Но даже тогда она не смотрит мне в глаза. Я бормочу извинения, а она бормочет ругательства. К этому времени ее машина уже стоит у обочины. Она снимает пиджак, как только садится на заднее сиденье, и начинает промакивать его салфеткой, пока седан отъезжает. Я шагаю по противоположной стороне Потомак-стрит, пока не нахожу переулок между студией йоги и офисным зданием. Затем я вытаскиваю ключ и перемещаюсь обратно в конференц-зал, на тридцать секунд позже того момента, когда я ушла. * * * Штаб Пятой Колонны 11 сентября, 9:42 Все сидят на своих прежних местах. У Селены Элликотт все то же встревоженное выражение лица, тот же шлем из светлых волос, тот же безупречный маникюр. Единственное, что портило ее безупречный в остальном вид, – это коричневое пятно возле плеча. – Простите за ваш пиджак. Я достаю из кармана телефон и нахожу фотографию, которую сделала перед уходом. Затем я обхожу стол и показываю ее всем, чтобы они хорошо ее разглядели. – Этот телефон был у меня в тот момент, когда я переместилась, и все это время находился под полем ХРОНОСа. Как видите, пиджак сенатора Элликотт не был испачкан, когда я была здесь ранее. Я вернулась назад и наткнулась на нее со своим кофе… Ее глаза сужаются. – И я пришлю тебе счет. Это пиджак от Макс Мара! – Простите, – повторяю я, но даже для моих собственных ушей это звучало неискренне. – Мне нужно было что-то такое, что не повлияло бы на всех… что не изменило бы ход встречи. Это было лучшее, что я смогла придумать за такой короткий срок. – Ты могла сделать это с помощью фотошопа, – говорит Элликотт, кивая на телефон. – А как насчет ее исчезновения? – спрашивает Шарлейн. – И появления? Это тоже был фотошоп? – То, что она исчезла, вовсе не означает, что она путешествовала во времени. Она могла накинуть что-то на себя или еще что. Я вздыхаю. И Макс тоже: – Да сколько можно! Мы столкнулись с серьезной катастрофой, которая может произойти в любой момент. Вы знаете, что это правда – Тилсон доказал это с помощью газеты, а теперь она снова доказала это с помощью кофе. Если вы не уверены, идите домой и не мешайте нам. У нас нет времени на это дерьмо. Макс занимает высокое место в моем списке придурков после того, как ворвался в дом Кэтрин и вообще усложнил мне жизнь. Но за это я собираюсь наградить его очками Брауни[6], хотя он и сверлит меня взглядом. Он не собирается делать мне никаких одолжений. Он просто устал тратить время впустую. На мгновение воцаряется тишина, а затем лысеющий мужик произносит: – Я все еще хочу знать, как работает этот медальон, прежде чем делать какие-либо… – К сожалению, – говорит Тилсон, – у нас нет возможности точно определить, как он работает и как его воспроизвести. – Он делает ударение на последних двух словах, и губы собеседника дергаются вниз. – И хотя это идет вразрез с моим общим убеждением, что знание никогда не бывает плохой вещью, нашему правительству не хватило мудрости защитить это знание через триста лет. Было бы ошибкой полагать, что мы обладаем этой мудростью сегодня. Он кликает на следующий слайд, и верхняя половина страницы «Вашингтон пост» заполняет экран. Таинственный вирус проносится через крупные города у нас и за рубежом. Изображение под заголовком – улица, усеянная телами, некоторые держат детей. На рабочем, который, кажется, проверяет, жива ли женщина на переднем плане, биооборудование, которое очень похоже на костюмы, которые мы с Кирнаном надели в Шесть Мостов. На знаке за спинами людей указано название госпиталя: Hôpital Necker-Enfants malades. У меня сжимается горло, и паника начинает нарастать, когда я поднимаю взгляд и смотр на дату. 17 сентября. Меньше, чем через неделю. – Как видите, это первая страница газеты, которую вы просматривали ранее. Не совсем то, что мы ожидали увидеть, когда Ма… – Тилсон прочищает горло. Когда мисс Келлер принесла газету сегодня утром. Я бросаю взгляд на Макса, потому что почти уверена, что Тилсон собирался произнести его имя, но вовремя спохватился. Это объясняет, почему Макс выглядит хуже мертвеца. Дело было не только в том, что он почувствовал этот сдвиг временной линии. Он уже знал, чем он был вызван. Я просто не понимаю, почему они скрывают тот факт, что он может использовать ключ, ведь это преимущество. Из компьютера доносится голос. На этот раз Джулии: – Каждый из вас сегодня находится здесь, потому что вы понадобитесь нам в течение ближайших нескольких дней либо для оказания услуг, либо для того, чтобы помочь нам получить доступ к нужному объекту. Ваша преданность нашей вере не подвергается сомнению, как и ваша преданность нашему правительству, иначе вы не присутствовали бы здесь. Но я должна подчеркнуть, что этот вопрос не подлежит обсуждению за пределами данной комнаты. К предателям Пятой Колонны будет применяться традиционное наказание. Она делает короткую паузу, очевидно, чтобы дать нам время это понять. Я думаю, что это работает, потому что у нескольких людей в комнате бледнеет лицо. Затем она продолжает: – Наша цель – предотвратить этот кризис до того, как он наступит. Если мы добьемся успеха, то никаких других действий от вас не потребуется. Теперь Элликотт, Уэст и Пирсон могут идти. Если вы в деле, дайте мне знать по обычным каналам в течение следующих двенадцати часов. Не будет никакого наказания, если вы решите не помогать нам, до тех пор, пока вы молчите и не мешаете нам. Хотя, откровенно говоря, если наши меры предотвращения не сработают и кто-то из вас отступит, думаю, вирус не оставит вам слишком много времени, чтобы беспокоиться о наказании. Глава 9 Штаб Пятой Колонны 11 сентября, 10:05 – Как давно вам известна эта дата? – спрашиваю я Тилсона, когда сенатор Элликотт и ее спутники уходят. – С тех пор, как Макс появился у меня на пороге с утренней газетой. – А когда я принесла вам образец из Шести Мостов? – Не уверен, что должен тебе это говорить. Гораздо разумнее было бы провести сначала ту встречу. Все, что я сейчас скажу, может что-то изменить. – Она должна была сначала встретиться с тобой, – объявляет Джулия, закрывая за собой дверь конференц-зала и садясь рядом с Тилсоном во главе стола. – Таков был первоначальный план. Однако наш крайний срок сдвинулся, и мне пришлось пожонглировать событиями в последнюю минуту. Джулия бросает взгляд через стол для совещаний туда, где сидят Шарлейн, Бен и я. – Почему бы вам троим не придвинуться поближе вместо того, чтобы сидеть в самом конце кабинета? – Она не упоминает Макса, но он пересаживается на место, которое освободила Элликотт. Как только мы все уселись, она продолжает: – Кейт, когда мы здесь закончим, Макс передаст координаты дома Тилсона на твой ключ. Мой отец связался с Тилсоном за много лет до твоего приезда, поэтому нет никакой необходимости обсуждать это, когда вы приедете туда. Просто отдай ему образцы и уходи. – Ладно, вы все это время говорили «образцы», во множественном числе. Мы взяли только один образец из колодца. Пожалуйста, скажите мне, что я не должна возвращаться в Шесть Мостов. – Ты принесла и образец крови, – говорит Тилсон. – Девушки, которая выжила?.. – Марта. – От мысли о том, что мне придется брать чью-то кровь, у меня подкашиваются ноги, но это в миллион раз лучше, чем вернуться в ту деревню. Моя брезгливость, должно быть, была всем заметна, потому что Тилсон немного нерешительно произносит: – Я мог бы попробовать взять образец у кого-нибудь сразу после получения татуировки в одном из храмов, но это может вызвать подозрения. – Но вы этого не делали, – говорю я. – Поэтому мне придется вернуться в когда бы то ни было и сказать вам, чтобы вы взяли этот образец, и кто знает, сколько изменений это может вызвать. И сработает ли это вообще. Все нормально. Я могу взять образец, но мне понадобится оборудование и некоторые инструкции. Сколько крови? Есть ли разница, в каком момент ее возьмут? – Ты принесла два флакона, взятых примерно через сорок восемь часов после того, как она получила вакцину. Или, по крайней мере, ты так сказала… – он бросает взгляд на Джулию. – А как повлияет на мою память изменение порядка ее визита? Я запомню обе версии? – Нет, – говорит она. – Ты не находишься под действием поля ХРОНОСа. Новые воспоминания просто перепишут старые. Ты даже не будешь иметь понятия, что мы пропустили все эти обсуждения. Тилсон, кажется, немного расстроился, и я не могу сказать, что виню его. Как бы сильно я ни ненавидела двойственные воспоминания, мне так же не нравится знать, что не так давно два разных временных сдвига изменили весь мир вокруг меня, а я этого не заметила. Наличие гена ХРОНОСа означало, что я знала, что что-то случилось, но понятия не имела, что именно. Каким бы ужасным ни было это переживание, оно все же лучше, чем знать, что перемены могут произойти, а ты останешься в полном неведении. Легкий стук по плечу вырывает меня из раздумий. Джулия стоит позади меня, протягивая руку: – Планшет и дневник, пожалуйста. Я отдаю ей планшет и роюсь в кармане джинсов в поисках запасного ключа, который дал мне Коннор, надеясь, что это успокоит ее и, возможно, отвлечет от дневника. – Только один? – спрашивает она, скривив губы. – Коннор вывел из строя бо́льшую часть из них. Это все, что у нас есть. Похоже, она мне не верит, но в основном это правда. Коннор оставил три штуки для охраны дома вместе с теми, что носят они с Кэтрин, когда выходят на улицу, еще один у моего отца, один у мамы, один у Трея, два у меня (основной и запасной) и один, прикрепленный к ошейнику Дафны. Я подозреваю, Джулия решит, что некоторые из них должны быть переданы ей, особенно тот, что у Дафны. Но сейчас и так достаточно стресса и без риска для собаки, которая может исчезнуть, преследуя белку, когда киристы снова будут играть с реальностью. Джулия кладет медальон в карман и снова протягивает руку. – А дневник?