Дверь скользит вверх, и оттуда выглядывает пожилой мужчина. Он выглядит смущенным и оглядывается на псевдо-Сола, который стоит в нескольких шагах позади. Он тоже выглядит озадаченным. Мне приходится напоминать себе, что, хотя я и помню нашу встречу в квартире Кэмпбелла, для него этого еще не произошло. Я натягиваю улыбку, которая, надеюсь, похожа на ту блаженную, что красуется на лице Пруденс на большинстве картин киристов. – Артуро Рэнд? Сол Рэнд? – Да! Да, сестра Пруденс. – Старик кланяется так низко, что я боюсь, как бы он не перевернулся. Спустя мгновение псевдо-Сол тоже кланяется. – Я пришла за медальонами, которые вы охраняли. Артуро бросает на меня растерянный взгляд и снова встает. Затем он машет рукой, словно прогоняя своего внука. – Иди! Принеси их мне. Псевдо-Сол энергично кивает и исчезает в одной из других комнат, оставив меня со стариком. В воздухе повисла странная и тяжелая тишина, но я не знаю, что сказать. – Вы… славно потрудились… – Сэр? Мой сын? Как бы Пру к нему обратилась? – Вы славно потрудились, Артуро Рэнд. Брат Кир благодарит вас за службу. Его улыбка дрожит, а глаза полны слез, и мне вдруг приходит в голову, что это мой прапрадедушка. Ну, мой вроде как прапрадедушка, поскольку теперь в генеалогическом древе Рэндов есть несколько сломанных ветвей. Значит ли это, что он мой 61-процентный прапрадедушка? Псевдо-Сол уже вернулся, держа в руках очень простую белую коробку с темно-красным верхом. Она напомнила мне пластиковый держатель для торта, который есть у мамы, если не считать тонкой линии ярко-синего света, бьющего из щели. Я беру коробку и открываю крышку. Свет почти ослепляет. Прищурившись, я наклоняю контейнер, чтобы получше рассмотреть его содержимое. Здесь очень много ключей. Я почти чувствую, что должна их пересчитать, но это было бы бессмысленным, когда мы не знаем наверняка, сколько их должно быть. Артуро, кажется, уловил мое желание сосчитать их. – Они все внутри. – Он нервно смотрит на внука, и что-то в этом взгляде подсказывает мне, что они начинают что-то подозревать. – Нам сказали… – Артуро начинает, когда я вывожу место встречи, которое мы с Кирнаном установили ранее – в 2:30 ночи сегодня вечером, через бассейн от юваподов. – В письме, – псевдо-Сол подчеркивает это слово. – В том, что от брата Кира… нам сказали, что ключи просто исчезнут в назначенное время. – Брат Кир решил, что это будет нехорошо. Вы стольким пожертвовали, что самое меньшее, что я могу сделать, это прийти и дать вам свое благословение. Я фиксирую стабильную точку и моргаю, ожидая увидеть лицо Кирнана, открыв глаза, но все еще вижу жуткое, скульптурное лицо псевдо-Сола. Ладно, помимо того, что я испортила свой драматический уход, это очень страшно. Не только его странное лицо, но и то, что я все еще здесь. Это впервые, когда мне не удалось переместиться, за исключением нескольких случаев, когда я спешила и не успевала полностью зафиксировать стабильную точку. Я стараюсь сохранять нейтральное выражение лица, радуясь, что они слишком далеко и не слышат, как колотится мое сердце. Почему именно сейчас? Замечание Кэтрин насчет отдыха между путешествиями эхом отдается у меня в голове. Сколько километров и лет я преодолела за последние двадцать четыре часа? Из отеля в Джорджию 1905 года, сюда, обратно в Джорджию, сюда, снова в Джорджию за дурацкими туфлями, обратно сюда, обратно в отель, обратно сюда – и четыре или пять местных коротких перемещений между ними. Больше двух тысяч лет… и как минимум столько же километров. И это только сегодня… Я поднимаю глаза и сердечно добавляю: – Брат Кир благодарит вас за службу, – надеясь, что это будет выглядеть так, будто моя задержка была намеренной. У меня трясутся руки, и это затрудняет фиксацию стабильной точки, но в конце концов у меня получается. И хотя это глупо и я знаю, что это не имеет никакого отношения к тому, выберусь я отсюда или нет, я очень крепко зажмуриваюсь. * * * Клуб Объективистов Вашингтон, Восточное побережье 20 сентября 2308 года, 02:30 На этот раз, открывая глаза, я вижу Кирнана. Он стоит в метре от меня, все еще в смокинге Гудини. Мои колени почти мгновенно подгибаются, и я падаю на податливый песок, радуясь мягкому приземлению. – Это все? – спрашивает он, когда я заставляю себя сесть. Приподнимаю край крышки, чтобы он мог видеть ключи, лежащие внутри. – Немного разочаровывает, да? После всего этого ожидаешь, что они будут храниться в Ковчеге Завета или в чем-то более драматичном, чем в пластиковом контейнере из двадцать четвертого века. Он прищуривается, смотря мне в лицо: – Что-то произошло. Они сопротивлялись? Ты выглядишь… – Нет. Хотя они были немного подозрительны, поскольку это было не совсем то магическое исчезновение, которое было описано в послании, переданном им братом Киром. Он лишь смотрит на меня, ожидая продолжения. Я вздыхаю. – Ты помнишь правило, на котором я настаивала, согласно которому ты всегда перемещаешься первым, на всякий случай? – Да? – Возможно, нам придется пересмотреть его. В первый раз, когда я попыталась моргнуть и переместиться, ничего не произошло. – Ты уверена, что стабильная точка зафиксировалась? – Я уверена. У меня получилось со второй попытки. Мне не нужно объяснять ему, почему я волнуюсь. Он борется с этой проблемой каждый раз, когда перемещается. – Черт возьми. Если у тебя возникли проблемы с местным перемещением на восемь часов в прошлое… – Кирнан опускается на песок рядом со мной. – Но в последние дни ты прыгала туда-сюда, как кузнечик. Это когда-нибудь раньше… – Нет. Никогда. И я очень надеюсь, что это была всего лишь случайность. Дай мне свой ключ. Он дает. Я переношу стабильную точку в отеле, которая заранее настроена на мое возвращение в 5:30 вечера. – Ты правда считаешь, что мне будет лучше встретиться с тобой там? – спрашивает он, понаблюдав немного за стабильной точкой. – Учитывая отношение Макса ко мне и это жуткое оружие, лежащее на кровати рядом с твоим другом, я думаю… – Нет. – Я очень не хочу сейчас с ним ссориться, но все равно беспокоюсь о том, что он скрывает. Я также думаю, что, вполне возможно, ключ подведет и его, и я не собираюсь оставлять его здесь, как это сделала Пруденс. – Нам нужно отправиться в одно и то же место, – говорю я, – а твоя хижина находится дальше как хронологически, так и географически. Отель – наш лучший вариант, поскольку Саймон наблюдает за домом Кэтрин. Я отправлюсь первой и предупрежу их, что ты со мной, прежде чем отступлю от стабильной точки. И если Макс будет против, я надеру ему задницу. – При обычных обстоятельствах ты бы могла это сделать, хотя Макс вдвое больше тебя. Но ты измучена и одета в тогу, которая не совсем рассчитана на подобные приемы. В доме Кэтрин было бы лучше, следит за ним Саймон или нет. Я не могу прочитать его – он определенно беспокоится, но еще я вижу капельку вины. Это просто смешно. Если даже мне не приходила в голову мысль о том, что у меня закончится энергия для путешествий, то почему это должно было прийти в голову ему? – У меня есть подкрепление. Трей тоже там. И все остальные сейчас тоже не в восторге от Макса. – Почему? Я отрываю взгляд от стабильной точки и рассказываю ему о том фиаско с Евой. – Ты знал, что Еву и Патрика внедрили как часть этой Пятой Колонны? – Нет, – губы Кирнана слегка скривились. – Но я ничуть не удивлен. Патрик послушный содатик-кирист. Делает то, что ему говорят, и тогда, когда ему говорят. И Ева обычно делает то, что ей говорит ее отец, поэтому… – Он качает головой и говорит: – Ладно, раз у тебя есть подкрепление, давай отправимся в отель. Но этого не происходит. Я пробую три раза, прежде чем Кирнан кладет ладонь поверх моего ключа. – Если до сих пор не получилось, то и не получится, милая. Говорю по своему опыту. Это как с автомобильным аккумулятором. Не сработает, даже если ты будешь снова и снова заводить двигатель. Я опускаюсь на пол, кладу голову на согнутые колени и пытаюсь выровнять дыхание. Это не работает, и я решаю просто сдаться. – Как долго? – Я упираюсь кулаками в бедра. – Как долго я здесь проторчу? Мне нельзя здесь застрять! Слишком много еще нужно сделать! Он садится рядом со мной: – Это не значит, что сейчас у нас заканчивается время там, дома. Ты можешь отправиться в тот же час и минуту, как и планировала все это время. Это просто временная задержка. – Ты не знаешь этого наверняка. – Я ничего не знаю наверняка. Мы можем взорваться в следующие две секунды. Или вон в том бассейне на дне может плавать копия Лохнесского чудовища, готовая выскочить и закусить нами. Он пытается меня рассмешить, но я так устала и нервничаю, что бросаю осторожный взгляд на бассейн, прежде чем снова смотрю на него. – Но на данный момент ты сможешь вернуться. Посмотри, что будет после половины шестого.