– Не знаю. – Щёки профессорской вдовы снова стали пунцовыми. – Да ладно тебе, Калерия Геннадьевна, тень на плетень наводить, – не выдержал Гусятников. – Ясное дело, что квартиру гражданин снимал для любовных утех. – То есть квартирант Калерии Геннадьевны водил сюда женщину? – обратил Наполеонов свой взор на Гусятникова. – А кого же он мог водить сюда ещё? – фыркнул пенсионер. – Вы её видели? – Рассмотреть её мне ни разу не удалось. – Почему? – Во-первых, потому что я нелюбопытный, во-вторых, проявлял мужскую солидарность и не совал свой нос в чужие амурные дела, в-третьих, они шифровались, как советские разведчики в тылу врага. – Но ведь не может такого быть, чтобы вы ни разу не столкнулись друг с другом, например, на лестничной площадке. – Как же, – согласился мужчина, – встречал я её раза два-три в подъезде. – В чём она была одета? – В синей куртке. – А что вы ещё о ней можете сказать? – Высокая, в тёмных очках, волосы светлые. – Не густо. Пенсионер пожал плечами. Наполеонов снова повернулся к Поповой: – Почему вы, Калерия Геннадьевна, пришли именно сегодня? – Мы договаривались, что Вадим Аркадьевич будет деньги за квартиру переводить мне на карточку. И он всегда переводил день в день. А тут денег день нет, два нет, три нет, и телефон он не берёт. Я и пришла, сначала позвонила, потом открыла дверь своим ключом. И вот. – Калерия Геннадьевна жалобно всхлипнула. Глава 2 Оперативники тем временем делали поквартирный обход. Основным результатом, как и в большинстве случаев, было – «ничего не видел, ничего не слышал». Но Ринату Ахметову повезло. И даже дважды. Один дед вспомнил, что он шёл с пустым ведром, а на него налетела женщина в синей куртке со светлыми волосами, выбила ведро и даже не извинилась. – Иван Фёдорович, – попытался Ринат вытащить из свидетеля как можно больше информации, – может, у неё были какие-то особые приметы? – Господь с тобой, сынок, – всплеснул руками пенсионер Кузнецов, – я же говорю тебе! Налетела она на меня! Чуть с ног не сшибла и помчалась дальше. Какие уж тут особые предметы разглядывать. Я рад, что на ногах-то удержался. А ведро так и покатилось. – Иван Фёдорович, а когда это было? – Так вот во вторник и было. Мне как раз в этот день пенсию принесли. – Во вторник было десятое сентября. – Оно самое, – согласился пенсионер. Второй раз Ринату повезло на первом этаже. Дверь ему открыл улыбающийся мужчина с растрёпанной рыжей шевелюрой. Несмотря на то что наступила осень, лицо его, особенно нос и щёки, было щедро усыпано веснушками. Оперативнику невольно вспомнились герои мультика из детства про рыжего и конопатого, который дедушку любил и не бил его лопатой. От этих воспоминаний Ринат невольно улыбнулся в ответ на улыбку открывшего ему дверь мужчины. – А вы, случаем, не почтальон? – спросил, продолжая улыбаться, мужчина. – Печкин? – спросил Ринат. – Почему Печкин? – удивился мужчина и, подумав, добавил: – Мне вообще-то всё равно, как ваша фамилия, просто я посылку жду. – Нет, я не почтальон, – ответил, став серьёзным, Ринат, – я оперативник Ринат Ахметов. – Мент, что ли? – удивился мужчина. – Можно сказать и так, – нехотя согласился Ринат, – но вообще-то я полицейский. – Понятно… – задумчиво протянул мужчина и перестал улыбаться. – Мы проводим опрос жильцов, – пояснил Ахметов. – Вы не могли бы представиться? – Так меня тут все знают! Я Афанасий Андреевич Погорельский. И живу тут полвека. А на предмет чего вы опрос проводите? – У вас в подъезде жильца убили. – Кого? – удивился мужчина. – Квартиранта Поповой, Калерии Геннадьевны. – Когда? – Точно пока это судмедэкспертом не установлено. Но один из ваших соседей сообщил, что его едва не сбила с ног выбежавшая из подъезда женщина. – Так и меня тоже! – искренне обрадовался Погорельский. – Вы не могли бы рассказать об этом поподробнее? – А чего рассказывать-то?! Возвращался я, значит, намедни из магазина, а она как вылетит из-за угла, словно кошка ошпаренная! И чуть не сбила меня с ног! Я отлетел от удара метра на три! – Так уж и на три? – усомнился Ринат. – Да чего мне врать-то! – возмутился Погорельский. – Я мешочек свой с продуктами еле в руках удержал! Даже, грешным делом, подумал, что бутылочка-то моя разбилась. – Какая бутылочка? – не сразу понял оперативник. – А то вы не знаете, – смущаясь, как барышня на выданье, проговорил Афанасий Андреевич и неожиданно озорно подмигнул Ахметову. – Когда это было? – спросил Ринат, проигнорировав заигрывания свидетеля. – Два дня назад. Шестого числа. У меня как раз именины были. – То есть день рождения? – Да нет же, день ангела! – Вас зовут Афанасий? – Ну. Ринат достал смартфон и задал поисковику запрос «именины Афанасия». По мере чтения ответа глаза Рината медленно полезли на лоб. Именины у Афанасиев были несколько раз не то что в год, а практически каждый месяц. Только в сентябре они были 3 сентября: Афанасий Высоцкий, Серпуховской, Старший, 4 сентября: Афанасий Тарсийский (Киликийский), 10 сентября: Афанасий Печерский, затворник, 18 сентября: Афанасий Брестский, 25 сентября: Афанасий Высоцкий, Серпуховской, Младший. По всему выходило, что в этом месяце у Погорельского впереди было праздников хоть отбавляй! Но в четверг было 6 сентября. И как раз этого числа никаких именин у Афанасия не было, на что оперативник и поспешил указать Погорельскому. Чем, впрочем, ничуть его не смутил. Не моргнув глазом Афанасий ответил ему, что он настолько любит своих ангелов, что не считает себя вправе отказать им, в какой бы день они его ни посетили. Подозрительно посмотрев на мужчину, Ринат спросил: – Вы что же, намекаете на то, что ангелы приходят к вам в человеческом обличье?