и готово. Вся обстановка в моей квартире – это они. Я даже близко к магазинам не подходил. – Неплохо. – Уэс подталкивает Джейми локтем. – Это будто создано для меня. Нужно будет попробовать. Джейми пожимает плечами. Но, кажется, я только что сделал хорошее дело для Красотки. Если вся команда начнет пользоваться ее сервисом, это поспособствует бизнесу. – А спутницу в оперу они мне найдут? – спрашивает Лемминг. Он усердно выстраивает башню из своих фишек. – До нашего любимого благотворительного вечера всего десять дней. Раздается всеобщее стенание. Игроки обязаны посещать восемь-десять событий в год, но все они разные. Опера – последняя в нашем списке любимчиков. Владельцу команды уже под девяносто, и он до усрачки любит оперы. И длится представление там три часа. Как минимум. Даже буфет и бухло по окончании не способны нас воодушевить. – Есть идея, – говорит Блейк, не отрываясь от раздачи карт. – Будем играть этот раунд не на деньги. Победитель получит право притвориться больным в день оперы, а мы все поручимся, что он подхватил какой-нибудь пустяковый кишечный вирус. Уэс поднимает свою карту. – Мне нравится этот план. А я просто радуюсь, что разговор отошел от Хейли. Друзья, кажется, забыли о моем маленьком признании, и это хорошо, потому что я еще не знаю, как быть со свиданиями. Карьера похерила мой брак, и работу я с тех пор не менял. Думаю, любые отношения в моей жизни изначально обречены. – Кажется, здесь есть любитель оперы, – шутит Лемминг. – Ты так говоришь, потому что я квир? – фыркает Уэс. – Так вот, ты ошибаешься.